Данный рассказ выкладывается по просьбе одного из завсегдатаев сайта Пикабу.
"Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию 2" Ванечка. Часть пятая.
С видимой неохотой отстранившись от парня, Элла задумалась, плотно сжав губы и сощурив глаза, отчего сразу стала похожа на хищную ласку, вышедшую на охоту. Казалось, она тоже заразилась решительностью парня.
В глубоких раздумьях прошлась туда-сюда, цокая каблучками, а потом, ничего не объясняя, решительно направилась в магазин.
Вернулась ведьма через пару минут, с двухлитровой бутылкой широко популярного среди малоимущих любителей выпить, креплёного пива. Осмотревшись, решительно отошла в сторону и, воровато озираясь, вылила две трети содержимого на вытоптанную, утрамбованную землю некогда бывшей клумбы.
Инспектор смотрел на все эти приготовления молча, ожидая продолжения.
Закончив расправу над напитком, девушка переключила своё внимание на Серёгу.
- Рукава закати до локтя. Так, что ещё… пуговицы нет – это хорошо. Рубашку ещё немного расстегни, будто тебе жарко. Ага, нормально… Держи, - девушка протянула парню ёмкость с остатками пойла.
Иванов, послушно выполняя странные требования, принял бутылку, задумчиво посмотрел на плещущуюся внутри коричневатую жидкость, и только тогда решился спросить:
- Что задумала?
Ведьма, скрестив руки на груди и покачиваясь с пятки на носок, деловито ответила:
- Сейчас иди к паперти. Там, если помнишь, две старушки сидят, милостыню просят. Узнай у них, что случилось. Баклажку не выбрасывай. Пусть думают, что ты выпивший – внимания меньше привлечёшь. В таких Запедрищенсках бухие мужики средь бела дня – норма жизни. А я тебя здесь подожду.
Подивившись сообразительности Эллы, Сергей не преминул уточнить:
- А ты чего опасаешься?
- Не чего, а кого. Тех самых бабок. Я, пока тебя ждала - словно под микроскопом голая стояла. Побирушки шёпотом мне все косточки перемыли, не особо стесняясь. Если сейчас пойду про приблудыша твоего спрашивать – мгновенно подозрение вызову. Они меня запомнили накрепко, поверь, - совершенно серьёзно, без привычного налёта сарказма, заявила девушка.
- Думаешь, я их не заинтересовал?
- Точно. Не до тебя бармалейкам было. Их моя попа в леггинсах бесила, пока ты туда-сюда ходил. Жабы ископаемые…
Инспектор не нашёл, что ответить и уже было собрался выдвигаться к паперти, как вдруг ведьма решила продолжить разъяснения:
- Запомни, Серёжа! Мы, женщины, крайне редко хорошо относимся к более молоденьким и симпатичным. Не любим мы их за свежесть, за юность, нам уже недоступную, за красоту. За всё, что у нас уже в прошлом. Сама такая, хоть и не старая пока… – она помолчала, а потом печально закончила. - Иди, время идёт.
Вместо ответа Иванов, липко и с вожделением, провёл взглядом по её фигуре, задерживая взор где положено, а потом неожиданно ловко шлёпнул пониже спины. Элла рассмеялась, совершенно не обидевшись на такую фамильярность, и легонько подтолкнула его.
- Комплимент не словом, но действием, принимаю. Топай! – повторила она. – Время не резиновое.
Парень, умело имитируя лёгкое подпитие, не спеша дошёл до церковной ограды и замер, словно в нерешительности, растерянно переводя взгляд с бутылки на храм и обратно. Со стороны складывалось впечатление, что ему очень хочется войти внутрь, однако остатки воспитания не позволяют шляться по таким местам со спиртным. А бросить пивко подгулявшему человеку очень жалко.
