LDA1

Ряженным не сиделось спокойно, они начали толкаться и бороться, коза изображала, что наскакивает на медведя. Старик испачканными руками стал мазать стены и рекламные щиты, оставляя жирные черные следы, цыган резал чем-то острым сиденья. Остальные приплясывали вокруг в ритмичном хороводе, гудение свистулек и треск пробивались даже сквозь шум поезда. Сосед с тревогой посмотрел на меня, женщина по диагонали испугано вжалась в сиденье. Стоило бы, конечно, прикрикнуть на хулиганов, но их было многовато, и, судя по поведению, они были явно под чем-то.

В это время коза стянула с цыгана шапку и подошла к толстушке, протянув для подаяния. Девица в марле и лошадь прекратили пляску, и потрусили за ней. Женщина испуганно достала какую-то купюру из кошелька, кажется, даже не рассматривая номинал, и быстро сунула в шапку. Коза поклонилась, и вся процессия перешла к нам, еще двое, медведь и вторая девица также закончили пляску и присоединились к козе. Я мельком отметил странную манеру движения и волосатой девки, но не смог сразу понять, что с ней не так. Теперь они склонились к мужику со смартфоном, но тот сделал вид, что не замечает протянутого головного убора, поглощенный чтением. Они постояли немного, оставшиеся ряженые присоединились к ним, и теперь у наших мест столпилась вся группа.

А мое смутное ощущение тревоги неожиданно обрело совершенно понятные причины. Я вдруг сообразил, что перегон между станциями длится уже куда больше стандартных для этой линии двух с половиной минут, что между шубой медведельва и его кистями рук нету края рукава, и шерсть клочками врастает в кожу. В том числе и на лице, и его налитые кровью глаза не просто нарисованы на морде, потому что он только что перевел их на меня. А для распущенных волос копна у его спутницы слишком густая, и когда девица мотнула головой в мою сторону, на секунду стало видно, что в зоне шеи у нее не ключицы и яремная впадина, а позвонки. Да и руки у нее выглядят так, словно они вывернуты из плечей, и поставлены локтями вверх.  И вся эта жуткая компания, не дождавшись внимания от моего соседа, сделала несколько шагов, оказавшись прямо напротив меня.

По спине заструился холодный пот, а руки задрожали. Соломенная голова лошади, насаженная на палку, неожиданно обнажила желтые зубы. У старика глаз не было вовсе, просто ровная кожа над носом, и его крылья хищно расширялись, словно он принюхивался. Стеклянные глазки козы внимательно смотрели мне в душу, а в стежках между кусками шкур, из которых была сметана ее морда, запеклась кровь. На марле, закрывавшей лицо девицы, проступили красно-желтые пятна, и в воздухе разлилось невыносимое зловоние. Я лихорадочно рылся в сумке, стремясь отыскать деньги, но к моему ужасу, не находил ни гроша – давно отвык носить наличные. Отчаявшись, я бросил в шапку кредитку, но она провалилась насквозь, шмякнувшись на грязный пол, а цыган с ноздреватой кожей и бешеным оскалом погрозил мне пальцем. Треск в ушах и свист стал нарастать, и я из последних сил стянул с пальца обручальное кольцо и бросил в шапку. Коза медленно склонила голову.

Поезд выехал из тоннеля, а процессия, притоптывая в молчании, направилась к выходу. Двери за ними закрылись. Я сидел зажмурившись, пытаясь успокоиться, чтобы не закричать. Сердце колотилось с интенсивностью отбойного молотка, явно намереваясь в хлам расколотить мне грудину. А потом поезд тряхануло, и на меня свалился мой сосед. И я все-таки закричал, а мой вопль подхватила женщина напротив. Мужчина был мертв, его лицо свела гримаса невыразимого ужаса.

Судя по описаниям, маски ряженых были по-настоящему криповыми. В то время и обычные детские игрушки-то делались такими, что хоть сразу в фильм ужасов вставляй. А уж в этом случае, когда специально требовалось изобразить нечисть, чтобы отвести беду, фантазию уже ничего не ограничивало. Мне представлялось при написании этого текста что-то подобное: https://www.nationalgeographic.com/magazine/article/europe-wild-men  (там карусель из фоток),  хотя это и европейские чуваки. Ну, разумеется, те варианты костюмов, в которых не видно лиц, потому что обычные человеческие лица сразу разрушают атмосферы.

