Можно было бы ещё долго продолжать разбор «аморальных» моментов в Ветхом Завете, но мы такой задачи не ставим. Предыдущая заметка по этой теме просто должна была показать, что на библейские события стоит смотреть, учитывая контекст – предпосылки, последствия, мотивы и т.п. В общем, подходить комплексно. И потом, в приоритете у нас, всё же, другая книга.

Все любители критики, как правило, согласны с тем, что Новый Завет намного гуманнее Ветхого. Однако же с ним тоже всё не так просто, и при более внимательном прочтении и там обнаружились весьма возмутительные вещи. А поскольку Новый Завет уже имеет непосредственное отношение к нам с вами, а спорных моментов в нём гораздо меньше, на них можно остановиться подробнее.

Итак, в Новом Завете у нас вроде мир и любовь? Однако же, «Не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10 : 34) - чем не оправдание насилия, этих ваших инквизиций с крестовыми походами? Причем эту фразу подобным образом трактуют и некоторые православные. Нет, я, конечно, не отрицаю необходимость применения силы в определенных обстоятельствах, но здесь вовсе не о том. Меч – известный символ слово Божия, которое и принес Спаситель, и которое должно было, читаем дальше, «разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее». И дальше идут, возможно, самые страшные слова во всём Новом Завете: «И враги человеку - домашние его». Сюда же добавим и другую, ещё более жесткую цитату на эту же тему: «если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником». (Лк. 14:26). Что тут можно сказать? Бог действительно стоит выше земных родителей, поскольку Он и есть главная причина нашего появления в мире. Нет, мы знаем, откуда берутся дети, но, так сказать, дает добро на наше существование именно Он. Спаситель вообще поставил духовное родство превыше кровного, тем самым нарушая безусловный авторитет родителей. И так ли это плохо? Конечно, Закон велит почитать родителей и быть им послушным, но всегда ли такое послушание благо, всегда ли они бывают правы? А если родные влекут ко злу, стоит ли следовать за ними только по причине родства и старшинства?

Но желал ли Спаситель такого разделения? Он желает всем спастись и в разум истины придти. Мы видим, что ученики следовали за Ним вместе с братьями, сестрами, матерями… Разделение в семье – не желаемое, но, к сожалению, неизбежное явление, которое, думаю, некоторые из нас испытали на себе.

В Новом Завете можно увидеть и нетерпение к инакомыслящим. К примеру, в 15-й главе Евангелия от Матфея Христос называет язычников псами. На самом деле в этом месте Он говорит привычными тогда для иудеев выражениями. Вот что пишет по этому поводу протоиерей Серафим Слободский в «Законе Божием»: «Так он сказал, потому что евреи называли себя детьми Авраама, детьми Божиими и сыновьями Царства Небесного, а на язычников смотрели, как на псов. Вот, потому Спаситель, как бы намеренно применяясь в этом случае к евреям и приравнивая к псам эту женщину, пожелал показать евреям всю неправильность, несправедливость их отношения к язычникам. Среди язычников Он находил такую сильную веру, какой не находил даже у евреев, названных Им «погибшими овцами дома Израилева».

Далее, Иоанн Богослов в одном из своих посланий призывает не общаться с неверными: «Кто приходит к вам и не приносит сего учения, того не принимайте в дом и не приветствуйте его. Ибо приветствующий его участвует в злых делах его.» ( 2 Ин.) Однако, по «Толковой Библии» Лопухина это относится к лжеучителям, еретикам, т.е. к внутренним, а не внешним, которым и посланы были благовествовать апостолы. Эту мысль подтверждает апостол Павел: «Я писал вам в послании - не сообщаться с блудниками; впрочем не вообще с блудниками мира сего, или лихоимцами, или хищниками, или идолослужителями, ибо иначе надлежало бы вам выйти из мира сего. Но я писал вам не сообщаться с тем, кто, называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником; с таким даже и не есть вместе. Ибо что мне судить и внешних? Не внутренних ли вы судите? Внешних же судит Бог.» (1 Кор. 5).

Иногда встречают и совсем странные претензии. Например, в ролике очередного разоблачителя религии среди номеров цитат, призывающих к насилию, промелькнуло в числе прочего вот это: «… а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской». (Мф. 18:6). Тут, думаю, даже расписывать не надо, ну бывает.