Дождавшись, пока пантомима привлечёт внимания любопытных, скучающих старушенций, до сих пор не покинувших свои «рабочие места», Иванов якобы нерешительно, но довольно громко, спросил:
- Тётеньки! А что тут случилось? Видел, менты приезжали, повязали кого-то…
Отвлёкшись от праздной болтовни нищенки, как по команде, набрали в лёгкие воздуха и открыли беззубые рты. Глаза у старушек заблестели, а кончики целомудренно повязанных на головы платков затряслись, будто им передалось возбуждение хозяек. Видимо, женщинам очень хотелось поделиться с кем-нибудь свежими новостями, явить миру новую сенсацию местечкового пошиба и получить свою порцию внимания, ахов и охов.
- Так это… - начала первая.
- Разбой! – подхватила вторая, с неприязнью посматривая на опередившую её товарку. – На церкву напали. Чуть до смертоубийства дело не дошло!
- Не так было! – возмутилась первая. – Чего ты мелешь?! Я всё видела!
- Да что ты видела? Он, ирод, ведь внутри злодействовал. Вон, на Макаровну с ножом бросился! А глаза то страшнющие… Сама, небось, слыхала, как он всех святых с полицией поносил, когда выводили!
Инспектор понял, что сейчас на него выплеснется море эмоций, помноженных на буйную фантазию прожжённых сплетниц и стариковскую словоохотливость. Потому быстренько переменил манеру разговора.
- Вы, милые женщины, меня совсем запутали, - начал Серёга, очень удачно при этом икнув и изобразив отрыжку пьяного человека. – Кто напал? Зачем напал? На кого?
Бабки затарахтели наперебой, на удивление лихо дополняя фразы друг друга. Словно мысли читали.
- Так известно на кого! На Макаровну, которая в лавке стоит. Коробку с деньгами вырвал прилюдно, да на улицу побёг. А тута поставил её у дверей…
- Кого? Макаровну? – продолжал играть непонимание парень.
Нищенки мелко захихикали.
- Высоко берёшь. Старая она уже. Хотя по молодости… такое творила, стерва…
- Снова не понял, - покаянно затрусил головой Иванов.
- Коробку с кассой. Вот прямо взял, на улицу вынес и поставил, вон туда - сухонький пальчик указал на ступеньки. - И радостный такой… А после назад побёг, не иначе – убивать кого! Да только его батюшка Спиридон там и скрутил, а работники помогли… Они там стенку штукатурили у амвона, отошла штукатурка-то… Полиция уже потом приехала. Быстро, им тут рядом…
- Теперь засадят, - злорадно протянула первая.
- А не балуй в храме Божьем! – авторитетно заявила вторая и внимательно уставилась на инспектора. – Что-то я тебя не припомню… Ты, чтоль, в гости к кому приехал?
Серёга внутренне напрягся. Врать этим всезнайкам опасно, раскусят в миг. Пришлось говорить почти правду.
- Из командировки домой добираюсь. Погулял очень, - душевно пожаловался он, в доказательство продемонстрировав почти пустую бутылку. – Документы с бумажником потерял, да и денег, считай, кот наплакал, осталось. Теперь вот на перекладных… Попутками…
Сочувствия парень этой, наскоро придуманной, исповедью не добился. Наоборот, вызвал неприкрытое злорадство. Видимо, пропившиеся в чужедальних краях мужички здесь не редкость.
- Вот все вы такие, - цинично бросила первая нищенка. – Дома, небось, жена сидит с детками, папку в окошко выглядывают, а ты водку с прошмандовками лакаешь, ровно с цепи сорвался. По приезду, как пить дать, врать станешь про то, что воры обокрали на вокзале…
- И не говори, - согласилась с коллегой вторая. – Помнишь, мой дурак, царствие ему небесное, тоже машину новую в область получать поехал. И пятнадцать суток схлопотал сразу за драку. В рюмочной подрался, - зачем-то уточнила она, неприязненно посматривая на Иванова.
Стало кристально ясно – пора валить. Больше ничего интересного у побирушек узнать не получится.
