Как интеллектуальная собственность компании Xerox помешала кому-либо копировать её копировальные аппараты
Компания использовала патенты и товарные знаки для разработки линейки машин на основе «электрофотографии» изобретателя Честера Карлсона
Представленный в 1959 году, Xerox 914 мог делать 100000 копий в месяц. Смитсоновский институт получил эту машину в 1985 году.
История изобретения копировальной машины — или «ксерокса», как многие её называют — драматизирует заветные и одновременно спорные особенности интеллектуальной собственности. Она связана с мифом об одиноком изобретателе (в данном случае речь идёт о Честере Карлсоне), который родился бедным и обездоленным и сколотил состояние благодаря своему изобретению, но не раньше, чем потрудился в патентном бюро и собственном стартапе в течение нескольких десятилетий. Но развитие машины Xerox – это также история о сотрудничестве и командной работе, которые необходимы большинству инноваций с социальным воздействием. Происхождение машины Xerox демонстрирует, как потребность, страсть к головоломкам и творческий дух мотивируют изобретателей. И её успех на рынке подразумевает роль бизнес-рычагов и прибыли в продуктивном творчестве и инновациях. Это история о конкурентах и заявлениях о краже идей, а также о неизбежном влиянии и заимствовании. И если этих напряжённых моментов недостаточно, интеллектуальная собственность, которая защищала ксерокс, запрещает копирование, несмотря на то, что сама машина используется для копирования. Хотя аппарат Xerox является инструментом для создания точных копий, он часто облегчает преобразующее творчество бесчисленных писателей, художников и музыкантов. История машины Xerox – это микрокосм дебатов вокруг надлежащего назначения и масштаба интеллектуальной собственности, а также наглядный урок того, как непримиримые двойственности формируют повседневную практику интеллектуальной собственности.
Честер («Чет») Флойд Карлсон родился в Сиэтле (штат Вашингтон) в феврале 1906 года в семье, страдающей от болезней и бедности. Пока Честер не уехал в колледж, он заботился о своих родителях как физически, так и финансово. В старших классах он буквально влюбился в науку. Ранний подарок тётушки, печатная машинка, а позднее судороги в руках, которые он испытывал, дословно копируя научные и юридические книги во время вечерних занятий, чтобы продвинуться по карьерной лестнице, заставили его мечтать об устройстве, которое могло бы быстро производить и копировать текст. В колледже Честер изучал физику, химию и право. В конце концов, он переехал в Нью-Йорк, где работал в патентном отделе P. R. Mallory & Co. производителя электрических компонентов. Днём Честер трудился в патентном отделе, а ночью – в своей домашней лаборатории в Астории, Квинс, работая над изобретением копировальной машины. Он писал: «Когда проблема была чётко определена, решение пришло почти как интуитивная вспышка».
Честер Карлсон с первой моделью своего изобретения, копировальной машиной Xerox
И всё же ксерокс был изобретён не одним человеком. Хотя идея копировальной машины, возможно, принадлежит Честеру, он не преуспевал в своих экспериментах и прототипах, пока не заручился поддержкой Отто Корнея, молодого немецкого физика, в 1938 году. Вместе 22 октября 1938 года они создали первую ксерографическую копию на куске вощёной бумаги, которая сегодня выставлена в Смитсоновском национальном музее американской истории. А в 1945 году Честер сотрудничал с Мемориальным институтом Баттеля (частной некоммерческой исследовательской компанией), чтобы разработать изобретение, на которое он уже подал несколько патентов. В 1948 году Институтом Баттеля, Оптическим обществом Америки и компанией Haloid (которая позднее станет Xerox) была проведена первая публичная демонстрация ксерографии. Термин «ксерография» был придуман профессором, работавшим на Haloid — он происходит от греческого "xero" («сухой») и "graph" («писать»). В 1950 году компания начала продавать ксерографическое оборудование, а в 1952 году Haloid зарегистрировал торговую марку "Xerox" для своей линии копировальных машин. Сведение изобретения к практике, доведение его до общественности для продуктивного, эффективного и широкого использования и продажи были командным усилием.