Интересно, что женщины редко рядились в маски, предпочитая просто занавешивать лица, видимо, избегая отыгрывать конкретные роли, и просто обезличиваясь. Помимо обезличивания, нечистую силу путали и переодеванием мужиков в женщин. Из масок обязательными героями были коза и медведь. Остальные разнились: солдаты, купцы, цыгане, волки, птицы, быки, лошади.

Но главная обрядовая роль ряженых – отвести беду, создать иллюзию, что все уже случилось, здесь нечисть уже побывала. Поэтому компании гуляющих часто помимо выпрашивания подношений занимались мелким хулиганством – разбросать сложенную поленницу, раскидать сено – что-то такое не слишком вредоносное, но заметное. А еще, думается мне, это было отличным легальным способом выпустить пар молодым парням.

- То, мля, саночки у них, то вот теперь горло дерут… Сча встану, и насую вам колбаски, мля.

- Щедрик-Петрик! – снова затянули на улице, словно хрустальные капельки зазвенели.

- Да етишь твою! – Михан недовольно поднялся, в три шага прошел вдоль замурзанного дивана через грязную кухоньку к входной двери, косяк которой подернулся пушистой изморозью – все-таки на улице минус двадцать семь, а развалюха Михана напоминала скорее дом второго поросенка, а не полноценное жилье. Если бы не чугунная печечка, собутыльникам пришлось бы туго, но, несмотря на то, что они квасили уже два дня, все время кто-то один оставался в относительном соображении, чтобы не забывать подбрасывать топливо, и возле очага было жарко как в пекле. Когда хозяин вышел в сени, чтобы шугануть надоедливых малолеток, оставшуюся парочку алкашей обдало ледяным сквозняком, и жаркое алкогольное марево немного отступило от их размягченных мозгов.

На крыльце не было никого, а порядком утомившая колядка зазвучала как будто издалека, с другого конца улицы, ближе к полям.

- Эй, мелкие долбаки! – Михан не пошел на мороз, но последнее слово за собой должен был оставить. – пошли на хер!

Он хлопнул дверью, стремясь вернуться к возлияниям, и песенка снова издевательски зазвенела прямо под окном:

- Выноси скорей, не морозь детей!

- Дети!!!! – Ленка подскочила, заколыхалась телесами в обтягивающей комбинации, по рыбьи хлопая оплывшим ртом. – Милочка, Гошка! Я ж к вам, долбонавтам, только долг отдать зайти хотела! Они ж одни там совсем уже третий день! Без еды, без тепла!

Она кинулась к двери, даже не подумав одеться, в разношенных тапочках, и не чувствуя холода, побежала вдаль по улице, подскальзываясь на укатанном снегу.

- Долбанутая, - сплюнул Семеныч. – Замерзнет ведь нахер.

Но одеваться и бежать следом никто не стал, только, ежась от холода, проводили взглядом неуклюжую фигуру, спешащую к дороге через поля.

- Да мля, - неразборчиво из-за запиханной в рот колбасы промямлил хозяин дома. – К  херам этих опарышей, одни проблемы от них. Ваще похрену.

- Щедрик-Петрик, дай вареник! – оглушительно взвизгнуло возле печки, и тут же ледяной ветер снес хлипкую дверь и частично забитое фанерой окно. Печка мгновенно погасла, а еще через несколько секунд все в доме начало покрываться изморозью. Брызнули осколками обледеневшие бутыли, в камень смерзлись еще недавно влажные от жары покрывала на кровати, и стремительно синели лица застывших в ужасе мужиков. Кровь густела, медленнее двигаясь по венам, не оставляя шансов добежать до соседей. Михан скорчился на кресле, пытаясь в животном порыве сохранить хоть каплю тепла. Семеныч потерял сознание, повалившись лицом в газеты, застилавшие их праздничный стол вместо скатерти. А вокруг выло, хохотало и ревело:

- Выходи скорей, не морозь детей!

Чисто технически в рассказе это скорее не колядка, а щедровка. Потому что первое слово Щедрик, а не Коляда. И то, и то исполнялось в святочную неделю, только щедровки были более распространены в Белоруссии, Украине и на юге России, и приурочены к более конкретной дате – Щедрому вечеру, кануну старого Нового года (а в то время просто Нового года). Но некоторые исследователи и вовсе их приравнивают, да и по запросу «Колядки для детей» щедровки идут вперемешку с колядками.

Колядки и щедровки бывают и с просьбами подать угощение в сочетании с угрозами в противном случае нанести вред (аналогично trick or treat на английском Хэллоуине), что явно несет след языческих празднеств, и восхвалениями господа, аналогично западным рождественским песням. То есть опять же, славянское рождество куда более злой и мрачный праздник, больше похожий на Хэллоуин, чем на что-то светлое, хоть церковь и пыталась вывести его в позитивный формат, вместо плясок ряженых с иногда жестокими шутками предлагая более чинный формат хождения со звездой и прославления господа.

