Место действия:  г. Сочи.

Действие первое.

Не так давно (январь-февраль этого года) решил заменить водительские права, так как срок действия предыдущих закончился. Получил мед справку, записался на госулсугах в отделение ГИБДД на удобное для меня время, приехал, увидел километровую очередь, спросил кто на какое время записан, в ответ услышал от всей толпы, что "тут никого не волнуют госуслуги" и прием ведется по принципу - "один человек по записи через гу, один человек из живой очереди". Мнение толпы меня не особо волновало, поэтому спросил у инспектора ГИБДД, который осуществлял прием. Он подтвердил это. В недоумении, подсчитав что по времени я столько не могу себе позволить отстоять тут, отправился по другим делам, решив что выберу более свободный день целиком на это дело и отстою в очереди. Но у китайцев что-то пошло не так и к нам пришел коронавирус, все инстанции закрылись.

Действие второе.
Волна коронавируса отступила и я решил что пора бы мне вспомнить про свои водительские права, снова попытать счастье и заменить их. Без всяких записей, помня свой предыдущий опыт, поехал с утречка пораньше в отделение, выделив у себя в голове на это дело целый день. Приехав туда, был удивлен услышать, что теперь, после короновируса все приемы только по предварительной записи. "Это Вам не тогда!! Это Вам сейчас!". Понял, что дело это бесполезное спорить - уехал. Записался на прием через неделю. Пришел в назначенное время. Все хорошо, сделали фото, приняли документы, сказали "Ждите". Ждал недолго, минут через 10 инспектор вызвал меня по имени-отчеству. И произнес: "Уважаемый, common.human'ович, новые права Вы не получите, так как Вы лишены прав". O_o Что? (нет, не так. ЧТО?????????????)

Оказалось, что меня лишили прав в 2014 году в другом городе, а я и знать не знал об этом. Уведомлений не было, звонков, ни смс, ни писем - ничего!! От слова совсем. Спорить не стал, попросил разъяснить порядок действий, благо инспектор оказался доброго нрава, довольно дружелюбно и подробно все разъяснил. Отправился я в другое отделение ГИБДД по его наставлению, где меня принял майор, который всем внешним видом говорил мне "Чё ты пришёл ко мне с таким холопским вопросом, я тут серьезные дела решаю", но вслух сказал другое - "Отправляйтесь в суд, запросите копию постановления правонарушения, направьте нам, и после этого отбывайте наказание в виде лишения прав за выезд на встречную полосу ровно шесть месяцев". На мои возмущения о том что я за это время сменил 3 машины, объездил половину нашей необъятной родины и мне никто ни разу не намекнул про то что я лишен прав (хотя останавливали не сказать что часто, но и нередко) он сказал что это его не касается, лучше иди и получай постановление. Ок, прислушался, пошел за постановлением.

Действие третье.

По приезду в судебный участок №250 по городу Сочи, куда был отправлен сотрудником ГИБДД, был неприятно удивлен отказом принять меня, мое заявление в связи с "профилактикой коронавирусной инфекции". При мне сотрудник участка пошел, залез в компьютер, посмотрел материалы дела, сказал что да, есть такое, можем выдать, но только по заявлению. Причем заявление должно быть передано только по почте, а никак не в руки, коронавирус жеж!!! Пригорать стало неподетцки. Ушел домой, напился с горя. На утро пошел на почту, отстоял очередь, написал заказное письмо (16 июня). Прошло больше месяца, я был уверен, что получу ответ, но так и не получил его. Решил позвонить, разобраться в чем дело. Звоню, никто не берет трубку, так продолжается целый день. На следующий ситуация повторяется. Захожу на их сайт, внимательно читаю. Внизу приписано, что по всем вопросам обращаться в судебный участок № 103, т.к. судья 250-го участка в отпуске, ок, звоню туда, там отфутболивают и говорят что по моему вопросу могут помочь только в 250 участке, на мои возмущения о том что там не берут трубку и попасть туда не вариант тётка злится и начинает выплескивать злобу на меня. Ищу способы воздействия. Гугл дает совет обращаться в Центральный суд города Сочи или в судебный департамент края. В департаменте сказали, что нужно писать жалобу в центральный суд. Центральный суд подтвердил это.

Руки опускаются, написал жалобу, буду ждать еще месяц, потом еще, а потом, наверное, еще. Пока не закончится срок действия моей водительской справки.

Кремль там что-то говорит об улучшении качества жизни, вносят поправки для увеличения пособий семьям и заботе о детях. А знаете, после такого и рожать детей больше не хочется, чтоб не заставлять их проходить все эти "круги ада" по обычным вопросам, которые при нормальном подходе соответствующих лиц могут решаться за минуты.