Честер отошёл от дел в Рочестере вполне состоятельным человеком благодаря лицензионным отчислениям, которые он делил с Институтом Баттеля и Haloid, и акциями, которыми он владел в Haloid. Патент, принёсший ему больше всего денег, был на изобретение машины 914-й модели, выпущенной в 1959 году. Её успех был во многом обусловлен удобной конструкцией и низкими эксплуатационными расходами (она не требовала специальной бумаги). Кроме того, бизнес-модель Haloid была основана на аренде машин, что делало их доступными для большинства предприятий и, таким образом, облегчало широкое распространение. Модель 914 стала невероятно популярной, и Честер вскоре отошёл от дел. Он описал свой финансовый успех как удовлетворительный, но далёкий от его первоначальной мечты о разработке полезного копировального аппарата для решения повседневных проблем общественности. Начиная с первых дней работы в офисе и борьбой с судорогами рук в студенческие годы и заканчивая последующими неудачными испытаниями прототипов, реализация доступного настольного копировального аппарата оставалась несбыточной мечтой.
«Потребность в быстром, удовлетворительном копировальном аппарате, который можно было бы использовать прямо в офисе, была очевидной [...] — казалось, существовала вопиющая потребность в нём, такой желанной вещи. Поэтому я решил подумать о том, как это можно сделать».
Первая электростатическая печать на Xerox
Честер пытался удовлетворить реальную потребность мира, играя с физическими, химическими и производственными головоломками и будучи ведомым страстью к науке/технике и желанием проектировать полезные продукты для обычных задач. Мотивированный внутренне, он был также вознаграждён существенным богатством за своё изобретение копировальной машины благодаря сотрудничеству и финансовой поддержке Института Баттеля и Haloid, которые сыграли важную роль в том, чтобы 914-я модель появилась в офисах по всему миру. Хотя патентное вознаграждение и богатство, которое оно может принести изобретателям, часто считается основным стимулом для инноваций, жизнь Честера и разработка ксерографической машины как новаторского изобретения для повседневного использования представляют собой более сложную историю о внутренней мотивации, личных обязательствах и сотрудничестве.
Помните Отто Корнея, который работал с Честером в 1938 году в его «лаборатории» в Астории (помещение, которое на самом деле было квартирой тёщи Честера)? Корней перестал с ним работать вскоре после того, как помог построить успешный прототип, получив должность в IBM. Тридцать лет спустя IBM представила конкурирующую копировальную машину для офиса, и Haloid (теперь называется Xerox) подала в суд на IBM 21 апреля 1970 года за нарушение патентных прав. Xerox, в конце концов, выиграла этот иск, но он затянулся на годы, отчасти потому, что «изобретение ксерографии позволило адвокатам превратить досудебное открытие в неограниченную оргию ксерокопирования». Одна из других ироний судебного процесса заключалась в том, что сам Честер заимствовал и развивал идеи предыдущих изобретателей, таких как венгерский физик Пауль Селени. Из его научных работ Честер почерпнул существенную информацию и вдохновение. К тому же, Селени сам конкурировал за титул «отца ксерографии». Происхождение идей нельзя проследить до одного человека или момента, и всё же в патентах Xerox изобретателем значился Честер, а не Корней (как участник проекта) или Селени (как дедушка оригинальной идеи). Интеллектуальная собственность – это предоставление права собственности на изобретение или творческое выражение одному лицу или группе лиц, несмотря на неизбежную реальность того, что все инновации и творчество являются итеративными и заимствуются из того, что было раньше.
«Электрофотография» Честера Карлсона, запатентованная 6 октября 1942 года
Честер передал лицензионные права на свои патенты Институту Баттеля и компании Haloid, которые использовали ограниченную по времени патентную исключительность, чтобы не позволить конкурентам (таким как IBM) сделать похожие копии копировальной машины и обеспечить себе доминирование на рынке. На протяжении десятилетий патенты и связанное с ними доминирование Xerox на рынке мешали конкурентам создавать машины, подобные аппарату Xerox. Конкуренция снизила бы цену на ксероксы и предоставила бы потребителям больше выбора. До истечения срока действия патентов мы не видели эффективных конкурентов. Конечно, Честер, Институт Баттеля и Haloid получили выгоду от патентной защиты, но как десятилетия отсутствия конкуренции ввиду интеллектуальной собственности отразились на прогрессе науки и развитии полезных технологий, остаётся важным вопросом.
