Jagdpantherrrr

Предыдущие части.

Дар. (часть 1)

Дар. (часть 2)

Дар. ( часть 3)

Дар. ( часть 4)

Дар. ( часть 5)

Дар. ( часть 6)

Дар.(часть 7) Наталья

Дар.(часть 8) Катерина

Выехав в город, в котором предположительно проживала младшая дочь Натальи Анжелика, я чувствовала себя куда уверенней. Все же о ней у меня было намного больше информации. С Катей мне просто сказочно повезло. Повезло в том что она вернулась и осталась жить в монастыре, а иначе где искать бы ее? Повезло, что она сразу мне поверила, без подозрений и проверок. А я ведь никак не смогла бы доказать ей, что все, о чем я рассказала - правда. Ее родная мать настолько мало знала о ней, что мне просто нечем было бы ее убеждать.Но вот она идет рядом, решительная, на бледном личике ее горит румянец, глаза горят. Ее вид подбодрил и меня.

И все же у дверей квартиры я замешкалась. Катя шагнула вперед и нажала кнопку звонка.

Дверь долго не открывали, из квартиры гремела громкая музыка. Открыл нам ее высокий худой парень. Футболка болталась на его тщедушном тельце, на брюках справа чернело жирное пятно. Ни слова не говоря, он впустил нас и ушел куда то вглубь квартиры. Немного помедлив мы пошли за ним.

В комнате было сильно накурено. Окна плотно зашторены, в полумраке было сложно разглядеть остановку. Когда глаза немного попривыкли к темноте, я увидела тела. На диване, на полу , на креслах-грушах лежали люди.Подойдя к окну я одернула штору. Послышались недовольные стоны.

Я вглядывалась в лица присутствующих. Как же сложно найти того, кого в глаза ни разу не видел.Предположительно блондинка. Громкая музыка мешает окрикнуть по имени.Словно прочитав мои мысли Катя подошла к компьютеру и выдернула его из розетки.Наступила тишина.

- Анжелика!- крикнула я. - Ты здесь?

Мне и хотелось, и не хотелось, чтоб она была в этой комнате. По понятным причинам.

- Эй, Анжелка, этто тебя кажись ищут,- в дальнем углу комнаты происходило какое то движение.Посмотрев туда, я невольно поморщилась.На полу, в одном лифчике, лежала девушка. Рядом с нею на корточках сидел парень, открывший нам двери, и трепал ее по щекам. Просыпаться Анжела явно не хотела. Тогда парень ущипнул ее за голый зад, повернулся к нам и пожал плечами.

- Девчонки, водку будете?

Катя кинулась к сестре. Сорвав штору, попыталась прикрыть ее наготу.Я огляделась. Что тут происходило? Оргия? Люди, лежащие там и тут, были почти без одежды, в абсолютно невменяемом состоянии. Журнальный столик осыпан белым порошком. Неужели наркотики? На полу валялись бутылки. Кого то тошнило. Мне очень хотелось уйти. Подхватив Анжелику под руки, мы с Катей поволокли ее в ванную.Там, под холодной струей душа, она наконец пришла в себя.

- Вы кто?

- Анжелочка, миленькая, давай уйдем отсюда! Идем с нами!- просила Катя, растирая ей щеки.

- А куда мы пойдем? - попыталась сфокусировать взгляд небесно-голубых глаз на мне Анжелика. Вот тебе и ангел...

- Тебе надо на воздух. Катя, я поищу для нее какую-нибудь одежду, а ты не давай ей снова уснуть, - с этими словами я вышла из ванной.

Квартира была очень большая, состоящая из пяти огромных комнат.Я поочередно заходила в каждую из них, пытаясь определить, где могут находиться вещи Анжелики. Наконец в третьей комнате мне повезло. На широкой кровати была разбросана женская одежда. Выбрав из кучи джинсы и блузку, я вернулась в ванную.

Анжела выглядела уже куда осмысленней. Катя лепетала, что всегда мечтала иметь сестру, и теперь она у нее появилась, и все будет хорошо. Помолчав, Анжела оттолкнула ее.

- Ты че, е*нутая чтоли? Тебе че надо? А ты кто такая?- повернулась она ко мне.- Что вам тут нужно, как вы вошли?

- Войти было несложно. Анжела, нам нужно поговорить. Не здесь. Прошу тебя, идем с нами.

- Да пошли вы...Костик! Че это за бабы тут?- отпихнув меня, Анжела вышла из ванной и пошатываясь пошла. Тот самый тощий парень подхватил ее, равнодушно посмотрел на нас:

- А х*й их знает.

Мы шли по широкой улице, все дальше удаляясь от дома Анжелы. Катя была в отчаянии.

- Кать,а что с тобою произошло, когда ты покинула монастырь?- тихонько спросила я.

- Ты правда хочешь это знать? - повернулась ко мне девушка.- Я никому об этом не рассказывала.

- Хочу, - ответила я.

Вдохнув и шумно выдохнув, Катя начала свой рассказ.

