MatthewOlsen

В будущем допускается возможность, что разговорный вариант произношения слова «свеклА» станет столь же распространенным, как и установленная литературная норма «свЕкла». Доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института русского языка имени Виноградова РАН Мария Каленчук сообщила, что, на данный момент нормативным признается исключительно ударение на первый слог — «свЕкла»

Источник: https://m.ura.news/news/1052979942

Но, внезапно, лес, протянутый на весь горизонт, заиграл багровыми красками, а над ним пестрели алые облака.

Глава семейства очень удивился этому событию, а когда обратил взор назад, то не увидел ни женушку, ни доченьку. Только увидел, как со щелей бревенчатого дома, крыша которого покрыта соломой, сочилась густая, словно смола, кровь. Тучи сгущались с молниеносной скоростью и стали покрывать всё небо. А когда заслонили небо, вся трава вокруг приобрела тёмно-вишневый оттенок. А после того, как заслонили солнце, полился кровавый дождь. Муж и отец мчался к дому, думая, что они укрылись в нём, попутно ощущая, как его лицо покрывалось кровью, а одежда впитывала её. Зайдя внутрь, тотчас увидел, как два скелета, один больше другого, лежали на кровати в объятиях друг друга.

Он проснулся. Окинул всю местность встревоженным ото сна взглядом. Всё те же вишнёвые облака, красная трава — всё вокруг покрылось багровым цветом. Даже язычки пламени костра, который всё ещё горел, были исключительно алым цветом — никакого намёка на оранжевый, к которому он был привык ещё до начавшегося кошмара.

Микула Селянинович всё это время лежал возле темного и одинокого дерева без листвы в глухой степи. Он взглянул на весь горизонт, дабы удостовериться, что никого нет, стал развязывать мешочек и достал оттуда провиант.

Пища хоть и утоляла голод, но стала безвкусной. Вкус и запах навсегда покинули этот бездушный, кровавый мир. Единственное, где они остались, так это во снах и воспоминаниях — Микула всё ещё помнил, как пахла трава и каким пряным был вкус холодного молочка. Но понимал, что с каждым днём эта память постепенно слабла. И когда предавался тем самым сладким снам, алый кошмар с каждым разом всё быстрей и быстрей настигал его.

Микула взял горсть земли в ладонь и сжал в кулак — не чувствовал он больше жизни в почве, и не предавал ему силы, как в былые времена.

Закончив с трапезой, богатырь потушил костёр, закинул за спину мешок и двинулся в путь. Степь оставалась такой же пустой и безжизненной. За многие километры было никого не видно, и он мог спокойно идти, не ожидая какой-нибудь засады.

Однако за ним следили. Пятеро силуэтов на другом конце горизонта позади Микулы, облаченные в багрового цвета балахоны (здесь весь мир погружён в кровавый оттенок — даже само солнце заливало обезумевший мир вишнёвыми лучами, так что не имеет смысла каждый раз упомянуть об этом) и головы которых накрыты капюшонами, тщательно следили за ним.

— Он всегда отдыхает в открытой местности, — начал жаловаться крайний справа сухим, старческим голосом, — как же нам подобраться к нему незаметно?

— Неужели нам придётся с ним драться в открытую? — спросил второй слева звонким, пищащим голосочком.

Они обращались к тому, кто стоял в центре — видимо, тот был лидером среди них, несмотря на то, что выглядят они одинаково.

— Ничего страшного, — произнёс главный жутким и низким тоном, — он направляется в лес. Там и заставим его врасплох.

Селянинович двигался медленным темпом, иногда почесывая свою густую, обросшую бороду. А ведь прошло так много времени, что уже давным-давно перестал вести отчёт времени — да и никто вообще среди выживших и обезумевших не следил за часами.

На горизонте вновь виднелся очередной лес. Богатырь злобно нахмурился, но всё равно двинулся вперёд.

На опушке леса кто-то был, крестьянин-богатырь чуть-чуть приблизился и увидел корову — она стояла к нему хвостом и до него доходили звуки чавканья. Микула приблизился ещё ближе — та обернулась и перед ним показалась следующая картина: в её пасти находилась окровавленная туша мертвого волка, и она тщательно жевала. Голова оторвалась от тела и упала на траву.

