AnticDailyNews

Есть мнение, что Иисус Христос был женат на Марии Магдалене, которая после его распятия беременная бежала на Юг Франции, где и продолжала проповедовать, исцелять и проводить обряд крещения. Во Франции она и по сей день очень почитаема.

Однако в 325 году, после Никейского собора, христианскую веру начали как следует причесывать, делая её пригодной религией для управления «рабами Божими» и оборачивая её в правильную обёртку. Был проведён грамотный ребрендинг и маркетинг, а из большого количества гулявших по свету евангелий, выбрали четыре самых подходящих, а остальные были признаны ересью.

Семейные узы Христа, а так же многое другое было признано зашкваром, а все не желавшие отрекаться от этой ереси получили анафему от Папы Римского, а самые буйные, ещё и раскалённую святую кочергу в анус.

Вся фигня улеглась до Первого Крестового Похода, когда в 1099 году всеми нами любимый Готфрид Бульонский не раскопал в Иерусалиме сионский ЗАГС, в котором венчались Христос с Магдалиной, а так же обнаружил билеты третьего класса до Южной Франции, которыми, в отличии от Марии Магдалины, Христос так и не воспользовался.

Бульонушка тут же создаёт тайный орден Приорат Сиона, который должен был оберегать детей Христа от нападок христианских хитменов и ассасинов, а так же религиозных фанатиков. Орден был в глубоком подполье и обнаружил, что потомки Христа не тупили, а во Франции образовали династию Меровингов и правили страной до 768 года, но потом что-то пошло не так, и они все знатно отгребли от Пипина Короткого(теперь ты знаешь как записать в телефоне своего бывшего).

Те же из Меровингов, у кого пипин был подлиннее чем у Короткого, сумели вовремя сдрыснуть в южную Галлию и кинуть якорь в графстве Разес. Собственно этих типочков и принялись крышевать крутые перцы из Приорат Сиона. Магистрами этого ордена в своё время были Леонардо Да Винчи, Исаак Ньютон и Виктор Гюго.

Всё было тип-топ до того момента, пока в мухосранск Ренн-ле-Шато, что на юге Франции, не прибыл аббат Соньер, который должен был рулить в этом селе забытой богом церквушкой. Но чувак начал активничать, вести активную переписку и вскоре обнаружил в церквушке пергаменты, свидетельствовавшие о пребывании здесь Марии Магдалины и сведения об её потомках, которые могли претендовать на корону Франции.

Соньер сливает инфу в Ватикан, за что получает безлимитную золотую карточку от Папа-банка. И пока папские ассасины выворачивают всем приоратовцам очко на изнанку, Соньер начинает устраивать пати у себя на хате, не забывая отстраивать церковь, напичкав её разными загадочными статуэтками, картинами и надписями. К нему приезжают тусить разные козырные сэры и сэрихи, считая своим долгом отслюнявить аббату щедрые пожертвования.

Казалось бы, что папские ищейки выпилили под ноль весь Приорат Сиона, но это оказалось не так. Тайный орден залёг на дно, и только в 1960 году Пьер Плантар вывел Приорат Сиона из тени, предоставив в виде доказательства его существования документы, найденные им в Национальной Библиотеке Франции.

В 1960 году Пьер Плантар взбудоражил общественность, заявив о существовании тайного и очень древнего ордена Приорат Сиона, чем удивил общественность похлеще, чем Алёшка Панин, нанизав себя на ногу. Плантар предоставил в виде доказательства существования Приорат Сиона документы, найденные им в Национальной Библиотеке Франции. Сам же он представился навигатором этого ордена и специалистом по связям с общественностью.

Из документов так же следовало, что прямыми потомками Христа являются Меровинги, а сами документы были составлены по указанию Наполеона Бонапарта, услышавшего эту историю от аббата Сийеса.

