Искали кальянную. Заглянули в отзывы.

Начало истории – Про прибытие в Тарту, ФСБ и общагу

Часть №2 – Про прогулку по Центру, покупку вещей и знакомства, знакомства, знакомства…

Часть №3 – Про пиво, текилу, кальян и южно-американские слезы

Часть №4 – Про начало учебы и первые трудности

Часть №5 – Про моего соседа из Латвии: он носит дреды и курит траву

Часть №6 – Про новый предмет и комнату отдыха

Часть №7 – Про пикник на холме, теодолит и симпатичную немку

Часть №8 – Про черепаху, «Питон» и ностальгию по тропикам

Часть №9 – Про презентацию и эротические стоны за стенкой

Часть №10 – Про завтрак с корейцем, игру в теннис и поход в бар

Часть №11 – Про тусу в общаге и поход в ночной клуб


В среду у нас случился незапланированный выходной, так как накануне Сандер отменил свою лекцию, которая у нас была единственной в этот день. Где-то в полдень, когда я обедал дома яичницей и вареной картошкой, Брайан написал сообщение в нашу общую WhatsApp группу: «Друзья, кто хочет сегодня вечером покурить кальян в Shisha Studio баре?». Его вопрос долгое время оставался без ответа, пока через пару часов Тасмин не написала, что придет туда вместе с Гретой. Чуть позже к беседе подключился Уинсли. Он уточнил, где и во сколько ребята планируют встретиться. Брайан мгновенно прислал сообщение: «В Shisha Studio. В 18.00». Уинсли в ответ промолчал. Я тоже не стал ничего писать, хотя знал, что приду в этот бар, потому что мне очень хотелось пообщаться с Тасмин.

Я пришел в бар в половину седьмого. Тамсин, Брайан и Грета сидели за столиком возле окна, пили пиво и курили кальян. Я присоединился к ребятам; тоже заказал себе бокал пива и тоже стал курить их кальян. Беседовать у нас четверых получалось как-то не очень. Брайан все время что-то рассказывал нам про свою жизнь. Грета и Ясмин в основном молчали. Иногда, когда Брайан ненадолго замолкал, я спрашивал у ребят разного рода вопросы, типа «с кем из умерших людей им было бы интересно поговорить или выпить». Девчонки смеялись и отвечали, Брайан же ухмылялся, и при этом молчал. Через час Тасмин сказала, что им с Гретой скоро нужно будет уйти, так как у них запланирована встреча с Эразсмус-друзьями в баре «Моку». Я расстроился, когда это услышал. Брайан, походу, расстроился тоже. Тасмин, заметив это, как-то полууверенно сказала нам: «Если хотите, вы можете пойти туда с нами».

– Я за! – тут же воскликнул Брайан.

– Я тоже, пожалуй, с вами пойду… – сообщил я девчонкам.

Нам принесли счет. Я оставил на столе четыре евро – ровно столько стоило мое пиво, и пошел в туалет. Когда я вернулся обратно, ребята стояли в куртках и разговаривали недалеко от входной двери. Я подошел к напольной вешалке, которая находилась метрах в пяти от ребят, взял свою куртку и там же принялся ее надевать. Когда я запихивал свою левую руку в рукав, я услышал, как Тасмин спрашивает у Брайна: «Сколько мы должны тебе за кальян?». «2.20, – без промедления ответил он ей. – С каждого». В этот момент в моей голове появилась дилемма: должен ли я тоже платить за кальян, учитывая мое тридцатиминутное опоздание и тот факт, что я не принимал участие в выборе табачного вкуса, или же нет. Я решил, что если Брайан попросит у меня эти 2.20, то я без вопросов отдам их ему, а сам проявлять инициативу я не буду. Я застегнул молнию на куртке и подошел к ребятам.

– Ты готов? – спросила Тасмин.

– Да.

Я посмотрел на Брайана. Он молча посмотрел на меня. Затем мы все вместе вышли из Shisha Studio бара.


