В 1429 г. на Большом Соловецком острове в Белом море поселились два подвижника – Герман и Савватий. Они построили кельи, занимались огородничеством, вели строгую подвижническую жизнь. Через некоторое время Герман отправился на материк за припасами. В его отсутствие Савватий почувствовал приближение смертного часа и тоже покинул остров, чтобы принять перед кончиной святое причастие. В устье реки Выг на Корельском берегу он встретил игумена Нафанаила, принял от него причастие и преставился. В 1436 г. Герман вернулся на Соловки вместе с другим монахом – Зосимой. Вслед за этим на остров прибыли новые отшельники. Монахи построили кельи и деревянные храмы во имя Преображения Господня, Успения Божией Матери и Николая Чудотворца.

В 1460-е гг. степенной посадник Иван Лукинич и тысяцкий Трифон Юрьевич, «старые посадники», «старые тысяцкие» и бояре выдали от имени Великого Новгорода грамоту игумену Зосиме и старцам на владение Соловецкими островами. После присоединения Новгородской земли к Москве великий князь Иван III Васильевич в 1479 г. подтвердил право монахов на Соловецкие острова, а землевладельцы продолжили жертвовать монастырю вклады. В 1555 г. в монастырь поступил богатый вклад Ивана Васильевича Полева – село Пузырево и двадцать деревень в Бежецком Верхе. Так стали формироваться владения Соловецкой обители в центральных уездах. Однако главные земельные угодья монастырь приобрёл на побережье Белого моря. Среди них было много небольших пожертвований – рыбные тони, езы и ловища на морском берегу, варницы и их доли, пожни (луга) и прочее, – которые давали мелкие вотчинники и местные рыболовы-промышленники.

Первоначально монахи ловили рыбу для пропитания. Затем стали добывать соль: «дров множество секуще, готовляху и воду от моря черпаху и тако соль варяще, приготовляху и даяху торжником на куплю…». На средства, полученные от соляной торговли, приобретались новые земли на побережье Белого моря. Монастырь также получал десятину от рыболовов и охотников на морского зверя, приезжавших на Соловецкие острова.

Менее чем за столетие Соловецкий монастырь превратился из бедного и пустынного богомолья в обширный хозяйственный комплекс. В 1514 г. на острове стояли соляные варницы с тремя цренами (сковородками для выварки соли), в монастыре было две мельницы, в амбарах хранились 500 коробей ржи (3 500 пудов), стадо составляли 32 лошади, 40 коров и 20 телят. В 1541 г. юный Иван IV дал соловецкому игумену Алексию (Юреневу) грамоту на право беспошлинного провоза шести тысяч пудов соли на торг в Вологду.

Подъём в хозяйственной деятельности монастыря приходится на управление игумена Филиппа (Колычева) (1548–1566 гг.), впоследствии ставшего митрополитом Московским и всея Руси и прославившегося противостоянием Ивану Грозному в эпоху опричнины.

Будучи игуменом, Филипп пользовался благосклонностью Ивана IV, а монастырь получал богатые пожалования от государя. В 1550 г. царь дал в монастырь деревни Усть-Колежму и Колежму Выгозерского погоста, восемь варниц и остров на реке Суме, в 1551 г. – деревню Сорока в устье одноимённой реки. В 1555 г. Иван IV лишил монастырь права беспошлинной торговли солью, но взамен пожаловал Сумскую волость, в которой насчитывалось 32 деревни с 25 действующими соляными варницами (с них крестьяне платили монастырю оброк). В волости стояли две церкви – во имя Успения Пречистой Богородицы и Николая Чудотворца. В 1560 г. Иван Грозный дал в монастырь два колокола весом по 25 пудов каждый и 420 рублей денег на поминовение своих жён и брата Юрия.

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B2...

При игумене Филиппе была проведена вода из Пертозера в Святое озеро, сооружена пристань на Заяцком острове, вымощены дороги, созданы сложные гидротехнические сооружения, кирпичные заводы, специальные механизмы для доставки кирпича и извести. Деятельный глава обители усовершенствовал мукомольное дело, производство кваса, построил скотный двор, начал разведение оленей. В Сумском посаде был построен железоделательный завод. В 1566 г. на Соловецком острове было 3 водяных мельницы, 1 толчея (небольшая мельница), 3 варницы и 5500 четвертей хлеба (в зависимости от вида зерна 1 четверть составляла от 9,5 до 6,5 пудов). В 1570 г. запасы составляли 7000 четвертей; в монастырском стаде было 60 волов и 71 лошадь.

Соляные варницы на реке Мшаге. Рисунок из альбома шведского путешественника Эрика Пальмквиста. 1673 г

В последние годы правления Ивана Грозного шла война со Шведами, и Поморье подверглось разгрому. Монастырь был избран в качестве опорного пункта обороны. В 1584—1594 гг. здесь были выстроены мощные каменные стены, и Соловки превратились в первоклассную крепость. Строительство стен, а также Кемского и Сумского острогов велось на средства Соловецкого монастыря. Монастырь также обеспечивал ратных людей. Так, в 1591—1592 гг. монастырь кормил и давал денежное жалование и одежду 73 стрельцам и 143 казакам. На эти годы приходится вторая «немецкая война», во время которой Поморье было вновь разорено. Монастырь также тратил значительные средства на содержание стрельцов и других ратных людей. Ежегодно он выплачивал жалование и давал продуктового обеспечения не менее чем на 380 рублей.

Соловецкие старцы жаловались царю Фёдору Ивановичу на упадок монастырского хозяйства и большие расходы на оборону. Царь Фёдор Иванович предоставил Соловецкому монастырю право беспошлинного провоза семидесяти тысяч пудов соли на продажу, а царь Василий Шуйский в 1606 г. – право на провоз ста тысяч пудов соли. В первые годы Смуты общий экономический кризис почти не коснулся Соловецкого монастыря. В 1607 г. в Вологде было продано рекордное количество соли – более 132 тысяч пудов, в 1608 г. – более 123 тысяч пудов. Однако в следующем, 1609 г., объём продаж резко упал – до 53 тысяч пудов. В те же годы царь Василий Шуйский взял у монастыря взаймы 5150 рублей и впоследствии так и не вернул.

https://www.vpoxod.ru/page/toponym/solovki_info

Возрождение экономики Соловецкого монастыря было связано с соляным промыслом. Этому способствовало большое число свободных рабочих рук: на Севере появилось много «бобылей» и «казаков», потерявших своё хозяйство и семьи.

Объёмы вологодской соляной торговли в 1633 г. превысили отметку в сто тысяч пудов, и до 1646 г. (тогда была проведена налоговая реформа, резко повысившая стоимость соли) не снижались. С 1649 г. по 1656 г. продажи вновь составляли ежегодно от ста тысяч пудов и выше. Самый большой объём проданной соли приходится на 1649 г.: продано 146 808 пудов соли на 15 849 рублей 17 алтын 1/2 деньги. Правда, и расходы монастыря на пропитание братии, слуг и работников монастыря, содержание большого хозяйства и храмов также были велики. По данным историка А.А. Савича, доходы, расходы и прибыль монастыря за несколько периодов второй половины XVI—первой половины XVII в. были таковы (даны полные суммы в рублях):

Наряду с солью монахи и крестьяне соловецкой вотчины ловили рыбу как на себя, так и на продажу. Рыбные ловли располагались по всему морскому берегу и на каждой речке, однако, по сравнению с соляной продажей, доходы от рыбной ловли были невелики.

Возрождение экономики Соловецкого монастыря повлекло за собой обращение государства к монастырской казне с просьбами о займах и помощи: время было тяжёлым, военным.

В системе монастырского хозяйства важную роль занимали подворья и дворы. Они располагались в Великом Новгороде, Холмогорах, Архангельске, Вологде, Устюге, Тотьме, Ярославле, Москве. Из монастырских варниц и самой обители сюда везли соль, а для монастыря запасали зерно, одежду, посуду и другие товары, здесь велась торговля солью.

https://www.vpoxod.ru/page/toponym/solovki_info

Церковные реформы патриарха Никона, начавшиеся в 1653 г., вызвали резкий протест тех, кто считал перемены отступлением от истинной веры. Соловецкие старцы никоновскую реформу не приняли. 8 июня 1658 г. они составили соборный приговор, осуждавший новые книги. Вскоре после этого Никон лишился патриаршества, и на какое-то время в Москве стало не до Соловков. В самом монастыре было неспокойно: братия враждовала с архимандритом и просила сменить его.

В 1666 г. архимандрит Варфоломей поехал на Церковный собор в Москву, а вслед за ним монахи отправили Первую соловецкую челобитную о вере, в которой просили не менять обрядов в обители. На Соборе Варфоломей отрёкся от монахов и назвал их «мятежниками». В обитель направили архимандрита Спасского Ярославского монастыря Сергия. Он должен был привести старцев к послушанию и заставить их признать церковные нововведения. Миссия Сергия провалилась.

