Много кто из вас слышал такое интересное сочетание букв как Тибет, однако, дальше представления о том, что там холодно, высоко и сверхдуховнобогато, мало кто просветляется. Наверное, вы вспомните еще один известный аспект. Что объединяет Перу и Тибет? Правильно, ламы! Да, эти лысые, одиозные чуваки в оранжевых одеждах, они сыграли основополагающую роль в развитии Тибета. Настолько теократическое государство в истории еще поискать надо (20-30 % населения в разные периоды времени - монахи). Однако Тибет не всегда был отсталой скотоводческой страной, постоянно ощущающей зуд от ударов китайской дубинкой с 1950 года, когда войска КНР вошли в Тибет в лучших традициях даосских практик. Давным давно начиналось все вполне успешно. Тогда китайцы ощущали зуд от ударов тибетской дубинки, а Тибет был ух каким еще в те незапамятные времена, когда Польши и в помине не было. Однако будем последовательны.
Согласно последним археологическим находкам, первые люди на Тибетском нагорье появились около 10 000 лет назад… да кому это вообще интересно?! Согласно общепринятой среди тибетских крестьян и монахов легенде, возникшей на стыке древних языческих верований и традиционного буддизма, тибетцы произошли от союза обезьяны и горной демоницы. Вся эта трэшовая история началась в 483 году до н.э., когда Просветленный Будда Шакьямуни лежал на смертном одре на Севере Индии. Тихим голосом он подозвал к себе одного из своих учеников, бодхисатву (буддийский термин, обозначающий существо, стремящееся к просветлению) Авалокитешвару и произнес: «Царство снега на севере пока остается только царством животных, нет там даже намека на существование людей… в будущем, о бодхисатва, ты преобразуешь его. Сначала ты перевоплотишься как бодхисатва, чтобы защитить человеческий мир своих учеников… затем объединишь их религией». Таким образом, подбадривая себя песенкой( удалых питерских рок-н-ролщиков ) и просветлением в ближайшем необозримом будущем, Авалокитешвара отправился в одной темно-вишневой накидке из благословенной Индии высоко в холодные неприветливые горы.
Далее в легенде идут расхождения. Либо доблестный бодхисатва лично перевоплотился в обезьяну, чтобы совокупиться с горной демоницей, либо же передал благодать местной обезьяне в виде радуги, соединившей их сердца в то время, как последняя совершала процесс межвидового скрещивания с демоницей. Кто бы кого ни трахнул, в результате на Тибете появился выводок из шести младенцев, отказавшихся питаться пищей обезьян и пищей демонов тоже отказались (чем питались демоны, история умалчивает). Собственно говоря, это и были первые тибетцы. Чтобы не допустить конфликта отцов и детей, милостивый Авалокитешвара, которого тибетцы почему-то стали называть Ченрезиг, научил тибетцев сеять ячмень на берегах озер Южного Тибета. Спустя семь поколений ячменной диеты полуобезьяны-полудемоны обрели вполне себе человеческий облик современных тибетцев.
Дальнейшие столетия остаются тайной, покрытой мраком за недостатком письменных источников. Как в любой древней цивилизации расплодилась туева куча мелких царьков и князьков. Были основаны несколько относительно крупных городов на Юге Тибета, где возможно было заниматься земледелием, наиболее крупные из которых – Лхаса и Шигацзе. Несмотря на подаренный Ченрезигом ячмень, подавляющее большинство тибетцев оставались кочевниками, выращивающими горных яков, которые были для них всем: и транспортом, и одеждой, и едой и… много еще чем. На основе древних языческих верований, гималайского шаманизма и горными тропами проникавшего из Индии буддизма оформилась загадочная исконная религия Тибета – бон. Несмотря на то, что ее последователи сохранились до наших дней, специалисты до сих пор ломают голову над тем, что же это, собственно, такое. То ли что-то вроде буддистского сатанизма, то ли просто буддизм, только все ритуалы проводятся наоборот или же поклонение языческим духам, маскируемое под буддийское учение. Ничего нельзя утверждать с большой уверенностью.
И вот, внезапно очнувшись от затянувшейся на более чем тысячу лет Нирваны, бодхисатва Авалокитешвара понимает, что все идет отнюдь не по плану и потомки обезьяны и демоницы пошли совсем не туда, куда ему приказал вести их Учитель. Тогда Ченрезиг решает встать хотя бы ко второй и вновь посетить эту бренную землю в облике Сонгцена Гампо – первого тибетского Императора, сумевшего около 600 года нашей эры объединить разрозненные тибетские царства в единую империю, которая смогла поставить на колени Китай, где тогда правила династия Тан. Ах да, в перерывах между походами в соседние государства, откуда зачастую привозил себе очередных жен, он еще способствовал укреплению буддизма в качестве единой религии на Тибете. Видимо, иногда он все-таки вспоминал, что является аватарой одного из самых почитаемых бодхисатв.