По дороге в «Моку» я не проронил ни слова. На протяжении всего пути я был погружен в свои мысли, которые почему-то были посвящены моей жизни в России. Брайан тоже шел и молчал. Тасмин и Грета общались между собой на немецком.

Когда мы зашли на территорию бара, на его уличную часть, к Тасмин и Грете подбежала брюнетка с большими глазами и поприветствовала девчонок словами, а затем обняла их.

– Мы вот там сидим! – брюнетка указала рукой на столик в дальнем углу двора, за которым сидела большая компания. – Присоединяйтесь к нам!

– Да, сейчас, только пиво купим! – ответила ей Тасмин.

После этого мы вчетвером зашли в здание бара и купили по бутылке светлого пива. Затем мы вышли во двор и направились к столу, за которым сидели друзья Греты и Тасмин. Брайан уселся рядом с брюнеткой и сразу завязал с ней разговор. Грета подошла к какому-то парню, что стоял метрах в пяти от стола, и обняла его. Я же уселся на край деревянной скамейки рядом с Тасмин.

– Почему ты тогда убежала? – спросил я про постдискотечный инцидент, и отпил из бутылки. – Ты из-за того парня расстроилась?

– Да! Я потом еще полночи рыдала…

– Серьезно?!

– Да!

– Но почему? Он же ничего такого не сделал…

– Из-за него я почувствовала себя вещью.

– В смысле?

– В смысле, как сексуальный объект! Знаешь, как это противно!?

– Ну, догадываюсь…

–Мне просто очень неприятно, что на свете до сих пор живут подобные люди…

Мы с Тасмин синхронно отпили из своих бутылок . В этот момент к нам подошла Грета. Она стала что-то говорить Тасмин на немецком. Спустя десять секунд у Тасмин из глаз потекли слезы, и она как следует гаркнула на Грету. Грета развернулась и пошла в здание бара.

– Что случилось? – спросил я у Тасмин.

Она, ничего мне не ответив, вскочила на ноги, ловко перешагнула скамейку и бодро зашагала в направлении выхода. Я, немного подумав, схватил со стола свою пивную бутылку и отправился вслед за Тасмин. Когда я покинул территорию бара и оказался на улице, я первым делом повернул голову вправо – там не было ни души. После этого я посмотрел налево и увидел, как Тасмин идет в сторону центра. Я закричал: «Тасмииин, подожди!». Она, услышав мой вопль, остановилась и посмотрела назад. Я подбежал к ней и спросил:

– Что случилось?

– Не бери в голову.

– Хорошо. Вот только твои друзья в баре считают, что ты из-за меня оттуда сбежала… Типа я обидел тебя…

– Неееет, – запротестовала Тасмин. – Ты тут не при чем! Они тебе что-то сказали?

– Нет, только посмотрели с укором.

Тасмин засмеялась.

Я глотнул пиво, а затем протянул бутылку Тасмин. Она взяла ее и спросила меня: «А ты знаешь, что в Эстонии распивать алкоголь на улице незаконно?!»

– Знаю, но я заплатил за пиво три с половиной евро…

– Отличный аргумент, Алекс! – улыбнулась Тасмин.

– Знаю! Ты можешь не пить, если боишься!

Моя провокация удалась. Тасмин возмущенно посмотрела на меня, а затем взяла бутылку и демонстративно сделала пять или шесть глотков. После этого она вернула мне пиво и сказала: «Ладно, пойдем!». И мы медленно двинулись в сторону бара. Но уже где-то через десять шагов Тасмин остановилась. «Не хочу прямо сейчас туда возвращаться, – сказала она. – Давай сначала чуть-чуть прогуляемся?!».