Царь решил смирить соловецкий бунт силой.

Монастырь пал из-за предательства. Перебежчик монах Филарет показал воеводе тайный ход в стене, и ночью 22 января 1676 г. стрельцы проникли в обитель. Проснувшись, некоторые из защитников оказали сопротивление, но были ранены или убиты в бою. Погибли не менее сотни монахов и мирян. В плену оказались 62 участника восстания, из них 35 были посажены в тюрьму, а 28 казнены. В старообрядческой литературе есть упоминание о сотнях страдальцев, жестоко замученных Мещериновым, однако, это преувеличение. Согласно подсчётам историка О.В. Чумичевой, за время осады погибли от обстрелов и умерли от болезней около пятидесяти человек. Таким образом, общее число жертв приближается к двумстам из семисот – обычного числа иноков и мирян в монастыре в середине XVII в.

После 1676 г. объёмы производства и продажи соли упали. В 1684—1685 гг. было продано 42 275 пуда на 3 214 рублей, в 1685—1686 гг. – 99 210 пудов на 6 999 рублей, в 1687—1688 гг. 137 625 пудов на 7 765 рублей, в 1688—1689 гг. 98 281 пудов на 7 128 рублей, в 1690—1691 гг. 48 515 пудов на 4 241 рубль, в 1691—1692 гг. 15 492 пуда на 1 316 рублей. Сказалось и оскудение лесов, которые вырубали на дрова для солеварения.

В 1705 г. была введена казённая монополия на соль, что также способствовало упадку соляного промысла. Солеварение превратилось из доходного промысла в обязанность монастыря поставлять соль государству для реализации. Государство, правда, платило поставщикам за соль, но доход от этой продажи был невелик. Согласно подсчётам историка А.В. Богдановой, в 1763 г. накануне секуляризации Соловецкий монастырь владел девятью усольями, на которых было тринадцать с половиной варниц. Всего в этом году было выварено 60 209 пудов 25 фунтов соли. Соляной промысел перестал быть основой монастырской экономики, уступив доходу от паломников. В 1764 г. Соловецкий монастырь и вовсе лишился возможности вести самостоятельную хозяйственную деятельность: его владения по указу о секуляризации перешли к государству.

Белое море в окрестностях Соловецкого монастыря. Автор фото Игорь Георгиевский, GeoPhoto.ru

Представление о хозяйственной деятельности Соловецкого монастыря будет неполным без других промыслов, развивавшихся на острове и в поморских вотчинах обители.

Древнейшим монастырским промыслом было рыболовство. В основном ловили беломорскую сельдь, которая шла для внутреннего употребления и на продажу. Также известен промысел сёмги, зубатки, а с XVIII в. – наваги. Промысловые участки на побережье именовались «тонями». Здесь стояли избы для рыбаков, амбары для рыбы и хранения сетей. Тони мерялись неводами. В конце XVI—начале XVII вв. на Большом Соловецком промысле было 27 неводов, на которых действовали 15 карбасов и 4 крупных судна. Многие рыболовные тони монастырь сдавал в аренду местным крестьянам-рыбакам. На острове ловили рыбу в озёрах. Ещё при игумене Филиппе были устроены искусственные пруды для разведения рыбы.

На Соловецких островах также промышляли нерпу, лахтака (тюленя) и белуху. Этот промысел именовался «мурманским». Из морского зверя топили сало для нужд монастырского хозяйства. На нерпу и тюленя охотились круглый год, били на льду и на берегу.

В монастырских вотчинах на материке в Кемской и Керетской волостях добывали слюду, игравшую важную роль заменителя стекла. Русская слюда также шла на экспорт в Западную Европу. Крупнейшие месторождения слюды были в Керетской волости, здесь ежегодно добывали более четырёхсот пудов. В некоторые годы слюдяной промысел по доходности занимал второе место за соляным. В 1660-е гг. ежегодно продавалось в среднем 315—325 пудов слюды на сумму до тысячи рублей. На местах добычи слюды, которые именовались «вараками», ставили амбары, кузницы, избы и келью келья старца-приказчика.

На Керети, в Кеми, на Варзуге и в некоторых других поморских волостях добывали речной жемчуг. Этот промысел не приносил дохода, но жемчуг использовался в монастырских мастерских для изготовления окладов икон и иной церковной утвари. Среди других монастырских ремёсел широкое распространение имело изготовление различных деревянных изделий, в том числе посуды и инструментов, икон, крестов. С XVI в. известно косторезное дело. В XVIII—XIX вв. из дерева и кости вырезались кресты и ложки, пользовавшиеся большим спросом у паломников. Как и в любом другом крупном монастыре, на Соловках были свои плотники, кузнецы, каменщики, гончары и ремесленники других профессий, как монахи, так и бельцы.

Автор: Шокарев Сергей Юрьевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры источниковедения Историко-архивного института РГГУ.

https://goarctic.ru/live/khozyain-severnogo-kraya-solovetski...

https://goarctic.ru/live/khozyain-severnogo-kraya-monastyr-v...

сайт goarctic.ru

Заметки об экспедиции в Онежский залив Белого моря летом 2019 года.

Экспедиции нашей небольшой команды – сотрудников лаборатории морских млекопитающих ММБИ [Мурманского морского биологического института Кольского научного центра РАН] -- бывают разными: длинными, удачными или не очень, трудными и даже грустными, но никогда не бывают скучными. Важной задачей является регулярное получение информации о поведении, миграциях, сезонном распределении ластоногих и китообразных Белого, Баренцева и Карского морей; в последние 10-12 лет эта задача успешно решается благодаря использованию метода спутниковой телеметрии.

В июле 2019 г. были организованы полевые исследования нерпы Белого моря, целью которых было отловить нерпу в наиболее удалённом открытом морском районе. 11 июля мы отправились в путь к возможной точке базирования – маяку на мысе Летний Орлов. Маршрут длиной более 300 км состоял из двух частей: на автомобилях от Архангельска до деревни Пурнема по Онежскому полуострову, и на резиновых лодках от Пурнемы до мыса Летний Орлов.

Пурнема сегодня – это довольно большая деревня, живописно раскинувшаяся на высоком берегу Онежского залива Белого моря, в устье одноимённой реки, где живут почти двести человек и продолжают работать школа, почта и несколько магазинов. А вот самолёты-«аннушки» сюда больше не летают, и взлётное поле потихоньку зарастает. В деревне два исторических памятника – Никольская церковь 1618 г. постройки (ей более четырёхсот лет и сохранилась она намного лучше соседки, в которой был когда-то склад) и Христорождественская церковь (1860 г.).

Христорождественская церковь (1860 г.) и Никольская церковь (1618 г.) с шатром (справа). Фото отсюда https://www.drive2.com/b/529892862528062326/

Добираться до деревни приходится по лесовозным дорогам, всего более 190 км пути, асфальтированное шоссе заканчивается за Северодвинском, ещё раз ненадолго асфальт появляется у месторождения «Куртяевское», где находится источник знаменитой северной минеральной воды.

Хотя довольно большая часть Онежского полуострова сегодня входит в состав национального парка «Кенозерье», центральная часть полуострова представляет собой сплошную вырубку, причём никаких рекультивационных работ мы не наблюдали. Сосна на полуострове практически вся сведена, многокилометровые вырубки тянутся по всему маршруту.

В деревне нам пришлось задержаться на несколько дней из-за сильного шторма. Для приезжих в Пурнеме есть сразу два гостевых домика, вот в одном из них мы и пережидали непогоду. Наконец 14 июля море немного успокоилось и выглянуло солнце, хотя для середины лета было холодно, всего +6°С.

Гостиница в деревне Пурнема. Июль, 2019 г.

Не дожидаясь больше улучшения погоды на море, мы начали быстро собираться; сборы заключались в выгрузке экспедиционного имущества из машин на берег реки Пурнемы и подготовке двух резиновых лодок к переходу до мыса Летний Орлов. Затем обе лодки будут загружены «под завязку»: деревянные каркасы и сетное полотно для трёх ловушек, 350 л бензина (переход 96 км до маяка и обратно, а также необходимые поездки для установки и проверки ловушек плюс НЗ на всякий случай), продукты питания на пять человек на один месяц (мешок картошки, консервы, крупы и др.), газовая плита с баллоном, баки для питьевой воды, бензиновый триммер (для скашивания травы в районе базы, поскольку гнуса, комаров и клещей, а также обыкновенных гадюк никто не отменял), личные вещи, сами путешественники в количестве пяти человек и – бонусом – один взрослый кот по имени Пуша, которого, как обычно, просто не с кем оставить дома. Общая масса груза для двух лодок – почти тонна.

Наши надёжные «лошадки». Июль 2019 г.