Авалокитешвара, он же Ченрезиг.
Авалокитешвара с аномалией развития рук.
Карта Тибета с основными городами и районами.
Итак, к VI веку на Тибетском нагорье расплодилось великое множество мелких царств и княжеств. При помощи злобных бонских духов, а может благодаря наиболее выгодному положению (я думаю, все-таки, духи) постепенно начали возвышаться две династии: Ярлунг на Юге Тибета, в области великих озер, и династия правителей Шаншунского царства на Западе Тибета, чью фамилию история умалчивает. К 575 году обе династии начали активные действия по объединению Тибета. Правителям из династии Ярлунг удалось подчинить большую часть Тибета к началу VII века кроме могущественного царства Шаншун, правитель которого отравил царя династии Ярлунг в 618 году. Однако династии Ярлунг несказанно повезло, так как божественный покровитель Тибета Ченрезиг воплотился в наследнике ярлунгского престола Сонгцене Гампо в 605 году. Соответственно, в 618 году, в возрасте 13 лет, он стал единоличным правителем Ярлунга. Первым делом молодой царь подавил мятеж своих вассалов, бывших царьков Тибета, которые участвовали в отравлении его отца. В ходе решительных мер, митинги были разогнаны, их участники отправлены в КПЗ, оппозиционные группы ВК забанены, а в стране установлена долгожданная СТАБИЛЬНОСТЬ. Не будь Сонгцен Гампо хитрым буддийским бодхисатвой, если бы пошел воевать с царем Шаншуна. Нет, он просто выдал свою сестру замуж за шаншунского царя, которая заманила его в засаду, где люди Сонгцена отправили того в дальнейшее путешествие по Сансаре, но уже в другом теле.
Теперь, когда Тибет впервые за свою историю объединился вокруг единого Императора, связавшего их своими мудрыми решениями и карательными мерами, настало время и о духовных скрепах подумать. Ничто так не объединяет нацию, как военные походы на соседей и единая религия. Не будь Сонгцен Гампо хитрым буддийским бодхисатвой, если бы не убил двух зайцев одним выстрелом. В промежуток времени между 620 и 635 годами Сонгцен Гампо совершил несколько маленьких и не очень, но действительно победоносных войн, в числе которых были походы в соседнее с Тибетом королевство Непал, откуда вместе с многочисленной данью была привезена принцесса в жены Сонгцену Гампо. Поскольку буддизм к тому времени уже был доминирующей религией Непала, в комплекте с принцессой к императорскому двору была доставлена огромная статуя Будды (нет, ну а что, в хозяйстве, пригодится). Поскольку ни гаража, ни балкона для хлама у тибетского императора не имелось, понадобилось построить буддийский храм для ее хранения. Так появился старейший в Тибете буддийский храм и монастырь Джокханг, почитаемый буддистами и по сей день. С него, собственно, началось постепенное распространение буддизма в Тибете.
Одержав победы в нескольких «маленьких победоносных»Сонгцен решил, что достоин большего и потребовал себе в качестве очередной, пятой жены не абы кого, а принцессу Великой Поднебесной Империи, где в то время правила династия Тан (618-907 г.г.). Таким образом, летом 735 года в тогдашнюю столицу Китая Чанъань (между прочим, самый населенный город мира на тот момент) отправляется посольство с предложением, от которого нельзя отказаться. Не трудно догадаться, в какое место были посланы китайским императором Тайцзуном немытые варвары, спустившиеся с гор с таким нахальным предложением. Тогда Сонгцен начал действовать и к 638 году покорил кочевые племена, обитавшие между Тибетом и Танским Китаем. В этом же году он разграбил китайский город Санчоу и разбил наголову посланные китайским императором войска. Тибетская армия продолжала продвигаться вглубь китайской территории, подбивая встречающиеся кочевые племена на антикитайские восстания. Трудно сказать, что заставило Сонгцена закончить поход и подписать мир. Возможно, он зашел слишком далеко от границы и начал испытывать сопротивление китайского населения. Поскольку Сонгцен был несколько талантлив он предпочел подписать мир, пока преимущество было еще на его стороне. Итого, в декабре 640 года тибетский министр привез в Чанъань нехилый такой выкуп за невесту, а уже весной 641 года вся Лхаса отплясывала на свадьбе Сонгцена Гампо и китайской принцессы Веньчэнь под аудиорилейтед. Как говорится, беда не приходит одна. Почетное место на свадьбе заняла еще одна статуя Будды, для которой также как и для первой был построен храм и монастырь при нем, названный Рамоче. Между Тибетом и Китаем на долгие годы установились добрососедские отношения. Так, когда китайский посланник в Северной Индии подвергся нападению, Тибет направил карательный отряд для его спасения. Дипломатические представительства существовали в столицах обоих государств – Лхасе и Чанъане.