Икнув ещё раз, для правдоподобности образа, парень, не прощаясь, побрёл дальше, вдоль дороги, по пути обдумывая услышанное.
***
К нетерпеливо ожидающей Элле инспектор вернулся, накинув, на всякий случай, немалую петлю по частному сектору и едва не заблудившись в извилистых улицах и переулках. Опустив пространные рассуждения вредных старух и их невнятные допущения по поводу ножа и ругани, сразу же сжато, выделяя суть, пересказал полученную информацию, а после подытожил:
- Надо к местному священнику идти за подробностями. В полиции, без соответствующих бумаг с моей стороны, вряд ли разговаривать станут, хоть я им три Печати покажу... За представителя конкурирующей службы, зашедшего на огонёк, подробности узнать, сойти тоже не вариант - здесь все всех знают. Микромирок этакий, с любой стороны замкнутый.
Колдунья плотоядно улыбнулась.
- Теперь моя очередь в разведку сбегать… Видела я того попа. Молоденький, курчавенький, где-то даже симпатичный. Не откажет он девушке, или я – не ведьма. Ух ты мой хороший! – горячий, страстный поцелуй неожиданно запечатал парню губы. – Ведь знала – будет приключение! Будет! Не зря я тебе позвонила!
Иванов от такого, внезапного, заявления пришёл в ярость, отстранился от взбалмошной спутницы и ответил резко, нервно, словно железякой об железяку бил:
- Элла! Пойми! Для тебя это – приключение, а для Ваньки – камера! Ты понимаешь?! Ка-ме-ра! – по слогам повторил он, с неприязнью глядя на спутницу. – С клопами, парашей, тухлой баландой и шконкой! Хаханьки ей… Или в ролевые игры никак не наиграешься?!
Не найдя больше подходящий слов, инспектор нервно закурил, глядя в сторону.
Ведьма смутилась.
- Прости дурочку, - тёплые, нежные девичьи руки обвили шею парня. – Глупость сказала.
Серёга не отреагировал, возбуждённо мусоля сигарету. И лишь ощутив мягкий, исполненный неподдельной нежности поцелуй в щёку, немного оттаял, буркнув:
- Ладно, бывает…
Затея новоявленной помощницы определённо имела шансы на успех. Священник – он ведь тоже мужчина. К тому же, выбирать особо не приходится. Антон, который мог бы облегчить сбор первоначальных сведений о случившемся, раньше, чем после обеда, не объявится. В этих вопросах Фролу Карповичу можно верить безоговорочно.
- Так я пойду? – чуть не приплясывая от возбуждения, напомнила о своей инициативе ведьма.
- Убедила, попробуй, - скрепя сердце, согласился инспектор, мягко освобождаясь из объятий. – Чего тянуть?
Радостно улыбнувшись на прощанье, Элла упорхнула в сторону храма. Нищенки уже успели куда-то свалить со ступенек, однако ведьма внутрь не пошла, предпочтя обогнуть церковную ограду и войти в неприметную, маленькую калитку с задней стороны, более всего походившую на служебный вход.
И тут Иванова, в задумчивости потирающего рукой место до сих пор пылающего своей страстью поцелуя, постигла вполне очевидная, слегка тщеславная, но слишком невероятная мысль: «Влюбилась, что ли?».
Немного подумав на эту тему, но так ничего и не поняв, инспектор назначил площадку у магазина своим наблюдательным пунктом и приготовился ждать.
Вернулась девушка через час, крайне задумчивая и даже слегка рассеянная. Подойдя к инспектору, добровольная разведчица, ничего не говоря, выхватила у него из пальцев неизвестно какую по счёту за сегодня сигарету, повертела в руках, не отрывая взгляда от тлеющего огонька, а после вернула её владельцу.
- Ну! Что?! – мучаясь нетерпением, попробовал подстегнуть Эллу к рассказу о своих похождениях Сергей.