- Приехав в город N, первым делом я принялась искать жилье. Купила газету с объявлениями. Встретилась с очень приятной женщиной. Мы посмотрели квартиру. Она была маленькой, но очень уютной. И, что самое главное, была мне по карману. Денег у меня было немного, хватало как раз на оплату за два месяца( этого требовала хозяйка квартиры) и залог.На еду оставалось совсем чуть-чуть, но это ничего, рассудила я, завтра же пойду искать работу,  как нибудь проживу, не умру с голоду.Зато я смогу спокойно жить целых два месяца, за которые уже уплатила, в замечательной квартирке. Моем первом отдельном жилье. На следующий день, обойдя множество кафе,магазинов, меня ожидало разочарование. Меня не хотели брать! Никем не хотели брать- даже посудомойкой. Требовали санкнижку, спрашивали, где я работала...Я рассказывала про монастырь, мне даже договорить не давали, просто выгоняли.Но самое плохое меня ждало по возвращении. В моей квартире были какие то люди. Они сказали, что это их жилье. Они сдавали его посуточно, и время истекло. Я не понимала...Телефон той приятной женщины, что сдала мне эту квартиру, был отключен, настоящие хозяева требовали чтоб я немедленно ушла.Я позвонила в милицию. На вызов приехал милиционер, серьезный мужчина, он меня внимательно выслушал и сказал, что это мошенники. Что он найдет их обязательно, и деньги все мои ко мне вернутся. Но когда это будет, расплакалась я. Ведь идти куда то надо мне уже сейчас, а денег у меня нет совсем. Он пообещал что-нибудь придумать. Попросил меня посидеть подождать его на лавочке у подъезда того злополучного дома, сам же куда то отошел. Вернулся он быстро, улыбался, сказал идти с ним, что он нашел мне и жилье, и работу. Я очень обрадовалась. Спросила, а чем же я расплачусь за жилье. Он ответил, что его стоимость вычтут из моей будущей зарплаты. Я просияла. Господи, какая же дура я была...Мы сели в его машину и долго куда то ехали. Приехали уже к полночи, это была пригородная деревушка. Высокий забор, собаки лают. Мне стало не по себе. Милиционер вдруг перестал мне улыбаться, потребовал выйти из машины. Я послушалась. Меня провели по широкому двору, мы вошли в гараж, спустились в подвал. Там, в подвале, был какой то цех. Всюду стояли швейные машинки.Это твое рабочее место, сказал мне милиционер. Я выдохнула. Ведь я уже представила себе страшное...Меня познакомили с другими женщинами, работавшими тут. Их было трое, все они- из ближнего зарубежья. Я наивно полагала, что мы будем шить одежду, как то видимо нелегально, раз все происходило в подвале, но может у нашего начальника были какие то проблемы с документами. Все было иначе. Мы шили сумки, рюкзаки, какие то куртки из плотной ткани. Поначалу я не понимала, зачем вся эта таинственность, почему с нами так строго обращаются. Мои документы у меня отобрали сразу же. Никаких денег я не получала, мне запрещено было выходить за территорию двора. Дом находился в отдалении, к нему никто никогда не подходил.Я обратила внимание, что другие женщины не просто шьют все эти вещи, они вшивают в подклад что-то. Плотные пакетики черного цвета.Вскоре и мне было велено делать то же самое. Пакетики были мягкими на ощупь, я догадалась, что там какой то наркотик.Я участвую в распространении наркотиков, этой заразы, представляешь??Я помогаю плохим людям убивать других, слабых людей! Я не находила себе места, я просила отпустить меня, просила не заставлять меня участвовать в этом. Хозяин поначалу смеялся, потом ему по-видимому надоело и он накричал на меня, сказал что выпорет если я не начну работу молча.Я прожила в этом подвале пять лет!Я молила Бога о помощи каждую ночь. И у меня появился шанс.К хозяину особняка приехали гости. Какие то богатые люди. Меня и Зульфию, одну из девушек, работающих со мной, красиво нарядили и заставили прислуживать в доме. Хозяин сильно перебрал в тот вечер и уснул прямо в гостиной. Гостям не было до нас дела. Я шепотом предложила Зульфие бежать. Она испугалась. Испугалась того, что нас поймают. Спустят собак. Я решила бежать сама. Самое сложное было миновать вольер с собаками. Но я справилась. Я шла мимо них набрав полные легкие воздуха, и молила Бога, чтоб их лай не разбудил хозяина. Ослабленные сидением в подвале и плохой едой мышцы меня подводили, но спустя какое то время я сумела перелезть через забор.До города я добралась пешком, прячась от машин, все время опасаясь погони. Но погони не было. В городе мне было страшно обратиться к людям, я не верила никому. Я не пошла в милицию, я была уверена, что они все заодно. Еды при побеге с собою я никакой не брала, и есть очень быстро захотелось.Я бродила по чужому городу и просила Бога простить мне мою самонадеянность. Зачем я уехала из монастыря? Как хотела я, как горячо желала вернуться. И Бог вновь услышал меня: я набрела на старенькую церковь. Упала без сил на ее пороге. Такой меня нашел местный батюшка. Выслушав меня, он немедля связался с монастырем, и я смогла вернуться.

- Ты решила, что все люди лживые обманщики?

- Да.

- А мне почему поверила?

- Ты о маме рассказала...

- А что стало с твоими подругами по несчастью? Неужели ты оставила их там, в рабстве?

-Конечно же нет! Я всё рассказала священнику. Тому, что нашел меня у церкви.Я не знаю, кому он сообщил, но уже скоро в местной газете появилась статья о том, что в городе был раскрыт крупный перевалочный пункт, сбыт и хранение.Меня не тревожили допросами, видимо батюшка решил оградить меня от всего этого. Женщин отпустили, их дальнейшая судьба мне неизвестна.

- Мир не лжив и вероломен, Катя. В мире много замечательных людей, добрых и отзывчивых. Просто тебе не повезло. Тем не менее, не стоит сбрасывать со счетов и людей подлых, способных на самую низость. Ты была не готова к жизни в миру, ты не умеешь разбираться в людях. Но это не повод запирать себя в стенах монастыря.

- Ты не понимаешь, Маша. Затворничество - не бремя для меня, затворничество- великая радость.Я хочу нести служение Богу в окружении сестер. Хочу вымолить мамочку. И...сестренку.Бог простит их и поможет им, я верю. Как он спас и меня.

- Эй! Стойте!

Мы оглянулись. Из-за поворота, застегивая на ходу блузку, показалась Анжела. При дневном свете она выглядела еще более удручающе: черные подтеки туши под глазами, руки в синяках и ссадинах. Такие красивые, натурального золотисто-пшеничного оттенка волосы были растрепаны и неровными прядями обрамляли худенькое лицо.Но глаза, огромные, того яркого голубого оттенка, каким бывает небо в июле, я и не встречала таких. Они лучились мягким теплым светом.

- Подождите. Ты что, вправду моя сестра?

- Я твоя сестра, Анжела. Меня зовут Катя, я жила при монастыре, и сейчас живу.А это Маша, она рассказала мне о тебе и о нашей маме, помогла найти тебя.

-О ком рассказала? О маме? Той что бросила меня, оставила отцу и бабке, которым я не была нужна, ни разу не навестила меня? Господи, как я мечтала о ней, мне так хотелось верить, что скоро, вот прямо завтра, она придет и заберет меня. Заберет из этого красивого дома, в котором живут такие холодные и словно чужие мне люди.Папа, избегающий меня, виновато смотрящий на свою мать и мою бабку, когда она жаловалась ему на меня, говорила, что я непутевая, даром что на него похожа, нравом вся в гулящую мать. Я из дому то не выходила, старалась учиться хорошо, выполняла без пререканий все, что она говорит. Но она всегда оставалась мной недовольна. Под глупые ухмылочки папиной жены, моей мачехи. Когда мне исполнилось шестнадцать,бабушки не стало. Мачеха, и так проводившая большую часть года за границей, убедила отца переехать туда на постоянку.Разумеется без меня. Они уехали, оставив мне эту квартиру, ежемесячно моя карта пополняется приличной суммой. Казалось бы, живи и радуйся, так? А я просыпаться утром не хочу, зачем я вообще? Зачем мне жить? Я ведь и не нужна в этом мире никому.Родные не любят, мужчины используют, глупая бесполезная жизнь.

- Ты мне нужна! Мне, слышишь, Анжела. Ты мой ангел, ты такая красивая.

- Ангел, - горько усмехнулась Анжелика.- Знала бы ты меня поближе, не говорила бы так.

- Нет, ты ангел! Ты запуталась, но теперь все будет хорошо. Теперь у тебя есть я, а у меня - ты,- Катя крепко обняла сестру.

- А...а где моя мама? - спросила Анжела повернувшись ко мне.

- Мне сложно тебе объяснить это. Ты очень похожа на маму. Не внешне. Судьбой. Мама не смогла пережить пренебрежение этого мира, мир сломал ее. Ты же всё сможешь, пока вы друг у друга есть.Ты можешь для мамы сделать кое-что. Если согласишься.

Анжела торопливо закивала.Я продолжила.

- Мы купим билеты на поезд. В определенный вагон.

- Анжела, миленькая, верь ей. Она необыкновенная. Она видит нашу мамочку!- перебила меня Катя.

- Это правда? Вы этот...как там их...экстрасенс?

- Я не стала бы так это называть. Твоя мать нашла меня, ее отчаяние, помноженное на годы расплаты сделало ее смиренной. Все, чего она хотела, это чтоб вы встретились. Видимо, материнское сердце подсказывало ей, что вы друг в друге очень нуждаетесь.

- Так чего же мы ждем?- нетерпеливо воскликнула Катя. - Едем!

Поезд стремительно приближался к нашей станции. Сестры, до этого момента беспрерывно галдящие, засыпающие меня вопросами, вдруг притихли. Что ж, момент и вправду волнительный.