Теперь упомянем немного о внутренней политике Сонгцена Гампо. Во-первых, законы были кодифицированы, и на территории Тибета впервые действовало единое законодательство. Во-вторых, именно при нем была изобретена тибетская письменность. Ощущая необходимость в единой религии для сплочения Тибета, он отправил ученого Тхомби-самбхота в Индию, где тот вместе с иностранными грамотеями изобрел тибетский алфавит (стоит отметить, что это отнюдь не иероглифическое письмо, а нормальный такой алфавит из непонятных закорючек в индийском стиле). В-третьих, в первых монастырях Джокханг и Рамаче ламы начали усердно переводить древние буддийские тексты с санскрита на тибетский язык.
Сонгцен Гампо умер около 650 года, окруженный пятью женами, двумя буддийскими монастырями и оставил потомкам объединенный Тибет, ставший вместе с Китаем гегемоном в Центральной Азии. Однако самая мякотка начнется при внуке Сонгцена Гампо – императоре Трисонге Децене, когда Тибет станет самой мощной державой в регионе, захватит китайскую столицу Чанъань, после чего возведет на престол Поднебесной своего ставленника.
Его Величество, Император Тибета Сонгцен Гампо
Счастливые молодожены: Сонгцен Гампо и китайская принцесса Венчень.
Современный вид на внутренний двор монастыря Джокханг - первой буддийской постройки на Тибете.
650 год закончился величественной смертью Сонгцена Гампо в порфире, золоте и уважении. Забыл упомянуть, что, по легенде, он растворился вместе с самыми каноничными женами (китайской и непальской принцессами) в статуе Будды. Следующие сто лет можно и пропустить, поскольку бодхисатва Ченрезиг ушел в столетнюю Нирвану, а, как известно, без него на Тибете ничего не делается. Власть спокойно переходила по старшинству представителям династии Ярлунг без каких-либо эксцессов, тибетские императоры продолжали дружить с Китаем (за исключением пары приграничных стычек, но это в порядке вещей), кошмарить соседние разрозненные кочевые племена: тюрков и уйгуров. Буддизм в народе особо не прижился и практически не существовал за стенами монастырей Джокханг и Рамоче. Остальная биомасса продолжала приносить жертвы бонским божкам, демонам и духам. Идиллия, что тут сказать. Но Ченрезиг не забывает заветы Учителя и, отойдя от дикого похмела после своей жизни в теле Сонгцена Гампо, он воплощается в его правнуке Трисонге Децене что-то около 742 года. Молодой наследник восходит на престол Тибета в те же 13 лет, что и его прадед, то есть в 755 году.
Пользуясь малолетством и неопытностью императора, некоторые не совсем хорошие министры и вельможи из его окружения решают окончательно избавиться от буддизма и вернуть на Тибет исконную религию бон. Они оскверняют храмы и монастыри, построенные при Сонгцене Гампо, а монахов высылают из страны и вывозят статую Будды из Лхасы в какие-то ебеня. Специальным указом проведение религиозных церемоний было запрещено, а горные яколюбы из народа в общем-то и не против. Однако у буддизма нашлись и верные защитники, оказавшие сопротивление. Для борьбы с неверными из Индии был приглашен пандит (буддийский богослов) Шантаракшита. Прославленный индийский ученый с серьезным видом принялся за пропаганду тибетцам буддийского учения. Первым делом он основал близ Лхасы монастырь Самье, открыл курсы йоги и повышения самооценки, пригнал грузовик с книжками по эзотерике 100 рублей штука. Однако необразованные крестьяне и пастухи с трудом воспринимали сложную философию Шантаракшиты. Тогда Трисонгом Деценом было принято решение выписать настоящего специалиста по работе с умственно отсталыми, а по совместительству фокусника – пандита Падмасамбхаву из волшебной страны Уддияны, населённой нагами (полузмеи-полудемоны) и прочей нечистью. Прибыв на место, Гуру сразу определил, что здесь не все так просто, как кажется на первый взгляд. «Все ваши проблемы из-за засилья злых демонов и духов на Тибете» - заявляет авторитетный специалист. На базе курсов йоги Шантаракшиты в монастыре Самье Падмасамбхава устроил цирковое шоу, в котором посрамил бонских колдунов и шаманов при помощи буддийских заклинаний в колдовском состязании. Чары Падмасамбхавы произвели на местных настолько сильное впечатление, что они мигом перешли в буддийскую веру и одарили его титулом Гуру Ринпоче, что в переводе значит "драгоценный учитель". Падмасамбхава был настолько крут, что вскоре даже бонских демонов подчинил и заставил Будду почитать. Важно отметить, что именно в Самье появляются первые монахи тибетского происхождения. В первых монастырях Джокханге и Рамоче ими были эмигранты их Китая, Индии или Непала. В результате совместной деятельности Падмасамбхава и Шантаракшита основали еще несколько монастырей по всему Тибету и организовали первую буддийскую школу – Ньингма, называемую также «школой старых переводов», потому что в Самье был организован системный перевод индийских рукописей. Это очень важно запомнить, ибо в дальнейшем этих школ расплодиться как грибов, и они будут устраивать махачи между собой.