Речка Пурнема полностью пересыхает в своей устьевой части дважды в сутки – во время полного отлива на море; также обнажается морское дно на обширном мелководье в близлежащей губе, куда речка и впадает. Поэтому загрузка и оснастка лодок проходили прямо на берегу во время отлива.

Грузимся и ждём прилива, погода постепенно ухудшается.

Пока мы до 19 часов ждали «воду», погода к вечеру снова испортилась, и на выходе из устья нас окатило крупным дождём из особенно низкой зловредной тучки. В результате чего все семь часов пути мы старались высохнуть и одновременно спрятаться от ветра и заплесков волны.

Уникальная схема приливо-отливных явлений на Белом море заслуживает отдельного рассказа, а приливные течения в Онежском заливе, в морской его части, весьма сильные, поэтому местное население старается «ходить с водой», то есть использует эти течения в попутном направлении. «Ходить против воды» дело муторное и затратное по расходу бензина. Мы вышли в море на почти полной воде, поэтому в течение следующих четырёх часов отлив нам помогал, унося наши лодки вместе с массами беломорской воды вон из залива. Но уже на подходе к мысу Чесменский мы визуально «встали», так как начался новый прилив, а вместе с ним с попутным северным ветерком пошла встречная волна. Скорость гружёных лодок сразу упала, и к желанной точке – мысу Летний Орлов – мы подошли только в два часа ночи. Вот как выглядят мыс и маяк на разных сайтах и в отчётах о поездках, есть там и фотографии внутреннего состояния зданий, которые не слишком обнадёживают:

Летне-Орловский маяк. Фото отсюда https://olegsenov.livejournal.com/1856.html

Когда белой северной ночью мы, наконец, достигли заветной точки – маяка, и продрогшие и уставшие поднялись с берега к постройкам, открылась картина запустения и бессмысленного мародёрства. Двери сараев, бани были раскрыты, возле дома высокая трава скрывала разбросанные вещи – от напольных железных весов до ложек и кружек, кое-где были видны деревянные мосточки. Амбарный ржавый замок на доме маячников был сломан, внутри царил разгром, стулья разломаны, у печей варварски выломаны дверцы, причём с двумя печками мародёры не смогли справиться – дверцы «висели» на печках среди выломанных кирпичей. Стёкла в нескольких окнах были выбиты. В доме было холоднее, чем на улице, где уже вставало на северо-востоке неспящее северное солнышко. Мы были просто сражены наповал этой картиной разорения, хотелось покинуть это печальное место, да и жить здесь в течение целого месяца было невозможно. Погода опять начинала портиться. В километре на север от маяка виднелась крыша избы, наши ребята быстро поскакали туда по крупным валунам. И так же быстро вернулись: изба была развалена, а рядом бегала пара некрупных медведей с «плюшевыми ушками», как романтично определил один из коллег.

Ранее в колхозе нам сообщили (на всякий случай), что «поодаль» стоит колхозная изба, где летом заготавливают водоросли, и мы можем там жить, если вдруг не понравится на маяке. Поэтому мы вновь загрузились в лодки и молча пошли вдоль берега обратно, высматривая избу. Следует отметить, что мобильная связь на Онежском полуострове не работает, нет связи ни в Пушлахте, ни в Летней Золотице, ни в районе мыса, поэтому уточнить местонахождение избы у нас возможности не было. Как не было и спутниковой связи. Летний Орлов постепенно удалялся, с моря накатила плотная завеса тумана, она за несколько минут накрыла маяк и все постройки, словно их и не было никогда. Дальше туман не пошёл, зацепившись за мыс, и в этом было что-то странное и неприятное, словно маяк прогнал нас и закрылся от наших взглядов. Вот таким остался в нашей памяти Летне-Орловский маяк в июле 2019 г.

Избушку мы приметили почти в 5 км от мыса, возле неё тянулись вешала для сушки водорослей, и мы решили, что это – тот самый дом «поодаль» (что впоследствии и подтвердилось). Так в четыре утра закончилось наше путешествие до точки отсчёта, которой стал не Летне-Орловский мыс, а губа Мокрая с маленькой избушкой на берегу.

Колхозная избушка в губе Мокрой, слева – вешала для сушки водорослей. Июль 2019 г., Белое море.

В первую неделю нам повезло с погодой: солнышко уверенно светило круглые сутки, море было приятно тихим и бело-голубым. В проливе между Соловками и Онежским полуостровом – в Восточной Соловецкой Салме – резвились белухи, радуя нас своими белоснежными, как льдинки, спинами. На каменистых отмелях, далеко вдающихся в море, лежали несколько морских зайцев.

Морские зайцы на камнях во время отлива в губе Мокрая. Июль 2019 г.

Эти крупные светло-серые тюлени каждый день в течение всего месяца возвращались на свои камни, несмотря на шум моторов, волнение моря, ветер и шторма. На тропинках вдоль берега лежали и грелись серые и чёрные гадюки. Вокруг дома, в близлежащем лесочке и на болоте каждый день отмечалась парочка некрупных медведей с «плюшевыми ушками», один раз видели даже их мамашу. Возле дома по ночам бегала лиса, что очень не нравилось нашему коту Пуше – он не отходил от избы ни днём, ни ночью и спасался от всех бед на чердаке. Единственно, кого не было на камнях в обозримом биноклем пространстве – это нерпы. Ни одной. Однако ловушки были собраны и поставлены в местах наиболее вероятного появления нерпы – рядом с удобными каменистыми отмелями слева и справа от избы.

Вид на базу в губе Мокрой. Нерпы на камнях нет.

Организационные работы обычно занимают 3-4 дня после прибытия на место экспедиции: это поиски питьевой воды, заготовка дров (плавника и сухостоя), подготовка оборудования, выкашивание травы вокруг дома, обустройство рукомойника, стилизованной бани в сарае и туалета.

Обустройство быта, подготовка сетных ловушек к работе. Слева направо: Н.Н. Кавцевич, доктор биологических наук, зав. лаб.; А.В. Щербаков, специалист; В.Н. Светочев, кандидат биологических наук, с.н.с.; О.Н. Светочева, кандидат биологических наук, с.н.с.

Туалет был в наличии метрах в тридцати от дома, а возле него жила симпатичная и вполне дружелюбная гадюка (поскольку она уползла куда-то в более тихое место дня через три, но ещё долго мы ходили туда, как по минному полю).

Ловушки стояли на своих местах в море, лодки – в полной готовности – на берегу, ручей с питьевой водой был обнаружен в полутора километрах, плавник был напилен и аккуратно сложен, оставалось только ждать нерпу и обследовать окрестности. Однако погода внесла свои коррективы: один за одним, с передышками в день-другой, на нас обрушивались шторма и сильнейший ветер. Три недели прошли в тревоге; во время коротких передышек, когда уставшее бить в берег море отдыхало, мы проверяли ловушки – у одной оказались разбиты дверцы и её выбросило на отмель. В очередную передышку Андрей и Влад обогнули мыс Летний Орлов и зашли в губу Конюховая, где обычно на камнях лежали от 50 до 600 нерп. Хозяин избушки в губе сообщил, что «нерпы было много, тысяча и больше, но вся нерпа ушла в конце июня», а почему – никто не знает, возможно, от штормов и бескормицы. Время нашей командировки заканчивалось, море штормило и только морские зайцы всё так же лежали на каменной косе возле избы.

Морские зайцы на камнях в губе Мокрой. Акварель Е.В. Светочевой

Во время очередного затишья мы сняли ловушки, собрали наше имущество…. и переждали ещё один шторм, доедая последние консервы. Удивительно, но буханки чёрного хлеба так и не испортились за месяц, хлеб просто стал чёрствым. Морской воздух и холодная погода (температура не поднималась выше +10°С) сыграли в этом свою положительную роль.

Изба внутри. Всё собрано к отъезду. Матрасы подвешивают к потолку, чтобы они не отсырели

Мы ушли из Мокрой губы в 5 утра 7 августа 2019 г., потому что во второй половине дня – по сообщению проезжавшего рыбака – снова ожидался недельный шторм. Конечно, у нас не было чувства полного удовлетворения: мы не выполнили главную задачу, не поймали нерпу – но для всех нас быть на Белом море, дышать чистым воздухом моря и тайги, видеть окружающую красоту нашей северной поморской природы – это снова радость, снова счастье. Поэтому мы опять придём сюда и встретимся с тобой, нерпушка!

Из Пурнемы мы уехали в Архангельск на следующий день, 8 августа, в 14 часов 30 минут по лесовозной дороге проехали мимо Нёноксы.

Схема перемещения нерпы с ДСТ №84578 в Белом море, с 29 октября по 07 декабря 2008 г. Общая длина пути – 470 км.

Автор: О.Н. Светочева, с.н.с. лаборатории морских млекопитающих ММБИ.

Фотографии предоставлены автором (если не указано иное).

https://goarctic.ru/travel/tochka-otschyeta-onezhskiy-zaliv-...