Сам Плантар долго копался в библиотеке, продолжая попытки своего деда разобраться в собственной родословной. Его дед когда-то давно ездил с этой целью в Ренн-ле-Шато, где встречался с самим Соньером, который нашёл тайные пергаменты, из которых следовало, что он является потомком Меровингов, а соответственно и самого Дагоберта II, что, по его словам, давало ему право на французскую корону.

Плантар начал сотрудничать с авторами, вилявшими жопой в сторону конспирологии и писавшими про Марию Магдалину, тамплиерах, легендах про Ренн-ле-Шато и прочей шалупени для дурачков, повёрнутых на теориях заговоров. Благодаря ему в свет вышла целая плеяда бестселлеров, в которых упоминался как таинственный и могущественный орден Приорат Сиона, так и Меровинги. Авторы ссылались на документы, найденные Плантаром в Национальной Библиотеке Франции, а так же на пергаменты, найденные в Ренн-ле-Шато аббатом Соньером, с которым встречался дед Плантара.

Пипл воспринимал эту псевдонаучную беллетристику за чистую правду и покупал эти книги, а Плантар выглядел в их глазах таинственным красавчиком, обладавшим сакральными познаниями и IQ в 250 мм. Вскоре Плантар обзавёлся титулами граф де Сен-Клер и граф де Рен. Бабло за интервью, а так же отчисления за книги потекли рекой, а вслед за ними полетели приглашения на телепередачи, за которые Плантар тоже получал солидный кэш.

Но вселенскому кипишу, как и лесному пожару, достаточно всего лишь одной искры. Керосином запахло тогда, когда вдруг оказалось, что документы, якобы найденные Плантаром в Национальной Библиотеке Франции, сам же Плантар туда и принёс, но несколькими годами ранее. А пергаменты, обнародованные в книгах, никто в глаза не видел, хотя Плантар утверждал, что знает их владельцев, а также место, где они хранятся.

Несмотря на явные признаки фальсификации, Плантар не терялся, а вёл себя как та Маша, которая «не припезденная, а просто загадочная». Он постоянно опровергал свои слова и выдвигал новые теории. В 1984 году он заявил, что ушёл в отставку, и больше не имеет отношения к Приорат Сиона.

Ему удавалось грамотно лепить горбатого и ломать комедию почти до самой смерти в 2000 году. Однако то, что народец до сих пор падок на подобные «сенсации» подтвердил успех Дена Брауна с его «Кодом Да Винчи», который на основании талантливого творчества Плантара выдал бестселлер, заработав кучу бабла, никого не обманывая и ни за кого себя не выдавая.

П.С.

Пытливый читатель спросит: «А что же с Ренн-ле-Шато? Были ли там сокровища или таинственные пергаменты?»

Всё оказалось очень просто. Соньер практиковал удаленное проведение мессы. Любой желающий мог отправить аббату один франк, а тот без его участия якобы проводил мессу. Поскольку никто такого не практиковал, то аббат рубил капусту по-полной, ведь не зря его помощница, Мари Денарно, почти каждый день бегала на почту за мешками писем.

Жил да был Николай II, и правил он страной тяп-ляп, поэтому народ устроил ему прожарку. Как вдруг понабежали большевики, объявили Колю-тряпку предателем и расстреляли, после чего стали править сами.

После того, как пошабашил Ленин, весь советский народ заплакал, отправив его в мавзолей. Но потом опытные и бдящие товарищи выяснили, что Троцкий мышь и предатель, и изгнали его в Мексику, где он бубнел на Совок, переодически потягивал Фриду Кало, пока ему не проломили чердак альпенштоком.

Вскоре выяснилось, что из опытных и бдящих товарищей, порядочный только товарищ Сталин, а остальные — бздящие враги народа, поэтому товарищ Ягода проявил гражданскую бдительность, выявил их всех, а потом расстрелял.