Мы вошли в вагон, уселись рядышком на жесткое сидение. Поезд постоял еще несколько минут и тронулся. Катя то и дело посматривала на меня, Анжела глядела в пол. Я терпеливо ждала. Ждала, когда Наталья решит мне показаться. Сколько мы так сидели- я затрудняюсь сказать.Наконец на сидении напротив сначала немного мутно, но с каждой секундой все отчетливей, показалась фигурка Наташи. Она сидела, плотно прижав ладони ко рту, тело ее содрогалось в рыданиях.

- Ласточки мои...до чего же вы красивые. Катенька, доченька, совсем взрослая. И все тот же взгляд.Орлица. Анжела, ангелочек, какая ты...тоненькая вся, воздушная такая...Как я, тетка колхозная, умудрилась таких красавиц родить на свет божий, ума не приложу...

- Мама здесь, - шепотом сказала я сестрам.

- Она слышит нас? - спросила меня Катя.

- Слышит.

- Мамочка, дорогая, любимая, здравствуй! Мне так много нужно тебе рассказать...

Катю прорвало. Сбивчиво, срываясь на рыдания, она рассказывала матери своей о жизни в монастыре, о своей неудачной пробе жить самостоятельно. О том, как она рисовала этот момент встречи, и думала уже, что это никогда не произойдет. О том, какая красивая оказывается у нее сестра. С этими словами она ласково посмотрела на Анжелу. Та молчала, бледное лицо и подрагивающие руки выдавали сильное волнение.

Наталья слушала сбивчивый Катин рассказ и пыталась унять душащие ее слезы. Лавина вины рухнула на нее, причиняя боль.

-Я...я, тварь бездушная, виноватая во всем...Простите меня, доченьки, простите за все, что вам пришлось пережить, потому что меня не было с вами... Ведь должна была вас беречь, а не берегла. Я должна была быть сильной, но не захотела этого, и судьба моя на вас перекинулась. Но вы сильней, мои ласточки, вы не как ваша никчемная мамка. Скажи им...Скажи, что я горжусь ими. Горжусь, что они сильней, и они не повторят моей судьбы, я вижу это точно.

- Не повторят. Но им и легче, Наташ. Они не одинокие, какой была ты. Теперь они не одиноки.И все будет иначе.

- Вы прощаете меня, доченьки, кровиночки мои?- умоляюще прошептала Наталья.Я передала ее вопрос. Катя и Анжела горячо закивали в ответ.

Купе озарилось мягким свечением, которое окутало Наталью и словно стало убаюкивать ее. Она что то еще говорила своим девочкам, но речь ее стала сбивчивой и рассеянной. Черты лица, искаженные болью, смягчались, источая умиротворение.Вдруг не стало передо мной усталой, измотанной женщины. Я увидела новую Наталью, я увидела прекрасную молодую женщину, женщину-мать. Девчонки, словно почувствовав важность момента, притихли.

- Она уходит, да?

- Она засыпает...Она обрела покой, о котором и мечтать не смела.Вы сумели простить ее, и ваша мать почувствовала это.

Свечение тем временем окутало Наталью, полностью скрыв ее в своих бледно-розовых клубах, и постепенно растворилось вместе с ее силуэтом. Это умиротворение, заполнившее пространство маленького плацкартного купе, коснулось и меня, и сестер. Мы сидели не дыша, боясь спугнуть ощущение тихого мягкого счастья. Словно раннее детство вернулось, и мягкие руки матери коснулись лица.

Анжела нашла руку Кати в складках платья и крепко сжала ее. Катя нежно посмотрела в ответ.

Предыдущие части.

Дар. (часть 1)

Дар. (часть 2)

Дар. ( часть 3)

Дар. ( часть 4)

Дар. ( часть 5)

Дар. ( часть 6)

Дар.(часть 7) Наталья

Закончив свои дела я возвращалась тем же поездом. Мое купе вновь было пусто, уж не знаю, Наталья постаралась или мне просто сказочно везло. Впрочем, в связи с новым вирусом люди не спешили в путешествия.

Наталья довольно быстро меня нашла. Окинув ее взглядом, я улыбнулась: выглядела она значительно лучше, чем в первую нашу встречу. Прибрала волосы, в глазах горела надежда, от прежней сутулости не было и следа. Заметив мой взгляд, она засмущалась.

-Ну не растрепухой же перед дочками то...

- Наташ, не будет все просто. Дочек твоих надо еще разыскать, уговорить их мне поверить.Не сегодня и не завтра это будет.

- А я что? Я ничего. Я столько лет без всякой цели тут существую, я и мечтать не смела о том, что смогу их еще повидать. Нет, вру я, конечно мечтала. Но теперь я это точно знаю. Ты же обещала.

- Обещала. - вздохнула я. - Но не факт, что у меня получится.

- Получится, - убежденно ответила Наталья.

Я вышла на станции городка К., где по словам Наташи она оставила свою первую дочь. Погода заметно портилась. Прибившись к стайке туристов, я села в автобус, едущий к монастырю. Мысли в голове путались. Шансы найти Катю, да и даже просто узнать информацию о ней были прямо скажем невелики. Где она теперь?

Первые крупные капли дождя, ударившие по стеклу оконца автобуса вывели меня из раздумий. Я почувствовала на себе чей то взгляд. Огляделась. Чуть поодаль от меня сидела пожилая женщина и внимательно на меня смотрела.Увидев, что я заметила ее взгляд, она ничуть не смутилась, напротив, приободрилась и села со мной рядом.

- В монастырь едешь, доченька?- поинтересовалась она, положив на мою руку свою ладонь. Я не люблю чужих прикосновений, но сейчас мне совсем не хотелось одернуть руку. Хотелось просто с кем то поговорить, спросить совета.

-Мне нужно разыскать одну девушку. Ее ищет...ищут мать и сестра.

- Что ж, дело благое. Но почему в монастыре?

-Когда то давно мать оставила ее у монастырских ворот.

- А теперь раскаяние пришло...Ну да, так бывает, грехи в старости замолить, прощение у всех получить. Так бывает.

- Не нужно матери отпущение грехов, да и не отпустит ей уже их никто.

- Как это? Пока человек живет, он всегда со всеми примириться может, и сердце свое облегчить!

- Это если живет...

- Что ты такое говоришь, дочка? -Старушка испуганно посмотрела на меня и перекрестилась.

- Как есть, так и говорю. Не нужно матери никакого отпущения, сестер познакомить желает.

Старушка замолчала. Довольно долго мы ехали, слушая как барабанит дождь по крыше автобуса, сливаясь с гулом приглушенных людских голосов. Наконец старушка спросила меня.

-А как зовут девушку то? Я живу при монастыре, хоть и мирянка. Грех свой отмолить пытаюсь, да думаю, не простит меня господь. Но не об этом сейчас. Может, помогу тебе с поиском.

- Екатерина.

- И всё? Фамилию не знаешь? Год рождения?

-Не знаю. Крестик при ней был, медный, старый очень. Еще прабабушки ее. Но я его в глаза не видела, так что примета так себе.

- Это верно...Если Катерина твоя решила в монахинях остаться- имя у нее другое уже, не как в миру было. Поговоришь с настоятельницей монастыря, я тебя к ней проведу.

- Спасибо.

- И тебя спаси бог, доченька,- старушка слегка сжала мою руку.

Пробирались мы от остановки к монастырю под сильнейшим ливнем.Мне повезло с попутчицей, она вела меня и мне не пришлось плутать, как тем несчастным туристам. Обойдя ворота мы подошли к какой то маленькой двери на задворках, старушка ловко провернула ручку, засов упал и дверь открылась.

