Ответ на пост «Явно технарь растёт»
В средине девяностых, знакомые ездили в Европу, автобусный тур.
Показывали видео, всё в диковинку было же.
Запомнился сюжет- Италия, площадь перед каким-то собором, стоит высокий монах-католик и ошалело смотрит вниз на мальчика, который наматывает вокруг него круги, вплотную, перешагивая через носки его ботинок.
А просто мама сказала семилетнему Серёже: "Пойди, походи вокруг монаха, я его поснимаю, а то так неудобно пялиться."
Duomo di Milano, фото рандомное, красивое.
Физики и лирики
В шестидесятые годы прошлого века была в обществе дискуссия про физиков или лириков. В произведениях того времени, фильмах и литературе - это хорошо отражено. То есть, если упрощенно, спор шел о том, что важнее: рациональное или чувственное. Моя молодость прошла, когда рациональность торжествовала, и считалось, что дифференциальным уравнением можно решить любые проблемы (кстати, действительно, многие). Сейчас мне не очень уютно в современном мире с его эмпатиями и симпатиями. Люди очень часто в случаях, когда надо принимать решения, основываясь на физических, химических, математических законах, принимают их исходя из своих иррациональных представлениях о должном. А ведь физика с математикой никуда не делась, что и подтверждают результаты.
В Питере шаверма и мосты, в Казани эчпочмаки и казан. А что в других городах?
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509
Александр Пушной о "Галилео" и просвещении. Часть 2
Ведущий программ "Галилео", "Физики и лирики" и "Большие дебаты" Александр Пушной о необходимости популяризации науки для каждого и способах подачи. Благодарим за предоставленное помещение библиотеку Научка.
Интервьюер: А скажите, насколько уместен в научпопе, и вообще науке в целом, какой-то юмор? Легче же наверно, когда пошутишь?
Пушной А.Б.: Проще — нет. То, что я исполнял роль клоуна в программе «Галилео» — это некая была маска, нормальная защита любого человека, может быть, неуверенного в себе, как любая маска. Наверное, я там немножко переборщил где-то, особенно, может быть, в первых выпусках, может в последних — я уж не помню. Но когда я сейчас смотрю это — иногда попадается мне на глаза — я думаю: «Ой-ой, я бы сейчас по-другому сделал». Не знаю, на тот момент мне это казалось очень естественным. Потоковая программа... Там есть некие обязательства, которые ты должен выполнять. И когда ты в десятый раз объясняешь, почему сейчас будет сюжет про десятиметровую пиццу, при этом хочется рассказать что-то, что имеет какой-то смысл, а смысла в этом нет никакого, кроме того, что в Германии очень много продуктов... Естественно, пытаешься найти какой-то способ заинтересовать людей. Бывали какие-то очень интересные подводки, когда мы действительно из воздуха всё собирали, кристаллизовали, и вот получался вопрос, который естественно выглядит. Вообще идеальная программа «Галилео» — если её сжимать и уплотнять — была бы выпусков на 500 и опытов 200. И тогда действительно, каждый вопрос ставился бы клёво, конкретно, но потоковая программа телевидения обязана быть потоковой. Поэтому были моменты, когда приходилось прикрывать, может быть, не очень интересным и весёлым юмором какое-то отсутствие идей. Да, было такое тоже.
Интервьюер: Ну и преподносить, наверно, что-то тоже было бы удобнее.
Пушной А.Б.: Ну сейчас, как я знаю, во многих школах во время урока включается экран, и там идет какой-то наш опыт. И это мою часть личности артистическую, конечно, тешит и радует , но как человек, который занимался когда-то физикой, я понимаю — этим, конечно, нельзя заменить опыты реальные. И мы не занимались обучением! Мы занимались научно-популярной программой в рамках телевидения. Заменить нашими опытами опыты настоящие, конечно, нельзя. И уж по крайней мере объяснения, которые мы давали — они были очень расплывчатые. Всё-таки академическое образование должно оставаться, по крайней мере, в научной сфере, я так думаю. Но как крючок, как некий хук, как замануха — почему бы нет? Многие вещи мы детям показывали, а сами не знали, как это происходит, и задавали вопрос, что называется, прямо в кадр, в надежде получить правильный ответ. Действительно, приходили какие-то фидбеки, отклики от аудитории, когда мы не знали, как объяснить тот или иной эффект, а нам зрители присылали правильный ответ. Один из таких примеров: вы берёте коробок спичечный и высыпаете спички на стол. Берёте очень мощный магнит и пытаетесь спички притянуть к магниту. Спички деревянные, в этих головках не пойми что, но очевидно, что не притягивается никакая спичка ни к какому магниту. Дальше вы собираете эти спички вместе, поджигаете, сгорают очень быстро головки у спичек, вы тут же их тушите. Получается та же спичка деревянная, на конце сгоревшая головка, вы так же кладёте их на стол, тот же самый магнит берёте, и у вас все спички притянулись головками к магниту. То есть в процессе горения произошло что-то, что изменило магнитные свойства этого вещества. Там был ферромагнетик? Тогда бы они сразу притянулись. Его там не было ? Или в каком он виде был? Что случилось? Ну и не смогли объяснить. Объяснения толкового не нашли на тот момент, хотя потом, конечно, мы его уже узнали, но [тогда] мы задали вопрос зрителям. Было очень много откликов, всякую ерунду писали, в том числе, но это был единственный, наверно, интерактивный опыт, который мы провели. Я к тому говорю, что вот этот как раз опыт можно показывать в школе, если после него будет следовать нормальное чёткое объяснение. Ну а так, мне кажется, что учителя просто ленятся, им проще включить «плей» и всё, и семь минут ничего не делать.
Интервьюер: Как вы думаете, сейчас смотрели бы программу «Галилео», если бы она возродилась в каком-то, может быть, ином виде? Кто бы её смотрел – вот эти вот бородатые дядьки, которые: «Ах, детство вспомнил»?