После пятнадцатиминутной прогулки, в течение которой Тасмин много рассказывала мне о том, как устроена жизнь в Германии, мы вернулись в «Моку». Там мы не обнаружили ни Брайана, ни Грету, ни кого-либо из ребят, которые полчаса назад сидели с нами за одним столом. По просьбе Тасмин я стрельнул сигарету у какого-то упитанного бородатого парня в футболке AC/DC, стоящего около входа. Мы вдвоем покурили ее, а потом пошли в сторону дома. Сначала я проводил Тасмин до дверей Раатузе, а затем отправился к себе – в общежитие на улице Нарва.


В конце октября я съездил домой в Переферийск, чтобы повидаться с друзьями и мамой, а также взять с собой кое-какие вещи, главной из которых, безо всяких сомнений, была моя акустическая гитара. Вся поездка заняла у меня четыре дня. Я покинул Тарту утром в четверг, а вернулся туда поздним вечером в воскресенье. Я привез Янису упаковку табака и две бутылки вкусного крафтового пива, сваренного в одной питерской пивоварне. Также я купил две небольшие бутылки бруснично-клюквенной настойки. Одна из них предназначалась Якчону (накануне моего отъезда он немного простыл – поэтому подобный напиток был для него сверхактуален), а вторая – Брайану. Мне хотелось, чтобы парень из Алабамы попробовал что-то совсем не похожее на виски, пиво или текилу. К тому же, меня слегка мучила совесть за то, что я тогда не скинул ему денег за кальян, поэтому мой алкогольный подгон в некоторой степени служил компенсацией.


Когда в понедельник утром я шел на учебу, я заметил, как осень изменила облик Тарту: на улице стало гораздо меньше зеленого цвета, а так же уменьшилось количество людей, неспешно гуляющих в центре (особенно по сравнению с сентябрем). На занятии в компьютерном классе я не увидел Тасмин. Оказалось, что она с другими Эразмус-студентами уехала на четыре дня в Москву – об этом мне рассказал Якчон, когда мы вместе с ним в полдень возвращались из университета домой.


Вечером я наконец-то увиделся с Янисом (в этот раз он вернулся из Латвии в понедельник). Я вручил ему гостинцы, а затем мы как следует покурили и насладились вкусным ужином, который Янис привез из дома в трех пластиковых контейнерах. Мне было очень приятно снова оказаться в его компании, в нашей общажной квартире на улице Нарва. Единственное, что слегка подпортило мне удовольствие, был эротический шум за стеной соседней квартиры. «Охи» и «ахи» звучали до трех часов ночи, из-за чего я совершенно не выспался.


В среду вечером в библиотеке вместе с Якчоном и Шейдой я сделал большое тестовое задание по предмету Введение в ГИС, которое представляло собой экзамен. Вопросы в нем были не сложные, но очень хитросоставленные. Поэтому присутствие двух моих одногруппников, для каждого из которых успехи в учебе были крайне важны, сыграло мне на руку.

Тем временем приближалась дата сдачи экзамена по программированию. Его первый этап – письменный тест – был назначен на 2 ноября, и его я как-то не особо боялся. Вторая же часть, которая подразумевала написание кода, проходила ровно через неделю – 7-го числа, и по поводу нее у меня была масса страхов и опасений. Не то что бы программирование мне совсем не давалось – какие-то моменты я понимал, но мне не хватало усидчивости, чтобы обрести глубину и развить навык кодонаписательный навык. Также на мою мотивацию негативно влияла структура наших занятий: сначала выполняешь домашнее задание по новой теме (тест и два упражнения по написанию программ), а лишь затем приходишь в университет и пишешь еще несколько программ по этой же самой теме. Такая схема была идеальна для тех студентов, которые изучили «Питон» еще до приезда в Тарту; например, как Кирилл и Якчон (последнего, впрочем, такое положение дел сильно расстраивало. Он часто жаловался мне на то, что на этом курсе он не получает никаких новых знаний, а лишь попусту тратит свое драгоценное время). Но для абсолютных новичков, у которых до сентября этого года питон ассоциировался исключительно со змеей (типо меня и Уинсли), это был сущий ад.