P.S. Тапками не кидайте, пожалуйста. Пост первый.
P.P.S. Лига юристов, взываю о помощи. Что можно сделать в этой ситуации, кроме как спрыгнуть с моста)))

История нашей борьбы с системой долевого строительства начинается у каждого дольщика по разному, но в среднем 3 года назад начались наши приключения.
Покупателями квартир в ЖК Пятиречье являются самые простые граждане России из разных уголков страны. На момент покупки покупатели проявляли должную осмотрительность. Приезжали на объект, смотрели документы. Строительство шло довольно быстрыми темпами. Застройщик активно шел на контакт и сообщал обо всех новостях. В учредителях застройщика числился довольно известный в нашей стране мини-футбольный клуб НП "МФК "Динамо". Общая картина складывалась довольно благополучно. В эксплуатацию сдавался второй дом. Граждане с нетерпением ждали свои ключи от квартир в новом многоквартирном доме, который находится в 10 минутах ходьбы от ж/д станции турист в экологически чистом и спокойном районе.
Далее начинаются довольно противоречивые события. На дворе начало 2017 года. Строительство домов стремительно замедляется, периодически появляется активность на стройке. Дольщики разделяются на два лагеря. Одни верят, что компания крупная и просто столкнулась с временными проблемами, которые вскоре решатся сами собой. Другие утверждали, что необходимо срочно принимать меры для решения ситуации по стройке. Примечательно, что сроки сдачи домов у всех дольщиков разные. И молчали в большей части те дольщики, которые купили недавно и срок которых еще не просрочен. Данный этап был очень сложный, так застройщик действительно проводил собрания, сообщал о принимаемых мерах. Действительно была какая то вера в Застройщика.
Толчком в сторону недоверия к действиям застройщика начались на фоне очень продолжительного рассмотрения кредитных заявок в банках. Средний срок рассмотрения заявки составляет 2 месяца. К примеру, банкам рекомендуется рассмотреть заявки на проектное финансирование в течение 45 дней. Период нашего ожидания был в разы больше. Далее в дело пошли «ненастоящие» документы о намерении белорусского инвестора финансировать строительство. Большая часть дольщиков уже поняла, что мы имеем дело с недобросовестным застройщиком и начали принимать активные меры в борьбе за свои квартиры. Инициативная группа регулярно посещала государственные органы, участвовали в совещаниях, митингах и.т.д. Данный этап у нас заканчивается решением властей о том, что необходимо признать один дом из трех проблемным. А строится то всего 3 дома, точнее не строится. За неделю до заседания комиссии по признанию объекта проблемным, застройщик неожиданно для всех приводит инвестора, который сообщает о готовности достроить объекты. Дольщиков собирают на собрание, агитируют за сбор подписей против признания объекта проблемным, так как по их мнению инвестор ни в коем случае не будет строить, если объект признают проблемным. Казалось бы, этот вопрос инвестор должен рассматривать на фоне экономических расчетов, но главное требование при котором инвестор был готов строить, это не признание объекта проблемным по закону Московской области. Примечательно, что этот дом уже находился в федеральном реестре проблемных объектов, который был недавно создан в соответствии с 214 ФЗ. В конечном итоге, объект проблемным не признали. Признание объекта проблемным повлекло бы за собой соответствующую цепочку событий по разбору полетов. Естественно это никому не было нужно. Как говорится у администрации, полиции, прокуратуры и так своих проблем хватает. Несколько недель проводили строительные работы. Далее началось очередное ожидание. Вдруг появляется новое требование. Администрация, Министерство жилищной политики и прочие органы оказывается должны согласовать изменения в некий инвестиционный контракт, согласно которым, с застройщика должны снять обязанность по строительству социальной инфраструктуры (Школа, детский сад). Естественно администрация не хотела идти на такой шаг, так как застройщик принял на себя такие обязательства и не исполнил по своей вине. Внесение изменений в инвестиционный контракт так же означало бы, что социальную инфраструктуру пришлось бы строить за счет бюджетных средств. Строительство так и не началось, а закончился данный этап тем, что Министерство жилищной политики направило в федеральный фонд защиты прав граждан ходатайство о необходимости признания застройщика банкротом. Инвестор, который собирался строить микрорайон с бюджетом реализации почти миллиард теперь судится с подрядчиком застройщика о признании долга в 14 млн. рублей. (Дело можете найти в картотеке арбитражных дел). К слову с момента не признания объекта проблемным, почти все квартиры в доме, который находился в степени готовности-котлован, были проданы по переуступке права требования данному инвестору. Причем аналогичные «схемы» и похожие ситуации мы уже начинаем находить в интернете.
Далее начинается этап, на котором мы сейчас находимся. Министерство жилищной политики и Фонд действительно очень быстро сработали. 28 апреля 2020 уже было направлено заявление в арбитражный суд Московской области о признании застройщика банкротом. Стройка у нас все также стояла без движений. Из-за возможных нарушений технологии производства строительных работ, протекала кровля, намокали стены, гремели оцинкованные листы из-за сильного ветра. Но мы уже в предвкушении того, что в ближайшем будущем это все закончится. В арбитражном суде Московской области к тому моменту уже находилось в производстве дело от декабря 2019 года по заявлению дольщика, который расторг договор и по которому застройщик не возвратил денежные средства. К слову в настоящее время задолженность застройщика по исполнительным листам составляет несколько миллионов рублей согласно данным банка исполнительных производств. Сумма текущих займов сотни миллионов рублей. Так же имеется значительная задолженность и у генерального подрядчика. (Вся отчетность застройщика и подрядчика есть в интернете). Судья арбитражного суда Московской области то и дело откладывает рассмотрение дела по существу. Дело начато 12 декабря 2019года. После поступления заявления Фонда было уже 3 отложения заседаний. Причем все сведения неплатежеспособности были представлены фондом. В настоящее время подана жалоба на определение о принятии заявления фонда (срок обжалования которого истек) и жалоба на определение об оставлении заявления без рассмотрения и отложение заседания. В определении об отложении заседания указана дата следующего заседания 16 июля, однако в календаре заседаний стоит указание на 04 августа. 16 июля заседания отложили на 20 августа в связи с тем, что судья апелляционной инстанции приняла к производству жалобы и назначила заседание на 28 сентября. Ну логика просто замечательная. Все же понимают, что пока дело не рассмотрит апелляционная инстанция, суд первой инстанции не сможет его рассмотреть. Ну все равно очередное заседаний назначено на 20 августа. Примечательно, что одна жалоба подана с нарушением сроков подачи жалобы. (Срок подачи жалобы 14 дней, а подали через 37 дней). И рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции должно завершится в течение 2 месяцев, но с даты определения о принятии жалобы к производству 2 месяца и 13 дней.
Вот так на большом пути решения проблемы обманутых дольщиков приходится сталкиваться с многочисленными проблемами.
В настоящее время идет расследование уголовного дела, которое удалось возбудить лишь после вмешательства депутата Государственной думы и Прокуратуры. Интересен факт, что буквально на днях таинственным образом прекратился прием граждан для признания потерпевшими, после того как инициативная группа дольщиков на совещании в главном управлении государственного строительного надзора московской области, сообщили о том, что согласно официальным данным денег на строительство дома 3 собрано на 100 млн. больше чем требуется (26 % от первоначальной стоимости строительства объекта), но объект построен лишь на 70%. (Согласно данным проектных деклараций, размещенным в ЕИС ЖС в соответствующий период). Многочисленные проверки нарушений не выявляли. Так же одним из дольщиков у нас является гражданин возможно являющийся сыном начальником отдела в ГУСН МО, который проводил проверку объекта в течение продолжительного периода. Ну либо просто совпадение, наверно так звезды совпали.
Ждем очередных чудес.

