Вот и лето прошло,

Словно и не бывало.

На пригреве тепло.

Только этого мало.

Всё, что сбыться могло,

Мне, как лист пятипалый,

Прямо в руки легло.

Только этого мало.

Понапрасну ни зло,

Ни добро не пропало,

Всё горело светло.

Только этого мало.

Жизнь брала под крыло,

Берегла и спасала.

Мне и вправду везло.

Только этого мало.

Листьев не обожгло,

Веток не обломало…

День промыт, как стекло.

Только этого мало.

Анализ стихотворения «Вот и лето прошло» Тарковского

Арсений Александрович Тарковский — поэт, который подхватил творческую эстафету Серебряного века. «Вот и лето прошло» — виртуозное сочетание обманчиво простой формы и глубокого содержания.

Стихотворение написано в 1967 году. Опубликовано оно было в 1969 году в сборнике «Вестник». Его автору было 60 лет. В эти годы его уже начали печатать, стали приглашать на поэтические вечера. Его «идеологическая неблагонадежность» стала вдруг неважной. Ему даже дали возможность давать уроки мастерства начинающим поэтам.

По жанру — философская лирика, по размеру — двустопный анапест с перекрестной открытой рифмовкой. Лирический герой — сам автор. Поэт благодарен за эту жизнь, видит ее наполненной, яркой, порой трагической. Конечно, не все сбылось. Еще и совесть не дает покоя. Жизнь промелькнула слишком быстро. Однако он чувствует, что это еще не все, что есть другая жизнь, превосходящая земную, та, для которой и создан человек.

Лексика нейтральная. Много глагольных рифм. Стихотворение ритмично, с почти гипнотической интонацией (прежде всего, из-за упора на звук «о»). Усиливает эффект одинаковая эпифора в конце каждого четверостишия: только этого мало. «Пятипалый лист» — общеизвестный символ удачи (скажем, как сирень с пятью лепестками). Впрочем, наступившая осень вкладывает в руку и опавший разлапистый кленовый лист. Метафора: жизнь брала, берегла, спасала. Сравнение: все, как лист. Прием умолчания «листьев не обожгло, веток не обломало» говорит о старом поэте как о дереве, перенесшем все бури своего века…

Все глаголы даны в прошедшем времени (прошло, легло, горело, бывало), настоящее время выражено одним словом: промыт. Видится сам поэт, углубившийся в себя, среди привычной обстановки: такой надежной, и такой невечной. Поэт скуп на конкретные описания, читателю он сообщает лишь, что: понапрасну ни зло, ни добро не пропало. Все было переплавлено в его сердце, все отобразилось в стихах. Сравнение лета с молодостью, а осени со старостью — традиционно для мировой литературы. Читатель словно слышит внутренний монолог поэта. Кажется, автор невольно подводит итоги, ведь за осенью придет и зима.

Стихотворение-размышление «Вот и лето прошло» А. Тарковский создал в 1967 году. Это произведение стало эстрадной песней, но его подлинная глубина раскрывается в декламации героя фильма «Сталкер», чьим режиссером был сын поэта Андрей.

https://rustih.ru/arsenij-tarkovskij-vot-i-leto-proshlo/

Позабыты обещанья

В нашей сказке без названья.

Все, что было,

Отпустило медленно.

Были в золоте деревья,

Как жар-птицы в оперенье.

Только вот жар-птицы —

Было — не было.

Припев:

Не было печали, просто уходило лето.

Не было разлуки месяц по календарю.

Мы с тобой не знали сами,

Что же было между нами.

Просто я сказала:

«Я тебя люблю.»

Еще немного - и дожди печаль остудят,

И мы с тобою растворимся в суете,

И чьи-то губы в час любви тебя разбудят,

И ты не вздрогнешь от испуга, что не те...

Такое короткое лето,

Такие летучие дни!

Кончается наша кассета,

Но ты ее все же храни!

И так уйдут за годом год, так и жизнь пройдет,

И в сотый раз маслом вниз упадет бутерброд.

Но может будет хоть день,

Может будет хоть час, когда нам повезет.

Я жду ответа, больше надежд нету.

Скоро кончится лето. Это...

Я жду ответа, больше надежд нету.

Скоро кончится лето. Это...

Я привык упрощать вещи. Даже на работе мне платят за то, чтобы простым языком рассказывать о сложном. К сожалению, мы часто представляем простую вещь запутанным клубком смыслов.

В 80-х годах в одном подмосковном клубе обсуждали фильм Тарковского «Зеркало». Час обсуждали, два, пока уборщица, которая ждала, когда же люди уйдут, не сказала:

– Хватит спорить, тут ведь и так понятно о чём фильм.

Тарковский спросил:

– И о чём же?

– Всё просто. Человек прожил жизнь, и когда пришло время умереть, он вспомнил, сколько гадостей наделал окружающим людям, которые его любили. Очень взволновался этим и захотел попросить прощения, но было уже поздно.