Но внезапно оказалось, что и Ягода подгнил, превратившись в буржуйский предательский сукафрукт. Об этом узнал бравый чекист Ежов и насадил Ягоду, после чего сам стал держать страну в ежовых рукавицах, но оказалось, что и он спаскудился.

Чудом об этом узнал цветок душистых прерий, Лаврентий Палыч Берия, который вывел предателя сначала на чистую воду, а потом в подвал, где и расстрелял негодяя.

После смерти Сталина у всех граждан от рыданий пелена спала с глаз и они прозрев, сообразили, что Берия и сам предатель

Лаврентий Палыч Берия

Вышел из доверия,

А товарищ Маленков

Надавал ему пинков.

После пинков Берию конечно же расстреляли как врага народа, а многие школьницы вздохнули с облегчением.

Гори сарай, гори и хата, подумал товарищ Хрущев, и развенчал культ личности Сталина, объявив его предателем, попутно погнав так же Маленкова и прочих совковых ископаемых.

Через пару лет все узнали, что Хрущев не только запустил человека в космос, но и сельское хозяйство, поэтому решено было отстранить кукурузного предателя, и заменить его энергичным Брежневым, который оказался не энергичным, а совсем наоборот. Когда Брежнев совсем перестал двигаться и превратился в мумию, то все увидели, что он вредитель и наделал в стране застой, и ацкий ацтой.

На его место пришли Мумия 2 и Мумия 3, но они лишь усукабляли застой, поэтому пришедший Горбачёв замутил Перестройку и Гласность, объявив всех коммуняк предателями, не способными возглавить даже собственный унитаз, не то что огромную страну.

На волне Гласности разрешили запрещённый ранее рок, и Кипелов на одном из

концертов группы «Ария» спел:

Сбросило ветром повязку с лица

И в глаза свет ударил бичом.

Оказалось, маньяк заменял вам отца,

А народ был послушным скотом.

Все изменилось в прозревших глазах,

Кто был крысой - стал тигром и львом.

Ты не предатель, ты жил в дураках

И таких миллионы кругом...

Тогда миллионы советских граждан всё осознали и СССР накрылся медным тазом, но на всякий случай Горбачева тоже заклеймили предателем.

Хорошо, что Российской Империи, во времена правления Николая I, каждый человек мог написать самому императору! Плохо лишь то, что за людей тогда считали только дворян. Остальных же, как скот, нещадно пороли палками за провинности. Именно за это Николай и получил своё прозвище «Палкин», а не за ратные подвиги в спальнях у фрейлин и прочих дворцовых шаболд.

⠀

Как раз про те унылые и затхлые времена была написана «Муму», а так же прочие шедевры русской литературы, авторам которых, Николай щедро выписывал путевки на Кавказ, Урал, Сибирь и прочие дальние хлебеня.

Так как ругать режим было никак нельзя, а позвиздеть хотелось, то естественно, что появлялись анекдоты, восхваляющие императора. Некоторые из них были действительно занятные, отображающие характер императора и пропитаны сочным казарменным юморком.

Особо годные я и подобрал для Вас:

⠀

Один раз императору было подано прошение от некой графини, род которой испокон веков славился своей широкой костью. Соответственно и фамилия была у них Семизадовы. Графиня, ввиду неблагозвучности фамилии, слезно просила императора о её смене на более благозвучную, ибо сил не было терпеть тонкий дворянский троллинг, когда для графини на приёмах выделялось по семь стульев. Николай выдал шикарный ответ:

- Да-с. Семизадова это уж слишком! Где ж столько стульев набрать-то? Пусть будет Пятипопова.

⠀

Как-то, провинциальный дворянин подал прошение о принятии его сына хоть в какое-нибудь учебное заведение. Однако, как составить грамотно прошение он не знал, загуглить тогда было нельзя, а спросить было не у кого, так как жил он у черта на куличках. И вот вспомнил наш друг, что когда-то давно, он читал, что императора называли «августейшим». Ну, чудак, по простоте душевной, и написал «сентябрейший государь», ведь дело было в сентябре.

