Сначала у Маши с Димой все было хорошо: мужественный, дерзкий, сильный, девчонки с района проходя мимо игриво подмигивали, парни или пожимали руку, или обходили стороной. Мама всегда говорила Маше: «В доме должен быть Мужик! С большой буквы! Чтобы и кран починил, и чтобы полочки прибил, и выбритый гладко, а не как наркоман патлатый, как одноклассник твой, Игорь». Ну, в общем, мамин идеал и проник тогда еще не зрелой Маше в подсознание, и девушка бегала за своим идеалом, хватаясь за его подкачанные руки. Диму это устраивало. А кого бы не устраивало: заботливая, готовит хорошо, хозяйственная, ну и сиськи с жопой что надо. После школы поженились. Даже не по залету, а как в сказке: по любви!

Годы шли, бытовуха и бесконтрольное питание отложило на боках Маши жировые прослойки, а под глазами — мешки: вставала она рано, чтобы покормить мужа и самой на работу собраться, работала секретаршей «на все руки» в какой-то неказистой конторке, возвращалась домой усталая и подавленная после нагоняев местного «божка» — директора.

Юношеская красота увяла, как букет, простоявший неделю в затхлой воде, девичий задор сменился ворчливым говором и постной физиономией.

Дима же работал физруком в школе. Выглядел все так же дерзко и бодро, раздавая многообещающие улыбки коллегам-дамам, всегда был в центре школьных мероприятий, и, вроде как, имел интимные отношения с разведенной биологичкой.

Тайное по традиции стало явным. Маша рыдала, засунув раскрасневшиеся от стирки руки в таз с сорочками и деликатным бельем. Бегала к каким-то бабкам за приворотными травками, от чего ее неблаговерного только выворачивало. Маша жаловалась подругам, жаловалась матери, на что та закатывала глаза и отвечала: «Да ладно, нагуляется и перестанет! Зато не пьет, не наркоман, и работяга. Пусть, кстати, зайдет ко мне сегодня — у меня что-то дверочка в серванте поскрипывает». Подруги традиционно жалели Машу и называли Диму козлом, предлагали зарегистрироваться на сайте знакомств или слетать в Турцию. Ну, кости размять и еще чего-нибудь.

Так начался новый этап в жизни Маши: комплименты от мужчин разных возрастов и национальностей понемногу поднимали ей самооценку. Она начала снова пользоваться косметикой и периодически загружала фото на сайт знакомств, а иногда позволяла себе даже что-то дерзкое и пикантное. Что-то явно в жизни поменялось: женщина стала значительно веселее и игривее, на работе получила пару комплиментов от логиста и грузчика, начальник стал реже на нее срываться и давать идиотские поручения, и даже неверный муженек стал раз в две недели заползать к супруге под одеяло.

Вроде бы жизнь стала налаживаться, только белое всегда чередуется с черным, и куда от этого закона вселенной деться?

Муженек добрался до Машиной переписки и фотоархива, в кухонной перепалке разбил жене бровь и оставил синяки по всему телу. Заявление Маша подавать не стала — жалко же, кормилец, хоть и кобель. А тут еще и любовница забеременела, и, явно посчитавший СЕБЯ жертвой в этой ситуации Дима собрал спортивные сумки со своими пожитками и ушел к биологичке.

Маша сидела на работе и рыдала. Работа не клеилась, коллеги шептались за спиной, но к самой женщине не подходили — больно было нужно чужие проблемы выслушивать — своих полно. Хотя были и те, кто ее жалел.

Развод прошёл гладко, эмоции стали утихать, дела вошли в свое унылое тоскливое русло. Маша пару раз сходила на свидания: один ухажер — разведенный алкаш, живущий за счет дочери-инвалида и сдачи комнаты приезжим, другой — добродушный лысеющий бабник. От первого она сбежала, под предлогом сходить в туалет, благо в «Макдоналдсе» он находился возле второй дальней двери, от второго не сбежала: после ужина в «Граблях» они направились к стареющему казанове домой и Маша в очередной раз разочаровалась в мужчинах. Бывший, хоть и бил, но зато хоть не потчевал ее вялой «сосиской». Женщина ушла рано утром и больше никогда «казанове» не отвечала.

Возле рабочего стола столпились мужчины: логист, начальник всея шараги и краснощекий, среднего телосложения дядечка с русыми, собранными в хвост волосами.

— Мария Павловна, ну где ж вас носит? — развел потными руками начальник, — У нас тут новый подрядчик. Договор нужно заключить.

Маша посмотрела на улыбающегося краснощекого мужчину и подумала про себя на автопилоте: «Длинные волосы, наркоман какой-нибудь», потом тряхнула головой, выкидывая пришедшую из подкорки мысль и удивленно спросила:

— Так я-то тут причем? Это же вам юрист нужен!

— Юрист на больничном, ну ты там с ним созвонись и все реши, — прогнусавил начальник, — Бери бумаги, поедешь щас к нему на дом, а потом к Игорю Анатольевичу в контору с этими бумагами приедешь.

Женщин тяжело вздохнула. Посмотрела еще раз на этого Анатольевича с хвостом. Тот смотрел на нее.

— Афонина? Машка? Ты, что ли? — засмеялся вдруг Игорь, с прищуром рассматривая женщину.

Маша подозрительно посмотрела на него.

— Ну, не узнала что ли? Макаров Игорь! В одном классе с тобой учились. Я еще бегал за тобой, а ты меня динамила, все возле своего Димки Мухина крутилась. Как там у вас?