Я не смотрел «Зеркало», но знаю две вещи. Во-первых, его трактовка до сих пор вызывает споры. Во-вторых, уборщица была права, хотя бы потому, что не усложняла то, что видит.

Смысл можно найти в чём угодно. И уже поэтому к его поиску нужно относиться проще.

Источник.

10 место. Девять дней одного года (1962)

Ни один другой советский фильм 1960-х так не заострял врожденный конфликт поколения физиков и лириков – и не провоцировал такой бурной общественной дискуссии: одни зрители узнавали в персонажах, придуманных Михаилом Роммом, себя, другие, напротив, возмущались моральным обликом строителей одного из главных советских мифов – ядерного.

9  место. Иван Грозный (1946)

В 1930-е и 1940-е в Советском Союзе имело значение мнение только одного зрителя – товарища Сталина. Шедевр Эйзенштейна «Иван Грозный» ухитрился именно у него вызвать некоторое недоумение. Горячо одобрив первую серию эпоса, Сталин увидел в обезумевшем от власти Грозном из второй части себя – и запретил ее, тем самым еще и закончив карьеру Эйзенштейна. Великий классик умер всего в 50 лет через три года после окончания фильма, а «Иван Грозный 2» вышел в прокат только после смерти "отца народов".

8 место. Летят журавли (1957)

Хрущевская оттепель была временем относительной свободы – но не абсолютной: критики и гневных писем в «Правду» не избежал даже самый бесспорный шедевр эпохи «Летят журавли» Михаила Калатозова – консерваторы ругали в основном главную героиню за несоветское аморальное поведение. Не успела Татьяна Самойлова собрать весь ворох международных наград, как сам Никита Сергеевич  назвал ее героиню шлюхой.

7 место. Андрей Рублев (1966)

Остававшийся толком не увиденным широкой советской публикой до 1987 года (перемонтированная версия выходила в ограниченный прокат в 1971-м) «Андрей Рублев» тем не менее спровоцировал довольно мощный поток негатива: с одной стороны, его осудил Солженицын за бездуховность, с другой, в советской прессе началась настоящая травля Андрея Тарковского за (якобы) сожженную на съемках корову.

6 место. Покаяние (1984)

Фильм Тенгиза Абуладзе, символически похоронивший советскую власть (причем отказываясь в кадре хоронить тирана сталинского типа), конечно, немедленно спровоцировал горячие споры: принимать слом эпох были готовы не все. И сторонники перестройки, и консерваторы сбивались в итоге на обсуждение не художественных качеств картины, а политического курса страны.

5 место. Курьер (1986)

Середина и конец 1980-х в советском кино стали временем фильмов, как ножом деливших публику надвое: так относительно невинный слепок с сознания среднестатистического семнадцатилетнего москвича, получившийся у Карена Шахназарова в «Курьере», для старшего поколения зрителей стал чуть ли не страшилкой о том, что все потеряно. Не меньше нигилизма героя условную Агнессу Ивановну пугал и брейк-данс.

4 место. АССА (1988)

«Асса» ураганом прошла по советским кинотеатрам, не оставив равнодушных – но восторгались картиной Сергея Соловьева далеко не все, даже в условной прогрессивной среде. Находились, например, киноманы, осуждавшие режиссера за измену идеалам серьезного кино.

3 место. Маленькая Вера (1988)

Перестройка не сразу сделала советский народ раскрепощеннее – поэтому, когда на экраны вышла «Маленькая Вера» Василия Пичула, первый фильм с полноценной постельной сценой, его ждали не только полные залы, любовь молодого поколения и слава для Натальи Негоды и Андрея Соколова, но и мешки писем от возмущенных зрителей. А также, например, заявление в милицию об изнасиловании «способом Маленькая Вера». Надо сказать, что фильм с честью выдержал испытание временем – та самая сексуальная сцена входит во все списки важных для истории кино эпизодов как момент, после которого в стране, где «секса нет», он сразу появился.

2 место. Груз 200 (2007)

Тех, кто заранее осуждал балабановскую отповедь позднесоветскому времени, оказалось, пожалуй, даже больше, чем тех, кто в принципе удосужился ее посмотреть. Шум, поднявшийся вокруг мнимой «чернухи» и «омерзительности» «Груза 200», сравним с кампанией, развернувшейся в интернете по поводу «Левиафана». Странным образом русский зритель склонен любой портрет родины, сколь угодно метафорическим он бы ни был, принимать на свой счет, обижаться и негодовать – как в 1960-х, так и в 2010-х. Живи еще хоть четверть века – все будет так. Исхода нет.

1 место. Брат (1997)

Главный российский фильм 1990-х быстро заслужил единодушную народную любовь, но профессиональными зрителями был встречен вовсе не так однозначно: многие критики разругали Алексея Балабанова за провоцирование симпатии к убийце, другие надолго закрепили за режиссером клеймо националиста: только и стоило вложить в уста Данилы Багрова слова «гнида черножопая» и «я евреев как-то не очень».