Николай слезно проорал с этого прошения и постановил: «Принять его сына и хорошо учить, чтобы не был таким дураком как его отец».

⠀

Ещё один прикол был связан с постройкой железной дороги Санкт-Петербург—Москва. У Николая спросили:

- Государь, железную дорогу строим как в Европе или шире?

На что государь ответил:

- Нахрен! Шире!

Хрен его знает как измеряли царский МПХ, но в Европе ширина колеи была 1435 мм, а в Царской России 1524 мм.

Борис Годунов родился в 1552 году. Его род происходил из крещённых татар и звёзд с неба не хватал, пока в 1580 году сестра Бориса, Ирина не вышла замуж за сына Ивана Грозного, слабоумного Фёдора.

Этот брак давал Годуновым билет в высшее общество, хотя рассчитывать на то, что Ирина станет царицей не приходилось — у Грозного был любимый сын Иван, который и с головой дружил и был старшим сыном, соответственно и править должен был он.

Фёдор был конечно не топовый женишок, в отличии от старшего сына Ивана, но и не какой-то там безродный Отсос Петрович, поэтому со словами: «зашибись, хоть так», Бориска по-быстрому без мыла влез в доверие к Грозному и уже через год был пожалован в бояре.

Так бы и быть Годуновым приблатненной, но третьесортной семейкой, метающейся как фекаль в проруби от одной коалиции к другой, но тут старикашка Иван Грозный ловит буйного, и точным ударом в висок отправляет в мертвятник своего любимого сына, ярко врубив тем самым зелёный свет на царство слабоумному Фёдору, а соответственно подняв рейтинг Годуновых в Топ-3 Московского Княжества.

Борис не теряется, а заступается за убитого Ивана перед царём, за что обильно отгребает от Грозного тем же самым посохом. Однако, когда горячка спала, и Грозный понял, что слегонца переборщил, то начинает офигевать с того, что натворил, ловя нереальные приходы раскаяния.

Убитому Ивану извинения до лампочки, а вот побитый Борис был по-царски обласкан Грозным, чем Годунов активно пользовался, понимая, что как только царь двинет кони, то силушки ему пригодятся, ибо многие косо смотрели на выскочку Годунова, рассчитывая устроить ему тёмную.

Когда в 1584 году Иван Грозный отправился в Преисподнюю на прожарку, встал резонный вопрос, кому же править, слабоумному Фёдору или малолетнему Дмитрию. После небольшого холливара сторонникам Дмитрия забили большую клизму, а его самого с матерью телепортировали к чёрту на кулички, в Углич.

Естественно, что новый царь быстро оказался под каблуком у своей жены, лучшем кентом которой был, конечно же, её любимый братец. Это привело к тому, что Годунов получил от царя Фёдора over-дохрена земли и прочих казенных ништяков, и его годовой доход составил под 100К рублей, что по тем временам было неприлично много.

Естественно, что такой взлёт нифига не радовал старожилов: Шуйских, Головиных и Воротынских, которые уж давно снюхались и имели свои планы и на трон, и на тот бабосик, который всласть тратил Бориска. Пошла брехня по селу, что эти чуваки решили завалить Годунова на пиру в доме у Мстиславского. Но тут московские копы, под предводительством Годунова мутят спецоперацию под кодовым названием «ПЗДЦ ВСМ», в ходе которой Годунов лихо раскрывает заговор против самого себя. Прям настолько лихо все отработали, что мне кажется всё это галимой подставой и показухой для хомячков.

Как бы там ни было, а Мстиславского отправили пожизненно фигачить молебны в Кирилловский монастырь, а Головиных и Воротынских поразгоняли в разные зажопья. Шуйских не тронули, ибо те были популярны среди простого пипла. Сообразив, что Годунов их боится, Шуйские решают замутить ответочку, и начинают подговаривать царя Фёдора развестись с женой по причине бездетности брака.