Пушной А.Б.: Бородатые дядьки, которые подходят ко мне и говорят: «Спасибо брат, детство вспомнил». Нет, я не думаю. Ну слушайте, я сегодня выхожу в интернет, у меня там есть свой Ютуб-канальчик, где я «ожесточаюсь» на гитаре и иногда делаю какие-то стримы, и там один из пяти вопросов: «Когда будет «Галилео», почему ты ушёл с «Галилео», вернись в «Галилео». Я думаю, что время упущено сейчас. Эта программа — вот в том виде, в котором она была, со своим «четыре на три», вот с той подачей, которая была — она останется в великолепном, прекрасном, фантастическом прошлом. Возродив её сегодня, даже вложив в неё весь бюджет Российской Федерации, мы от тех же людей, которые писали: «Верни «Галилео», — услышим: «Ну-у, это не то, что я хотел». У каждого уже своя жизнь, он по-другому на неё смотрит. Если вы смотрите до сих пор какой-нибудь «Дискавери» — то вот вы выросли на «Галилео», ушли на «Дискавери» — и там, собственно, и сидите. Но те, кто мне пишет «Верни «Галилео», они смотрят то, что сегодня есть в трендах Ютуба. Можно нажать «тренды» и посмотреть, что там смотрят. Там: «А что будет, если в жопу запихать 18 петард». И человек ставит на себе эксперимент. Ну вот это они и смотрят. Причём здесь «Галилео», я вообще не понимаю. У человека крепкая ж... крепкое здоровье, он может позволить себе такой эксперимент. Всё, давайте соберем миллиард спичек и их подожжём — ура, ура. Это я говорю о том, что хотя бы какое-то отношение имеет хоть к каким-нибудь экспериментам. Всё остальное там — просто треш. Поэтому, если бы масса людей, которая вот прямо не может без «Галилео», искала бы это «Галилео», смотрела бы что-то галилеоподобное и так далее, то этот спрос, очевидно, был бы замечен, и на это место пришла бы какая-то другая программа. Но так как этого нет, то все, кто сегодня говорят: «Давайте, верните «Галилео» — на самом деле, вы не хотите его возвращать, вы его не смотрите. Просто всем нравится [так говорить] — или, думаю, срабатывает некая ностальгическая история. Да, я там уже учусь, я уже заканчиваю универ, впереди страшная взрослая жизнь со всеми своими проблемами. А тогда было классно — я приходил со школы, бросал портфель и смотрел «Галилео». И для него этот оранжево-синий логотип веет тёплым прошлым. Вот и всё. А реально того спроса, о котором мне говорят, по крайней мере, иногда — его не существует.
Интервьюер: А если говорить не о телевидении, а об интернет-площадках разных? Тот же Ютуб.
Пушной А.Б.: Там есть очень много интересных каналов наукоподобных, и их смотрит ровно такое количество человек, которое их смотрит. Если кто-то из них попадает регулярно в тренды... (апплодирует — прим. ред.) Но я не видел. Я знаю, что есть люди, которые регулярно смотрят про математику, очень много хороших каналов про физику, про эксперименты, про химию. Но есть ещё более чёткий «эксперимент», он конечно относится больше к телевидению, чем к интернету. Вот есть сегодня у каждого пульт и порядка пятидесяти каналов — в Москве-то уж точно. И как правило, среди этих пятидесяти каналов есть «Дискавери». Он просто есть. И давайте посмотрим рейтинги. И убедимся, что когда «Дискавери» идёт, его смотрит 1% населения. А все остальные, которые смотрят в телевизоре или даже в интернете этот же контент — про то, что там есть какая-то девочка, которую то ли изнасиловали, то ли не изнасиловали, она ещё сама не поняла, и поэтому пришла для этого поговорить с Малаховым — вот это смотрят и в телевизоре, и в интернете. И если бы люди говорили: «Ну сколько можно? Дайте нам «Дискавери» — тогда бы «Дискавери» был бы на этом месте, но там нет «Дискавери». Там пришли два человека — один муж с топором, другая жена недорубленная, и вот они сидят, рассказывают, как у них последние два года проходили. И соответственно, об этом бла-бла-бла. А живучесть в этом смысле всех научпопов, и «Галилео» в частности, мне кажется, ещё в том, что мы не рассказываем об актуальных вещах. То есть, когда идёт в эфире что-то актуальное — не дай бог, случилась какая-то катастрофа, и про неё все говорят, или, например, какая-то весёлая история с тем, что кто-то кого-то полюбил, да не очень, или наследство делят какое-нибудь, или наоборот, пришёл какой-нибудь певец известный, и у него оказалось восемнадцать детей, давайте ДНК их проверим, — это всегда актуально, и оно всегда побьёт любого качества научпоп, который есть. Но со временем... Если мы на это потратили сто рублей, на то потратили сто рублей — здесь мы сразу заработали двести, а здесь мы сразу заработали сто один рубль. Но эта актуальная программа про то, как кто-то кого-то там (...) или, скажем, нашли у очередного артиста восемнадцать детей незаконнорожденных — с пропаданием актуальности этой темы пропадает и программа. Больше она не интересна никому. И никто не будет смотреть годовалой давности актуальную «горячую» тему. А вот этот «Галилео» со своим заработком идёт и идёт дальше. Вот сейчас 2019 год, а в 2013 году она закрылась. Я встречаю человека, ему пять (!) лет, и он говорит: «Я смотрю ваши видео». Я говорю: «Где?». «Ну, вот, папа мне показывал в интернете». То есть нашли в интернете, нашли какой-то канал и на этом канале смотрят. Почему люди, которые меня встречают, они так делают: «Ой». Потому что они меня видели [образца] 2007 года, а сейчас 2019. Ну я, естественно, изменился за это время. Девочка одна подошла и сказала: «Александр, это вы вели программу «Галилео»?» Потом присмотрелась и говорит: «В молодости...» Потому что она испугалась реально! Видит — вышел человек из леса, с тяжёлым видом на лице. Поэтому всё, что является научпопом, с точки зрения рекламодателей — это всегда игра вдолгую, а наш современный телевизионный бизнес вдолгую играть вообще не умеет.
Поэтому если кто-то умный когда-то пришёл бы и сказал: «Вы программа «Галилео?» А давайте у Пушного сзади будут шины лежать какие-нибудь автомобильные с нашим логотипом, мы за это готовы бешеные деньги заплатить», люди бы подумали: «А чего так много-то ? Ну ладно, идиоты какие-то». Шины положили бы, до сих пор люди бы смотрели эту программу, и до сих пор эта реклама работала бы. А те, кто вкладывается в программы ежеминутно, ежесекундно рейтинговые, они сразу получают то, что получают, и больше не получают ничего. А программы «Галилео», если бы, опять же, и отдел рекламных продаж на канале СТС, и сами рекламодатели, которые это поняли, они бы вложились, то они бы получили бешеный профит. К сожалению, этого не произошло. Но надеюсь, в будущем это будет считаться и измеряться всё. Все, кто будет заниматься научно-популярными программами, вы должны понимать, что если вы делаете свой продукт хорошим, он, как правило, продукт надолго. То есть, о том, как изготавливают сталь, или о том, как делают тот же майонез... Технологии сильно не изменились за последние несколько лет, и в науке мало чего-то такого актуального, что сегодня интересно, а завтра уже нет.
Интервьюер: Хайп не на чем сделать, грубо говоря?