При этих словах ведьма вздрогнула, как от пощёчины, однако в себя пришла. Зачем-то открыла сумочку, покопалась в ней и, ничего не достав, закрыла. А потом решительно набрала полную грудь воздуха и выпалила, словно в воду с вышки бросилась:
- В тюрьму Ванечку посадили. За оскорбление чувств верующих и нападение на храм.
- Чего?.. – у Иванова отвисла челюсть от удивления. – Какие чувства? Каких верующих? Как он их мог оскорбить, если немой? Мычанием?!
- Не знаю! Не ко мне такие вопросы! – раздражённо рыкнула девушка, злая в этот момент на весь мир. – Я, когда у попёнка была – ему из отделения сам начальник позвонил. Местный главный полицай от счастья вопил так, что даже у меня уши заложило…
- Стоп! – прервал её парень. – Давай сначала и в подробностях!
Пока ведьмочка собиралась с мыслями, гася в себе пламенный костёр самых противоречивых эмоций, Иванов быстро сбегал в магазин и купил так любимый Эллой кофе. Вернувшись, не говоря ни слова, сунул бумажный стаканчик с горячим напитком новоявленной разведчице в руки и вопросительно посмотрел ей в глаза, с нетерпением ожидая сведений о судьбе Ваньки.
Сделав несколько глотков, колдунья на удивление связно, не разбавляя повествование излишними подробностями и впечатлениями, заговорила:
- Ванечка наш в церкви стоял, молился, а потом увидел церковную лавку. Там как раз продавщица выручку пересчитывала, а деньги в коробочку картонную складывала. Ну, как частенько в небольших киосках или на рынках делают те, кто без кассового аппарата работает. И что-то у твоего приблудыша в голове перемкнуло, когда он это зрелище разглядел – руками замахал, ногами затопал, а после схватил ту коробку прямо с прилавка и под вопли бабки на улицу вынес. У дверей поставил и назад, в храм спокойно вернулся, где его священник с рабочими и скрутили в бараний рог. Кто-то из прихожан в полицию позвонил, те сразу приехали. Отделение практически за углом.
Девушка замолчала, переводя дыхание, а Сергей, воспользовавшись заминкой, уточнил:
- Не знаешь, они немого сильно помяли?
- Вроде бы нет, - ведьма грустно посмотрела на остатки кофе в стаканчике, а после ловко метнула ненужную картонку в урну. – Во всяком случае, поп ничего такого не упоминал. Пока мы общались, ему из полиции позвонили и велели прийти к следователю, заявление писать – но я это уже говорила.
Парень замялся.
- Элла, скажи, а ты священника охмурить не пробовала? Чтобы он ничего не писал? Ты извини, если обижаю… - Иванову было очень неудобно, стыдно, однако не спросить он не мог.
Собеседница, совершенно не обидевшись на такую бестактность, спокойно подтвердила:
- Пробовала конечно. Только матушка, жена попа, постоянно рядом крутилась, от ревности собственным ядом чуть не захлёбываясь. Сучка… Я слово – она пять, я фразу – она мужу и рта не даёт открыть, перекрикивает. Мешала, как могла, одним словом. И в полицию она его сразу потащила, только про звонок услышала, лишь бы от меня поскорее избавиться. Как он с ней живёт, под таким контролем? Не понимаю… Мазохист, что ли? Или прецеденты уже были?
Инспектор равнодушно пожал плечами, всем своим видом давая понять, что семейная жизнь местного настоятеля ему до одного места.
- Это всё?
- Почти. Я, когда уже к тебе шла, участкового местного увидела. Он как раз пришёл бабку из церковной лавки опрашивать.
Сергей удивился.
- Странно, я никого не заметил.
Девушка лишь махнула рукой.
- Там ещё одна калиточка есть, с другой стороны. Короче, с ним тоже поговорила. Оказывается, местный начальник полиции сегодня чуть от счастья не пляшет. Он здесь временный, в город рвётся, на должность повыше. Вот ему наш Ванечка и послужит карьерным трамплином. Статья-то редкая, модная...