Сайт GO ARCTIC

Как-то на Беломорскую биостанцию МГУ привезли вьетнамских студентов. Высадившись на пирс ББС в начале отлива, они увидели постепенно обнажающиеся заросли фукоидов и, побросав рюкзаки и сумки, ринулись на литораль и начали есть всё подряд: сами фукусы, сидящих на них литторин и мидий, и даже вёртких гаммарусов… Директор биостанции Николай Андреевич Перцов еле их остановил – и выделил специальный участок в двух километрах от станции, куда вьетнамцы убегали в свободное время, чтобы подкормиться и заодно поразиться загадочности этих русских: у них такое богатство, а они едят в столовой тушёнку и макароны… Будучи в командировке в Южной Корее, я наблюдала, как местные жители, в основном немолодые женщины, собирают буквально всю литоральную живность на отливе, и найти в осушной зоне живую водоросль – большая проблема: обнаружив таковую, кореец немедленно её съедает.

Человек использует морские водоросли издревле. В Азии (Китай, Япония, Корея, Вьетнам, Филиппины) культура использования водорослей насчитывает века: уже в VIII веке их применяли в медицине, употребляли в пищу, а в качестве удобрения они использовались, видимо, ещё до Новой Эры. В XVII веке в Японии и Китае уже было налажено производство агар-агара. В приморских странах Европы (Франция, Ирландия, Шотландия, Норвегия) с XII века водоросли применяли как удобрения на огородах и виноградниках, добавляли в корм домашним животным, а с XVII века из их золы (называвшейся «kelp», откуда термин перешёл на заросли ламинариевых) начали получать соду для стекольного и керамического производства. В 1811 году из водорослей был впервые получен иод, что положило начало промышленному использованию водорослевого сырья.

Бурые и красные водоросли – незаменимый источник фикоколлоидов, главное свойство которых – способность образовывать стойкие гели. Синтезировать такие вещества как агар-агар, каррагинан и альгинаты (соли альгиновой кислоты) не удаётся. Фикоколлоиды широко используют во множестве отраслей промышленности: пищевой, микробиологической, фармакологической, текстильной, лакокрасочной и др. Их ежегодное производство оценивается в 650–1002 млн.долларов США. Водорослевые продукты применяют в косметологии и медицине, в том числе как радиопротекторы, противораковые и противоожоговые средства.

Гигантский фукус -- облигатно сублиторальный Fucus vesiculosus f. giganteus. Белое море, Кандалакшский залив. Фото А. Макарова.

В мире ежегодно добывают более 19 млн. тонн (сырая масса) морских водорослей, причём добыча из природных зарослей составляет 0,9 - 1 млн. тонн, а остальное производит марикультура. Больше всего выращивают бурые и красные водоросли: по 6,5 млн. тонн. Мощнее всего развита марикультура водорослей в Китае, производящем ежегодно до 10 млн. тонн бурых альгинофитов ламинарии и ундарии, красных агарофитов грацилярии и эухеумы, съедобной багрянки порфиры и др. Производство водорослевого сырья развито также в Японии, Южной Корее, Индонезии, на Филиппинах – т.е., везде, где есть тёплое, никогда не замерзающее море и дешёвая местная рабочая сила. Попытки разведения ламинариевых водорослей предпринимались и в более северных районах – от дальневосточного Приморья до Белого моря, но в силу климатических и организационных сложностей в СССР и России они нигде не вышли за рамки экспериментальных начинаний или локального производства. В конце ХХ века на Аляске организация марикультуры водорослей была поддержана правительством, однако и там практика не пошла дальше экспериментальных плантаций.

В СССР наука довольно интенсивно занималась морскими водорослями: их изучали в десятках научных учреждений – от академических (Ботанический институт им. В.Л. Комарова; Институт океанологии им. П.П. Ширшова; Институт биологии южных морей им. А.О. Ковалевского; Мурманский морской биологический институт; Институт биологии моря им. А.В. Жирмунского и др.) до подведомственных Министерству рыбного хозяйства (ВНИРО в Москве с отделениями на всех основных морях СССР).

В Российской Федерации исследования морских водорослей хотя и продолжаются почти во всех перечисленных учреждениях, но их интенсивность снизилась, как и число специалистов-альгологов. Финансирование экспедиционных исследований упало до неприемлемого уровня. Это происходит на фоне настоящего мирового «водорослевого бума», поскольку спрос на продукты переработки водорослевого сырья непрерывно растёт, водоросли активно употребляют в пищу даже там, где такая культура возникла совсем недавно – во второй половине ХХ века. В США, Японии, Китае, Индии, Западной Европе появляется всё больше публикаций, посвящённых биоразнообразию, экологии, молекулярной генетике морских водорослей. Возникли сотни фирм, производящих из водорослей множество пищевых и косметических продуктов. Отечественные альгологи выживают в основном за счёт совместных грантов с зарубежными коллегами, зачастую выезжая «в поле» за свой счёт.

При этом огромная Российская Арктика, на самом высоком уровне называемая приоритетным регионом для развития и исследования, поныне остаётся практически «белым пятном» в отношении её макрофитобентоса, кроме всего двух морей – Баренцева и Белого: промысел водорослей, всё более угасающий, ведётся только здесь. Сведения о макрофитах Сибирских морей, от Карского до Чукотского, отрывочны и, за редкими исключениями, получены ещё в 1970-1980-х годах.

Laminaria digitata. Карское море, залив Благополучия. Фото О. Максимовой.

О том, насколько в мире развиты и разнообразны добыча и потребление морских водорослей, можно судить по сводной таблице «Использование морских растений в странах Мира» (Титлянов, Титлянова, Белоус, 2016). Она занимает 30,5 страниц, включая 51 вид зелёных водорослей, 134 вида бурых, 224 вида красных (всего 409 видов), 1 вид цианобактерий и 3 вида морских трав. При этом для каждого вида указаны области применения – от пищевой промышленности и кулинарии до медицины и производства фикоколлоидов. Число стран, в которых используют водоросли, превышает сорок, включая Австралию и Аргентину, Мексику и Израиль, Германию и Египет, Индию и Исландию...

Великая морская держава Россия упоминается в этой таблице всего 15 раз, в то время как Филиппины – 121 раз, Япония – 97, США – 31, Франция – 21 раз. Состояние дел в России прекрасно иллюстрирует другая таблица (ровно на одну страницу): в дальневосточных морях добывают 18 видов бурых водорослей, всего 2 вида красных и 3 вида морских трав (Суховеева, Подкорытова, 2006). Можно добавить к этому списку ещё 2-3 вида ламинариевых, 2-3 вида фукоидов и одну багрянку из Белого и Баренцева морей, с большой натяжкой – пару цистозир из Чёрного моря, и общая безрадостная картина станет полной. И это в стране, где только разведанные запасы промысловых макрофитов составляют порядка 10-11 млн. тонн: в ДВ морях 8,8-9,3 млн. тонн; В Белом море 0,7-1,0 млн. тонн (450-700 тыс. тонн ламинариевых, 250-300 тыс. тонн фукоидов, 3 тыс. тонн анфельции), в Баренцевом море – 350-400 тыс. тонн; в Чёрном море 1-1.5 млн. тонн, из которых примерно половина -- в российских водах. В морях России произрастает 69 видов водорослей, пригодных для культивирования и хозяйственного использования: 8 видов зелёных, 28 бурых и 33 красных.

Так почему же мы, граждане великой морской державы, не используем морские водоросли в тех объёмах, которые давно стали нормой для десятков стран? Видимо, ответ на этот почти риторический вопрос лежит в областях как экономической, так и социо-культурной. Добыча и переработка водорослей не может дать такого дохода, какой даёт добыча нефти, газа, алмазов и даже каменного угля, особенно – быстрого дохода. Поэтому для инициативных людей такое производство не интересно, хотя, если вдуматься, грамотная переработка водорослей оказывается исключительно продуктивной: выход агара составляет 10-15% от массы воздушно-сухих водорослей (Возжинская и др., 1971). Представьте себе, что с каждых 10 кг руды можно было бы получить по килограмму железа или золота…

Потребность в водорослевых продуктах высока, но не осознана ни обществом, ни предпринимателями, ни властью. Например, то, что без агар-агара невозможно производство вакцин (что прямо касается здоровья и даже жизни каждого из нас), абсолютному большинству народа просто неизвестно. Да и понятие общественной пользы пока ещё не стало достаточным мотиватором для деловых кругов нашей страны. А безобразно низкие закупочные цены на водорослевое сырьё практически уничтожили промысел, который 40-50 лет назад весьма активно вело местное население: все беломорские берега были уставлены деревянными вешалами, на которых сушились водоросли.

Fucus distichus (Фукус двусторонний). Белое море. Фото Е. Бубновой.

Так что же делать?