Здесь не только люди сошли с ума. В тот злопамятный день весь домашний скот на всем селе стал агрессивным и стал нападать на людей и на друг друга — пришлось Микуле всех их перебить, но паре детишек не удалось избежать быть съеденными от нескольких быков.

Корова, завидев очередную жертву пред собой, тотчас бросила тушу волка и протянуто замычала. После чего рванулась к нему, выставив рога вперёд. И Микуле Селяниновичу не оставалось ничего, кроме как ловко схватить его за рога и свернуть ей шею. Издался мгновенный хруст, и корова пала замертво.

Достал из мешочка ножичек и стал разделывать мясо. Единственное, что ещё приметил богатырь во время своего странствия, так это то, что мясо здесь не тухла. Совсем.

Разобравшись с коровой, он почувствовал странное ощущение, будто за ним следили. Бросил взор назад и никого не увидел — лишь одинокое дерево. Микула думал, что начал тоже чуть сходить с ума, фыркнул и зашёл в лес.

Лишь спустя четверть часа те самые странные силуэты вышли из-за дерева и двинулись дальше вслед за Микулой.

Прошло несколько часов. Всё те же деревья окружали богатыря, и лес не собирался заканчиваться. Микуле вновь приходило чувство преследования. Он решил сделать привал — собрал хворост и разжёг костёр с помощью огнива. После чего сел спиной к ближайшему дереву и заснул.

Тем временем, люди в балахонах прыгали с одной ветви на другую. Приметили вдалеке дым и поспешили туда. А когда добрались, то увидели самого богатыря возле костра.

Лидер кивнул остальным, и последние запрыгнули на то самое дерево, подле которого спал Микула. Они потихоньку спускались — его храп звучал всё громче и громче. Главный показал пять пальцев — это означало, что нужно нападать всем одновременно. Достали из-за обширных рукавов маленькие кинжалы и кинулись на него впятером.

Дальше события происходили молниеносно — Микула тотчас, не распахивая очи, схватил крайнего справа за руку и им же сшибанул остальных. Другие четверо отлетели в сторону — трое из них плюхнулись о землю, а одного приплюснуло о ствол другого дерева насмерть. С них со всех слетели капюшоны, и бывший крестьянин увидел лысые головы, покрытые от макушки до шеи странными татуировками. Тот, которого Селянинович использовал в качестве орудия, громко вопил от боли, так как богатырь умудрился сломать ему руку. Микула не стал с ним церемониться, взял его за башку и со всей силой вбил о дерево, — голова лопнула как арбуз, и рука покрылась липкой кровью и осколками черепа.

— Сдавайся, и преклони колено перед самим Даархом! — завопил лидер среди оставшейся тройки, — все остальные богатыри уже пали бессмысленной смертью.

— Не дождешься! — грозно молвил Микула.

Двое соратников побежали к нему. Селянинович взял горстку горящего хвороста и кинул в них. Язычки пламени охватили их мантии, и эти двое последователей Даарха стали издавать адские вопли от боли и перекатывались по земле. Но всё-таки сгорели дотла, и их крики умолкли навсегда.

Лидер остался один — запаниковал и решился было убежать с места битвы, как в его ногу вонзается маленький нож, и он издал пронзительный крик.

Микула подошёл к уползавшему от него прочь главному оккультисту.

— Тебе не одолеть Даарха, смирись с этим! — испуганным голосом твердил лежачий, — он поднялся к небесам и убил вашего Всевышнего. То, что ты видишь вокруг — это живое доказательство. Даарх теперь занял Его место. Ты не сможешь его одолеть...

Но не успел раненый досказать предложение, как богатырь поднял высоко ногу и раздавил его голову. Кровь и ошмётки мозга разлетелись в стороны.

Микула Селянинович достал ножик, вытер лезвие о балахон уже мертвого лидера, потушил костёр и двинулся вперёд.

Вышел наконец-то из леса в очередную, гладкую степь. Он не раз встречался с оккультистами раньше и не раз столкнётся с ними в дальнейшем.

Микула понятия не имел, как разобраться с высшей, темной, силой, которая высится в небесах и повелевает всем миром. Но те далёкие воспоминания всё ещё держат его сознание и мысли на плаву и дают ему надежду. А надежда, как говорится, умирает последней.