Пока слабоумный Фёдор чехлился и водил му-му, Годунов прохавал фишку и провёл спецоперацию «ПЗДЦ ВСМ-2», в ходе которой раскрывается заговор против государя, который готовили отгадайте кто? Правильно! Шуйские! Естественно в этот раз расправа была не такая лайтовая как в прошлый раз, и род Шуйских по мужской линии лихо сократился, а Годунов полностью прибрал власть в свои загребущие руки.

Пока Борис решал государственные траблы, неожиданно пошабашил в ссылке Дмитрий, младший сын Ивана Грозного. Его нашли с перерезанным горлом. Мать царевича обвинила во всем людей Годунова, которых он прислал для его защиты. Этот залёт Годунову народ не простил. Несмотря на то, что присланный для расследования Василий Шуйский списал всё на самоубийство, эта смерть впоследствии повлекла за собой дофигища стрёмных событий, известных как Смута.

Пока народ срал кирпичами и думал хвататься ему за вилы или нет, на Москву пошёл крымский хан Казы-Гирей. Народ тут же забыл про обиду на Бориску и принялся за оборону. Есть легенда, что когда хан подошёл к Москве, то Годунов приказал шмалять из всех пушек, а пленники сказали хану, что в Москве радуются, что подошло подкрепление из Новгорода, и что завтра утром ему стоит ждать гостей. Хан типа испугался и убежал, а Годунов гнал его, лупася всю дорогу.

Но есть мнение, что сам Борис позвал хана, чтобы отвлечь народное внимание от убийства Дмитрия. На что только не пойдёшь, когда рейтинги падают...

Тут вскоре шабашит Фёдор и во избежание междоусобиц бояре присягают царице, но та уехала в Новодевичий монастырь, постригшись там в монахини. Бориска едет вместе с сестрой. Летописи пишут, что бояре, духовенство и народ предложили стать царем Борису, но тот тоже пошёл в отрицалово, корча из себя целку-патриотку. И только когда собрался целый крестный ход, и девы с младенцами слезно умоляли «Бориску на царствие», то Годунов не выдержал, пустил скупую мужскую слезу, и согласия.

Реальность была немного иной. Борису действительно бояре предлагали стать царём, но с тем условием, что он подпишет грамоту, которая бы сильно ограничивала его права. Поэтому Борис ждал, когда пипл сам нагнёт бояр, заставив их приползти к нему. Однако Шуйские подговорили всех забить на гордого Бориску, и выбрать другого царя. Пока этого не случилось, патриарх Иов, который должен был Годунову как земля колхозу, неволей сгоняет быдло под Новодевичий монастырь, используя для этого приставов, заставляя простой народ рыдать под окнами царицы как северокорейский народ на похоронах Ким Чин Ира, умоляя её разрешить Бориске править. Та, естественно, согласилась, а Борис не мог противоречить высшей воле. Вот так Бориска венчался на царство!

О его правлении расскажу в другой раз...

Его поэзия своей невероятной лёгкостью раздолбыаает в хлам любые, даже самые заржавелые струны души. Ваш покорный слуга, стебущий что угодно и кого угодно, при упоминании о нем начинает меньжеваться и чувствовать себя отсталым папуасом с костью в носу, не способным связать и двух слов.

Сегодня будет необычный опус, потому как будет он о невероятном поэте с ошеломляющей своей бомбезностью слогом и печальной судьбой. Сегодня, почти шёпотом, поговорим про Александра Блока, ведь витиеватость и изысканность его фраз ласкает уши, а филигранность рифм заставляет затаить дыхание, чтобы ненароком, вздохнув от восторга, не сдуть с книжной страницы этот невесомый и воздушный слог.

Серебряный век русской литературы был весьма щедрым на таланты и яркие личности, но среди всего этого многообразия Блок стоит отдельно, возвышаясь над всей этой плеядой, грустно смотря на эпоху, к жизни в которой он оказался неприспособлен.