С домашними заданиями мне преимущественно помогал Якчон, а Уинсли помогал его сосед по комнате из Нигерии. Об этом я узнал каким-то октябрьским утром, когда спросил у не прекращающего зевать Уинсли о причинах его недосыпа. «К моему соседу вчера подруга опять на всю ночь приходила, – ответил он мне. – И в этот раз они даже сексом занимались украдкой». «Так скажи ему, чтоб он так больше не делал, – смеясь посоветовал я». «Не могу – сосед мне помогает с «Питоном»…».


В четверг после лекций я пришел в компьютерный класс, чтобы потренироваться в написании программ, последовательно выполняя упражнения из нашего курса. В аудитории сидели шесть человек. Из них я знал лишь одного. Это была Диана. Она сидела на своем обычном месте и работала в программе ArcGIS. Я сел рядом с ней и приступил к упражнениям. Минут через 20 я основательно застрял на одном из заданий, где от меня требовалось написать некую функцию. Диана заметила это, и предложила мне свою помощь. Я был этому только рад. В течение получаса она кропотливо мне объясняла сразу несколько тем. Я чувствовал, как моя компетентность в «Питоне» растет. Но вместе с тем вскоре я также ощутил и усталость. Мне захотелось домой. Я поблагодарил Диану за уделенное время и стал собирать свои вещи. Затем я попрощался с Дианой и направился к выходу. Когда я вплотную приблизился к двери, Диана окрикнула меня:

– Саш!

Я повернулся и посмотрел на нее. Через недолгую паузу Диана сказала:

– Я очень надеюсь, что ты – человек адекватный. И поэтому не подумаешь, что если я тебе помогла, значит, я хочу с тобой отношений…

– Нет, я так не подумаю, – ответил я и вышел из кабинета.


В пятницу вечером я наконец начал украшать свою комнату при помощи гирлянд, которые привез с собой из России. Примерно в середине процесса мне пришло сообщение от Тасмин. «Привет, Алекс! – написала она. – Не хочешь прийти к нам на вечернику?». Я удивился (так как подобное происходило впервые) и вместе с тем дико обрадовался тому, что прочитал. Я ответил Тасмин, что подойду минут через 30, а затем продолжил прикреплять гирлянду к стене.

Спустя 20 минут я закрыл дверь квартиры и пошел по коридору в направлении лифта. Не успел я сделать и десяти шагов, как мне снова пришло сообщение от Тасмин: «Давай в другой раз. Я не в настроении». Возвращаться назад мне совсем не хотелось. Поэтому я написал, что уже почти подошел к Раатузе. «Тогда ладно, – ответила она. – Напиши, как окажешься в холле, чтобы я спустилась и провела тебя наверх». Я как следует прибавил шагу.

Вскоре я уже ждал появления Тасмин, сидя на одном из диванчиков на первом этаже Раатузе. Когда она оказалась возле меня, первое, что бросилось мне в глаза, была ее новая прическа. Тасмин зачем-то обрезала свои роскошные длинные волосы, которые теперь свисали лишь до линии скул.

– Классное каре! – соврал я.

– А мне так совсем не нравится…

– А зачем тогда ты подстриглась? – я улыбнулся.

– Хочу пожертвовать свои волосы в помощь детям, болеющих раком.

Уточняющих вопросов задавать я не стал. Мы двинулись в сторону лифта. По пути я спросил Тасмин о ее поездке в Россию. Он сказала, что ей все очень понравилось: и страна, и люди. «Мне бы хотелось там какое-то время пожить», – заключила она.