Но пока что власть императора, в очередной раз скрепленная буддийской верой, держит тибетскую нацию вместе и направляет на махачи с соседями. Так, расправившись с бонцами и решив все внутренние проблемы, Трисонг в 763 году собирает огромную армию в 200 000 человек и направляет ее на китайскую столицу Чанъань. Официальная причина - отказ Китая платить дань рулонами шелка, подписанный когда-то очень давно. Китайское руководство нелепейшим образом сливает воду. Главный евнух императорского двора решает не тревожить императора Поднебесной, ничего ему не сообщает и берет руководство обороной в свои руки. Первым делом он увольняет талантливого полководца Го Цзы-и. Когда император Дай-цзун все-таки узнал о нашествии тибетцев (вероятно, увидел из окна в бинокль), то немедленно восстановил в должности Го Цзы-и, которому удалось для обороны города собрать всего 20 000 конников. В печке тревожно шумели дрова, в воздухе запахло песцом. Бежал Дай-цзун, в общем. Тибетцы перемахнули через стены и затопили Чанъань. На престол был возведен младший сын Дай-цзуна, объявивший о начале новой династии. Он немедленно подписал с Трисонгом договор об огромной ежегодной дани и отписал все западные провинции Китая Тибету. Вскоре Дай-цзун таки выбил тибетскую армию из столицы, а его блудный сын при загадочных обстоятельствах скончался. Тибетская армия без особых потерь отступила из Чанъаня и повернула на запад – в отписанные им земли уйгуров и тюрков, которые Китай и так уже давно не контролировал. Результатом кратковременного взятия Чанъаня стала оккупация тюркских и уйгурских земель на западе современного Китая, включая ряд городов, лежащих на Великом Шелковом пути, расширение восточной границы Тибетской империи далеко за пределы Тибетского нагорья, а также подрыв авторитета династии Тан, прекратившей свое существование совсем скоро, в 906 году.
Опьяненный победами, Трисонг Децен предпринял поход на запад, в ходе которого достиг реки Окс (ныне Амударья) и столкнулся там с войсками арабского халифа Гаруна аль-Рашида. К сожалению, никакой конкретной информации по данному столкновению найти не удалось. Известно лишь, что с этих пор войска Трисонга вели перманентную войну на два фронта с кебабами и китайцами вплоть до самой смерти Трисонга в 797 году.
Последним крупным событием эпохи Трисонга стал так называемый диспут в Самье 790 года. Когда Трисонгу наскучило рубиться на два фронта, он решил устроить самый масштабный срач в комментах за историю Тибета. Итак, встречайте: в правом углу ринга – ученик Шантаракшиты, индиец Камалашила, представляющий идеи школы Ваджраяны (или тантрического буддизма), а в левом углу мудрец Хэшан Махаяна, представляющий идеи китайского буддизма (впоследствии эволюционировавшего в дзен). Срач получился на славу. Китайский представитель был разбит железными аргументами о том, что без загадочных обрядов просветления не достичь. Честным голосованием Трисонг Децен единолично отдал победу Каммалашиле, отчего Хэшан Махаяна словил неиллюзорный баттхерт и суициднулся. Примеру учителя последовали многие его приверженцы. Трисонг, как истинный правитель правового государства, запретил исповедание китайского буддизма на Тибете. Этот факт стал поворотным в истории Тибета, так как начиная с этого момента тантрический буддизм окончательно установился в качестве официального течения в духовной жизни яколюбов. Ченрезиг покинул тело Трисонга Децен в 797 году и вновь надолго удалился в Нирвану.
Трисонг Децен смотрит на тебя.
Падмасамбхава думает как обучить тонкостям буддийской диалектики.
Вид на монастырь Самье. Наши дни.