- Думаешь, денег не возьмёт?
- Не-а… Участковый сказал, что там весь отдел бурлит от его служебного энтузиазма и рвения. Хотя попробовать можно… Все берут, вопрос в сумме.
Иванов задумался. Опыт службы в органах категорически отговаривал от дачи мзды людям при исполнении. Взялись за это дело, в последние годы, соответствующие структуры со всем возможным усердием. Потому взяточничают смело теперь или полные идиоты, или те, у которых есть сильные покровители на все случаи жизни; или давать надо столько, чтобы сумма победила рассудок напрочь.
Вдобавок, местные правоохранители наверняка уже доложили наверх о героической поимке «церковного грабителя и несносного оскорбителя», придав происшествию огласку. Да и статьи, по которым, вроде как, собирались возбудиться здешние стражи закона, на редкость гнусные по нынешним временам, так что выслужиться при таких раскладах – самое оно. Тут за игрушку с покемонами по полной в неприличную позу наклоняют, а уж за коробку с деньгами…
И ведь непонятно, на кой она Ваньке понадобилась? Ну не Иисус же он, чтобы с торговлей в храмах бороться? – вспомнилось подходящее место из когда-то вскользь читаного Евангелия. – Хотя сын Божий, вроде как, тогда ещё сильнее покуролесил: товарами бросался, столы переворачивал, верёвкой особо непонятливых перепорол. И ничего, стерпели обиженные древнееврейские бизнесмены, к лёгкому теологическому диспуту дело свели. Правда, потом припомнили, чуть позже…
Серёга выругался от бессилия.
- Ты чего? – поинтересовалась Элла.
- На себя злюсь, - покаялся парень. – Не могу придумать, как Ваньку вытащить. Да и в толк не возьму, какого лешего он с этой коробкой связался. Спокойный же человек на первый взгляд… Ладно, давай так поступим: ты поезжай домой, а я здесь останусь. Судя по всему, эта канитель надолго… Чего вдвоём тут отираться?
Вместо ответа ведьма очень знакомым, неоднократно демонстрируемым Машей жестом, упёрла руки в бока, склонила голову немного вправо и сощурилась, словно хотела оценить Иванова по какой-то особенной, женской шкале. Насмотревшись, и при этом ничего не сообщив о результатах осмотра, она внезапно заявила:
- Хрен тебе. Мне тоже интересно. И теперь ты от меня точно не избавишься!
- Да я как лучше… - растерянно пробормотал Иванов.
- Знаю, - перебила Элла. – Верю. Прочувствовала. Смотри, вот возьму и женю на себе. Мне как раз приличный муж не повредит, именно такой, как ты: заботливый и нежный. Бу-у!!! – утробным голосом прорычала она, растопырила пальцы «козой» в сторону инспектора, а после с хохотом, в который раз за сегодня, бросилась ему на шею.
Звонко чмокнув опешившего парня в щёку, неугомонная спутница с жаром прошептала ему в ухо:
- Даже не думай, мой хороший... Даже не думай. Не избавишься, во всяком случае пока… - а затем сразу перешла на деловой лад. – Ты уверен в своём решении?
- Да, - не колеблясь ни мгновения, ответил инспектор. – Будем Ваньку выручать. Не дело убогого на показатели для полиции пускать. Мы, вроде как, сами его с собой потащили.
Немного отстранившись, но по-прежнему держась руками за мужскую шею, Элла совершенно серьёзно заметила:
- Серёжа! Не ожидала, если честно. Мне почему-то казалось, что плюнешь ты на приблудыша. Сам вчера ещё не знал, как от него избавиться, а тут прямо подарок судьбы. Но ты почему-то передумал…
Иванов до боли стиснул зубы, чтобы не проболтаться об истинных причинах возни с убогим. Да и не главное это уже было. Даже если бы Ванька оказался обычным странным чудиком, волею судеб привязавшимся к нему, то всё одно бы не бросил, помог. Может и не стал бы за собой тащить, но обязательно бы что-то для него сделал. А по-другому - неправильно получается, подленько.