После того, как лифт поднял нас на четвертый этаж, мы немного прошлись по узкому коридору и очутились возле приоткрытой двери – оттуда доносился гвалт пьяных голосов, а также звуки акустической гитары. Мы зашли внутрь. Планировка квартиры оказалась в точности такой же, как и у квартиры Джавада: большая прихожая, огромная (по сравнению с моей) кухня, душ с туалетом и три комнаты. Вечеринка проходила в той, что была слева от нас. Туда мы и направились сразу, как я разделся. В просторной комнате, которую освещали около десятка свечей, находилось 12 человек. Кто-то сидел на кровати, а кто-то на полу. Играющий на гитаре парень восседал на крутящемся стуле. Из присутствующих, помимо Тасмин, я знал только Грету и еще Софи – девчонку из Франции. Я поприветствовал их кивком головы, а затем сел на пол рядом с Гретой. Тасмин же вышла из комнаты в коридор.

В течение пары минут я слушал музыку, но потом мне это надоело (играл и пел парень довольно неплохо, но мне такая музыка была неинтересна). Я направил внимание на Грету.

– Как ты? – спросил я ее.

– Хорошо. А ты?

– Тоже.

– Хочешь вина?

– Конечно!

Грета поднялась на ноги, взяла со стола чашку и бутылку красного вина, а затем села обратно. Она наполнила чашку вином и поставила рядом со мной. Я тут же взял угощение в руки и сделал глоток. Напиток был вкусным. Я поблагодарил Грету, а затем спросил у нее:

– Каким из животных ты бы предпочла быть съеденной?

– Что??? – Грета громко засмеялась.

– Ну, кабаном там, или медведем…

– Алекс, ты серьезно сейчас?!

– Вполне.

Грета молча посмотрела мне в глаза, улыбаясь при этом. Я отхлебнул вина.

– Я вообще не хочу, чтобы меня кто-нибудь ел! – наконец я услышал ответ.

– Ладно, принимается.


Парень с гитарой почему-то вдруг стал играть и петь чуточку громче. Я перевел свое внимание на него и стал слушать, как бы давая себе еще один шанс полюбить его творчество. Но спустя полминуты я окончательно осознал, что его творчество мне совершенно не откликается. Я повернул голову в сторону Греты, чтобы снова что-нибудь спросить у нее, но не успел. В этот момент к ней подошла Тасмин и начала что-то говорить Грете по-немецки. Грета выслушала ее, а затем что-то кратко ответила. После этого Тасмин снова удалилась из комнаты.

– У нее все в порядке? – спросил я у Греты.

– Да… Она говорит, что устала. И поэтому пойдет полежит в нашей комнате.

– А ваша комната – та, что посередине?

– Нет, которая с противоположного края. А ты хочешь проведать Тасмин?

– Нет, просто интересуюсь.

В течение следующих десяти минут я молча слушал музыку в приятном полумраке комнаты и потягивал вино из чашки, а потом мне это все надоело. Я сделал последний глоток, поставил чашку на пол и поднялся на ноги. Грета посмотрела на меня. Я показал ей ладонь, как бы прощаясь.

– Ты уходишь? – спросила она.

– Да.

– Я тебя провожу.

Мы переместились в прихожую. Там я сначала надел кеды, а затем куртку. Потом мы с Гретой обнялись, после чего я открыл дверь и шагнул в пространство коридора. Справа, в метрах десяти от себя, я увидел Тасмин, которая сидела на полу возле стены и тихо рыдала.

– У тебя все в порядке? – спросил я у нее.

– Да, – она ответила. – Я хочу одна побыть.

– Ну ладно.

Грета высунула голову из квартиры и что-то спросила у Тасмин на немецком. Тасмин ей дала какой-то лаконичный ответ.

– У нее все хорошо? – вполголоса спросил я у Греты.

– Я думаю, да.

– Хорошо, тогда я пойду!

– Конечно, Алекс! До встречи!


Я повернул налево и бодро зашагал по коридору вперед, в сторону лифта.


Оформил свой опыт учебы в европейской магистратуре в виде книги, которую опубликовал на Литрес – https://www.litres.ru/aleksandr-medvedev-30104311/pochti-pol...