А ещё Христос призывал к членовредительству. Да-да, «Если же твой правый глаз становится для тебя преткновением, вырви же его и брось от себя. Ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из твоих членов, чем всё тело твоё было брошено в геену. И если твоя правая рука становится для тебя преткновением, отсеки её и брось от себя…» (Мф. 5:27-30). Вы скажете, что это аллегория? И правильно: «Как мы видим из этого фрагмента, сын божий мало того, что объявляет малейшее проявление похоти – греховным, он ещё призывает нас к членовредительству. Надеюсь, вы понимаете, что Иисус под «глазом» и «рукой» понимал некий другой человеческий орган?».

Мда. Автор этих слов, к сожалению, не известен, поэтому, поинтересоваться y него, всегда ли он под глазом и рукой понимает некий другой орган, не получилось. Ну а если серьезно: «Давая эту заповедь, Христос говорил не о членах — нет, — Он нигде не осуждает плоть, но везде обвиняет развращенную волю. Не глаз твой смотрит, а ум и сердце." - писал Иоанн Златоуст. Под глазом и рукой же Святые Отцы понимали развращающих нас людей. Свт. Афанасий Великий, к примеру, писал: «Так, например, если епископ или пресвитер, как очи Церкви, живут худо и соблазняют народ, то надлежит их извергнуть. Ибо лучше без них собираться в молитвенный дом, нежели с ними, как с Анною и Каиафою, ввергаться в геенну огненную. Подобно и рука — диакон, если поступает в чем недостойно, да будет отлучен от алтаря".

Некоторых особо впечатлительных критиков возмущает даже такая, казалось бы, мелочь как проклятие Христом смоковницы. Которая, кстати, и так была обречена. Согласно, опять же, «Толковой Библии»: « Но оба евангелиста здесь ясно замечают, что на смоковнице не было даже и незрелых плодов, а были только листья. Это показывает, что состояние дерева было уже само по себе ненормально, что ему угрожала гибель, и, вероятно, в тот же год". На первый взгляд это действие может показаться бессмысленным, но мы ведь понимаем, что всё не так просто. «Господь не без причины проклял смоковницу (не думай так, ненасытимый испытатель Божественного), но с намерением показать неблагодарным Иудеям, что Он имеет достаточную силу и для наказания. Поскольку при всех чудесах Его видели, что Он никому не причиняет ничего скорбного, то предполагали, что Он может только благотворить и не имеет власти порочных людей подвергать злостраданию. Посему Господь на примере существа неодушевленного уверяет, что может и наказывать, но не соизволяет сего по Своей благости. Итак, дерево засохло, чтобы устрашить людей." - прп. Исидор Пелусиот. И вот в этих-то словах как раз и заключается вся суровость Нового Завета: Господь имеет власть не только прощать, но и наказывать. Но здесь же и великое милосердие – ведь Он может, но не делает, терпеливо ожидая обращения грешника.

«Ваш Бог злой», «Библия аморальна», «грош цена человеку, чья мораль основывается лишь на страхе адских мук». Знакомо, не правда ли? Атеисты всегда любили рядиться в одежды грозных обличителей «мракобесов», «лицемеров» и «бесов в рясах». Кстати, как видно даже из немногих приведённых мной примеров, они охотно и без зазрения совести используют образы и терминологию Нового Завета, зачастую доходя в своём безумии и гордыне до того, что начинают говорить от лица Господа Иисуса Христа, Которого они, конечно же, знают если не лично, то, во всяком случае, неизмеримо ближе, чем «предавшие» Господа попы.

Забавно выходит. Отрекшись от Господа, атеист оказывается абсолютно безоружным в своей риторике и посему не может обойтись без аппеляций к Нему. Перед таким напором недолго и спасовать, однако на поверку всё это не более, чем театр, софистика из разряда «держи вора». Есть ли что-то реальное за дымовой завесой высокопарщины?