— А-а-а, Игорь... Да, помню. Ты все время с длинными волосами ходил и в огромных очках. Сидел на задних партах. Как сам? Ты курьер что ли? За бумагами приехал?

Краснощекий рассмеялся, вытирая слезы с уголков глаз:

— Да какой там! Я ваш новый подрядчик. Будем сотрудничать.

— То есть это с твоей конторой договор заключать будем?

— Ну так! — хохотнул Игорь, — Давай так, Афонина: сэкономим и твое и мое время — поедем к этому вашему юристу вместе.

— Ты на машине?

— На машине, — удивлено ответил бывший одноклассник.

Машина была хороша: новая, с кожаным салоном, в общем, похоже, жизнь у Макарова удалась! «Небось и дача есть» — мечтательно подумала Маша.

Пока Игорь вбивал в навигатор полученный адрес юриста, женщина пристально его разглядывала: крупный, но не толстый, щеки красные, слегка проклевывался второй подбородок, глаза веселые, живые, русые волосы собраны в хвост, еще и бакенбарды. Вот умора! Не чета моему Димочке! Правда, потом уколом в сердце пришло и осознание: Димочка-то уже не ее. Димочку биологичка скоро сделает отцом, а она, Машуля... Она все еще одна. Может, этот Макаров не такой уж и противный? Тем более при деньгах. И в школе был влюблен.

— А мы, знаешь ли, — с безразличием в голосе произнесла Маша, — С Димой-то разошлись.

— Вот как... Жаль, по тебе все мальчишки сохли, а ты его выбрала... Или это ты его в итоге бросила?

— Мы оба так решили, — пыталась сохранить хладнокровие Маша.

— Понятно, — безразлично ответил бывший одноклассник.

«Вот дурак! В кафе хоть бы предложил сходить! Вакансия свободна, алё!» — злилась про себя Маша.

Когда все дела с документами были улажены, Игорь оделся, попрощался с хозяином квартиры и помахал рукой Маше.

Лифт ехал вниз, ехал медленно, останавливаясь пару раз, чтобы впустить в него девочку с собачкой на одном этаже и двух легко одетых школьников на другом. Тем временем Маша бежала как сумасшедшая вниз, перепрыгивая ступеньки. В то время, как Игорь уже открывал дверь автомобиля, Маша выпрыгнула стрелой из подъезда и набросилась на краснощекого. Он недоуменно посмотрел на нее. Женщина отпрянула от Игоря и тяжело дышала: возраст и плохая физическая подготовка вызвали отдышку.

— Игорь, пфф, ты... это... Довези меня до дома-то, — предложила Маша, — Все равно с делами закончили.

— С общими — да, а с моими — еще нет, — улыбнулся мужчина. — Я сейчас на дачу еду, у нас с женой восьмая годовщина брака, отмечать будем. Она итак меня уже, наверное, сильно заждалась. Так что ты как-нибудь сама.

Машу аж затрясло. Тем временем Игорь завел машину.

— Ну, бывай! — через приоткрытое окошко произнёс он, — Счастливо!

Машина выехала с парковочного места на главную дорогу через дворы. Открыв на мобильном телефоне нужное приложение, женщина вызвала такси. Сегодня вечером она будет пить ликер, есть дешевые роллы из магазина и искать личную страничку Игоря Макарова в Одноклассниках.

За окном слышался шум ноябрьской метели, не щадившей ни последние тополиные листья на деревьях, ни плохо державшийся шифер на крышах соседних домов. Но в нашем маленьком классе было тепло и уютно. Особенно если учесть проникавший меж полуприкрытых штор тусклый свет уличных фонарей, тишину во всем музыкальном училище и раскупоренную бутылочку красного вина на крышке рояля.

- Насть, а сыграй "Город золотой" Аквариума.

- Хорошо. - шепотом согласилась моя однокурсница и бережно взяла в руки гитару.

Доиграв последний аккорд, Настя нежно погладила свой инструмент, а я протянул ей бокал вина.

- Здорово.

- А сыграй ты что-нибудь, Леш.

Переложив вино на стол, я сел за рояль и начал не спеша импровизировать, выплескивая в музыку все свои чувства от этого вечера, от возможности побыть с Настей наедине, от волшебной обстановки, что появилась спонтанно.

- Красиво, - снова прошептала Настя, глядя в мои глаза, - А что это за композиция?

Ты. - Хотелось мне ответить. - Я играл то, что испытываю к тебе сейчас. То, что переполняет меня изнутри.

Но я лишь пожал плечами, опустил глаза и произнес:

- Да так, только что придумал. - Я мысленно кричал на себя, ругал, что не могу открыться ей, ведь вот же он - идеальный шанс признаться.

Пять лет спустя. Переписка в соц.сети:

- Насть, а помнишь, мы сидели вечером в классе, пили вино и играли друг другу?

- Помню.

- Открою тебе секрет: я хотел признаться тогда, что ты мне нравишься. И... поцеловать тебя.

- Дурак(

- Почему дурак?

- Потому что я хотела сделать то же самое, но боялась быть первой.

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Если интересны ещё рассказы - читайте произведения на этой странице: https://author.today/u/id39233485

Сгорбленная старушка в цветастом платочке цепкими близорукими

глазами вглядывается в обьявление на столбе.

" А вдруг неугомонная жизнь предложит что-нибудь еще..."