Внутри было заметно теплей. Я огляделась. От двери вглубь монастыря вел длинный слабо освещенный коридор.

- Как зовут то тебя, дочка? - отряхивая свой плащ спросила меня старушка.

- Маша.

- А я Елена Борисовна.

Я кивнула ей, мол очень приятно. Говорить не очень хотелось. Старушка же напротив, щебетала пусть и приглушенным голосом, но очень оживленно.

- Сейчас в трапезную пройдем, спросим у сестры Евфросинии остатки ужина, подкрепиться тебе не мешает, дочка, а то странно говоришь ты, непонятно.

Есть и вправду очень хотелось, возражать я не стала. Елена Борисовна повела меня через коридоры, плавно перетекающие один в другой, пока мы не вышли в достаточно большое помещение. По центру стоял большой деревянный стол, по краям - деревянные же лавки. Всюду висели иконы. Перекрестясь старушка прошла дальше, в конце трапезной была небольшая дверь. На наши шаги и разговоры вышла высокая монахиня. Руки ее были мокрыми, в руках она держала тарелку, которую очевидно мыла. При взгляде на меня брови ее удивленно приподнялись.

- Покорми путников с пути, сестра Евфросиньюшка, - попросила ее Елена Борисовна. - Издалека дочка едет к нам.

Ни слова не говоря монахиня вынесла миску вареной картошки, нарезала хлеб. Выложила на плоскую тарелку ароматные бочковые огурцы.

- Рыбы не осталось, ешьте. Как говорится, чем богаты...- проговорила сестра Евросинья.

- Ну что вы, все замечательно, - сглотнула слюну я. - Сто лет не ела бочковых огурцов.

- Ну вот и славно, Машенька, идем, поедим.

Перекрестившись и выслушав короткую молитву старушки я принялась за еду. Картошка была остывшей, но необыкновенно вкусной. Вкусным был и хлеб, который пекли тут же. Про огурцы и говорить было нечего. Все это помножилось на мой дорожный голод.

После еды меня слегка разморило. Но мне предстоял разговор с настоятельницей монастыря, игуменией матушкой Ксенией. Я прежде никогда не общалась с игумениями, и мне было как то не по себе. В воображении представлялась сухая властная дама, видящая меня насквозь. Когда меня наконец провели в кабинет, я облегченно выдохнула. Передо мной стояла полноватая немолодая уже женщина, в монашеском убранстве, с миловидным лицом. Эдакая тетушка, но никак не настоятельница, управляющая монастырем. Матушка улыбнулась мне.

- Елена сказала мне- вы кого то ищете? - спросила она, жестом предлагая мне присесть.

- Ищу, - ответила я. - двадцать восемь лет назад вам в монастырь принесли девочку, Катю. Все что я знаю о ней, что она черноволосая, с острым взглядом. При ней был медный старый крестик.

Игуменья помрачнела.

- Зачем вы ее разыскиваете? Кем она вам приходится?

- Ее разыскивают сестра...и мать.

- Почему они сами не пришли сюда? Почему прислали вас?

- Все очень сложно. Вы можете мне помочь найти ее? Она здесь?

Игуменья встала. Прошлась по кабинету.Я молча смотрела на нее, напряженно ожидая ответа. Наконец она заговорила.

- Я знаю, о ком ты говоришь. Я ведь могу говорить с тобой на ты?

Я утвердительно кивнула.

- Действительно, двадцать восемь лет назад на пороге монастыря мы обнаружили ребенка, девочку.Конечно же мы приняли ее. Все оформили как положено, и она стала жить при монастыре. Имя оставили ей данное матерью, фамилию дали Никифорова, по отцу Никифору, нашему батюшке и духовнику. Девочка росла активной, жизнерадостной, к восемнадцати годам решила, что жизнь при монастыре тяготит ее. Она решила уехать. Мы отговаривали ее как могли. Она ведь не готова совсем была к жизни в миру, среди людей и людских соблазнов...Образование при монастыре она получила, помимо общешкольной программы девочек мы обучаем швейному делу. Она полагала, что все сможет. Что ж, неволить мы не можем, скрепя сердце отпустили.Она вернулась через пять лет. Не было больше прежней Кати. Потухший взгляд, нет того огня в глазах. Допросов никаких я не учиняла, решила - сама расскажет как раны залечит свои. Но она так ничего не рассказала.

- Я могу видеть ее?

- Можешь.Но прежде я прошу тебя рассказать о матери Кати. Я опекаю ее,и хочу убедиться в том, что вся эта информация не ранит ее снова.

- Честно говоря, я и не знаю, что вам рассказать о ней. Ее имя Наталья. Малограмотная селянка, наделавшая кучу ошибок в своей жизни. Не она одна в них виновата. Она просто жила в рамках отведенной ей провидением роли, не пытаясь выйти из нее, думаю она и не подозревала, что это возможно. Считала, что достойна именно такой жизни. Но ведь блаженные нищие духом, ибо их есть Царствие Небесное, не так ли?

Игуменья молчала. Приободренная ее молчанием, я продолжила.

-Она на прощение дочери и не надеется. Не смеет надеяться. Она хочет, чтоб Катя узнала о своей сестре, Анжелике.Хочет, чтоб две родные души встретились, чтоб они знали, что они друг у друга есть.

-Я тебя конечно к Кате отведу. Но ты должна знать. В Боге она чувствует утешение. Как и все мы. Она собирается принять постриг в этом году. Если она вновь уйдет в мир, мы препятствовать ей не сможем и не будем. Но этот второй уход может добить ее. Душа ее, она сама, вот только спустя годы после возвращения стала крепнуть. И все так легко сломать. Впрочем, на все воля Божья.- На этих словах она перекрестилась.

- Сегодня уже поздно. Я позову кого-нибудь из сестер,  тебе покажут  комнату, в которой ты сможешь переночевать. Утром до завтрака ты встретишься с Катей.

Ночью мне было сложно уснуть.Я не знала, что пережила Катерина, не представляла себе ее эмоциональное состояние, не знала, как отнесется к моему Дару человек глубоко верующий, каким она и являлась, раз  решила посвятить жизнь служению в монастыре.Вдруг она расценит все это как бесовщину, пожалуется игуменье, сестрам, поднимет шум и они меня выставят? Мне не привыкать конечно к негативу со стороны людей, но переживать это снова вот вообще не хочется. Ну ладно, не побьют же они меня, в конце концов, решила я, и сон наконец одолел меня.

Утром я проснулась сама, без будильника и до того, как за мной пришла монахиня, чтоб проводить меня к Кате. Лежала какое то время, проворачивая в голове речь, которую выскажу перед старшей дочерью Наташи.Когда открылась дверь Катиной кельи, эта речь покинула мою голову абсолютно.

У Кати действительно был пронзительный взгляд темно-карих глаз. Такие не забудешь и узнаешь спустя годы.Я набрала побольше воздуха в легкие и начала.Я старалась смягчить информацию, мне хотелось оправдать в Катиных глазах ее мать. Не для того, чтоб она охотней согласилась на встречу с ней, нет. Просто...просто чтоб она простила ее. Наконец я подвела свой рассказ к тому, что Наталья умерла.

- Я чувствовала это. Знала как то подспудно, что нет моей мамочки в живых, а иначе она нашла бы меня обязательно, - Катя расплакалась. - тогда, в городе, обязательно бы нашла, и не было бы со мной всего того, что было.

Милая, она себя то спасти не смогла, хотелось мне сказать ей в ответ, но я промолчала.Вместо этого рассказала, что Наталья приезжала в монастырь, когда Катя была ребенком. Горечь отразилась на лице Кати.