Более всего атеисты подвида «научный» любят ставить в укор религии «торможение прогресса». Я не буду заниматься в рамках данной статьи анализом справедливости данного тезиса, тем паче, что ему посвящено немало статей на этой странице. Речь о другом. Прогресс атеисты научные, осознавая это или нет, возводят в статус АБСОЛЮТНОЙ ценности. Иными словами, прогресс – «добро», а препятствия на его пути – «зло». «Безусловно», - ответит атеист. И допустит логическую ошибку, ибо очень даже условно, если конечно быть атеистом последовательным, честным и за рамки материалистической философии не выпрыгивать.

Оперируя категориями «добро» и «зло», мы априори признаём их объективное существование, так же, как говоря о «законности» и «незаконности», мы признаём довление над нами государственного законодательства. И не только. Долго ли продержится в нашей стране конституционный строй, исчезни в один «прекрасный» день её гарант – верховная власть и органы правопорядка? Вопрос риторический. Тогда на Чём или на Ком держится вселенское законодательство? Кто выступает в качестве Гаранта таких вещей, признаваемых в том числе и подавляющим большинством атеистов (кроме атеистов последовательных и до конца честных – нигилистов) за основополагающие для человечества и вместе с тем до крайности неудобных любому отдельно взятому человеку, как справедливость, любовь, жертвенность? Почему, простите за банальность, нельзя убивать, грабить, насиловать? Общественные нормы? Простите, не мне рассказывать материалистам об их подвижности и изменчивости. А уж если речь заходит о прогрессе, так тут ещё большее противоречие, ибо общество, как известно, всегда инертно и консервативно. Кому вообще нужен этот прогресс, кроме отдельных энтузиастов? Человечеству/обществу? Так это, извинтите, фикции. Человечество/общество – не субъект, но состоит из множества субъектов, из которых едва ли наберётся процентов 10 «передовых прогрессистов».

Таким образом, если чётко следовать атеизму, любая другая духовно-нравственная ценность оказывается висящей в воздухе, не имея никакой опоры, которой и быть не может, ибо эта опора должна иметь в качестве гаранта Абсолютного Субъекта. А поскольку бытие Оного атеизм исключает, гарантом морали оказывается субъект. И если учесть, что таковых 6 миллиардов на планете, и у каждого своя правда, то объективной правды нет. Мы неизбежно приходим к нигилизму, вере в ничто. В это же самое ничто обращаются и любые попытки утвердить мораль без Бога.

Крещение детей одна из самых горячих тем. Недаром интернеты ломятся нарциссическими рассказами багорящих лалок, про то, как они до последнего сопротивлялись попыткам растоптать их свободу и крестить их в возрасте одно – двух месяцев. Вопрос можно обсуждать с разных углов, но напомню, что данная статья ответ христиан христианам, а не всем пригоревшим.

Против крещения детей протестанты выдвигают следующие аргументы: 

1.Младенцы не имеют сознательной веры;

2.Христос и апостолы не предписывал крестить детей;

3.Цитаты вне контекста: дети освящаются своими родителями (1Кор. 7,14); «таковых есть Царствие Божие» (Лк. 18,16)

Первое.

Считать крещение младенца не допустимым, только потому, что ребенок ещё не выразил своего согласия или отказа, значит ограничивать всеведение Бога и низводить таинство до сугубо человеческого действия. Если нам, существам, прибывающим во времени, не известно, какой выбор станет результатом всей жизни крестимого младенца, для Бога, прибывающего в вечности, сами категории «до» и «после» не уместны.

Отрицающие крещение младенцев протестанты низводят грех с онтологического на этический уровень. Грех – в первую очередь не нарушение заповеди, а глубинное повреждение человеческой природы, нуждающееся в уврачевании водами крещения. Младенец не имеет возможности совершить личный грех, но это не исключает его из человеческого рода, а значит, не делает свободным от последствий грехопадения прародителей человечества.

Второе. Что не запрещено, то разрешено. Священное Писание нигде и никогда не возбраняет крещение младенцев. Не одного предостережения ни из уст Христа, ни апостолов от столь фатальной по протестантскому мнению ошибки.