Пушной А.Б.: Ну нет, есть на чём, просто понимаете, когда в первый раз нам дали телефон, и человек сделал вот так (показывает жест тачскрина — прим. ред.), и все вокруг — ааах! То сейчас уже все это делают ежесекундно, но никто до сих пор не знает, как это делается. И если вам расскажут, каким образом это возможно организовать, что просто есть две точки с электрической ёмкостью, к которым ты прикладываешь пальцы, и у тебя определяется их местоположение, то информация о том, как это делается, будет актуальна всегда. Может быть, у вас не будет уже такой радости от того, что вы это увидели как эффект, но узнать про это в любой момент будет интересно. Вот я про что говорю.
Интервьюер: Вы ведёте сейчас «Физиков и лириков», можно сказать, что это тоже в некотором роде научно-популярная программа. К Вам часто приходят популяризаторы. Вот недавно мы смотрели Водовозова, очень интересный выпуск был. Может быть, записан он был уже давно, но посмотрели мы недавно.
Пушной А.Б.: Прямой эфир всё немножко комкает, то есть это не лекция, конечно, но тоже в некотором роде научпоп.
Интервьюер: «Дебаты», опять же, Вы ведёте.
Пушной А.Б.: «Дебаты» были, но «Дебаты» это была пробная история, как я все время говорю — для «секретного канала «Эврика». Все спрашивают, почему секретного. Я говорю: «Потому что его невозможно найти». Ну они были, и конечно, там самый популярный был, по-моему, ролик про разговор креациониста с эволюционистом. И Панчин был у нас там, много чего обсуждали. Я вижу, что и тогда, в 2007 году, для нас это было открытие — что есть аудитория, которой это интересно. И тогда же, в это же время, была какая-то бешеная популярность юмора: «Камеди Клаб» только-только в 2005 появился, и потом у нас были какие-то «Хорошие шутки», мы там песни разворачивали, мы там тоже вели «потребление» этого всего. И казалось, что это всё сейчас как-то схлынет, и сегодня уже «Камеди Клаб» — это уже такое... Ну событие и событие, да, лежит на полочке с необходимой подписью. И мне казалось, что интерес к науке так же в общем-то поугаснет и выйдет на какой-то фоновый уровень. Но нет! Делаем на радио передачу, где приходит человек и рассказывает час о том, как, например, сегодня обстоят дела с теми же элементарными частицами, или как мы сегодня собираемся оцифровывать то же вещательное радио (там эти же 20 мГц ширина этого спектра, который собираются оцифровать, и сделать на этом же диапазоне не 60 радиостанций, а 1000), и мне казалось, это всё тоже очень узкая история, но потом мы смотрим по откликам, и людям это нравится, они это слушают! То есть всё-таки тяга к знаниям «зашита» внутри человека и от поколения к поколению, к счастью, не уменьшается. Я надеюсь, что и в будущем, если даже все эти программы умрут, свято место пусто не бывает, и кто-нибудь что-то сделает и соберёт свою аудиторию.
Интервьюер: Другие придут, если что. А Вы следите за современным научпопом?
Пушной А.Б.: Ну сейчас вообще популярные, так скажем, форматы может быть и остались, но очень меняются средства подачи, средства доставки. То есть всё, что было в журналах, сегодня, к сожалению, умирает в бумаге. Да, научный журнал «Science» конечно, останется, но...
Интервьюер: ...но он не популярный!
Пушной А.Б.: Ну среди учёных популярный! Я просто одно время — не сказать, что это можно было назвать популярным журналом или научным, конечно нет — но был такой журнал «UPgrade», помните? Про железо про компьютерное. Был у меня друг [по фамилии] Толоконников, он купил однажды, ещё в начале двухтысячных, журнал «UPgrade». Он его не покупал потом, он его просто читал, один и тот же в течение нескольких лет, и всё время говорил: «Мониторы что-то не дешевеют». Он один и тот же журнал читал, и его бесило, что одни и те же цены! А я помню, что посреди развала, который был в ларьке, среди всяких там сисек и политики, был один журнал про железо. «UPgrade». И я его покупал регулярно, ну а что, еду в метро, взял, прочитал, мне было интересно. А потом как-то интерес пропал. Думаю: «Вернусь-ка, узнаю, где он». А он, оказывается, давным-давно уже в Интернет ушёл, а в Интернете там как-то непонятно, всё они не могли понять, что делать с подпиской... В общем, я как-то зашёл — уже не то. Взять, пошерстить было интереснее. Поэтому за современным научпопом я, наверное, не слежу, сказать что я слежу, будет неправильно. Но за тем, как меняется формат подачи, как меняется формат доставки, мне следить очень интересно. И опять же, для многих людей я человек, который когда-то вёл «Галилео». Сколько будет это храниться в головах у людей, я не знаю. Ну наверно да, я наверно, как тётя Таня, останусь там навечно, в головах этих людей. Может быть, когда-нибудь кто-нибудь из них станет миллиардером и скажет: «Помните дядю Сашу-Галилео? Где он сейчас? Давайте ему яхту купим». Они говорят: «Так у него болезнь морская!» Он говорит: «Ну вот пусть хорошенько и проблюется на ней». Но когда это наступит, друзья, в 2019 или в 3019 году — мы не знаем. Остаётся только надеяться и верить.
Интервьюер: Вы видите какие-то новые форматы, которые будут в дальнейшем популярны, или, может быть, себя в них видите? Первое, что приходит в голову — это Ютубчик, в основном, немножечко научпоп изданий, форумы.
Пушной А.Б.: Кстати, у меня есть Ютубчик, он состоит из трёх направлений. Мой канал называется банально и просто: «Александр Пушной». В нём есть три направления: одно — я беру гитару и ору что-нибудь страшное, как правило, это кавера какие-то на известные песни; второе направление — это я беру гитары и рассказываю, как звучит одна по сравнению с другой; и третье направление — это я говорю, гитару сегодня куда втыкать? Ну не в комбик же! Конечно, можно же в компьютер, и там рассказываю, как, собственно, современный звук сегодня можно сформировать и как всё можно записать. И люди, которые это смотрят, они говорят: «О, «Галилео»!» Хотя я им говорю: «Подождите, какое «Галилео»? Я просто рассказываю о том, как...» Это очень узкая история для тех, кто занимается звукосведением. Для Ютуба это должно собирать какие-то несчастные тысячу просмотров, потому что это больше никому не надо. А оказывается, народ хочет смотреть на то, как кто-то (в данном случае я), используя современные технологии, добивается чего-то. Он говорит: «Слышите?» А чувак, который вообще ничего не слышит, говорит: «Да, слышу!» То есть ему нравится просто смотреть на процесс созидания чего-то. Когда ты смотришь, как кто-то работает, тебе всегда приятно.
Интервьюер: Огонь, вода и как люди работают — формула успеха!