- Ну почему же она не заговорила со мной?

- Я не знаю. Наверное ей было страшно. А может стыдно. Я не знаю.

Немного помолчав Катя спросила:

- Так вы пришли, чтоб рассказать мне о моей матери?

- Не только. Катя, у тебя есть сестра. Ее зовут Анжелика. Твоя мать очень хотела, чтоб вы встретились.Настолько сильно хотела, что связалась со мной.

- Как это...связалась?

- Я могу видеть души неупокоенных. Они не уходят, когда их терзает что то. Мама твоя умерла очень плохо. Она покончила с собой, бросившись под поезд.Она не смеет и надеяться, что ты и Анжела простите ее, но очень хочет увидеть вас, и чтоб вы с сестрой познакомились.

Катя поверила мне безоговорочно. Ей так хотелось, чтоб у нее был хоть кто то родной, что она ухватилась за мой рассказ как за спасительную соломинку. Мне стало не по себе, когда я представила, что могло ожидать такую доверчивую девушку в большом городе.

Мы выехали тем же днем.Катя шла, решительно зажав в кулачке маленький потемневший от времени медный крестик- единственное напоминание о матери. Матушка Ксения и Елена Борисовна молча проводили нас до остановки.

Предыдущие части.

Дар. (часть 1)

Дар. (часть 2)

Дар. ( часть 3)

Дар. ( часть 4)

Дар. ( часть 5)

Дар. ( часть 6)

Люблю поезда. Есть в них что-то, черт побери, умиротворяющее, способствующее расставлению всего по местам в суетливой человеческой голове.У тебя внезапно появляется большое количество свободного времени, которое можно потратить на безделье. И в этом самом безделье подумать, поразмышлять без спешки.

Так думала я, располагаясь в полупустом вагоне поезда дальнего следования.Дальневосточный поезд увозил меня все дальше от дома, мерно постукивая колесами и укачивая.

Разжившись кипяточком у проводника я заварила чай, вынула из продовольственной сумки пачку печенья. За окнами проплывал однообразный пейзаж: степь, тощие деревца вдоль жд, изредка сбивающиеся в лески-стайки. Вечерело.

Плацкартный вагон, а я ехала именно в таком, постепенно наполнялся пассажирами. Я с любопытством вглядывалась в людские лица, мне нравилось угадывать, кто они, чем занимаются, куда едут. Хохочущая парочка, загорелая девушка в хлопковом платье, краснощекий парень с выгоревшими от солнца волосами- наверняка молодожены, возвращаются с отдыха. Так и есть, девушка подтвердила мои догадки, ухватившись за поручень правой рукой, на безымянном пальце которой сверкнуло обручальное колечко. Парень придержал её, его руку украшало такое же.Ребята прошли дальше по вагону, затерявшись в нем. Следом по вагону, шумно дыша и отдуваясь, прошла-проплыла грузная женщина лет пятидесяти, волоча за собою девочку.

- Так, Геля, это наши места?- женщина остановилась возле моего купе. Я невольно вжала голову в плечи, мысленно прося Гелю ответить отрицательно.- Ну гляди же, Геля, мне очки доставать чтоли?

Девочка послушно развернула билеты.

-Наши семнадцатое и восемнадцатое, - пролепетала она.

- А здесь какие? - тыча пальцем-сосиской вглубь купе пробасила женщина, вновь обращаясь к девочке и совершенно игнорируя меня.Девочка в рассеянности оглядела купе, по всей видимости она не знала, где указываются номера мест.

- Пятнадцатое и шестнадцатое, вам в соседнее, - ответила за нее я. Женщина почему то с недовольством глянула на меня, протянула " Ну-ну" и, взяв сумку поковыляла дальше. Девочка рассеянно улыбнулась мне.

Бабушка и внучка? В них не было абсолютно никакого сходства внешне. Впрочем, так бывает.

- Бывает, - раздалось с соседнего места. Я невольно вздрогнула.Еще мгновение назад в купе была только я.

Женщина, сидящая напротив, имела неопрятный вид. Растрепанные волосы, фланелевая клетчатая рубашка,явно мужская, на которой отсутствовало несколько пуговиц, брюки, потертые в коленках. Всмотревшись в чрезмерную бледность её, я всё поняла. Снова беспокойная душа.

-Мои ласточки не были похожи ни на меня, ни на мамку мою. Может, на папку моего и были похожи, только поди разбери, как он выглядел, одна ток фотокарточка осталась от него, и та мутная. Катюха, старшая, чернявая, глаза карие, глянет- ну прям орлица! А Анжелка, младшенькая, беленькая, волосешки золотые, ну ангел, ангел и есть. Потому и назвала ее Анжеликой, глянула на нее и поняла: ангела родила.Как же там мой ангел теперь, беда беда...- она заголосила так неожиданно для меня, что я по привычке оглянулась, не привлекло ли это еще чьего внимания.

-Дура ты, дура, - все так же неожиданно расхохоталась попутчица. - Кто ж меня увидит то, окромя тебя...

Прекратив смеяться, она ненадолго замолчала. Я не возражала бы, чтоб она молчала так всю дорогу, а лучше б и вовсе убралась, так она мне была неприятна. Женщина прочла мою неприязнь.

- Брезгуешь меня...А меня все всегда брезговали, даж мужики мои, поимев и не касались больше.Я так рассудила: ну и поделом мне, чо я, барышня киношная чтоль, шуры-муры разводить, поцелуи, обьятия...Я девка простая была, такой и остаюся. Картохи мужик принес, водки стакан налил- стало быть евоная я, уважить его должна.Анжелкин ток папашка, вот тот подзадержался. В колхоз наш студентики  приехали, и средь них- он. Весь тонкий такой, интеллигентный, хтьфу.Ваши натруженные руки, Натали, говорил он мне, внушают безграничное уважение. Натали! А я ж Натаха.

- Зачем вы мне рассказываете все это, Наташа? - мне хотелось, чтоб она скорей перешла к делу.

- А не знаю. Столько лет поговорить не с кем было, а тут ты. Я болтать не очень то, но соскучилась уже.Больше двадцати лет катаюсь тут, а эти все ходят, как будто я стеклянная, как будто и нету меня.

- Вас и вправду больше нет. Для людей- нет. Почему вы не ушли?

- А куда мне идти? Не знаю я...Эх, закурить бы, да не могу. И выпить не могу. Ничего не могу. Выть вот с тоски только да в окно смотреть.

- За вами не приходили? Как вы умерли?

Мимо моего купе прошла та девочка, искавшая места. Услышав мои слова, она остановилась и удивленно на меня посмотрела. Поспешно взяв в руки мобильник, я сделала вид, что разговариваю по нему.Девочка недоуменно пожала плечами и ушла.

- А ты смышленая, - неожиданно похвалила меня Наталья, оценив хитрость с телефоном.- Не такая дура, какой первоначально кажешься.

- Так как это произошло? - проигнорировав ее очередную грубость, снова спросила я.

- Как как...Влюбилась я в студентика то того, отца Анжелкиного. Как же, Натали жешь я для него, а не Наташка потаскушка, как для других. Приезжайте, говорит студентик мой, Натали, в город мой, родителям вас представлю, да жить станем вместе, с благословения материнского.И укатил. Я баба то нахрапистая, а тут хвост поджала. А ну как не понравлюсь родне его, интеллигентской, я ж грубая да несдержанная, и матюкнуться могу, а оне то наверное как сынок разговаривают, на вы да с любезностями. И приданого у меня никакого- дом вот деревенский и всего то. Любовь любовью, а не поеду я. Это я значит всерьез размышляла так, думала он взаправду меня позвал.