Несмотря на хлёсткую и звучную фамилию, Блок был совсем иным — интеллигентом до мозга костей, таким, знаете ли, правильным отличником, которым всегда восхищаются учителя, но смотрят на него немного с жалостью, понимая, что в суровой действительности ему будет ой как не легко.

Однако изначально всё складывалось для Блока прекрасно. Его стихи пользовались популярностью, он много путешествовал, оттачивая своё мастерство, вдохновляясь новыми пейзажами и впечатлениями. Блок если писал про девочку, поющую в церковном хоре, то за словами ясно был слышен протяжный колокольный перезвон. Его легкий стих заставлял тебя парить, читая строчку за строчкой. А его грустные стихи, миллионом оттенков отчаяния, способны повергнуть даже самого жизнелюбивого читателя в негу меланхолии и вселенской печали.

Блок это невероятный мастер слова, умевший невообразимым образом рисовать всеми нами известными словами невиданные доселе образы чувств, эмоций и страстей. Так уже не говорят, не пишут и не думают, ведь всё поменялось с Революцией. Тогда стране нужны были паровозы, стране нужен был металл! А нежный и хрупкий Блок оказался ей ни капельки не нужен. И поделом! Ей! Стране, которая окунулась в пучину бурлящих, как ураган событий.

И если Есенин «чтоб не смотреть людскую рвоту» нырнул в кабак, то Блок был выше всего этого. Он страдал, видя тотальную деградацию общества. Но это будет потом. А изначально Блок радостно принял революцию и отказался от эмиграции. Он, как и полагает интеллигенту, тихо отошёл в сторонку, пропустив вперёд целую ораву поэтов-горлопанов, а сам устроился работать редактором в одну из чрезвычайных комиссий, однако быстро вник в суть своих новых хозяев, и за связь с левыми эсерами был арестован. Благо обошлось.

Затем Блок работал членом коллегии Литературного отдела Наркомпроса, где литературы было столько же, как изящества в речах гопника, пытающегося уговорить за бутылку пивка оттарабанить дворовую чику. Проработав год, Блок говорил, что разучился писать стихи и думать о стихах. Поначалу работа отнимала всё его время, а затем отняла и здоровье. Увы, но голод и холод такие люди не выносят. Они другие. Они слабо приспособлены к жизни вообще, а к тяжёлой жизни — тем более. Блок нуждался в лечении заграницей, но при новом режиме на это нужно было разрешение, которое долго не давали, а когда дали, стало слишком поздно.

С Блоком умерла и изысканная поэзия, а девочку, певшую в церковном хоре, заглушил пролетарский ногтюрн, который исполнялся на флейте водосточных труб. Вычурный и тонкий слог был заглушён пламенными речами о пятилетках за три года, о военном коммунизме и о мире во всем мире. О том мире, где Блоку, увы, уже не было места.

А ну вас нафиг с вашим триумфом, сказал Калигула и устроил самому себе гулянку в городе Байя, пафосном месте, где тусили античные мажоры. Знатно там покуражившись, он с войском вернулся в Рим, что бы по полной натянуть Сенат, не воздавшего ему почестей.

Калигула начинает конфисковывать имущество и казнить всех, уличённых в измене, а таких был полон Рим. Далее Калигула превратил свой дворец в бордель. Все желающие могли пускать по кругу жен и дочерей сенаторов, приглашённых к нему в гости.

От моря пролитой кровищи у Калигулы окончательно срывает крышу и всё превращается в какой-то фарс. Он объявляет себя живым богом и строит для себя храм. Он чуть было не разместил свою божественную статую в Иерусалиме!

Он собирается переехать в Александрию и перенести туда столицу. Так как сенаторам запрещено было появляться в этом городе, то жить Калигула будет среди равных ему богов, а не среди презренных сенаторов, которые в этом случае останутся не у дел и лишатся власти.