Существовала практика принятия в ветхозаветную Церковь на сороковой день жизни, через совершение обрезания. И апостол Павел указывает, что крещение – это продолжение и углубление обрезания, как Новый Завет Ветхого: в Нём вы и обрезаны обрезанием нерукотворным, совлечением греховного тела плоти, обрезанием Христовым, быв погребены с Ним в крещении (Кол. 2,11). При отсутствии нового указания положение остаётся прежним. Например, запрет “Левита” на кровосмешение в Новом Завете не повторялся. Тем не менее, апостол Павел даже судит христиан за то, чего (в посланиях) не запрещал (1Кор. 5,1-2)

Иисус Христос требует не мешать приходить детям к Себе(Лк. 18,16) и так же утверждает, что вечной жизни не имеют, не родившиеся от воды и Духа(Ин.3,5).

Третье.

Таким же образом можно обосновать, что принимать христианство не следует неверующему мужу, так как он освящается верующей женой(1Кор. 7,14) и людям входящим в одну из категорий, упомянутых в заповедях блаженства.

Недопустимость крещения детей не было в первом века само собой разумеющимся положением. Ориген говорит о крещении младенцев не как о частном богословском мнении или новшестве, а как об апостольском Предании: "Церковь приняла Предание от апостолов преподавать крещение и младенцам".( Толкование на послание к римлянам, кн. V, гл. 6.).

Определение Карфагенского Собора (252г): "Не должно нам никого устранять от крещения и благодати Бога, о всем милосердного, благого и снисходительного. Если этого надо было держаться по отношению ко всем, то особенно, как мы думаем, нужно соблюдать это по отношению к новорожденным младенцам, которые уже тем заслуживают преимущественную нашу помощь и милосердие Божие, что с самого начала своего рождения они своим плачем и слезами выражают одно моление".

Блаженный Августин: "Это (крещение младенцев) Церковь всегда имела, всегда содержала. Это прияла она от веры предков, это соблюдает она постоянно даже до конца" (Serm CLXXVI de verb. Apost. n. 2)

Извечная история - про знаки зодиака и то, как они якобы влияют на судьбу и проч. Почему-то у людей зачастую вырабатывается даже зависимость от просмотра зодиакальных прогнозов. Случалось даже сталкиваться с православными (во всяком случае так себя позиционирующими) периодическими изданиями, в которых на последней странице регулярно печатается астрологический прогноз. На вопрос издателю, для чего он это делает, тот честно ответил: «Иначе спрос падает». Но не будем сейчас о грустном, а для начала попробуем разобраться что есть что.

Слово «Зодиак» происходит от греч. «зоон» - «Животное». Само же это слово можно перевести как «круг животных». Если говорить в общем, опуская частности, то зодиак – круг созвездий на небе, каждому из которых присвоено название какого-либо животного (иногда мифического), и аккурат через этот круг проходят свой путь Солнце, Луна и планеты.

Для языческого сознания, которому свойственно особое преклонение перед светилами, вполне естественно наделять сакральными смыслами такие примечательные вещи. Раз такие божественные светила как Солнце и Луна избрали себе именно такой путь по небосводу, то очевидно, что они своим периодически повторяющимся шествием указали людям на те созвездия, к которым они особенно благоволят. И дальше начинается типичное создание божественного ареола вокруг тварных вещей, характерное для всего язычества.

Действительно, религиозное отношение к небесным светилам – древнейшая форма поклонения твари вместо Творца.

Священное Писание производит революцию в сознании своего времени. Книга Бытия, написанная святым пророком Моисеем прямо повествует о том, что небесные светила были созданы Богом позже, чем был сотворён свет, чем образованы планеты и суша земли, даже позже, чем произросла растительность, которая не может существовать без солнечных лучей – аж на четвёртый день (см. книгу Бытия, гл. 1)! Стало быть сначала сотворён свет, некоторое время существовавший по определённым законам («и был вечер и было утро» - там же), а потом он был заключён в видимые объекты. Это производит настоящую десакрализацию небес, разочарование в их всемогуществе в силу такого, можно сказать, не почётного происхождения. Это оказывается всего лишь светильники «для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов» (Быт. 1:14). Помимо этого, ограждая богоизбранный народ от идолопоклонства, Бог повелевает ему постоянно помнить о том, что само Его божество не причастно ни к чему сотворённому, в том числе и к небесным телам: «дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им, так как Господь, Бог твой, уделил их всем народам под всем небом» (Книга Второзаконие 4:15-19). Такая дерзкая космогония вызывала протест у окружавших евреев народов. Согласитесь, эта мысль звучит скандально даже и в наши дни.