Ирония заключается в том, что оригинальная копировальная машина, которую нельзя было копировать, была создана для того, чтобы делать копии текстов, фотографий и даже инструкций по изготовлению или использованию копировальных машин. И по этой причине, хотя Xerox тщательно защищала свои патенты от нарушения конкурентами, запатентованная технология способствовала нарушению другой интеллектуальной собственности, такой как авторские права. Согласно решению Верховного суда от 1984 года по делу «Sony Corporation of America против Universal City Studios» относительно законности видеомагнитофона (VCR), производители копировальных машин, таких как Xerox, а также других «основных предметов торговли», таких как камеры, печатные машинки и магнитофоны, не несут ответственности за свой вклад в нарушение авторских прав, вытекающих из использования изобретения, облегчающего копирование. Сегодня, тем не менее, пользователи этих машин по-прежнему несут ответственность за нарушение интеллектуальной собственности в зависимости от характера использования сделанных ими копий. Другими словами, копировальные центры и их клиенты могут быть нарушителями авторских прав, но копировальное изобретение Честера, которое нельзя было копировать (до истечения срока действия патента), сохраняет иммунитет от ответственности за копирование, которое оно облегчает. Различие между пользователями и производителями устройств по-прежнему создаёт конфликты между заинтересованными сторонами, например, между Американской ассоциацией звукозаписывающих компаний (англ. Recording Industry Association of America) и музыкальной аудиторией (включая программы для загрузки) или Американской ассоциацией кинокомпаний (англ. Motion Picture Association) и киноаудиторией (включая тех, кто делится, транслирует и записывает видеофайлы). Все средства записи, хранения и потоковой передачи работ, защищённых авторским правом, начиная от MP3-плееров и заканчивая одноранговыми файлообменными сетями, имеют корни в копировальных устройствах, таких как Xerox, и конфликтах по поводу их дизайна.
Первоначальная концепция копировальной машины Честера состояла в том, чтобы способствовать развитию бизнеса, образования и исследований. Он представлял себе дословное копирование для продуктивного использования. Вскоре, однако, копировальная машина стала использоваться в разных целях: одни были дословными и продуктивными, друге – легкомысленными, третьи – преобразовывающими и новыми. В 1967 году Джон Брукс написал в The New Yorker, что «одно довольно странное использование ксерографии гарантирует, что невесты получат свадебные подарки, которые они хотят». Теперь, когда магазины со свадебной канцелярией оснащены ксероксами, списки можно делать, переделывать и распространять с необычайной лёгкостью. Ксерокопирование было также инструментом искусства. Поместите предметы на зеркальное стекло, и вы не знаете, что выйдет, но наверняка что-то провокационное и забавное. Как сказал Пати Хилл, художник, который использовал копировальные аппараты в качестве красок и кисти: «Когда я показываю [копировальному аппарату] бигуди, он возвращает мне космический корабль, а когда я показываю ему внутреннюю часть соломенной шляпы, он описывает жуткие радости спуска в вулкан». В дополнение к банальному и высокому искусству, ксерокс способствовал правосудию. Как известно, Даниэль Эллсберг использовал копировальный аппарат для воспроизведения документов Пентагона. И низовые организации, такие как ACT-UP, набирали обороты потому, что они расклеивали свои листовки (сделанные на дневных работах организаторов) по всем улицам Нью-Йорка. Где бы сегодня были распространение листовок и политические организации, не говоря уже о самостоятельной публикации и возможностях самовыражения, без копировальной техники? Маршалл Маклюэн писал в 1966 году: «Ксерография приносит царство террора в издательский мир, потому что это означает, что каждый читатель может быть как автором, так и издателем». И это хорошая вещь. Запатентованная копировальная технология породила взрыв копирования для всех, и оно преобразило мир.
История ксерографии, связанная с интеллектуальной собственностью, показывает, что копирование, которому препятствуют права интеллектуальной собственности, лучше продвигается, чем предотвращается. Это история о том, как оспариваемые границы интеллектуальной собственности являются и должны быть гибкими, учитывая контрасты, которые оживляют её реалии. И это история о том, как проблемы, головоломки, сотрудничество и изменения способствуют инновациям и творчеству.