Та же участь ждала и бодигардов-преторианцев, ведь охранять станет некого. Никто не хотел терять власть. Все понимали, что из Александрии Калигулу уже будет не достать, ведь там привыкли служить правителям как богам. Поэтому валить гаденыша надо пока он в Риме.

Проворнее всех оказался дядюшка Калигулы, Клавдий, который намекнул преторианцам, что лучше убить Калигулу и потом служить ему за хорошие деньги, чем отпустить Кулигулу в Александрию и получать от туда от него сушеный египетский шиш.

Калигулу и почти всех членов его семьи порубали на части и предали забвению. Клавдия объявили императором и Рим вздохнул с облегчением.

Никто и предположить не мог, что сын оставшейся в живых сестры Калигулы, Агриппины, подрастающий Нерон, вскоре взойдёт на престол и история повторится вновь. А зная нездоровую любовь Калигулы к своим сёстрам, как бы это не был его кармический камбэк.

И вот настала очередь Сенату с кляпом во рту войти в Красную комнату Калигулы, чтобы выхватить невиданную порцию из унижений, боли, страха и крови. Вот только «стоп-слова» никто не знал, даже Калигула. Он считал, что его ещё нужно заслужить, и поэтому громко хлопал хлыстом, заставляя даже самое крепкое очко сжаться от страха.

Для начала Калигула собирает Сенат и прилюдно опускает его, отхлестав каждого сенатора по губам компроматом, собранным ещё при Тиберии, который Калигула якобы сжёг в начале своего правления.

Униженные и офигевшие сенаторы глотали и глотали обиды и унижения, ибо теперь их жизни не стоили и сраного ломаного гроша. Калигула обожал ставить Сенат в неприглядные и унизительные положения, показывая его ничтожность. Для этого он отменил для сенаторов VIP-места на античных Х-факторах, и теперь им приходилось сидеть вперемешку с простым людом и рабами, наслаждаясь букетом из ароматов быдлячего амбре и немытых рабских подмых.

Далее Калигула охренел настолько, что назначил Консулом своего коня, показывая сенаторам, что они хуже животных, ибо даже клячи, способны выполнять функции Консула. Отныне, напыщенные ранее сенаторы, лижут пятки Калигуле, рабски выполняя все его садистские прихоти.

Естественно, что Калигула довыделывался, и получил ответочку ввиде заговора против него. В нем участвовали его ближайшие родственники и военные. Но, заговор раскрылся и почти всех ждали длинные и толстые вилы. Убив военных, Калигула сам возглавляет армию, и ведёт войска на непокорную Британию,

покорить которую не смог даже сам Цезарь.

Однако подойдя к Ла-Маншу, его воины очканули и отказались плыть через пролив, осматривать Стоун Хендж. В наказание Калигула придумал этим ссыкливым мудозвонам минутку унижения. Он приказал суровым римским ветеранам весь день ходить, как последним чмошникам, по пляжу и собирать в свои шлемы камни и ракушки. Мол, я пришёл сюда с вами воевать, но, коль вы, долбанные ссыкуны, обделались, то собирайте камушки, как последние лохи.

Кто ж из солдат признается дома в таких подвигах? Поэтому позже родилась легенда, что сумасшедший Калигула объявил войну Посейдону и заставил своих вояк кидать в море копья.

Калигуле ничего не остаётся, как вернуться назад, сочиняя по дороге лоховские отмазки о том, кто виноват и что делать. Но сенат, забывший кто в доме хозяин, отказывается встретить Калигулу с почестями и с триумфом, да и не за что. Мол камушки и у нас на берегу не хуже, а то и пизже. Стоило ото в ебашить в такую даль, сандали казённые стаптывать?

И за этот унылый бубнёжь вскоре многим пришлось отвечать перед Калигулой, ибо нефиг...