Как мы видим, вверение себя и своей жизни зодиакальному кругу, представляет собой древний и очень популярный вид идолопоклонства. Доходит до смешного, когда люди в действительности начинают интересоваться нравами животных и членистоногих, знак которых они носят от рождения, дабы точнее познать себя и так далее.

У автора этих строк был однажды такой незамысловатый разговор с одной его знакомой (православной, конечно же), которая оправдывала какие-то черты своего характера тем, что она телец. "Ну телец, это ж когда мужик" - поправил я её, - "Ну да", - согласилась она, - "Ну а ты, стало быть, тёлка". Она обиделась. Но это быстро прошло, когда она поняла, к чему это было.

Нелепость астрологии, казалось бы, лежит на поверхности, но тогда возникает вопрос: а почему же она так популярна? Здесь есть по меньшей мере два фактора. Первый – так называемый эффект субъективного подтверждения (он же эффект Барнума, он же – эффект Форрера): это общее наблюдение, согласно которому люди крайне высоко оценивают точность таких описаний их личности, которые, как они предполагают, созданы индивидуально для них, но которые на самом деле неопределённы и достаточно обобщены, чтобы их можно было с таким же успехом применить и ко многим другим людям. Этим эффектом можно частично объяснить феномен широкой популярности не только астрологических гороскопов, но и хиромантии, и гомеопатии и прочих псевдонаук (об этом вы можете прочитать хотя бы в Википедии). Действительно, многие гороскопы составлены таким образом, что, если ты случайно ошибёшься и прочитаешь прогноз для другого знака, то всё, что там написано тоже будет подходить к тебе. Притом в разных газетах на одну и ту же неделю почему-то часто встречаются разные астрологические прогнозы… Второй фактор, уже более серьёзный, касается непосредственно самой астрологии. Дело в том, что инструментарий этой древней оккультной науки напрямую завязан на магизме и особых состояниях сознания, в которых матёрые астрологи, порой сами того не осознавая, соприкасаются с миром демонов. Иными словами, настоящие астрологи – это всегда маги в той или иной степени. Соответственно их знание несёт в себе элемент откровения, но увы – далеко не Божественного. Их услуги стоят уже недёшево и они не работают на жёлтую прессу – у них клиенты обычно на порядок серьёзнее. Немного о взгляде изнутри может поведать бывший астролог, обратившийся в православие и написавший свою исповедь, ссылку на которую мы приводим здесь -> http://azbyka.ru/rasskaz-byvshego-astrologa.shtml

А нам следует помнить, что "идол в мире ничто", как говорит святой Апостол Павел (см. 1Кор. 8:4), и стало быть самое адекватное отношение к астрологии - безразличие. Отождествлять себя с каким-то животным, с лёгкой руки подчиняя себя одному из 12 законов движения раскалённых газовых сгустков не только не по-христиански, да и вообще как-то... пошло, что ли? Поэтому, дабы не романтизировать всё это дело, прикладываем к этому посту альбом с образами зодиакальных существ в виде монстров. Это нечто из цикла «эстетика отвратительного» - пожалуй, в нашем случае это то, что надо.

https://vk.com/album291712704_225357610

На мой взгляд, один из самых абсурдных стереотипов нашего времени напрямую связан с жизнью церкви. Стоит только упомянуть последнюю, как в голове обывателя сразу возникают смутные картинки, описывающие жестокую расправу клириков в длинных плащах с какой-нибудь рыжеволосой девушкой в характерной широкополой шляпе, с метёлкой между ног и со словами заклинаний на устах.

В зависимости от степени невежественности ревностный поборник "средневековой дикости" может приписать инквизиции разное число жертв: от нескольких сот тысяч до трёх или даже девяти миллионов.

Я не хочу оправдывать инквизицию как явление в истории Церкви, т.к. сам считаю, что это явление негативно и конфликтует с самим христианским учением. Но стоит признать, что инквизиция оболгана, притом самым возмутительным образом.