Времечко то идет, и стала замечать я, что понесла. Чай не впервой- Катюха то первая моя была.Еще в пятнадцать родила ее.От кого и не знаю.

- А где Катя ваша? - перебила ее я.

- Где где...Не оставлять же мне ее с собой, чтоб глядела она на мужиков моих.Да и мне дите к чему было, чем кормить, сама впроголодь.Сирота я, образования семь классов, работала поденно, кому дрова порубить, кому воды понатаскать. Да с огороду что вырастет тем питалась. Ну и мужики мои чего принесут.Какое уж тут дите.Оставила я ее на пороге монастырском в городке соседнем, оставила да и ушла в ночь. Ездила потом, как паломница, высматривала в детишках что при монастыре живут, орлицу свою. И всё думаю, узнает- не узнает, кровь то не вода. Ан нет, вода, бегает Катюшка моя и не чует, что мамка приехала. Ну и не стала я подходить к ней, пусть живет как жила, зачем ей мамка потаскуха. И студентик то мой знать про нее не знал, все и к лучшему, думалось мне тогда. Да и щас так думается.Так вот. Чувствую я, что все как с Катюхой было, и тошнит, и работать не работается, все спать охота. Сначала испугалась. Не бесконечно ж детей разбрасывать, стыд вдруг обуял. А потом подумала подумала- а может с дитем то и примет родня студентикова меня, особливо если ребеночек в отца уродится. Любят мужики то, когда порода в дитях ихняя.Но, думаю, рожу сперва, чтоб сразу видно было отцовство то. Я в том что он папаша и не сомневалась, не гуляла я больше ни с кем, как встретила студента. Влюбилась же, говорю. Родила девчоночку, в срок. Окрестили мы ее, да и поехала я в город к студентику, на адресок им оставленный. Открыла мне мать его, ребенка и смотреть не стала, вытолкала взашей. Делать нечего, сижу во дворе, поджидаю ненаглядного своего. А он идет, красавец мой, под руку с девушкой какой то. Вся тоненькая, в платье красивом. Оглядела я себя, да так мне стало стыдно за себя, так противно. Ишь полезла куда, ножищами своими колхозными.Не чета я ему. Развернула я одеяльце то, а там Анжелка глядит, а глаза отцовские, голубые. Дождалась, как войдут они в подъезд, за ними прошмыгнула. Оставила дитя на пороге у двери, в звонок позвонила. Свидетельство о рождении в одеялко Анжелкино сунула. И бегом. Долго я пила.Сначала в кабаке каком то придорожном, мужики всё какие то со мной. Подотвыкла я от всего этого, жила ж с надеждой на светлое будущее, думала по новой жизнь пойдет. А не бывает так. Со свиным рылом ток в свинарнике и жить. Как в тумане помню- пришла на пути, легла на рельсы. Чего мне жить? Мамка я кукушка. Глупая, потасканная. Ничего не умею.Зачем я?Нету смысла мне для жизни. Очнулась тут уже, в вагоне. Хвать себя- а тела то нету у меня уже. Так и катаюсь. И времени счет потеряла уже. Год какой сейчас?

- Две тысячи двадцатый.

- Ого. Девоньки мои взрослые уже, поди барышни. Взглянуть бы на них, да не уйти мне с поезда. Пробовала я. Как стена невидимая стоит.

Наталья расплакалась. Но не раскатисто и истерично, а тихо так, по-женски. Мне стало ее жаль. И нет рыла никакого, уставшее женское лицо, со следами былой красоты. Простой такой красоты, здоровой.Что мне делать с этой Натальей, я не знала. Да и не просила она ни о чем. Что ж, значит моя миссия- просто дать ей выговориться... Наталья встрепенулась при этих моих мыслях.

-Нет, можешь ты помочь мне, можешь!

- Да как? Самоубийца ты. И странно еще, что не уволокли тебя, я всякого навидалась, не первая ты, что на контакт со мной пошла.

- Да я не грехи свои замолить хочу. Виноватая я кругом, вот и расплачиваюсь. Одного хочу: чтоб дочки мои повидались друг с дружкой, жизнь то она вон какая, тяжелая, когда родной кровинушки нету рядом. А они есть друг у друга, а знать об этом не знают.Они то безвинные, это я всё, я!

- Да как же я найду дочек то твоих? Ну ладно, Анжелу еще, ты фамилию мне ее скажешь, адрес, куда отнесла ее. А старшую твою? Она ж взрослая уже, и где угодно может жить, и под фамилией какой живет- тоже неизвестно.

- Это да, Катерину я без свидетельства подкинула, бумажку только с именем ее сунула в распашонку, да крестик бабкин на нее надела.

- Золотой хоть?

-Кто? Крестик? Да прям, медяшка.

- Ну вот, так на него была б надежда.

- А может, сохранила Катюха его?

- Может и сохранила...Наташ, отдохнуть мне надо. Ты не мешай мне, завтра поговорим еще, дорога длинная.

- Ну ты подумай, может сможешь девуль моих познакомить да подружить.

Я обещала подумать.

На самом деле и с Анжелой ситуация не из простых. Снова придумывать объяснение, кто я, откуда у меня такая информация, подозрения.Я вздохнула. Каждый раз один сценарий. И винить их не в чем, родственников тех умерших, чьи души связывались со мной за все эти годы. Сама я до того рокового дня, как скончалась моя обожаемая бабушка, а я приняла ее Дар- тоже ни за что не поверила бы, приди ко мне вот так человек и заведи разговор об общении с умершим.Я их понимала, но мне то от этого не легче. Ладно, утро вечера мудреней.

Утром, открыв глаза, я увидела Наталью, сидящую у окна и задумчиво глядевшую в окно на проплывающие мимо домики. Увидев, что я проснулась, она встрепенулась.

- Ну, надумала, как девчонок познакомить?

Я покачала головой.

-У меня совсем нет мыслей по этому поводу. Говори мне всю информацию о них, все, что знаешь. Место. Название монастыря. Год. Адрес студента. Как зовут то его, кстати?

- Андрюшка.

- Анжелика Андреевна, стало быть. А фамилия?

- Фамилия моя, Угрюмова я.

- Анжелика Андреевна Угрюмова. Фамилия конечно у тебя не из жизнерадостных.Её дочка могла и сменить. Или Андрей мог ей фамилию поменять. Или родители его.

- Все может быть. А может и не быть. Ты попробуй, миленькая.

- Я попробую.

Прошло уже пять лет, как тебя не стало. За это время я вполне научился жить без тебя, у меня даже появилась женщина, Ольга.Не называй её холодной, Мария, она очень милая и добрая. Конечно, конечно, она не ты, она проще и слабее. Ну не спорь...

Я снова слышал её голос, спустя без малого пять лет. Она журила меня, я вновь был не прав. Никто не видел наш разговор со стороны, сын в школе, Ольга на дежурстве. Я объяснил Марии нецелесообразность беспорядочных вторжений в мою жизнь, и она, как мудрая женщина, приняла это.Мне было намного сложней. Я очень болезненно переживал её смерть.Я молил её вернуться, выл ночами. А потом, как боль утихла,и в жизни моей появилась Ольга, Мария пришла ко мне сама.Пришла, как будто ничего не произошло. Как же это похоже на неё.