- Передумал, - согласился он вслух. – Такой вот я, сердобольный…
- Добрый, - поправила парня ведьмочка. – И правильно. Нет, я совершенно точно начинаю хотеть за тебя замуж. Не волнуйся, кольца и свадьбу беру на себя. Я - принцесса не из последних.
- Обязательно, но потом, - отшутился потенциальный кандидат в женихи. – Лет через двести, когда подрастёшь. Хватит шуток, давай делом займёмся.
- Давай, - тут же согласилась Элла и сразу выступила с предложением. – Пошли, какую-нибудь забегаловку найдём с крышей над головой, там всё и обсудим.
***
Разыскать в городке сколь-нибудь приличного места, для спокойного общения, не удалось. Весь общепит, согласно неумолимых в своей жестокости законов рынка, был строго заточен под нужды местного населения: маленькие помещения с исцарапанными столиками, водкой на розлив, окаменевшими пирожками на прилавках и намертво въевшимся в стены выхлопом «от жажды вчерашней».
Пришлось устроиться в машине, купив в местном мини-маркете немного колбасы с хлебом и разложив еду на приборной панели.
Наскоро перекусив, приступили к разработке плана по освобождению немого.
- Надо дождаться Антона, - веско говорил Сергей. – У него опыта и возможностей побольше. Шеф сказал – после обеда он освободится. Так что придётся запасаться терпением.
- А как он тебя найдёт? Ты ему позвонишь? Или вы по другому общаетесь? И как он поможет? – изнывая от любопытства, затараторила ведьма. – А если не придёт?
- Придёт! – уверенно заявил инспектор, посмотрев на часы. – Уже недолго осталось.
На остальные вопросы он умышленно не ответил, оставив все недосказанности на потом. Не хватало ещё разбалтывать служебные нюансы без необходимости.
Антон появился около пяти пополудни. Пока ждали, успели выспаться на неудобных сидениях, поболтаться по центру, без интереса рассматривая немудрёные достопримечательности; от скуки посетили даже лавку народных промыслов, где им попытались впарить безвкусные деревянные ложки с аляповатой, цветастой росписью.
Вид у призрака оказался донельзя измотанный.
- Достали, - вместо приветствия бросил он, подходя к приятелю. – Совсем народ свихнулся. Пока люди в очереди к иконе чудотворной стояли – все пересобачились, как в гастрономе. Какая, нафиг, святость? А некоторые, особо ушлые, не поверишь – в храм в наглую пёрли, «Мне только спросить!» крича. Чуть до драки дело не дошло. Цирк с клоунами и учёным бегемотом, а не религиозное мероприятие… У тебя что?
Иванов подробно пересказал историю с немым, а затем, отведя Швеца в сторону, чтобы Элла чего лишнего не услышала, поведал про ауру и не забыл поделиться разговором с армянином из кафе.
Девушка на такую скрытность немного обиделась, но промолчала. Только бросала косые, недовольные взгляды на секретничающих инспекторов.
- Дела… - протянул Антон, по привычке запуская пятерню в свою шевелюру. – Про светлую ауру впервые слышу, да и про чудесное исцеление сказочно звучит, уж извини. А она, - кивок головы в сторону ведьмы, - как с тобой очутилась? Я её на Ведьмином Круге видел. Эффектная барышня.
- Там и познакомились, - не стал юлить Серёга. – А вчера сама ко мне приехала, ну и завертелось...
- Выбор одобряю, - улыбнулся призрак. – Красивая. И тебя не бросила – молодец! Шут с ней, пусть остаётся. Поступим так! Я сейчас невидимкой в местное отделение полиции прогуляюсь, заодно и на Ваньку твоего посмотрю. Вернусь - решим, что делать.
Иванову оставалось лишь согласиться и снова ждать…
Продолжение в следующем посте