Для начала определимся во временных рамках. Стоит отметить, что т.н. "охота на ведьм" имела место отнюдь не в средние века. Да, в народе присутствовала вера в реальность "сглаза" и "порчу", но она не влекла за собой радикальных мер, во многом из-за того, что взгляд Церкви на подобные деяния был иным. Христос ничего не говорил о колдовстве, эта тема в Евангелиях не обыгрывается (как не обыгрывается, скажем, политика или искусство). Господь сосредотачивает наше внимание на том, что действительно важно для спасения. Основной предмет Его проповеди — Он Сам. Поэтому Церковь осуждала не столько проявления ведьмовства, сколько веру в эффективность этих проявлений. Она приравнивалась к идолопоклонству и означала не что иное, как отпадение от истинной веры. Наказанием для колдунов и верующих в их силу была не смертная казнь, а епитимья. Другое дело — светские власти. С их точки зрения колдун подлежал наказанию не за отпадение от истинной веры, а за причинённый ущерб, из чего следует, что государственные деятели больше верили в магию, чем священники и епископы (сказывается влияние античного языческого наследия, чья сила за пределами церкви необычайно возрастает). Так было вплоть до начала XV века.

Начиная с этого момента наблюдаются две неутешительные тенденции: во-первых, светские суды начали все чаще расценивать колдовство как преступление (аргументируя это все тем же ущербом, который колдун может принести жертве), посему епископам все реже удаётся удержать дела о колдунах внутри церкви и все чаще этими делами интересуются государственные трибуналы.

Во-вторых, в это время сами католические богословы соглашаются с тем, что колдовство реально, ссылаясь при этом на труды античных философов. Так античное наследие поразило и церковную среду, хотя до этого Церковь держала оборону, стремилась оставаться в рамках Писания и святоотеческого богословия (естественной реакцией на этот богословский беспредел будет Реформация).

Итак, с начала XV века несколько обострился интерес со стороны Церкви и государства к чародеям. Однако чтобы этот интерес перерос в массовую охоту, потребовалось ещё около сотни лет. К концу XV века была образована испанская инквизиция (1485), как известно, самая жестокая. В Португалии и Риме инквизиция появилась лишь к середине XVI века (1540 и 1542). Это уже не Средние века, а Новое время. Поэтому высказывание "Европу окутал дым средневековой инквизиции" фактически неверно.

Помимо этого стоит сказать, что преследование чародейства — не христианское новшество, а явление, уходящее корнями в древность.

Доказательством этого факта служит история. «Законы Хаммурапи» древнего Вавилона предписывали обвиняемому в колдовстве так называемую ордалию — погружение в воду для выяснения правды. Индийские Законы Ману налагали на заклинателей штраф. В Египте в особых случаях с подозреваемыми в порче вовсе не церемонились — сжигали заживо. Подобных примеров в истории сотни.

Что же касается самого судебного процесса, то инквизиторам, в отличие от светских судей, был более важен мотив преступления, нежели губительность его последствий. Не вынести смертный приговор, а понять, почему обвиняемый так поступил — вот идея фикс инквизиции. В наибольшей степени это касалось дел так называемых магов. Однако и еретики подвергались смерти далеко не в большинстве случаев. Инквизиционный суд в более придерживался слов Иоанна Златоуста: "Не должно убивать еретиков; не запрещается их обуздывать", нежели стирал с лица земли всех инакомыслящих, как это принято считать сегодня.

Кроме того, инквизиция, сохраняя анонимность информатора, требовала от него убедительных доказательств. В общем-то, ни один другой суд не выносил больше оправдательных приговоров, чем "мракобесное церковное судопроизводство". По оценкам американского ученого Уильяма Монтера, с 1550 по 1800 год инквизиция рассмотрела 150 000 дел, и лишь по 3000 из них вынесла смертный приговор. Около 2%.

И хотя немногим ранее испанская инквизиция (в начале своего существования, во главе с Торквемадой) отличалась большей жестокостью (в процентном соотношении казённых к обвиняемым), внушительного количества казнённых она "наплодить" не успела.

В свете вышесказанного становится понятно, что если несколько веков назад человека заподозрили в колдовстве, то лучше ему было предстать перед инквизиторами, чем перед светским судом или, того хуже, народным судом Линча.