Пушной А.Б.: Да, огонь, вода и как человек сводит песни. И когда люди это смотрят, они могут назвать это современным форматом «Галилео», наверное, просто потому, что моя рожа там ещё мелькает. Видимо, какая-то связь существует с этим. Но наверное есть такой феномен, который можно уже сегодня обозначить. Я думаю, что никакого секрета не открою, когда скажу, что человек, играющий в компьютерную игрушку, получает удовольствие, это понятно. Но оказывается, миллионы людей, которые смотрят, как кто-то играет в игрушку, получают удовольствие, судя по всему, не меньшее, хотя при этом они не двигают эту мышку, они же не ходят, они не являются игроками. Соответственно, мы этому так удивляемся, хотя, например, про футбол давно это было известно. Поэтому, наверное, если поднимать это в сторону высоких технологий, то будет в скором времени такая аудитория, которая с удовольствием посмотрит как кто-то занимается... Ну, не знаю... добыванием тех же бозонов Хиггса. Люди будут на это смотреть, и им это будет доставлять удовольствие. Вполне себе возможно. В будущем, наверно, такой формат и будет, когда тебе не важно понимать до конца всё, что ты видишь, тебе просто приятно смотреть, что люди в этом разбираются. И уже хорошо.
Интервьюер: А под занавес расскажите нам, пожалуйста, про самый захватывающий, интересный и яркий опыт в «Галилео».
Пушной А.Б.: Ну он один, тот самый, при котором я руку сжёг себе. Он, наверное, самый захватывающий, но я про него уже много раз рассказывал, он не настолько интересен был. Был у нас ещё один эксперимент, который меня прямо поразил. Мы опять разговаривали про закон Паскаля, это когда давление распределяется равномерно во все стороны. И был такой опыт: мы взяли яйцо куриное, сырое, и подвесили его на ниточках внутри огромной бутылки из-под воды, которая для кулеров, двадцатилитровая, вставляется сверху. Соответственно, когда там не было воды, мы бросили с двадцати метров эту бутылку на землю, естественно, яйцо разбилось вдрабадан. И потом сделали то же самое, залив её полностью водой. То есть, казалось бы, двадцатилитровая бутылка, наполненная водой, вода ещё и тяжелая, и там внутри, на ниточках, в середине находится это яйцо. И вот эта фигня падает с грохотом на пол, вода выливается из останков, из горлышка, подходишь — яйцо целое! Именно потому, что в момент падения благодаря закону Паскаля со всех сторон равномерно это давление резко подпрыгивает, но оно настолько равное со всех сторон, что яйцо просто сжимается, но так как у него прочность при этом очень высокая, этого достаточно, чтобы яйцо не разбилось. И вот, пожалуйста. Ещё и вода, думается, что там же будет гидроудар, какие-то умные мысли в голове начинают крутиться у людей — нет, ничего не происходит. Когда ты рассказываешь об этом, не так интересно, как когда видишь сам. Потому для меня, наверно, все эксперименты втройне интересны, потому что я не по телевизору вижу, как кто-то это делает, а живьём, своими глазами. Или у нас был замечательный химический опыт, где мы показывали что магний — такой есть прекрасный металл — он горит и забирает кислород у всего, что вообще есть на Земле. Если это H₂O – ну, мы у тебя заберём кислород. Если какой-нибудь SiO₂ — у песка заберём. То есть, в принципе, чем ты его не туши, он везде горит. И люди, которые разбираются в вопросе, когда что-то горит с этим замечательным металлом, они приезжают, ждут, пока он просто выгорит весь, и всё. И только потом они говорят: «Теперь можно тушить». «А тушить уже нечего, всё сгорело!» «Ну вот и нам ничего не надо делать».
Да, была такая история — однажды мы делали опыт, который назывался опыт со свечкой. Мы его сделали, он был снят не сразу, за какое-то время, и оттуда были вырезаны те куски, которые вошли в официальную программу. И был опыт, который был показан по телевизору. А оставшиеся куски, которые не вошли в программу, которые были вырезаны — их наш режиссёр Кирилл Гаврилов собрал в единый «трек» и выложил у себя на канале. А там была та самая закулисная история, я там был не в телевизионном формате. Если вы хотите понять, что такое «Галилео» в телевизоре и «Галилео» в Ютубе, можете набрать «опыт про свечкой». Он, скорее всего, в «ютубной» версии выскочит сразу, потому что он набрал, по-моему, за первую неделю миллион просмотров. А я не мог понять... Ко мне подходят люди и говорят: «Свечка совершает свои колебания?» А я думаю: «Про что они говорят? Про какую свечку? Какие колебания, куда совершает?!» Я ж не помню уже! Это было записано и оставлено. Там в каком-то месте полумат, я говорил: «Да и ладно». А потом неожиданно вдруг мне звонят с канала СТС и говорят: «Нам звонит какой-то корреспондент и просит прокомментировать, почему Пушной матерится в детской передаче». А потом выяснилось, что я там в конце почти сматерился, но не сматерился, как-то на полуслове, и посчитали что это фрагмент детской передачи, хотя было написано что это вырезанная история. Я не знаю, что там случилось, но люди посмотрели. По крайней мере, все, кто смотрят «Галилео», посмотрели этот «выпуск». И никто, по-моему, не смотрел оригинальное видео, которое осталось для телевизора! То есть всем было даже не интересно, почему эта свечка совершает колебания, что это был за опыт. Тогда, видимо, и родился этот новый формат «подпольного «Галилео», когда подсматриваешь за тем, что ты не увидишь в официальном телеэфире. Вот такой был такой интересный момент. Так что «именно поэтому свечка совершает свои колебания»! Вот всё, что я могу сказать!
Интервьюер: Здорово! Спасибо, Александр!
Пушной А.Б.: Пока-пока!
Александр Пушной о "Галилео" и просвещении. Часть 1
Ведущий программ "Галилео", "Физики и лирики" и "Большие дебаты" Александр Пушной о необходимости популяризации науки для каждого и способах подачи.Благодарим за предоставленное помещение библиотеку Научка.
Интервьюер: Доброго времени суток, уважаемые зрители и подписчики канала SciTeam. Сегодня у нас в гостях Александр Пушной.
Пушной А.Б.: Здравствуйте, уважаемые подписчики!
Интервьюер: Астрофизик, ведущий программы «Галилео», ведущий дебатов на канале…
Пушной А.Б.: Только не астрофизик, просто физик.
Интервьюер: Просто физик. Почему везде пишут «астрофизик»?
Пушной А.Б.: Не знаю, кто-то, видимо, описался один раз, и информация распространилась. Да, у меня образование физфак. Закончил я его, собственно, на кафедре радиофизики. И занимался тем, что рассчитывал, как ускоренные частицы будут в трубе разгоняться до такой энергии, чтоб потом АГАГАХ БАБАХ–БАБАХ. И всё это сейчас осуществлено в замечательном центре научном, международном, который называется ЦЕРН. И там эти три буквы: LHС, а по-нашему большой адронный коллайдер, собственно и занимаются тем, чем я занимался раньше. Ну, вот собственно и всё. Вся моя биография краткая научная. А потом случилось то, ради чего меня позвали.