Давайте, наконец, поймём, что наше благополучие -- исключительно в наших собственных руках. Давайте внимательно посмотрим на те богатства, которые природа бросила нам под ноги, а власть, слава богу, пока не догадалась строго регламентировать их потребление. Ламинарии, фукусы и пальмария растут в Белом и Баренцевом морях повсеместно. Их запасы отнюдь не безграничны, но пока вполне достаточны для того, чтобы каждый житель Беломорья разнообразил свой рацион, получив за счёт минимальных затрат времени и труда сильный иммунитет. Давайте научимся сами и, главное, приучим своих детей есть водоросли, мидий и прочие морепродукты так же регулярно, как картошку. Давайте преодолеем вековые стереотипы представлений о съедобном, вспомнив, как всего 300 лет назад ту же картошку пришлось императорской властью навязывать русскому народу, который теперь не мыслит своего существования без этого чуждого славянскому миру заокеанского корнеплода. И окажется, что нужно только протянуть руку и бережно взять то, что, повторяю, растёт само по себе у нас под ногами.

Безусловно, добыча водорослей для личного потребления должна быть разумной и основанной на ясном и научно обоснованном представлении о допустимых объёмах изъятия (вот для этого и нужны мы, альгологи), чтобы не уничтожить северную донную растительность. Потому что она должна идти на пользу не только нам, но и нашим детям и внукам.

А в завершение могу предложить очень простой рецепт, которым сама пользуюсь уже не один год. На отливе соберите (срезая ножницами) самые верхушки веточек фукуса и аскофиллума – не более 3-4 см. Это – самые молодые и нежные части таллома (тела водоросли). Лучше собирать водоросли в мае-июне, пока органы размножения фукоидов – округлые или овальные туго надутые рецептакулы – ещё не выпустили своего содержимого. Ни в коем случае не срывайте куст целиком, чтобы обрезать верхушки! С каждого куста берите не более десятка веточек и не более 10-15 рецептакул. Постарайтесь уже при сборе аккуратно избавиться от живущей на водорослях фауны, обобрав моллюсков и гаммарусов и выпустив их на волю. Тщательно промойте водоросли и замочите на час-два в тёплой пресной воде, после чего опять промойте. Это уменьшит количество полисахаридной слизи. Заранее вскипятите воду в кастрюле и быстро поместите туда водоросли. Они сразу станут ярко-зелёными, а воздушные пузыри и рецептакулы начнут лопаться с характерным звуком. Помешайте водоросли и через 1-2 минуты слейте через дуршлаг, после чего ещё раз обдайте их крутым кипятком. Ни соли, ни специй в кипящую воду добавлять не надо! Выложите водоросли в просторную ёмкость, дайте немного остыть и залейте соевым соусом и лимонным соком в соотношении примерно 3:1. Пожамкайте водоросли, перемешайте, накройте ёмкость крышкой – и оставьте на 2-3 часа, или на сутки, или на месяц в прохладном месте. Можно добавить чеснок, любые травы и пряности – по вашему вкусу. Есть такой маринованный фукус можно через те самые 2-3 часа, причём и как самостоятельную закуску (!), и как компонент салатов с мидиями, креветками, кальмарами и т.д. Помните, что морские водоросли богаты йодом, поэтому если у вас проблемы с щитовидной железой – непременно посоветуйтесь с врачом.

Кстати, молоденькие ламинарии, фукусы и листовидные багрянки можно есть и сырыми, в том числе и добавляя в салаты. Сырые – они вообще самые полезные. Только не собирайте водоросли в крупных портах, в местах сброса промышленных и бытовых стоков: водоросли – прекрасные биоконцентраторы, и содержание в их талломах токсинов, вроде тяжёлых металлов, может быть много выше, чем в окружающей воде.

Автор: О.В.Максимова, ст. научн. сотрудник Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН, Москва.

(По материалам доклада на VI Международной научно-практической конференции по сохранению природного и культурного наследия Белого моря, 16-18 августа 2019, Карелия, Лоухский район, Чупа).

Большой Норильск достиг поры своего расцвета в середине 80-х годов прошлого века. Один за другим вступали в строй промышленные гиганты, самые большие производственные комплексы цветной металлургии – две уникальных очереди Надеждинского завода, новая обогатительная фабрика на Талнахе, энергетические и транспортные объекты… Кроме того, невероятными темпами шло развитие Талнахского рудного узла – месторождения, давшего жизнь не только сразу нескольким потрясающим рудникам, но и всему норильскому промышленному району в целом. В результате Большой Норильск стал точкой роста на карте Родины, которая манила людей, обещая новое качество жизни и перспективы. Роста в прямом смысле этого слова – население города в тот период росло самыми большими темпами за всю историю. В Заполярье приезжали лучшие специалисты, на конкурсной основе, чтобы созидать и строить жизнь. Для них нужно было строить жильё, причём не просто многоквартирные дома улучшенной планировки. Нужны были принципиально другие, опережающие время жилищные решения, районы и даже города, с максимально комфортной инфраструктурой и социально-бытовыми благами. Всё это предстояло создать в условиях Крайнего Севера, однако и в городе для этого не было места. Из-за вечной мерзлоты и особенности грунтов в наших местах строить жилые здания можно было лишь на небольших пригодных для этого участках. А они все были уже заняты или жильём, или производством.

Проблему обеспечения квартирами населения, прирост которого опережал все прогнозы, сначала пытались решить с помощью точечной застройки. Внутри Норильска и городов спутников – Кайеркана и Талнаха – появились одноподъездные девятиэтажки (это максимально возможная этажность для большинства грунтов в Норильске), названные в народе «свечками». Это немного облегчило проблему, но не более того. Население Норильского промышленного района вплотную приблизилось в 1988 году к трёмстам тысячам человек, достигнув исторического максимума, и останавливаться не собиралось. Надо было строить ещё один город-спутник, чтобы комфортно расселить всех жителей территории, даже с учётом постоянного роста. Поэтому руководители города начали присматриваться к отдалённым территориям.

Отдадим должное властям того времени. К проблеме расширения Норильска они подошли комплексно и масштабно. Решение предлагали не только норильчане и красноярцы, но и московский Гипрогор и ленинградские специалисты. В начале 80-х годов было решено строить новый город в совсем другом месте, относительно недалеко от основного производства, связав его с действующим жильём качественной дорожной сетью. Так впервые норильчане услышали незнакомое странное слово – Оганёр.

Место строительства норильчанам было хорошо известно – красивое, брусничное да грибное. Всего в десяти километрах от города, вблизи озера Выгодного. Именно там в 1980 году под болотом были обнаружены кристаллические базальты, или габбро-диабазы, на большой площади (более двухсот гектаров). Это скальное основание идеально подходило для масштабного строительства. Техническое совещание при директоре комбината приняло решение по размещению перспективного строительства в этом новом районе. Это случилось 24 августа 1981 года.

В 1983 году в Норильске состоялся конкурс на лучшую архитектурно-планировочную идею жилого района Оганёр. Десять творческих бригад архитекторов из Москвы, Ленинграда, Красноярска и Норильска представили макеты будущего города-спутника. «Один из проектов должен стать основой для проектирования, из остальных будет взято самое лучшее», – сказал председатель жюри А.И. Шипков, ведущий норильский архитектор-новатор. Проект-победитель «Ромашка» предполагал наличие шести микрорайонов по шестнадцать тысяч жителей в каждом (в качестве «лепестков») и центральную часть, занятую общественным пространством.

Норильчане очень хотели через несколько лет построить самый передовой, комфортный и современный город мирового Заполярья. То, что эти мечты были максимально близки к воплощению, подтверждает начальник отдела гражданских сооружений института «Норильскпроект» В. Анишин:

«Вдали за речкой Наледной мы вскоре увидим сложный по композиции силуэт города, где, выразительно и ритмично переплетаясь с очертаниями Талнахских гор, возвышаются шестнадцатиэтажные дома-комплексы, а ниже, каскадом, пяти-, девяти-, двенадцатиэтажные дома. Насыщенная цветовая гамма слегка размыта далью. Широкая автомагистраль разделяет город на две части – южную и северную. Южная фланкируется двенадцатиэтажными домами с многочисленными предприятиями торговли, быта, отдыха. А за ними к югу виден каскад сочленённых, повёрнутых под разными углами жилых зданий в пять и девять этажей. Здания преимущественно панельные – это наделённые пластикой панели, облицованные разноцветной керамической плиткой. Слева по магистрали – общественный центр. Здесь и кинотеатр, и спортивные залы, и плавательный бассейн, клубные и торговые помещения, предприятия общественного питания, бытового обслуживания. Большепролётные здания высотой в один-три этажа с озелененным и свободным для прогулок первым этажом – это особенность линейного общественного центра. Он стоит посреди магистрали в широченной, до ста метров разделительной полосе, как бульвар между двумя районами. Северный район выходит на магистраль зданиями невысокими в четыре, пять этажей, чтобы постепенно вырасти до двенадцати этажей. Низкие здания позволяют солнцу проникнуть во все дворы, ведь пятиэтажные дома с юга, и тень от них короче. А 12-16-этажные дома-комплексы – это три-четыре здания, объединённых одно-двухэтажной общественной частью, где разместятся все предприятия необходимые для жильцов этого дома: приёмные пункты, клубы, детские кружки, небольшие магазины, залы для собраний и семейных чаепитий и т.д. Это эксперимент, здесь всё впервые. Панели из азеритобетона*, подземные помещения для складских помещений и гаражей, сотовая структура групп домов – максимум солнца, минимум ветра. В основе компоновки дворовой территории будет лежать шестиугольник. Его размеры постоянно варьируются и создают сложный рисунок застройки с меняющимися плоскостями и объёмами»…

