
Кинопересказы
68 постов
68 постов
8 постов
6 постов
15 постов
9 постов
Что здесь происходит, что за звездецкий список? В общем, некоторые из пикабушников знают, что я пишу шуточные пересказы фильмов, клипов и внезапно художников. Вот их я и собрал в один пост, чтобы вам долго не листать.
Пересказ — это такой странный жанр: не обзор, не рецензия, а скорее шарж. Многие читали — говорят, забавно. Если вы из них — я рад и спасибо, что прочли! Ваши комментарии греют мне сердце.
Звёздный разум (2021, Егор Корешков)
Кольская сверхглубокая (2020)
Мира (2023)
Непослушная (2023, Александр Петров)
Вызов (2023, Юлия Пересильд)
Повелитель ветра (2023, Фёдор Бондарчук)
Гардемарины 1787. Мир (2023)
Гардемарины 1787. Война (2023)
Пчеловод (Джейсон Стэйтем)
Девушка Миллера (Дженна Ортега, Мартин Фримен)
Международная космическая станция (Мария Машкова)
Мадам Паутина (Дакота Джонсон)
Манкимэн (Дев Патель)
Дева и дракон (Милли Бобби Браун)
Мысль о тебе (Энн Хэтэуэй)
Флэш (Эзра Миллер)
Крушение (Джерард Батлер)
Гипнотик (Бен Аффлек)
Экзорцист Папы (Рассел Кроу)
Солтбёрн (Барри Коеган, Розамунд Пайк)
Последний наёмник (Лиам Нисон)
Дворец (Роман Полански, Александр Петров)
Луна (Корея)
Последние из нас (Педро Паскаль, сериал)
Форсаж 10 (Вин Дизель)
Серый человек (Райан Гослинг)
Самаритянин (Сильвестр Сталлоне)
Икс (Миа Гот)
Ледяной драйв (Лиам Нисон)
Искушение (Пол Верховен)
Гренландия (Джерард Батлер)
Воздушный бой (Хлоя Морец)
Блуждающая Земля (Китай)
Солнцестояние (Флоренс Пью)
Падение Луны (Патрик Уилсон, Холли Берри)
Анна (Люк Бессон, Саша Лусс)
Вивариум (Джесси Айзенберг)
Небесный огонь (Китай)
Бессмертный (Финляндия)
Неоспоримый 4 (2017, Скотт Адкинс)
Костяной томагавк (2015, Курс Рассел, Патрик Уилсон)
Песок (2015)
Спуск (2005)
Земное ядро (2003, Аарон Экхарт)
Долгий поцелуй на ночь (1996, Джина Дэвис)
P.S. Если вы считаете, что всё это неплохо и даже местами прикольно, можете задонатить, черкнуть в комменты любимый пересказ, просто одобрительно хмыкнуть или вообще не делать ничего
До новых историй.
Посмотрел новый клип певца JONY, потому что JONY наконец снял новый клип, и пересказываю. Он называется «Мне не больно». Действие начинается в портновском ателье, посреди которого в костюме стоит JONY, неподвижный, как Грипсхольмский лев.
Вокруг JONY ходит портной и обмеряет его. JONY так сильно не шевелится, что мы думаем, а не для последнего ли костюма его обмеряют. Но потом портной касается штанины JONY сзади и тот всё-таки немножко шевелится, расправляет плечи и поднимает подбородок, как будто доволен состоянием собственной штанины.
Портной отходит от штанины и крепко задумывается, а JONY вдруг пронзительно смотрит в камеру и начинается припев.
В припеве JONY в непромокаемом плаще, в мрачном парке и в ночном тумане копает яму типа могила. Вот всегда так с мужчинами — сначала говорят, что у них нет депрессии и им не больно, а потом ночью машут малой совковой лопатой и поют, запрокидывая голову в небо.
JONY то копает, постепенно уходя всё глубже в грунт, то просто идёт сквозь туман с лопатой на плече, выделяясь мрачным силуэтом на белёсых клочьях тумана.
Вдоволь накопавшись, он вытягивает из темноты здоровенный сундук и тащит его к яме. Потом он открывает сундук и кладёт на дно что-то на цепочке. Запирает сундук на ключ и, отчаянно буксуя сапогами на комьях чернозёма и мокрой листве, сталкивает сундук в яму.
Вопиющая непрактичность с закапыванием маленькой штучки в огромном сундуке ночью в лесу под проливным дождём призвана показать, насколько герою не больно и как у него вообще всё в порядке.
Чтобы окончательно доказать нам, что всё путём и он полностью контролирует свою жизнь, JONY накидывает капюшон плаща и начинает танцевать над зарытым сундуком с лопатой, одновременно читая рэп. Так проходит несколько секунд, а затем мы опять оказываемся в ателье.