Интервьюер: А нам рассказали, разведка тайная доложила, что вы родились в академгородке новосибирском. В связи с этим, наверное, было бы немного странно спрашивать, как вы приблизились к науке, научпопу. Но мы все-таки спросим. Как так получилось?
Пушной А.Б.: Смотрите, к науке и к научпопу. Я к науке сейчас не имею никакого отношения. То есть, я сейчас не учёный. И не учёный я с 2001 года, когда собственно я ушёл из аспирантуры. Хотя, я ушёл из аспирантуры, у меня до сих пор написано в трудовой «С правом восстановления», но как бы уже, наверное, останется как история. Я учился в школе, как и все нормальные люди. Более того, я сначала пошёл в такую достаточно «гопническую» школу, потому что она была ближе к дому. Потом она переформатировалась, неожиданно, в физико-математическую. И я оказался в физико-математической. И потом как-то уже всё... Папа физик, и надо вообще как-то тоже стараться поступить в МГУ. И, как говорится, все побежали, и я побежал. И среди всех вариантов: ну на гитарке чуть поиграть, но это музучилище... Мама хитрая мне сказала: «Нет, давай ещё два года подождём, до 10 лет, десятилетку надо закончить». Она же уже, наверное, предполагала, что последние два года, 9 и 10 [классы], я уже буду физмат классе, а там собственно были рельсы, проложенные уже туда – на физфак. И на физфак я поступил, и там проучился 4 года, потом был бакалавра диплом, потом ещё 2 года – магистра диплом, и потом началась аспирантура. И это было в 99 году. Нет, в 98-м я закончил, собственно, магистра, 99-й – аспирантура, 2000-й в аспирантуре, а в 2001-м я уехал. Вот, и собственно там закончилась наука. А уже здесь, спустя 7 лет жизни в Москве и убегания от ментов, потому что без регистрации первые несколько лет жил. Ох, я сказал это в эфире!
Интервьюер: Мы вырежем.
Пушной А.Б.: Не, не надо. Зачем же, что правду вырезать. И меня пригласили в программу «Галилео», в качестве ведущего, где уже я не столько выполнял научную функцию, сколько научно-популяризаторскую. Я был таким человеком-вопросом, который представлял из себя обложку довольно большого проекта.
Изначально проект «Галилео» не был придуман для детей. Вот что самое удивительное. И это была лицензия, взятая с Германии. В Германии есть такой журнал, называется «Галилео».
Вот он собственно рассказывает о том, о чём рассказывали мы. Но мы не могли смириться с тем, что это лицензия, потому что «а куда же девать журнал «Хочу всё знать»?», который вы не помните, на котором я вырос. Это было ещё в советское время.
Интервьюер: Я видела старые выпуски.
Пушной А.Б.: И вот мы считали, что это такая международная тема, но почему мы покупали лицензию «Галилео», потому что там, в том числе, были и сюжеты уже снятые немцами. Сюжет, например, про то, как строится мост. Мост строится у них три года и поэтому, естественно предположить, что мы будем снимать там сразу такие сюжеты мощные, про строительство моста, сложно было себе представить. Поэтому половина сюжетов была немецких, переозвученных, половина наших, отечественных. И так продолжалось с 2007 по 2013 год. Было сделано 1048 выпусков, по-моему. При этом там же было порядка четырёхсот опытов. Всё что можно было разместить на столе, мы показывали. И изначально, ещё раз повторю, программа была придумана как программа для семьи. И в Германии она идёт как раз в прайм-тайм, когда все едят, смотрят эту программу научно-популярную, образовательную. Недаром очень много поэтому в немецкой версии сюжетов про сосиски. А у нас на СТС, на тот момент, вечер был полностью порабощён сериалами, и поэтому нас подвинули чуть-чуть пораньше, в 16:30. И там уже «семьи» не было, но туда «прибежали» дети. «Прибежали» настолько мощно, что вдруг неожиданно, мы, как не отпихивались от детей... Я старался вести себя очень не по-детски. И потом, как выяснилось, это и привлекает детей. То есть не когда: «Здравствуйте, ребята...».
Интервьюер: Когда с ними как с взрослыми...
Пушной А.Б.: Да. И дети такие: «Да! Да! Да!». Прям им это нравится. И в итоге они побежали за нами, и мы, вдруг неожиданно, смотрим у нас рейтинг весь, собственно там, в детской аудитории. А это, например, не нравится каналу СТС, потому что у канала СТС таргетная целевая аудитория, по-моему, с 20 до 45 [лет], вот где-то так, а дети вообще выпадали. Но так как дети выпадали, мы как-то старались говорить, что мы взрослая программа, тем более у детской программы очень много было ограничений, даже тогда, Сейчас мы вообще об этом не говорим. Сейчас невозможно себе представить программу «Галилео» в эфире. Потому что любая спичка, зажжённая в кадре – это потенциальная опасность для зрителей. Что мы тогда делали, о чём мы говорили! Господи, даже вспоминать страшно! И аудитория так и осталась детской. А сейчас выросла. Вы, собственно, и являетесь представителями той самой детской аудитории, которая была 10 лет назад. Ну, вот сейчас да, сейчас я такая постаревшая тётя Таня из «Спокойной ночи, малыши». Вот вкратце биография науки и научно-популярной истории.
Интервьюер: То есть, в принципе, на развлекательном канале, получается, с популяризацией вообще не очень просто?
Пушной А.Б.: Понимаете, если говорить про популяризацию науки, если бы 10 лет назад бы у меня спросили: «Надо ли это делать?», я бы сказал бы: «Ну, наверное, да, надо. Вот есть такая своя аудитория людей, которые интересуются техникой, людей, которые интересуются наукой и вообще научными знаниями». Сегодня я скажу по-другому. Образование с точки зрения, скажем так, наукообразности оно... Или так неправильно говорить... Современный человек, особенно молодой, обязан разбираться во многих вещах, просто потому, что информация вокруг него, она переваливает за все разумные пределы. И сегодня та часть головного мозга, которая представляет из себя процессор обработки информации, что обычно развито у человека с техническими мозгами... Он должен присутствовать у каждого человека, просто потому, что даже чтобы найти, не знаю там... Ну вот есть мобильный телефон, это некое устройство. Чтобы им пользоваться хотя бы, там, на 50 процентов нужно, что называется мозги напрягать, хотя при этом всё делается для того, чтобы ты нажал на кнопку и получил удовольствие. Но даже для того чтобы там сделать 2, 3 движения нужно, грубо говоря, присоединить какой-то интеллект.
Интервьюер: Любой, кто учил бабушку обращаться с компьютером, поймёт. Это не простая история.