Первой моей эмоцией была безграничная радость. Радость захлёстывала меня, как волна, не оставляя после себя ничего. Моя Мария снова со мною, снова рядом, всё произошедшее- лишь сон, я могу лишь радоваться тому, что всевышний дал мне возможность снова видеть её, чувствовать, ощущать себя внутри её теплого лона...Она приходила ночью, и утром, уходя, сообщала мне время своего следующего визита. Чтоб я мог под благовидным предлогом избавиться от Ольги и снова ощутить сладость Марии.

Что? Вы называете меня слабаком, живущим иллюзиями? Представьте вы, не слабак, красивую, сексуальную, молодую женщину, её сок, стекающий с ваших пальцев, её страсть, её безграничную любовь... Себя, любящего эту женщину, желающего её до немоты конечностей, до помутнения рассудка.Нелепая случайность, и такой идеальной картинки вашей жизни просто нет, всё то, что вы тщательно планировали, пошло коту под хвост. Разочарование, тоска, неприятие ситуации. Чужое сочувствие, жалость. Самое отвратительное. А потом, когда вы начали смиряться- вдруг появляется шанс. "Это не она, - говорит батюшка, - это бесовщина". Но не всё ли равно, если боль вновь уходит, если покой и счастье разливаются по венам, и снова любимые глаза глядят на тебя.

"Ты же знаешь сам, она холодная.И сына нашего она не любит. Все её ласки - просто притворство, пародия на нашу любовь, - Мария лежит на моей груди и внимательно вглядывается в мои глаза, ища в них искорки согласия.Я обхватываю ладонями её бледное личико, целую в лоб, говорю, что ей пора. До скорой встречи, Мария.

-Фух, зачем ты курил опять в квартире?- Ольга морщит носик и ставит пакет с продуктами на стол.- Ты ведь знаешь, я не переношу сигаретного запаха.

-Может, тебе стоит взять отпуск сейчас, отдельно от меня? Разгар лета, к чему тебе отпуск в октябре?- знаю, я мерзавец, но...Но я хочу побыть с Марией.И не загреметь в психушку. Ольга съездит к матери на юг, развеется. А я окунусь в это безумие, созданное Марией. Я жалок, я признаю это. Ольге стоило всё объяснить. Но что я мог ей объяснить? Что я трахаюсь с трупом?

Поезд Ольги отходил в начале одиннадцатого. Сын уже дремал в своей кровати. Я нетерпеливо мялся с ноги на ногу ожидая её ухода, словно мальчишка ухода родителей. Ольга чмокнула меня в щеку и села в такси. Посмотрев ей вслед я вошел в подъезд, поднялся на свой этаж, открыл дверь квартиры. Мария стояла прозрачным светящимся фантомом в дверном проёме спальни. Я знал, что стоит коснуться её...Стоит лишь коснуться, и она обретёт материальность, вернёт своё былое тело, теплое, терпковатое на вкус. И я коснулся...

Три недели пролетели словно миг. Сын не видел её, она безмолвно стояла за его спиной и гладила его, пока он ел, играл в приставку, долгим взглядом глядела вслед когда он уходил, но никак не выдала ему своего присутствия. А я...Я впитывал каждое мгновение. Я боялся, что в какой то миг волшебство прервется и она растворится, растает в воздухе и я снова останусь один. Не один, с Ольгой. Почему то в те мгновения эта мысль, то, что я останусь с Ольгой, внушала мне какое то...отвращение чтоли.Я отгонял её и снова жадно наблюдал за Марией.

Мария вела себя как обычно, её поведение ничуть не отличалось от того, как она вела себя будучи живой. Она красила ногти сиреневым лаком, который я ей купил. Таким она пользовалась будучи живой. Она душилась своими духами, и запах витал в воздухе, как сын его не ощущал? Она смотрела свои любимые фильмы на нашем ноутбуке, поджав под себя ноги, откидывая голову назад когда смеялась.Всё еще не веря в происходящее, я касался её, касался её волос, плеча, поджатой ноги, в то же время опасаясь что мираж растает. Но она не таяла, она удивленно смотрела на меня и затихала. А потом долго внимательно глядела в глаза. Обнимала, прижимаясь всем телом. Я ощущал её горячее дыхание на своем плече. И уходил в забытие.

За эти три недели я вновь стал ощущать себя её мужем. А её- своей женой.

- Ольга не должна нас разлучить. Она не должна вмешиваться. Она чужая, посторонняя, холодная женщина. Ты должен избавиться от неё.- Мария смотрела мне в глаза и говорила всё это. Я пытался объяснить ей, что Ольга- хороший человек, она всё поймёт, с нею просто следует поговорить, может, Марии стоит ей показаться. Мария сделала страшные глаза, замотала головой отрицая мою идею.

- Это невозможно, рассказав ей о нас ты всё испортишь.

По пути на вокзал я купил Ольге розовых гвоздик.Она сошла на перрон, загоревшая, смеющаяся, и мне в какой то момент стало стыдно.

Мы вошли в квартиру, и стыд мой перед Ольгой развеялся под внимательным взглядом глаз Марии. Она стояла за спиной Ольги и укоризненно смотрела на меня. Наконец я не выдержал.

- Оля, я думаю, пришло время нам расстаться.

"Нет! Не так! Она не оставит нас в покое, если ты будешь столь мягок!" - Мария кричала мне в ухо.

- Но...почему? Может, объяснишь мне причину? Мне кажется, я заслуживаю этого, - Ольга вся словно подобралась.

Я не знаю, в какой момент в моих руках оказался этот топорик для разделки мяса. Дальнейшее я помню словно в каком то сне, тумане. Я наносил смертельные удары Ольге. Она сползла с кухонного стула, и тело её превращалось в какую то бесформенную массу, а я всё бил её, бил. Мария стояла рядом и глаза её горели, губы вздрагивали от возбуждения. Меня привел в чувство крик моего сына.Он стоял в дверном проёме и кричал, на одной ноте, выпучив свои глаза. Я посмотрел на него, улыбнулся и сказал: " Взгляни, сынок, вон твоя мамочка, теперь мы будем вместе, мы будем счастливы."

Утро я встретил в коридоре. Мария жалась ко мне, сын сидел в своей комнате и оттуда не доносилось и звука. Входную дверь выбили, в мой дом ввалились какие то люди, повалили меня на пол.

Спустя какое то время я очнулся в больничной палате. Мои руки и ноги были прикованы к кровати, а рядом, на стульчике сидела Мария. Она гладила меня по голове и одними губами говорила мне " любимый". Я улыбнулся. Мария, сладкая Мария.

Мы поднимались по обшарпанной леснице старой шестиэтажки. Остановившись у двери квартиры, где жил раньше Костик со свой женой, я нажала на кнопку звонка.

- Кто там?- донесся из-за двери женский голос.

- Меня зовут Маша. Я пришла поговорить с вами о Косте.

Дверь немедленно открыли. На пороге стояла миловидная девушка в широкой мужской рубахе, очень похожей на рубашку Костика. Она держала в руках полотенце, волосы её были влажными. Впустив, она повела меня на кухню.

- Вы что то знаете о нём, да? Вы знаете, где он? - забросала меня вопросами Настя.

- Я всё вам расскажу. Сядьте и успокойтесь. Вам покажется невероятным то, что я сообщу вам, но умоляю выслушать меня. Выводы свои сделаете позже.