Красивый JONY в костюме медленно разжимает ладонь, а в ней лежит ключ от ночного сундука. JONY кладет ключ на стол портному и уходит, предположительно не заплатив. Вернувшийся в помещение портной смотрит на ключ и бросает его в ящик стола. Портному не нужен ключ. Ему нужны деньги. Всем нужны деньги.
JONY тем временем выходит на балюстраду дворца, накинув поверх костюма крокодиловый плащ. Видимо, ему просто нравится, когда поверх него есть какой-то плащ. Он смотрит на рассвет и как будто прислушивается, точно ли ему не больно. Возможно, песня на самом деле была про то, не жмёт ли ему где-нибудь новый костюм.
В финале показывают часики на цепочке, лежащие на дне сундука. Часики тикают.
К стихам в песне претензий особо нет. Холод-провод, гнут-труд, вулкан-обман, всё, короче, в порядке. Например, есть припев:
«Мне не больно
Время залечило раны
И я чувствую вкус нирваны
Ветер унесёт вдаль
Мою печаль
Всё, довольно!
Ни к чему все эти драмы
Я залатал все свои шрамы
Но всё, что было, мне не жаль
Мне не мешай».
Разве что можно немного приблизить песню к реальности, поближе, так сказать, к земле. Например, так.
Мне прикольно —
Ателье открылось рано
Зашьёт портной в моих штанах карманы.
Ночной лопаты стук
Зарой сундук.
Все довольны!
Ни к чему все эти драмы
Я залатаю свой костюмчик рваный
Но если нет, то всё равно вообще
Ведь я в плаще.
Прошла третья неделя личного рисовального эксперимента. Эксперимент состоит в том, чтобы просто взять и начать рисовать скетчи, никогда до этого не рисовав. Из скетчей можно получить некоторое представление о жизни в Петербурге в апреле, смотрит.
Человек в зимней одежде читает Энн Бронте в метро, а еще один человек в зимней одежде стоит у метро Горьковская и поёт, что «У-у века каждого на зверя страшного найдётся свой однажды волкода-а-ав!».
Под Каменным мостом на канале Грибоедова застряла длиннющая льдина и перегораживает канал наискосок, а по мосту ходят люди и им как будто вообще всё равно. Но это днём. А ночью в каком-то баре на Чкаловской дуэт «Антидела» играет на басу и аккордеоне, и если после их выступления идти по Кронверкской набережной, то можно совершенно случайно заметить по правую руку Петропавловскую крепость, хотя она стоит мышкой и старается не привлекать к себе внимание.
А если буквально через день утром выглянуть из окна, то вместо солнечных каналов и безветренных набережных там видно, что в Петербурге сегодня ожидается апрель, местами начало марта, порывами до февраля.
Чтобы как-то это пережить, часть людей собирается в книжный клуб и обсуждает там, сидя за столом под светом киношного софита, «Анатомию человеческих сообществ» — хорошую книжку, которую очень трудно читать.
А ключи на стене просто висят.
Предыдущие:
Первая неделя
Вторая неделя
Эксперимент проходит почти ежедневно в телеге и инсте — то есть можно прям наблюдать — но об этом в комменте.
Уж не знаю, как там всё на самом деле, да это и неважно, но каждый раз немного неловко за дядечек, которые стоят на платформе напротив прибывшего поезда и такие: «Такси... Такси... Такси... Такси...». Посланцы из прошлого в скафандрах из жилетки и кепки, из тех времён, когда шашечки на борту «Волги» ещё рисовали самостоятельно по количеству перевезенных пассажиров. Стоят, и как подводная лодка сигналы гидролокатора в глубину, посылают сигналы в толщу обтекающего их человеческого потока — таксиу... таксиу...
Ни разу не видел, чтобы к ним кто-то подходил. Полное ощущение, что у них последняя поездка была семнадцать лет назад, но им кажется, что вот же совсем недавно.
Я периодически прибивался к компаниям, в которых вдруг могли возникнуть идеи типа: «А давайте прямо сейчас, в феврале, все разденемся по пояс и добежим по льду Финского залива во-о-он до того мужика на горизонте, который рыбачит в лунку! Вот он удивится!». И мы бежали и да, мужик был очень удивлен. Такое бывает, когда ты рассчитывал на окуня, а на тебя бегут тридцать полуголых мужиков, а подбежав, спрашивают, клюёт у тебя или не клюёт. А ты не знаешь правильного ответа!
Поэтому неудивительно, когда в очередной раз очередная компания сказала: «А давайте все прыгнем с парашютом?». Даже скорее неизбежно. И мы поехали на аэродром Сиворицы.
Я вообще высоту не очень, но мне сказали, что когда смотришь из самолета вниз, то внизу просто гугл-карты. Ты же не боишься гугл-карт? Ну вот и отлично.