* Азерит – материал искусственного происхождения, который применяется в качестве заполнителя при производстве лёгких бетонов и производится в Норильске. Разработка технологии производства осуществлялась в Азербайджане, в НИИСМ имени Дадашева, отсюда и название материала. Благодаря пониженному уровню теплопроводности, он отлично подходит для применения в лёгких конструкционно-теплоизоляционных бетонах. Для изготовления нового материала, по совету норильских металлургов, применили печь Ванюкова, работающую на Медном заводе. Норильская установка по производству азерита до сих пор остаётся единственной в мире.

А ещё председатель Союза архитекторов РСФСР, один из руководителей застройки А.Г. Рочегов предложил построить в Оганёре сорокаэтажный жилой дом! Такая этажность для района Крайнего Севера и вечномёрзлых грунтов сродни фантастике, но теоретически возможна. В случае реализации это могло быть самое высокое здание в мировом Заполярье. Кроме того, внутри Оганёра планировался громадный общественный центр – закрытое куполом всепогодное пространство. В этой зоне вечного лета собрались бы все инфраструктурные объекты и пешеходная прогулочная галерея.

Начало строительства Оганёра пришлось на 1 марта 1985 года. Тогда был торжественно вбит первый колышек. Интересно, что реально происходящие события несколько опережали официальные решения. Фактически работы шли уже больше года, когда 26 июня 1986 года расширенное заседание градостроительного совета Норильска приняло «Постановление о строительстве». Впрочем, строительство сразу пошло не по плану и не по графику. Наступили перестроечные времена, и на фоне экономических и политических реформ от первоначальных задумок архитекторов не осталось и следа. Например, перевести завод крупнопанельного домостроения (ЗКПД) на продукцию серии КОПЭ* было весьма проблематично, а возить строительные элементы с материка – разорительно. Было решено, сделав корректировку плана, застраивать Оганёр привычными серийными домами. Бывшая цветущая тундра превратилась в огромную строительную площадку, где вместо грибов вырастали дома, детские сады и школы.

*КОПЭ – комплексные объёмно-планировочные элементы. Специальные панели и другие строительные формы, разработанные специально для строительства Оганера институтом «Норильскпроект». По мнению специалистов – это лучшее, что создано в России именно для Крайнего Севера. К сожалению, не было внедрено…

Некоторое время стройка велась, правда, постепенно затухая. Неотвратимо надвигался хаос 90-х, а вместе с ним и гиперинфляция с экономическим кризисом. В результате нечеловеческими усилиями удалось достроить только Оганёрскую больницу, а вот новый город-спутник по большей части так и остался на бумаге. Масштабное строительство начало постепенно сворачиваться. Сперва пришлось отказаться от второстепенных объектов, таких, как многоярусный гараж и новая библиотека, -- а в дальнейшем и жилищное строительство замерло тоже.

В начале 90-х годов прошлого века в СМИ появилась череда публикаций с заголовками типа «Зачем нам нужен Оганёр?». Модный тогда плюрализм мнений расколол некогда монолитное общество. Власть то ли оправдывалась, то ли снова объясняла необходимость строительства третьего города-спутника, понимая, что средств на строительство с каждым днём становится всё меньше. А население задавалось вопросом: не лучше ли на эти деньги строить жильё для пенсионеров на материке?

Тем временем строительство ещё продолжалось – плановая экономика пока работала. Первый дом был сдан в феврале 1993 года. В новые квартиры въехали шестьдесят четыре новосела. После этого успели сдать ещё несколько десятков зданий.

Гражданское строительство в Оганёре прекратилось в 1994 году. До сих пор не смолкают споры о том, как можно было спасти стройку, скорректировав планы. Мнений много, но результат виден сегодня каждому: город-спутник, названный позднее обидным термином ЖО (жилое образование), замер на взлёте, да так и застыл.

Специалисты ещё долго надеялись, что после кризиса, во времена относительного финансового благополучия, к проблеме строительства Оганёра вернутся. Вот, например, типичная реплика в городской газете двухтысячного года:

«А в перспективе (до 2005 года) в Оганёре можно достроить то, что предлагалось по проекту – например, шестнадцатиэтажный жилой комплекс по улице Вальковской (с кафе, рестораном, комплексом бытового обслуживания). Или построить спортивно-оздоровительный комплекс с плавательным бассейном на той же Вальковской. Не говоря уже о других не менее полезных учреждениях – аптеке, переговорном пункте, почте»...

Но было уже поздно. Необходимость строительства нового жилья отпала. Незаметно, но достаточно быстро Норильск из прогрессивного превратился в депрессивный город, численность населения которого вернулась на уровень начала 70-х…

Оганёр сегодня – недостроенный, обычный маленький населённый пункт на шесть тысяч человек, с двумя школами, двумя детскими садами, несколькими магазинами, отделением милиции и т.д. Без бассейнов, спортивных комплексов, дворца культуры и без ближайших перспектив. Об этом горестно напоминают уже несколько лет коробки недостроенных домов, зияющие провалами пустых окон…

Автор: Станислав Стрючков, председатель Клуба исследователей Таймыра (КИТ), член Союза журналистов России, Норильск.

https://goarctic.ru/work/oganyer-gorod-budushcheg/

(с.) сайт https://goarctic.ru

Тикси – один из самых северных населённых пунктов России. Расцвет, экономический и культурный подъём этого посёлка пришёлся на начало-середину 1980-х годов. Потом были периоды застоя, упадка и почти полной разрухи.

Сам Тикси делится на два посёлка: Тикси-1 и Тикси-3. Градообразующим предприятием до недавнего времени был Тиксинский морской торговый порт, который располагается в Тикси-1 и всегда имел большое значение для Северного морского пути. Всё администрирование Тикси, как и центр активной культурной жизни, находились в Тикси-1. Тикси-3 – это посёлок военных специалистов и авиаторов, расположенный в восьми километрах от Тикси-1.

В 2012 году из Тикси-3 вывели подразделения Дальней авиации России, которые базировались там с 1956 года, сняли аэродромное оборудование со взлётно-посадочной полосы и упразднили прямые пассажирские рейсы до Якутска. В те годы многие понимали, что в ближайшем будущем Тикси перестанет существовать и мы потеряем многие труды, успехи и наработки предыдущих поколений в освоении Арктики. Но спустя несколько лет у далёкого арктического посёлка появилась возможность вновь ощутить себя стратегически-важным пунктом. Появилась надежда, что посёлок будет возрождаться. Тикси попадает в программу социально- экономического развития Арктической зоны России. В конце сентября 2019 года свершился исторический момент. В Тикси официально сформирована и расквартирована новая дивизия ПВО Северного флота, которая будет в дальнейшем обеспечивать безопасность воздушного пространства над Северным морским путём и охранять арктические рубежи России.

Немного о современной жизни в посёлке. В Тикси-1 на конец 2019 года проживает около 4000 человек. Работают два общеобразовательных учреждения: Арктическая гимназия (образовательное учреждения повышенного уровня) и средняя школа № 1. На конец 2019 года в Арктической гимназии обучаются 317 учащихся, в средней школе – 210 учащихся. Дошкольную подготовку осуществляет детский сад “Солнышко”.Профессиональное образование в Тикси осуществляет Тиксинский многопрофильный лицей (основанный на базе бывшего ПТУ № 33), в котором абитуриентам предлагают освоить рабочие специальности: водителя, сварщика, бульдозериста, монтажника, специалиста в области ЖКХ. Помимо жителей Тикси, в лицей приезжают учиться выпускники сельских школ всего Булунского улуса. В Тикси-3, посёлке авиаторов и военных, работает одна общеобразовательная школа.

Несмотря на отдалённость, в Тикси достаточно хорошо развита культурная жизнь. На данный момент жителям и гостям посёлка свои экспозиции предоставляют два музея. Первый – Музей естественной истории “Горностай”, в котором представлены редкие кадры и плакаты, посвящённые истории Булунского улуса и Тикси, минералы, полезные ископаемые и полудрагоценные камни, собранные в тундре, ископаемые останки животных Арктики, в том числе мамонтов, а также чучела представителей современной фауны Крайнего севера. Второй музей – изобразительного искусства и культуры Арктики – предлагает ознакомиться с историей освоения Северного морского пути. Если повезёт услышать рассказ гида, посетители уходят под впечатлением от смелости землепроходцев.