Ваш муж мертв. Его убили около полутора лет назад, спустя некоторое время после того, как он пропал. Я знаю об этом из его слов. У меня есть способность видеть души некоторых умерших и говорить с ними. Я встретила его в супермаркете, он предложил купить ваши любимые конфеты( я назвала марку). Он сообщил мне, что не может уйти туда, где ему быть положено и-за вас. Я согласилась помочь ему и рассказать вам правду. Он хочет, чтоб вы прекратили поиски и начали жить своей жизнью. Не воспоминаниями о нём. Вам нужно его отпустить.- я выдохнула и смотрела на неё ожидая реакции.

Она смотрела на меня широко раскрыв глаза. Когда я замолчала, губы её задрожали.

- То, о чем вы говорите...Так ведь не бывает...Я ходила по бабкам, они делали свои странные обряды и говорили что он найдется...Не подумайте, я здравомыслящий человек, но я уже просто не знала к кому обратиться, я искала помощи в поисках всюду...Он...он сейчас здесь?

- Он всегда здесь. Возле вас.

- Я...не подумайте что не доверяю вам, но могу я спросить у него кое-что...

- Конечно.

Она отвернулась к окну.

- Когда туман над веткой ели сгустится, превратившись в пыль...

- И ошалевшие метели опудрят еЙ степной ковыль, -тихим голосом продолжил Костя.

Я повторила.Настя выронила полотенце из рук.Она повернулась ко мне, вся бледная, и прошептала:

- Значит, это всё правда...- Голос её дрожал. - Это строчки его стиха. Он писал стихи.Стеснялся их и показывал только лишь мне. А я была от них в восторге. Он утверждал, что я необъективна. Потому что люблю его. Вот и стихи мне нравятся. Может и так, сейчас это уже неважно. Я...я так растеряна, я не знаю, что сказать. Дайте мне немного собраться. Хотите чаю?

- Не откажусь.

Она поставила старенький желтый чайник на плиту, достала из шкафчика пачку с чаем. Уронила её на стол, рассыпав содержимое . Высыпала из коробки остатки в заварочный чайничек с узким горлышком.

- А...а как он умер? Он попал в аварию?

- Нет. вы действительно хотите это знать? С этим знанием жить вам станет нелегко. Я вообще советовала бы вам уехать.

- Я хочу знать! Он не стал бы от меня скрывать ничего!- твердо заявила Настя.

- Всё произошло так, как произошло именно потому что он от вас кое-что скрыл.

- Этого не может быть!

- Увы, но всё так. Было условие ничего вам не рассказывать, он выполнил его и в итоге спасти его было просто некому. Ваш Костя хороший человек, но слишком доверчивый.

- Это верно...Расскажите мне всё!

- Вы уверены?

- Да.

Я посмотрела на Костю.Он молчал.

- Что ж. Видит бог, я хотела оградить вас от всего этого. - и я рассказала ей всё то, что поведал мне в парке Константин.Закончив, я встала из-за стола.

- Знаете, Настя, мне нужно идти. Я выполнила просьбу вашего мужа, вы теперь знаете всё.

- Как? Вы оставите всё это так, как есть? - она возмущенно поглядела на меня.

- Я ничего не исправлю. Я могу написать заявление в полицию, но что я в нём укажу? Что мне рассказал обо всём этом призрак? Вы понимаете, что у нас нет никаких доказательств? Не стихи же ваши мне в полиции рассказывать.

- Но нельзя же оставлять преступников безнаказанными! Другие люди могут тоже от них пострадать!

- Могут. И страдают. Ваш муж сообщил мне, что его убийство было не единичным случаем. Уезжайте, Настя. Мы ничего не изменим. Они просто нас убьют.

-Подождите, не уходите. Сядьте. Вы сказали, что доктор при приёме документов всё время что то печатал в компьютере. Думаю, что должна быть какая то база. Данные о донорах, и возможно, о их клиентах. Должны же и они иметь какую то бухгалтерию.

- Думаю, да. К чему вы клоните?

- Мы можем похитить эту информацию!

- Вы в своем уме? Каким образом мы получим к ней доступ?

- Я стану следующим донором.- немного помолчав ответила Настя.

- Нет! Нет! Скажи ей, что я запрещаю ей в это ввязываться! - закричал Костя.

- Костя сказал, что запрещает вам делать это, - повторила я.

-Я тоже не давала согласие на то, чтоб его зарезали как свинью.

-Вы не сможете провернуть это всё в одиночку. Вас просто убьют!

- Я прошу вас помочь мне. Прошу помочь и Костика.

- У вас есть план?

- Четкого плана нет, но есть одна идея...

На следующий день Настя нашла в институте Оглобина. Сказала ему, что ей очень нужны деньги на поиски Кости.Тот, помня об отсутствии родственников у Насти, согласился ей помочь.

Ей позвонили через четыре дня. Назначили встречу, и она на неё пошла. Всё было в точности так, как и с Костиком. С одним небольшим исключением.

Оставшись в кабинете одна, она включила компьютер доктора. Пароль не был помехой- за полтора года Костик выучил пароль наизусть, несмотря на частую его смену.Вставив в разъем флешку, она скопировала на неё всё содержимое.

Найдя укромное место неподалеку от клиники, крепкий сотрудник СОБРа расположился в нём, чтоб иметь возможность видеть въездные ворота. Глубокой ночью к въезду подъехал автомобиль. Ворота тут же открылись, впустив его. СОБРовец объявил по рации начало операции. Несколько парней в масках перелезли через забор и крадучись подошли к зданию.

Настя заметно нервничала. Время шло, а подмоги всё не было. Но она твердо верила в то, что сотрудники полиции знают своё дело.

Когда наконец за ней пришли, нервы её были на пределе. Но, собрав всю свою волю в кулак, она протянула руку для инъекции...

Настя пришла в себя в моей квартире. Я забрала её к себе домой, когда СОБР, ввалившись в клинику , положил всех на пол, а затем вывел из здания. В кармане Насти находилась флешка, среди различной информации на ней находилась папка с паспортными и медицинскими данными людей, считавшихся пропавшими без вести. Ранее Настя указала полиции место захоронения трупов этих людей.

Также на флешке были найдены счета различных банков, адреса переводов, рядом с которыми стояли имена и фамилии. Это были пациенты подпольной клиники по незаконной пересадке органов.

Негодяев в медицинских халатах взяли что называется с поличным. Ведётся следствие.

Обо всем этом я рассказала Насте, отпаивая её чаем.

- Откуда ты знаешь, как всё произошло, тебя ведь не было в клинике? - спросила Настя, и сама же себе ответила,- Ах да...Костик. Костик, ты был там?

- Был. С самого начала операции захвата и до её конца. Этим мразям не отвертеться. Я слышал, как следователь, просматривая Настину флешку, а позже и изъятый компьютер, говорил, что тут материалов на пожизненное.

Я передала ей слова Кости и от себя добавила, что восхищена ею. Её смелостью. Что было бы, если бы оперативники опоздали бы хоть ненадолго...

- Кхм...- кашлянул Костя.- Мне пора уходить. Спасибо тебе, Маша, за всё. Я хочу немного отблагодарить тебя.Вот код от банковской ячейки. Там Оглобин хранил деньги, которые выплачивала ему эта клиника. - он назвал код.- Распорядись ими по своему усмотрению, ну и помоги Насте.

Высокие золотые фигуры безмолвно стояли за его спиной. Он повернулся к ним.

- Скажи Насте, что я люблю её. И умоляю её прожить свою жизнь счастливой! Я люблю тебя, Настя!- прокричал он, и фигуры унесли его...

Я перевела все деньги из ячейки Оглобина в фонд помощи людям, умирающим от рака. Настя согласилась со мной.