Поэтому я рассчитывал быстро приехать на аэродром, быстро прыгнуть с парашютом и уехать, пока никто не заметил, как я на самом деле боюсь гугл-карт. Но мы приехали туда в десять утра — и тут началось. Вокруг города кругами ходила гроза, самолеты из Пулково уворачивались от нее, пролетая над Сиворицами, поэтому каждого взлета маленького парашютного самолетика приходилось долго ждать. И мы ждали, и смотрели в небо, и план быстренько прыгнуть и больше не бояться срывался с каждым часом всё сильнее.
Я вообще больше никогда столько не смотрел в небо, как в тот день. Я насмотрелся на небо так, что к вечеру мог обоими глазами глядеть прямо на солнце и не щуриться.
Когда меня позвали в самолёт, было пол-десятого вечера и я уже прошёл все стадии страха от тянущей тревоги до приступов удушливого ужаса. Издалека самолётик смотрелся по мультяшному романтично, но вблизи больше походил на старый грузовой ГАЗ с крыльями. Он жарко тарахтел, трясся, бликовал какими-то чёрными потёками по всему фюзеляжу и в целом выглядел как механизм, который сейчас полетит куда-то в последний раз.
Если во время набора высоты ещё ощущается какая-то тяга, то в момент выравнивания чувство, что самолёт резко затормозил в воздухе. Как маршрутка.
А потом открылась дверь и внизу были нифига не гугл-карты! А просто очень высоко! Я потом спросил того, кто мне рассказывал про гугл-карты, с чего он вообще это взял, а он ответил: «Так я ж с четырех тысяч прыгал. А ты с восьмиста всего». Так и сказал — «всего», представляете?
В общем, я, как учили, досчитал «501, 502, 503», дернул кольцо, проверил, всё ли у меня раскрылось вверху и не расслабилось ли внепланово что-нибудь внизу. И даже не забыл отключить запасной парашют, чтобы он на определенной высоте не вывалился у меня спереди, как кишки. Я видел несколько часов назад, как один парашютист забыл — и да, вываливание запасного парашюта при открытом основном выглядит именно как кишки.
Успешно приземлившихся, нас собрал по полю, будто запоздалую картошку, старый грузовой ГАЗ (который как самолет, только без крыльев), и вернул обратно на аэродром.
А потом я ехал, довольный, в сторону города, и думал, что вообще-то не сильно боялся, почти даже совсем не боялся, и смотрел обоими глазами на огромное закатное солнце и совершенно ни капельки не щурился.
Вторая неделя рисовального эксперимента, в котором я всю жизнь не рисовал, а тут вот нате вам, взялся. Эксперимент проходит в отдельном телеграме почти каждый день, но иногда даёт метастаз в пикабу — вот как сейчас, например.
Неделя принесла новый автопортрет, нескольких людей и немного городской инфраструктуры. Пост прошлой недели: Рисовальный эксперимент
На автопортрете человек пронзён радугами не просто так. По утрам солнце, когда оно есть, светит нам в стекляшки на люстре. Она разбрасывает радуги по всей кухне, и те обязательно светят в глаз, когда я только встал и ещё ничего не соображаю.
На картинке с веточкой человек пытается дотянуть(ся) до нормальной весны. Он, заметьте, в зимней куртке. Но она уже расстёгнута. Но под ней теплая кофта. Но зато руки без перчаток. Но пальцев он не чувствует.
Единственная нецветная картинка — из кофейни. Не понимаю, как люди берут в кондитерских только кофе — и уходят! А булочку? А эклер? Для кого это все лежит?! Как всегда — всё сам, всё сам...
Как наблюдать за экспериментом в прямом эфире, напишу в комменте.
Жена Марина вернулась вчера с маленьким Артём Глебычем с прогулки, впечатлённая человечеством. На детскую площадку пришла очередная мама и посадила в туго набитую детьми песочницу своего пупсика с разукрашенным белыми точками лицом. Точки складывались в надпись «ветрянка».
Остальные мамы расширенно переглянулись между собой, а Марина, оттаскивая Тёму от песочницы, обратилась к матери местного нулевого пациента и деликатно (хотя в этом месте рассказа я Марине не поверил) поинтересовалась, а не ветрянкой ли болеет её отпрыск.
«Ну да, у нас ветрянка» — рассеянно и как будто удивленно ответила та. «А может, вы его... не будете к другим детям, он же... заразный?» — спросила Марина тоном, который я очень хорошо себя представляю и стараюсь лишний раз не испытывать на себе.
После чего девушка несколько раз позвала ребенка — «Пойдем! Ну пойдем!», повернулась обратно и сказала, что ребенок — ну видите же — не хочет идти. Песочница стремительно пустела.
Артём Глебыч хоть и привит первой частью вакцины, что сильно снижает вероятность заболеть, но всё же не до плановых прививочных значений. Да и ситуация-то, собственно, не в том.