Активно функционирует в Тикси и новый культурно-спортивный комплекс. Он имеет два отдела: культурно-досуговый и физкультурный. При культурно-досуговом работает много кружков: вокала, национального якутского танца, прикладных искусств и т.д. При физкультурном отделе функционируют спортивные секции: северного многоборья, бокса, волейбола, футбола и др. Большой популярностью среди жителей Тикси пользуется новый кинозал на 180 мест, оснащённый 3d оборудованием. Досуговую жизнь посёлка так же поддерживает этнокультурный цент “Айхал”, в котором периодически проводятся поселковые и районные конкурсы, фестивали и тематические вечера. Согласитесь: для отдалённого арктического посёлка, с численностью населения около четырёх тысяч человек, администрация предлагает достаточно активную культурную жизнь.

Не так хорошо обстоят дела со здравоохранением Тикси. Центральная районная больница, которая одна в посёлке, после оптимизации ощущает нехватку специалистов. Большие очереди, квалификация врачей оставляет желать лучшего. Частных клиник нет. Поликлиника при больнице имеет двух терапевтов, один стоматологический кабинет, кабинет хирурга, отоларинголога, гинеколога, офтальмолога, невропатолога и психиатра-нарколога. Мощность поликлиники – 420 посещений в рабочую смену. Поэтому многие жители посёлка, находясь в отпуске на «большой земле», стараются там и обследоваться, и успеть пройти лечение.

Навигация в Тикси длится всего три месяца. С июля по сентябрь из Якутска в Тикси по реке Лене совершает пассажирские перевозки речной теплоход “Механик Кулибин”, вместимостью до 160 человек. За навигацию он восемь раз выполняет свои рейсы. В пути находится четыре дня, делает восемь остановок, стоимость одного билета в самой дешёвой каюте, на прогулочной палубе, – около 13000 рублей (12 260 в навигацию 2019 года). Для сравнения: стоимость авиабилета из Якутска в Тикси составляет около 25000 рублей.

В ноябре 2018 году в Тикси введена в эксплуатацию уникальная заполярная ветряная электростанция. Ветропарк состоит из трёх ветроустановок японского производства, мощностью по 300 кВт каждая и является первой очередью будущего Арктического ветродизельного комплекса. Каждый киловатт-час, произведённый ветроэлектрическими установками, экономит около 250 грамм дорогостоящего привозного дизельного топлива и предотвращает выброс в атмосферу около семи граммов углекислого газа. За год эксплуатации станция продемонстрировала высокую эффективность своей работы.

Цены на продукты в Тикси – одни из самых высоких в стране. Всё потому, что очень дорогая доставка. Скоропортящиеся продукты, медикаменты и корреспонденцию в Тикси доставляют авиацией. Доставка одного килограмма по воздуху стоит от двухсот рублей и выше. Можно грубо подсчитать: допустим, килограмм апельсинов стоит сто рублей. Чтобы этот килограмм привезти в Тикси, нужно прибавить ещё как минимум двести рублей, плюс накрутка предпринимателей. Мандарины стоят в магазинах Тикси от пятисот рублей за килограмм, репчатый лук – от 120, мясо – от 600, колбаса – от 700…. Ориентируясь на эти цифры, можно представить стоимость ассортимента других товаров в магазинах посёлка. Средний набор продуктов для новогоднего стола обходится примерно в 8-10 тысяч. Продукты длительного хранения самолётами в Тикси не возят из экономии. Их доставляют теплоходами во время непродолжительной летней навигации или же зимними трассами, по замёрзшему льду.

Самые деятельные предприятия в Тикси на данный момент – это ЖКХ, Сахаэнерго, Гидромет, Гидробаза и Полярная геокосмофизическая обсерватория Института космофизических исследований и аэрономии. В 2015 году с ракетного полигона полярной обсерватории Тикси была запущена первая в новейшей истории России геофизическая ракета МН-300. Цель запуска – зондирование верхних слоёв атмосферы. Для справки: слои атмосферы на высоте от 25 до 300 километров ещё недостаточно изучены. Спутники летают на высотах от трёхсот километров. В слоях ионосферы (верхних слоях атмосферы), которые находятся непосредственно над Тикси, наиболее интенсивно, по сравнению с другими приполярными зонами, происходят северные сияния. Поэтому ракетный полигон Тикси – наиболее подходящее для подобных исследований место.

Оставляет желать лучшего мобильная связь и интернет в посёлке. Хорошей связи нет. Работают три оператора: Мегафон, МТС и Билайн. Более-менее уверенная зона покрытия у Мегафона. Билайн ловит только в центральной части посёлка. Мобильный интернет у всех операторов не выше 2G. Для примера: осуществить видеозвонок по WhatsApp невозможно. Ростелеком предлагает оптоволоконную интернет-связь, которая стоит около трёх тысяч рублей в месяц, при этом устойчивый сигнал от оператора не гарантируется.

https://goarctic.ru/live/tiksi-segodnya-novye-nadezhdy/

К сожалению, происходит тихая деградация региона. Как и во всех сферах человеческой жизни, никогда нет одной-единственной причины, которой можно было бы со 100% истиной объяснить происходящее. Любая ситуация – это сочетание массы различной природы, силы воздействия, продолжительности и даже направленности факторов. Давайте посмотрим на основные.

Среди причин есть как субъективные (это тоже не стоит отрицать), так и вполне объективные. Давайте посмотрим на вторые.

Первое – логистика. Логистика на Чукотке кошмарна. Это значит – не просто сложна, дорога, неспешна и зачастую физически маловозможна, а именно кошмарна. Именно по этой причине самый дорогой город России – Билибино, на втором месте – Певек, на третьем – Анадырь. Обратите внимание: все три населённых пункта – Чукотка. Собственно, это и есть все три города Чукотки, остальные населённые пункты статуса городов не имеют. Для понимания картинки вам достаточно взять ценник из ближайшего супермаркета в средней полосе и умножить его в 2-10 раз в зависимости от категории продукта, его свежести и времени года. При этом Чукотка отнюдь не лидер по доходам населения. Более того, на Чукотке нет и быть не может по определению никакого сколь-нибудь значимого «серого» или «чёрного» бизнеса, а соответственно, и дохода. То есть если для жителя центральных районов страны в очень среднем значении не менее четверти дохода приходится на «серые» деньги, то на Чукотке это явление практически отсутствует, поскольку основная масса населения – муниципальные, окружные или федеральные служащие, а остальное взрослое население, по сути, занимается их обслуживанием; промышленности или сельского хозяйства, в их привычном понимании, нет. Так что реальные располагаемые доходы населения на Чукотке на самом деле ниже того же самого показателя в других регионах.

Существенно снизить стоимость северного завоза на современном этапе практически невозможно. Да, на Чукотку строится автомобильная дорога (сейчас никакого иного сообщения с регионом, кроме авиа- и в короткий период навигации – морского, попросту не существует). 99,9999% людей на Чукотке добирается до неё и покидают её на самолёте, оставшиеся единицы – это команды судов, которые приплыли в регион и вскоре его покинут. Строительство упомянутой автомобильной дороги ведётся такими темпами, что оно будет окончено, в самом лучшем случае, лет через двести, но ещё задолго до истечения этих двухсот лет всё, что было построено в качестве дороги, попросту разрушится по естественным причинам. Однако плохо даже не это. Плохо то, что это сказочная по стоимости дорога -- «в никуда». По ней нечего возить в таких объёмах, чтобы не то чтобы строить эту дорогу, а хотя бы поддерживать её. Стоимость постройки, эксплуатации дороги, да и самой доставки по ней грузов делают её не просто нерентабельной, а, по нашим подсчётам, экономически самоубийственной.

Всё, что не Чукотка, для жителей региона - «материк», то есть некое огромное и недосягаемое что-то, куда иногда летает самолёт. Не имеет никакого значения, Тула или Калининград – всё равно это материк, и что Владивосток, что Вашингтон для жителей Чукотки – без разницы, материк он и есть материк, главное туда попасть, а там «всё рядом», потому что Чукотка – это маленькая колония на далёкой планете, а всё остальное там, «на материке». Сеть микропоселений, разорванных между собой как звёзды на небе. 90% жителей Анадыря никогда не были на Чукотке нигде, кроме самого Анадыря и посёлка с аэропортом. Не потому, что не хотят, а потому что: «как?». Чтобы попасть в другой населённый пункт на Чукотке, в девяти случаях из десяти вам придётся лететь на самолёте или вертолёте. Отъехать от города вы можете километров на десять, всё, дальше дорог нет, и какой бы крутой у вас не был внедорожник, никуда вы на нём не уедете, тундра проходима только для вездеходов, и то далеко не везде. Ни один самый дорогой внедорожник и пять километров по тундровой целине не проедет. Закончилась дорога – приехали. А дорога закончится раньше, чем вы поймёте, что она началась.

