Таймыр и полярным днём — испытание даже для самых неприхотливых. Ветер продувной, как шалманная бестия. Солнце блестит первым оладухом, выкупанным в разбавленной сгущёнке. В ночлежке "Гостинец" из всех гостинцев лишь закалённые тараканы и сквозняк помелом в этой солдатской казарме с полой тумбочкой (когда стена комнаты в роли задней стенки) и до пола продавленной койкой...
А я вообще очень капризный в быту, но не когда работаю. Тут же я вроде под прикрытием, негласно, поэтому перекусываю котелкой "Чесночной" или пельмешами в каком-то "Русском подворье" с липкими столами. Отдельно здесь дают стаканы с водой под кипятильник, колотый бурый сахар и чай с сенником в заварных мешочках. Можно взять и привозной грибной, из таёжной чаги, либо ещё местный "кочевой": на травах, с маслом, но дюже жирно выходит, заезжие желудки не выдерживают.

На постое, в общем, в тараканьем "Гостинце", одет как все работяги, в кооперации ничего дороже портвишка... (И спиртяги из морга ближайшего, это уже из-под полы.) Безлошадный, машину приметят. Если, короче, в итоге бьют, то ксивой не посветишь. Оберут, дёрнут оборудование или документы — аналогично, твои проблемы. Стрингером я здесь, фоторепортёром без регистрации, снимаю "неизвестный Таймыр" изнутри. Заказ дан на разные живые снимки, но охотнее всего, знаю из опыта, пробивная "прэсса" берёт социалочку: алкашиков с бормотухой под детской горкой, дуралеев-пацанят, косящих под буйных наркош, тронутых пацифистов или сразу под шизиков, ломающихся перед военкомом.. А ещё женщин с огромными буро-синими от холода руками, стоящих на конвейере на рыбе. Такое время — нулевое.

Пасхальными днями (Пасха была самая поздняя), непогожим рассветом, в штормовке типа "парашют не раскрылся" и под дождём, злым, как невыспавшаяся буфетчица, бросившая в меня кипятильник, я шатался по округе. Фотоохота вышла удачной. В зарослях каких-то шипастых кустов, за пустой остановкой, трое крепких мужчин (низких, но с развитыми торсами) били четвёртого. Я нащёлкал сколько смог, издали, под каплями, боясь перекрыть своим же капюшоном объектив. Потом вставил в глаз самую мелкую линзу из своей оптики, вроде моноклем, и стал наблюдать из своего укрытия из ивняка. Плечистая троица удалилась внезапно, все бывалые "морские волки": ходят враскорячку, жаргон корабельный, якоря на непромокаемых куртках. Снял их спины и побежал из своей засады к избитому. Мужик в такой же куртке и с якорем чернее вен на взбухшей кисти не шевелился и выглядел совсем плохим, его я поснимал вплотную и много...

Влипать мне ни во что нельзя, поэтому я просто тряхнул его малость. Он же вдруг застонал, раскашлялся и резко сел в грязи — как камера резиновая жахнула, которую перекачали. Сразу поплыл запах сивухи, чешуи с потрохами и соляры... Избитый выругался, часто сплёвывая, и только потом открыл жёстко заплывшие глаза. Нестарый, испитой просто, и с лицом, как подошва, от солёных бурь и ледяных ветров.
— Ты хто, куманёк?
— Да никто. — Говорю, а сам нырком в капюшон поглубже. — Мимо шёл. Вы как, оклемаетесь?
— Да я уже.. В преферанс им продул, вишь как. Ставить нечего было, а я не сдержался. Азарт, ети его в жилу. Страсть у меня, болезнь к картам... А как продул, думаю, вот бы с корешком моим одним оказаться, он завсегда меня, непутя, выручал. И оказался вот.
— Где надо оказались?
— Где не надо! Потому что не желай быть там, где тебя нет. Или рядом с тем, кого давно не видел! Мало ли где он сейчас есть.. Мошт, на дне, в иле весь лежит, как я в грязи. Вот ты бы где сейчас хотел оказаться?
— В Ялте, если честно. Или в любой тёплой и сухой комнате.