Однажды давно я попросился у родителей отдать меня в художественную школу. Это была попытка как-то срулить из школы музыкальной. Так себе план, если честно.
Я думал, буду писать картины, и никаких тебе гамм, зубрёжки, отчетных концертов, сцен, зрителей и холодных липких пальцев на рояльных клавишах, ура. Но путь к холсту лежал через лепку. На первом занятии, куда я попал, нам раздали небольшие кафельные плитки и сказали: надо нанести на плитку слой глины толщиной точно с плитку, а потом скатать и разместить на нём 25 одинаковых глиняных шариков. Вроде всё понятно и не сложно.
За три часа я проклял искусство. Сначала надо было выковырять кусок глины из стоящего посреди класса огромного чана. Потом разминать эту глину минут двадцать до пригодного для лепки состояния. Собственно, скатать ровный шарик оказалось почти невозможно. Повторить его ещё двадцать четыре раза — невозможно совсем.
Как видите, в этой истории нет карандашей и красок, мольбертов на пленере и обнаженных натурщиц.
Так я и остался не умеющим рисовать. В багаже у меня только детские машинки с вырисованными на лобовом стекле разбившимися комарами, и лошадь с коленями вперёд на школьном ИЗО.
Поэтому сейчас я устроил себе эксперимент. Купил скетч-блокнот, черный и белый линер, пару карандашей и восемьдесят фломастеров сложных цветов. Взялся смотреть видеоуроки и рисовать скетчи до того момента, пока мне не захочется бросить эту затею — а это произойдет в любой момент.
Сейчас прошла неделя эксперимента и вот, что получилось. Это прям с самого начала.
Алексей Анатолич. Человек, который может рассказывать про пикофарады и коэффициент стоячей волны, пока слушатель не заплачет
— Как думаешь, можно второй плейстейшн как-то поменять на четвертый? — Ты дуррак, что ли?! Никто не будет менять! — Ну блин...
Что сказать. Моя рисующая рука — огромная кривая штуковина, которая совершенно не слушается мозг. Но всё это занятно и ещё фломастеры пахнут спиртиком — вот он, запах детства-то какой, оказывается. Эксперимент продолжается каждый день — само собой, в телеграме, но ссылку я, пожалуй, в комментах оставлю (знаю, как вы любите ссылочки). Там можно стать провидцем, что ничего не получится, впрочем, как и очевидцем.
Время, когда нормальные люди ещё удивляются фрикам, постепенно уходит. Теперь одни фрики удивляются другим. Это я посмотрел кусочек видео, где Борис Корчевников, которого нельзя уличить в психическом здоровье, беседует с Юрием Лозой. У Корчевникова в руках сковородка.
Юрий Лоза уже не то чтобы придерживается мнения о плоской Земле. Видно, что он давно сроднился с ним и просто спокойно живёт в этой парадигме, походя отмахиваясь от назойливых шароверов.
— Но ведь сегодняшние астронавты, — с трудом формулируя мысль, излагает Корчевников, — поднявшиеся в космос, они же видят из своего космического корабля, из иллюминатора, не плоскую Землю, а круглую! Как же им быть?
Корчевников изображает на лице то замешательство, с которым астронавты должны смотреть в иллюминатор. Параллельно он показывает на сковородку в собственной руке, демонстрируя якобы несхожесть посуды с геоидом.
— Смотря какой иллюминатор! — парирует Лоза. — Если иллюминатор выпуклый, то вы видите Землю такую, а если вогнутый — можете видеть вот такую, вогнутую Землю.
Лоза справляется без сковороды, легко показывая одновременно оптику и астрофизику руками.
— А что делать... когда есть кадры... когда выходят из космоса... — Корчевникову совсем тяжело с глыбой Лозы, — и кадры сняты не из иллюминатора, а с внешних камер... сняты? Или когда работают в открытом космосе, там... Леонов работает, а за ним шарик, а не сковородка?
Тут Корчевников снова хватается за сковороду, как бы защищаясь ей от железобетонных аргументов Лозы.
— Если вы займётесь этой проблемой серьезно, — Лоза глядит утомлённо и разочарованно, — и посмотрите уйму роликов о том, как это у нас снимается, в студии...
— Так Леонов не выходил в открытый космос?
Видно, как Леонов очень заботит Корчевникова и заметно раздражает Лозу.
— Я всё время спрашиваю людей: вот эта картинка, Леонов, когда он на тросе там болтается, — Лоза показывает пальцем в так называемый космос, — кто его снимал? Откуда взялась фотография, как Леонов парит в космосе?!
— И что вам отвечают? — Корчевников наконец обрывает собственную потрясенную паузу.
— Пожимают плечами... — устало отвечает Лоза.