Пушной А.Б.: Да, любой, кто учил бабушку пользоваться компьютером знают, кто хранит её первую смс-ку где «ахмхдшдхм», вот это всё. Но ещё сложнее, что есть проверенная и непроверенная информация. Как современный ребенок живёт в современном мире, общаясь с преподавателем? Когда его спрашивают, например, расскажи мне первый закон Ньютона. Ну второй и третий знают все. Второй – это F=ma, третий – это F=–F, то есть у каждой силы есть сила противодействия, сила пропорциональна ускорению и массе, это тоже все выучили. А вот что такое первый закон Ньютона, никто не знает, по крайней мере, помнит плохо. И там есть определение: существуют такие системы, называются они инерциальными, в которых если на тело не действует никакая сила, то оно либо находится в покое, либо двигается равномерно и с постоянной скоростью. И вот эта формулировка она всё время разная. И дети сегодня учат такую формулировку, которую принимает учитель. То есть они не учат суть, а они учат, что нужно ответить учителю, чтобы получить 5 или какую галочку поставить в ЕГЭ, чтобы пройти этот ЕГЭ.
Интервьюер: То есть, главное не понять, а главное это на тестики натасткаться.
Пушной А.Б.: Главное это на тестики натаскаться. Конечно, современный мир к этому располагает, к несчастью. И дети современные, чтобы докопаться до сути или чтобы понять, что ты хочешь получить от этого информационного мира, ты должен выработать систему наукообразного мышления, которая тебе позволит хотя бы найти правильный ответ на тот вопрос, который до тебя уже сформулировал тот же самый Google или Яндекс. Потому что первая ссылка, на которую ты попадёшь, не всегда будет правда. И вторая не всегда правда. И третья не всегда правда. А совокупность знаний, которую получаешь и обрабатываешь эти знания, как раз и приведёт тебя к некоторому действительно правильному ответу. То есть я сейчас показал как человек должен, просто набрав в Яндекс'е, что-то получить, используя научный подход к теме. То есть сегодня популяризация науки – это обязательное условие существования в этом мире. Как я завернул круто сейчас! Вот поэтому, дорогие дети, вы можете говорить: «Мне наука не нужна», но вы ей уже занимаетесь, когда шаритесь по интернету. Когда вы в какой-то компьютерной игрушке ищете какие-то читы, взламываете что-то и находите какие-то алгоритмы (слово алгоритм взялось-то откуда?) для прохождения какой-то там цели в игрушке и так далее, вы, по сути, тоже занимаетесь некой наукообразной деятельностью. А что говорить о действительно высоких достижениях научных, когда человек уже пошёл в науку реальную и сузил спектр своих возможностей и действий до очень небольшого такого вот диапазона. Но глубина проникновения фантастическая, конечно. То есть если человек занимается, условно, созданием матрицы для фотоаппарата, который встраивается в телефон, то этот человек, который знает про это абсолютно всё, но, наверное, в общечеловеческих вопросах, он не широко разбирается. Может не помнить кто там текущий президент на Украине. Та наука, о которой мы говорим, которая у нас осталась в неком стереотипе: наука это учёный, который занимается наукой. Эти учёные, их количество, как мне кажется, будет сокращаться. А вот их качество будет увеличиваться. То есть те люди, которые будут создавать современных роботов, которые будут заменять многие профессии и так далее, и так далее, они будут люди высшего эшелона. Такие головастики, в хорошем смысле этого слова, но попасть в этот коллектив будет очень сложно. При всём при том, что, как я уже говорил, общее «научное» мышление останется, а научное мышление без кавычек поднимется, по сравнению даже с тем, что было раньше.
Интервьюер: Мне видится, что одна из целей научно-популярной всей вот этой истории – это завлечь новые кадры в фундаментальную науку. То есть вот ребёнок посмотрел «Галилео», например, и думает: «Не заняться ли мне химией? Хочу жизнь ей посвятить!». Как вы думаете, как правильно побудить ребёнка заняться фундаментальной наукой?
Пушной А.Б.: Я отвечу на этот вопрос очень просто. Не было же так, что не было программы «Галилео», и люди ходили, текли слюной: «Эээ», масса идиотов на планете Земля. Появилась программа «Галилео» – и все стали умными. Нет, конечно! Мы просто были той самой лакмусовой бумажкой, которую засунули туда, и обнаружили, что на это спрос есть. Он был всегда. Если бы не было программы «Галилео», появилась бы другая программа «Шмалилео», она бы также появилась, там был бы другой ведущий с другой фамилией, весёлой, и на неё бы прибежали люди. То есть мы просто были лакмусовой бумажкой того, что есть спрос.
Интервьюер: То есть просто был запрос такой?
Пушной А.Б.: Конечно. Мы его не сформировали. Мы просто его увидели. Мы его как раз и померили, измерили, потому что например, если бы программа «Галилео» вышла, и выяснилось бы, что программу «Галилео» смотрят только старики, а молодёжь не смотрит, значит вот это было поколение, которое интересовалось наукой, а вот современные идиоты, которым ничего не надо. Я был у Лазаревой в гостях, она приглашала меня в качестве человека-вопроса, а в качестве человека-ответа был замечательный психотерапевт Колмановский, и я как раз показывал график, где по оси Y я отложил интересуемость окружающим миром, а по оси X – возраст.
И этот график ровно совпадал с рейтингом «Галилео», разложенным так же по возрасту. Начиналось это всё примерно с нуля. Нас реально смотрели четырёхлетние дети. И там уже был какой-то интерес. Дальше он падал практически до нуля, к половому созреванию, 17-20 лет. Там людей интересует противоположный пол, либо есть ещё какие-то варианты. Дальше это растёт опять, к 30 годам: папы и мамы 35-летние, опять же, сели со своими детьми: «Ухах, надо же, как оказывается майонез делают, никогда не знал». И дальше идёт естественное старение организма и падение интереса к окружающему миру. И так же у нас рейтинг падал к старикам, то есть 70-летние люди нас практически не смотрели.
И замечательный Колмановский объяснил мне как раз, что это так и есть действительно, с точки зрения развития человеческого мозга. Но это же мы померили результат, который был до нас. Мы же его не сформировали таким. Поэтому сегодня дети интересуются наукой, они интересуются химией, они интересуются физикой, они интересуются математикой. И этот интерес постоянен, как мне кажется. Просто есть программы, которые притягивают его к себе. Тот же «Галилео». И там его можно померить. Дальше эти дети поступают в вузы, часть из них идёт дальше, более талантливые проходят дальше, дальше, дальше. И единицы из них потом получают нобелевские премии. Но поток этот, он абсолютно постоянный, и он никак не зависит от количества пропаганды, от пропаганды науки. Науку можно сильнее пропагандировать – этот поток не сильно изменится. И главное, что качество не сильно поменяется. Потому что если человек изначально интересовался техникой, то если не было бы телевизора, он бы книжку нашёл. Мой отец, например, так поступил. Если бы не было книжки, то он бы в интернете что-нибудь нашёл.