Так он и не понял, то ли привиделось что-то от тоски, то ли и правда не зря всех с ее места сгонял.

В России как будто не так много праздников, когда принято вспоминать умерших родственников. Есть, конечно, День Победы, который отчасти принял на себя такие сакральные функции, и есть Троица летом, когда обычно ездят ухаживать за могилами. Но раньше одним из основных праздников, обеспечивающих связь между миром живых и миром ушедших предков, была как раз святочная неделя, в лучших церковных традициях объединившая языческие торжества с более поздней религиозной традицией.

Отголоски того времени звучат в разных странных приметах, в том числе, например, считалось правильным не занимать одно место во время праздника, освобождая его для души или для ангела, оставлять еду для духов предков после застолья, не убирая со стола. Можно, наверное, даже и прокисшие салатики не прятать в холодильник, но лучше еще и специально изготовить, например, кутью, кашу сладкую, чаще всего из риса. Тут уместно вспомнить, что вообще-то кутья – это как раз блюдо, которое готовят на похороны, и до начала этой серии быличек мне, например, вообще было не известно, что ее еще и на праздники готовят.

Церковь такие вещи не одобряла, с точки зрения попов поминать родных надо было молитвами заупокой, а не криповатыми ритуалами. Но языческие корни предписывали совсем по-другому обращаться с духами предков, более свойски.

В каком-то смысле для славян со святками произошла история аналогичная тому, что произошло с Самайном и Днем всех святых для британцев и ирландцев. А впрочем, и у британцев была традиция рассказывать и в канун рождества истории про призраков. Так что привычка вспоминать умерших в эти дни имеют давние корни и достаточно широко распространена.

И есть жутковатое поверье, что если посмотреть из сеней в горницу в щель, можно увидеть тех близких, кто умер в этом году. На нем и основана быличка-крипипаста, вторая из двенадцати, получается.

А вчера за семейным ужином я вдруг вспомнила свою пожилую няньку, и спросила у своей семьи, помнят ли и они Матрену, намереваясь узнать, где она сейчас, и почему с тех пор нас не навещала. И представьте же себе мой ужас, когда мама, переглянувшись с братьями, которых аж передернуло, нервно сказала:

- Да уж, мы вряд ли ее забудем. Ты всегда была такая  талантливая девочка, очень забавно и правдоподобно изображала вредную старушку, когда была маленькой, но я рада, что после того, как ты пошла в школу, больше не играла в эту жуткую игру.

Святки – это время, когда по крестьянским поверьям Бог выпускает из ада бесов гулять по земле, радуясь рождению своего сына. Поэтому в традициях разных славянских народов было очень много разных запретов, иногда очень странных, связанных с этим временем.

Так после праздничных трапез запрещалось убирать на ночь остатки еды. Готовя еду, нельзя было её пробовать, стучать ложкой о край горшка, мешать кочергой головешки в печи; сидя за столом, одно место следовало оставить свободным. Во время ужина не стоило дуть на ложку с горячей пищей, часто вставать и вновь садиться, пользоваться ножом, поднимать упавшую ложку, ставить локти на край стола, шуметь, голой рукой дотрагиваться до печи и т. п. В течение всего святочного периода нельзя было подметать и выносить мусор из дома, чтобы «не вынести свою удачу», дотрагиваться до посевного зерна, иначе оно «замрёт» и не даст урожая, выливать воду за порог, оставлять в доме прялку, веретено и ткацкий стан.  Строго соблюдались запреты шить, вязать, вить, мотать, крутить, прясть, ткать, стирать, рубить, резать, колоть шилом, иначе на свет появятся увечные новорожденные дети и приплод у скота. У южных славян считалось опасным выходить из дома после захода солнца, особенно беременным женщинам; женщины по вечерам старались не называть себя и друг друга по именам; не выгребали пепел и сгоревшие угли из очага. Супругам следовало избегать половой близости. Информация из википедии, но часть этих запретов, например, соблюдали уже даже в двадцатом веке мои деревенские родственники.

И, конечно, все запреты сопровождались непременными пугающими историями. А иногда их и просто так рассказывали, чтобы развлечь народ в долгие зимние вечера. Я вот тоже хочу попробовать написать 12 простеньких крипипаст, продолжая традицию быличек, и выкладывать их по одной каждый день, от звезды до воды. Это была первая.