Я удалялся уже на своём ответе, не слушая его больше. Какой смысл? Статей мне не писать, а мужик живой — и ладно. Очевидно же, что сам тоже хорош и вломили ему не зря. Но тут мне и самому отлично вломили сзади. По хребтине очень чувствительно.. По голове послабше, слава те господи.

Лежу и морщусь: кто свет врубил в глаза?! А это солнце, весь оладух в окно влез и светит.. Так очнулся в Норильске, в больничке, в гематомах до пяток. Фотик почти пустой. Старьё в памяти осталось, а больше ничего. Номер на моё имя ждёт в отеле "Изба", талончик с бронью в кармане.. А "Гостинца" никакого городского не существует, на самом Таймыре вообще же городов нет. Нет такого заведения ни в Хатанге, ни даже в Красноярске.. А в Дудинке меня вообще связали только с аэропортом: "Все гостинцы у нас здесь!" — пропела мне диспетчер неожиданно очаровательно...

И в Норильск я прилетел на Пасху. Вчера. Где-то тут меня сразу и поколотили. Незнамо за что. Деньги все целы, вещи, ксива и оптика тоже.

Неделя на потустороннем Таймыре мне, говорят, "приснилась". Следствие травм.. Да как бы не так — начал в номере (очень приличном, как и вся "Изба") линзы протирать, технику готовить к работе. И на самой мелкой, что в глаз вставлял, когда якобы драку снимал, пятно не счищается. В глаз вставил, а прямо на линзе картинка, вроде барахольной миниатюрки в стеклянном шарике: пунктирчик гальки, прямая моря и здание с кипарисами под остро бреющим горизонтом. На здании вывеска горит — "Ялта"... А на основной линзе у меня теперь компас крутится. Пальцем тронешь — Север показывает. Причём стрелочки чувствуешь, точно руками его, как часы, подводишь.

Хотел бы я там оказаться. Спросить или дослушать.. Только не знаю, где это "там". Ясно одно, что не в Ялте.

У нас апдейт по химерам! (часть 2)
ТГ: Гипсовая голова

Где мы были? В переулках Арбата? Ну так давайте продолжим - только музыку сменим с Окуджавы на Генделя. Я считаю, это обязательно надо сделать: когда с умным лицом взираешь на величественную архитектуру минувших эпох, а в плейлисте вдруг случайно заиграет барочный оркестр - мигом ощущаешь себя главным экспертом на телеканале "Культура". О, где мой микрофон, я сейчас вам за искусство расскажу.

Осанку подтянули? Отлично, проследуем в Гагаринский переулок, к дому №11.

Этот дом господина Фалеева в народе называют "Дом с химерами" - но причина очень неявная, я бы даже сказала, еле заметная. Казалось бы, что не так: по углам крыши, разинув рот в величавом раскатистом "мяу", восседают грифоны. Ходят споры о том, обязательно ли грифону положена птичья голова, или сойдет и обычная летучая кошка - но это все брызги, потому что технически грифон сам по себе и есть химера.

Однако народная память, напрочь игнорируя слона в комнате, запечатлела в словах всего-то две маленькие моськи. Где? Воооон там, включите зум: малюсенький гибрид попугая, морского конька и шишки висит на фасаде между окон. В двух экземплярах, как и грифоны. Зачем они нужны? Я не знаю, видимо, для радости.

──────── • ✤ • ────────

А еще над входным проемом выполнен сложный барельеф с топором и лопатой в треугольнике. В треугольнике! "Уу, масоны" - фоткают его прохожие, улыбаясь в подмышку. А это и не тот треугольник совсем - это эмблема Института гражданских инженеров императора Николая I (смотри значок). Потому что Николай Фалеев как раз был гражданским инженером - и много чего красивого спроектировал, в том числе свой особняк. И микро-химер себе повесил.

Так что тут масоны не пробегали. А вот где они оставили маленький и очень замаскированный знак - потом расскажу.