Интервьюер: В принципе, несмотря на то, что пытались говорить с детьми как со взрослыми, но информацию надо было как-то упрощать. Насколько? Как сильно?
Пушной А.Б.: Тут была очень смешная история. Поначалу канал СТС не очень разбирался в нашей программе, к счастью, и не сильно лез. Потом, когда он полез, собственно она и закрылась. И изначально они говорили: «Что-то у вас там, по-моему, было словосочетание "атмосферное давление"». Мы говорим: «Да». «А может как-то упростить? Сложно это – «атмосферное давление». Не все знают, что такое атмосферное давление». Я орал, кричал, бил ногами, кулаками: «Ребят, словосочетание «атмосферное давление» регулярно используется в метеосводках. Вас никогда не пугало, что люди даже... То есть, если человек не понимает прогноз погоды, если для него «атмосферное давление» – это сложный термин, который он не сможет преодолеть, тогда этому человеку ничего не надо. Он сидит, как правило, в хорошей обитой войлоком комнате и клеит коробки из безопасного клея. Поэтому зачем ему…» То есть, если уж мы не будем употреблять словосочетание «атмосферное давление», то для кого мы это делаем? Мы, как раз наоборот, пытались рассказывать о вещах сложных, пытались как-то, наверное, на пальцах, объяснить, но всегда хороший преподаватель может что-то объяснить на пальцах. Многие вещи мы пытались объяснить такими очень бытовыми примерами. Конечно, моей задачей, как ведущего, было и в подводках к сюжетам и, собственно, в опытах, сделать из некоторого общего вопроса частную историю, то есть свести это всё к какому-то конкретному опыту, и на этом конкретном опыте показать и как бы немножко рассказать ещё, зачем это может быть нам полезно. Потому что, опять же, тот чай, который здесь заварили... Как мы завариваем чай? Что заваривает чай?
Интервьюер: Вода горячая.
Пушной А.Б.: Ну вода и температура. Чай заваривает температура. Казалось бы, закипела вода...
Интервьюер: Вообще, если в холодной воде заварить, он тоже заварится, просто для этого нужно больше времени.
Пушной А.Б.: Это в гуманитарную пошли историю. Да, как можно заварить чай, а можно просто сухим выкурить, и тоже примерно такое же ощущение получить. Нет, мы не про это. «Вода закипела, значит, температура». Да, но вода кипит при 100°С, а дальше в скобочках что стоит?
Интервьюер: При нормальном давлении.
Пушной А.Б.: При нормальном атмосферном давлении, конечно. Если эту воду поднимете на горы, и там прокипятите, она будет кипеть при 60°С. А если откачать воздух, то (мы показывали как раз этот опыт), то вода при комнатной температуре кипит. Потому что кипение – это когда у вас внутреннее парциальное давление газа больше, чем давление внешнее. Собственно всё. Понятно, что если парциальное давление газа растёт с температурой, то кипит вода именно при такой температуре, когда эти давления сравняются или будет больше. Если давление не сравнялось, то воду можно нагревать. И по этому же принципу устроены, помните, были такие скороварки у бабушек и у дедушек ваших, у моих родителей. Почему она скороварка? Потому что при высоком давлении вода не кипит, а дальше повышает свою температуру. Вот собственно и всё. Поэтому, как ни странно, физики очень много в жизни. Просто не все понимают, как она работает. Так что, дорогие друзья, учите физику, и возможно ваша скороварка не взорвётся, когда не надо.
Интервьюер: Возможно. Учите хорошо.
Пушной А.Б.: А экспериментировать со скороваркой нельзя. Вообще не повторяйте никакие опыты дома. Я вас очень прошу. А то нам уже прилетало за такое дело.
Интервьюер: Есть ли смысл давать детской или подростковой, или даже взрослой аудитории в более-менее популярной программе какие-то ссылки на фундаментальные исследования? Что вот в ОИЯИ или в коллайдере прокрутили какую-то частицу и выяснили, вот то сё, пятое десятое... Есть ли смысл в этом вообще?Пушной А.Б.: Я вот работаю на радио «Маяк».
И мы однажды позвали к себе в гости на программу «Физики и лирики» (программа идёт с 11 до 14 в понедельник и четверг, ведёт Маргарита Митрофанова со мной, я – физик, она – лирик) человека, который рассказывал нам как раз про Большой адронный коллайдер. Про те самые столкновения частиц, благодаря которым они открыли тот самый бозон Хиггса. Он долго рассказывал, что такое бозон, но суть была не в этом. Я решил его спросить о всех тех, как правильно ты говоришь, запросах людей о высокой науке, и как правило в этих запросах очень много есть мифов. Один из мифов был такой, что когда сталкиваются частицы, возникает «бух». И вот в этом «бух» есть, например, антиматерия. Я спросил: «Это же правда?» И человек, который пришёл к нам, физик, говорит: «Ну да». Ну, вот классический пример: электрон – это частица с отрицательным зарядом, а позитрон – это античастица к частице, к электрону. И поэтому когда электрон с позитроном встречаются, они аннигилируют, и выделяется бешеные 2 фотона с хорошей энергией. То есть, если у нас есть материя и есть антиматерия, то они сталкиваются, с бешеной энергией аннигилируют, и в общем происходит коллапс. Соответственно люди, понаслушавшись вот этого, задают вопрос: «А правда, что там, в коллайдере рождается антиматерия, которая будет пожирать всё вокруг?» Ну и физик отвечает, что антиматерии как таковой там нет, там античастицы, которые, тут же столкнувшись с частицами, аннигилируют и выделяют большое количество энергии. То есть даже если представить, что где-то была бы антиматерия куском, то где бы вы её хранили? В материи? То есть у вас бы возникла аннигиляция. Дальше, что у нас в пределах нашей вселенной нету никакой антиматерии, доказательство какое? Очень простое. Допустим, что она там есть, значит, на границе этой антиматерии и нашей материи должно быть что-то такое, что мягко говоря, должно быть видно. Если не слышно, хотя там не распространяется звук. И вот он это всё говорит, он это людям объясняет по радио, а Митрофанова сидит, скучает, ей делать нечего, и она набирает «антиматерия» в интернете и ставит пробел, и следующее слово, которое будет после этого, какое, как вы думаете? «Купить»! На алиэкспресс продаётся антиматерия в любом количестве. Китайцы уже сделали. Пока мы тут с вами разговариваем, в Китае есть антиматерия, они её как-то упаковывают и присылают. Можно пару кило себе заказать прямо домой, с доставкой. Глубина человеческого невежества фантастическая. Наверное люди, конечно, интересуются наукой, но в огромной степени, на 10 порядков больше, люди интересуются всякой хренью. И более того, они в неё верят. Это проверить очень просто. Вот сколько зарабатывает условный человек, который говорит «Я учёный»? Реально учёный, конечно, больше зарабатывает, если он хороший учёный… Всё, чем пользуются даже астрологи, это всё равно сделано учёными. Так или иначе. Мы разговариваем вот в эти вот штуки (указывает на микрофон – прим. ред.), это когда-то физики придумали. То, что записывает сейчас изображение наше (указывает на камеру – прим. ред.), тоже физики придумали. То, что вы это получаете с помощью того же самого интернета, это тоже, в принципе, учёные разработали. Но при этом эти люди, используя эти микрофоны, эти камеры и интернет, записывают о том, как чистить карму. Вы понимаете, что страшно это и ужасно. Ну если вы такие верующие в эту дрянь, почему вы не передаёте это через эти свои каналы? Почему вы не сядете у себя, где-нибудь там, на камне в лесу и не будете это передавать через свои каналы, через торсионные поля, всем своим подписчикам? Почему вы берёте и пользуетесь интернетом? Ну это же зло! Вот это меня всегда поражало. Поэтому люди дремучие, но они умудряются пользоваться всеми благами современной науки, и с нею они при этом борются.