Начиная с 1989 года население Чукотки уменьшается и сократилось за это время почти в четыре раза. БОльшая часть населения региона – временщики. Люди живут какое-то время и покидают регион. Просто факт: из моего выпуска школы (более ста человек) в регионе проживает не более пяти-шести. Все остальные либо уехали, либо умерли или погибли. И это рождает ещё одну проблему: Чукотка не имеет памяти. Поколение сменяется – и всё, что было, становится забыто навсегда. Одни уехали, другие приехали, всё начинается сначала. Династий в их привычном понимании нет и не может быть. Даже постоянно проживающие на территории семьи всеми силами стараются отправить своих детей учиться «на материк»; разумеется, подавляющее большинство из них не возвращается никогда.

В самые тяжёлые времена первыми регион покинули те, кому было куда уезжать, кто был востребован и не имел никаких проблем с адаптацией в других регионах. А это, хотим мы этого или нет, по большей части – самая образованная, молодая и перспективная часть населения. Да, на Чукотке множество прекрасных людей. Повторюсь: множество. Но мы говорим о «средней температуре по палате», а эта температура, к сожалению, «очень даже не очень».

Вторая сторона демографической проблемы – сложность межполовых взаимоотношений. Чукотка – чуть ли не единственный регион, где количество мужчин практически всех возрастов заметно превышает количество женщин. Если вы мужчина и собираетесь на Чукотке устраивать свою личную жизнь, смиритесь, что вы будете выбором «один из десяти». Во-первых, в регионе сейчас зарегистрировано намного больше людей, чем проживает фактически. Причина тому – северные льготы и надбавки. Человек спокойно уезжает на ПМЖ «на материк», оставаясь зарегистрированным в округе для их получения. На рубеже тысячелетий даже в столице региона стояла острейшая проблема брошенного жилья. Во многих пятиэтажках (а выше там не строят, вечная мерзлота) Анадыря количество брошенных квартир доходило до 1/3. Со взлётом цен на жилую недвижимость в начале нулевых проблема перестала быть столь актуальной, но количество «мёртвых душ», то есть лиц, находящихся в регионе только на бумаге, не сократилось, наоборот.

Во-вторых, даже при формальном не таком уж страшном, на первый взгляд, соотношении (10 мужчин на 9 женщин) необходимо вычесть:

А) Детей, старушек, замужних и имеющих постоянные отношения дам.

Б) К мужчинам добавить большое число временно находящихся на территории округа вахтовиков и сезонных работников. Женщин же среди этой категории практически нет.

Вот и получается, что в столице региона на очень небольшой (до 10 тыс. реального населения) город Анадырь одиноких молодых женщин вы найдёте, скажем 10, а одиноких мужчин, того же возраста, -- 100.

Если в Анадыре всё ещё более-менее, то для «людей тундры» это не просто проблема. Это проблема #1: женщин в тундре практически нет. И это объективная реальность. Жизнь женщины в стойбище – это даже не подвиг, а безумие. Современный человек не может жить в таких условиях. Реальные условия жизни в тундре – это адский, тяжелейший труд в чудовищных бытовых условиях 24/7/365. Попробовав жизнь в условиях относительного комфорта посёлка или города, люди не возвращаются в тундру.

А это влечет следующую проблему. Олень – очень условно домашнее животное. Его нельзя поставить в коровник, и с сеновала он кушать не будет, с ним нужно кочевать. Он разрешает человеку жить рядом с собой или не разрешает, в зависимости от того, нравится ему это или нет. А значит, и люди обречены постоянно перемещаться по тундре со своим стадом. Чукотская тундра – самая суровая на планете. Никаких деревьев на большей части Чукотки нет. Даже элементарный огонь развести – проблема, годовые перепады температуры могут достигать ста градусов Цельсия, миллиарды комаров и иных совсем не милых, но очень кровожадных насекомых на кубометр воздуха летом и пурги с ветрами до 50 м/с зимой. И всё это в условиях яранги!

Это не работа в её обычном понимании, это жизнь. Нельзя заболеть, улететь в отпуск, взять отгул и т.д., на день расслабишься – и стадо разбежится. Если ад на земле и существует, то это труд в тундре, особенно женский. Ни о каком сохранении оленеводства до тех пор, пока бытовые условия оленеводов, как минимум, не сравняются с условиями жизни в населённых пунктах, говорить не приходится. Выучившиеся в интернатах дети оленеводов в тундру не возвращаются, пара временных исключений лишь подтверждает правило.

Вдобавок назревает очень серьёзная проблема этнического конфликта. Виной всему лицензии на добычу биологических природных ресурсов. Дело в том, что коренным малочисленным народам Чукотки разрешено добывать эти ресурсы бесплатно. А с другой стороны, выросла значительная часть населения, которая является уже вторым-третьим-четвёртым и так далее поколением «чукотов». Их в процентном соотношении не так уж и много, но они есть. Они вполне обоснованно тоже считают себя аборигенами (на что, кстати, имеют полнейшие основания) даже если в их жилах нет ни капли «исконно коренной» крови. Да и действительно, чем они хуже? Почему они должны эти лицензии покупать? Их папы и мамы, дедушки и бабушки жили на Чукотке, по сути создали её, они сами там родились и всю жизнь живут. На лицо не просто неприятная ситуация, а самые натуральные корни грядущего межэтнического конфликта, который власти пока стараются не замечать, но который назревает с каждым годом всё острей.

Разумеется, острейшим образом, как и во всех северных регионах, стоит проблема пьянства. Запретительные методы решения этой проблемы, применявшиеся в конце 90-х и начале 2000-х, о результатах которых так счастливо и громко заявляли тогдашние функционеры (многие из них на этом даже карьеры себе выстроили), если выразиться максимально корректно, оказались не слишком эффективными. Судите сами. Город небольшой, запрет ночной продажи алкоголя привёл к тому, что ни один магазин даже в столице региона не работает ночью. Повторяю: ни один. Даже хлеба купить после 21-00 вы не сможете. Ни одному коммерсанту не выгодно работать ночью, потому что ночью самый продаваемый товар -- алкоголь, а всё остальное убыточно. Из общественных заведений право торговать алкоголем ночью милостиво предоставлено только двум заведениям. Двум на окружной центр. Думаю, что пояснять, насколько в них космические цены, никому не нужно. Итого: интернет такой, что, можно сказать, его нет, полдюжины каналов на ТВ и даже в ресторан не сходишь, а на улице -40, особо на свежем воздухе не погуляешь. Социальная жизнь, столь важная для молодого поколения, практически замирает. На проблему пьянства это, мягко говоря, не очень умное запретительное решение не повлияло никак. Просто люди стали пить дома и при этом жидкости, которые по-хорошему и заливать в себя никогда не стоит. А что им ещё делать? Нет никакой социальной жизни. В результате молодёжи попросту скучно, отсюда либо бытовое пьянство, либо, опять же, покидают регион.

На Чукотке хватает проблем. Многие из них решить вполне можно. Но первопричина всегда лежит в экономике. Чтобы регион развивался и имел будущее необходимо найти экономически обоснованное его применение. Что может содержать округ? Пара относительно живых приисков никак не сможет прокормить весь регион. На них трудится не более 3% населения Чукотки. 3% трудяг никогда не смогут прокормить оставшиеся 97%, из которых подавляющее большинство – чиновники. На город с населением порядка 10 тысяч человек только разного рода правоохранителей больше двух тысяч, ещё столько же – обслуживающие их гражданские организации. И это не граница (до неё как от Москвы до Питера) и не военный городок. Военных среди них – единицы. Чем кормить эту бесполезную, с точки зрения экономики, ораву? (Зачем их кормить – пока спрашивать не будем.) Этот вопрос остаётся открытым. Сельского хозяйства нет, зато есть департамент сельского хозяйства; дорог нет, зато есть департамент; в городе два отделения банков с пятью операционистами совокупно, зато здание ЦБ – дворец; промышленности нет, зато есть департамент, который за неё отвечает. Чукотка – страна победившей чиновничьей бюрократии. Дотации из федерального бюджета не бесконечны. А провал на федеральном уровне, при такой зависимости региона от Москвы, неизбежно повлечёт за собой и катастрофу для экономики, а следовательно, и населения Чукотки. Значит, выход только один: искать пути развития региона в экономической сфере. Для этого нужно проводить масштабные исследования, экономический анализ и выстраивать стратегию развития региона, а этого нет.

https://goarctic.ru/live/malenkaya-koloniya-na-dalyekoy-plan...

(с.) https://goarctic.ru/