Интервьюер: Вы просто не понимаете, слишком велика сила торсионных полей...
Пушной А.Б.: Поэтому я еще раз говорю: если вы по-настоящему верите в телекинез и смотрите по этому поводу телевизор или интернет – вы не верите в телекинез. Настоящие верующие в телекинез получают информацию через телекинетические связи. То есть они путём передачи мысли общаются, понимаете. Это настоящие, истинные люди, занимающиеся потусторонними мирами. А всё остальное это бред собачий.Вот к нам Панчин приходил. Александр тоже наш постоянный гость. Он рассказывал, почему нельзя верить в плоскую Землю. То есть я естественным образом выступал оппонентом, чтобы диалог сложился. Вот, есть человек, когда он вышел на свои 6 соток, у него 6 соток плоские. У соседа 6 соток плоские. У этого соседа тоже плоские. И вообще в принципе всё плоское. Почему Земля круглая? Казалось бы, можно ли верить в плоскую Землю, в принципе, в пределах моих 6 соток это же вроде не противоречит ничему. И Панчин говорит, что нет, нельзя. Потому что если вы верите в плоскую Землю, вы включаете телевизор, а вам говорят, что кто-то в космос полетел, и Земля круглая. И соответственно там НАСА какое-то есть, какой-то Роскосмос. И что-то они там делают, какой-то Маск куда-то что-то запускает, на какой-то Марс. И показывают вам планету, она сфотографирована. Вот, пожалуйста, она круглая. Следующий шаг – вас обманывают все. Она плоская, а есть целая, значит, закулиса мировая, которая вам впаривает, что Земля круглая. И у вас, естественно, возникает ощущение, что вас обманывают. Ага, если они меня обманывают, что Земля на самом деле круглая, а не плоская... Следующий шаг какой? Меня фармацевты все обманывают. СПИДа нет. Прививки вредные. Надо лечиться чем? Надо взять побольше баклажан, засунуть себе поглубже и ждать, когда он подействует. Если эти люди верят в плоскую Землю, то это начало пути, а конец пути – это, собственно, та самая обитая войлоком хорошая качественная палата.Что такое научный подход? Научный подход означает не верить никому, помните, как говорил Мюллер, даже себе. «Мне – можно», говорил Мюллер. Научный подход – это постоянная перепроверка всего, что мы уже знаем. И если в журнале Science появляется какая-либо статья, которая бредовая (они бывают там такие), то сами же учёные находят её, и сами же делают опровержение. То есть, как только у вас в голове появилось: «Это так, потому что это так сказали, потому что так написано», значит, вы не обладаете научным подходом. Вы должны сомневаться во всём ежесекундно. И прогресс науки как раз возникал тогда, когда люди задавали те вопросы, которых задавать было нельзя. Мы же привыкли, что надо помолиться богу – и огонь появится, работало же всегда? Богу помолился – огонь появился, всё. Люди говорят: «По-моему это не работает». «Как? Всегда работало, смотрите, вот же, появился огонь». Потом люди придумали как, нашли, потом был теплород, потом и от него отказались. Опять же, почему? Вроде же есть теория, так всё ж хорошо – нет, кто-то опять сказал, что это не так. То есть учёные продвигают прогресс вперёд, и вот это (показывает на обстановку – прим. ред.) появилось у нас благодаря тому, и вот это вот, то что вы смотрите (показывает гаджеты – прим. ред.) благодаря тому, что учёные всегда говорили: «Я этому не верю, это всё неправда, давайте проверим, давайте перепроверим». А те, кто до сих пор сидит на камнях и предаёт свою информацию через торсионные поля, с баклажаном в жопе, чтоб вылечить все болезни – ну, я ничего не могу сказать. Я и к этим людям отношусь толерантно, скажем мягко. Я просто прошу: когда они занимаются своими видами деятельности – чтоб использовали только свои способы. А всё то, что наука изобрела – отвергали. Тогда всё будет по-честному.
Дуэль
Не верьте когда говорят, что дуэли канули в лету. Совсем недавно,( по меркам истории) в середине восьмидесятых моего друга-однокурсника вызвал на дуэль студент филфака.
Знаете, как это бывает. Во время светского разговора, небрежно брошенные уничижительные слова о физмате. Слово за слово, страсти накалились. Мой друг был молод, горяч - не стерпел оскорбление, замаскированное под личное мнение и ответил тем же, в итоге - вызов на дуэль, причем обе стороны слушать не хотели о примирении.
В назначенное время, после занятий, они встретились в пустой аудитории, причем представитель филологического факультета явился с двумя своими однокурсниками и это были отнюдь не секунданты. Пришедшие изъявили желание присоединиться к поединку. Мой друг не возражал.
Они достали принадлежности и приступили к … диктанту. Вы не ошиблись, именно к диктанту.
Ибо противная сторона утверждала, что на физмате нет грамотных людей, а мой товарищ отстаивал обратное. Спустя некоторое время, они проверили работы и убедились, что на физмате есть люди пишущие без ошибок, а на филфаке таких нет. Получив сатисфакцию, мой друг посчитал конфликт исчерпанным, хотя я ему предлагал, вызвать весь их факультет на повторную дуэль, на которой требовалось бы решать школьные задачи. Уж если они на своем поле проиграли, что с ними было бы на нашем?
Там бы и я поучаствовал, ведь в дуэли по грамотности у меня не было шансов.
P.S. Пару лет назад видел этого однокурсника по телевизору, в программе "Что? Где? Когда?" Хочу к нему обратиться. Р.М., если вспомнил про свою дуэль, отзовись.