Собственно в недавней акции в Минске был задержан врач-онколог Виктор Хващевский. На популярном в Беларуси портале был выложен диалог судьи и омоновцев, которые проводили задержание.

— Где именно находились собравшиеся? — спросила судья Алла Скуратович.

— Не помню.

— Как не помните?

— Ну, было много людей.

— Как они стояли — в кругу, толпой?

— Не помню.

— В связи с чем не помните?

— Просто. Не помню. И все.

— Как далеко от дома (номер 15 на проспекте Дзержинского. — Прим. TUT.BY)?

— Метры я вам точно не скажу.

— Приблизительно?

— Не знаю.

— Что делал Хващевский?

— Скандировал, говорил «Стоп таракан», «Свободу Статкевичу». Точнее — Тихановскому, извините. «Жыве Беларусь», «Сыходзь».

— А много таких людей было, которые выкрикивали лозунги?

— Не помню.

— Что дальше происходило?

— Данный гражданин был задержан. Была применена физическая сила.

— В связи с чем?

— Несанкционированный митинг, он был предупрежден, информационная группа в громкоговоритель говорила.

— Как Хващевский реагировал?

— Не помню.

— Вы что-то ему сказали, наверное?

— Мы ему говорили уходите, а он не уходил.

— В чем выразилось неповиновение?

— Пинался, садился на землю, когда сказали: «Пройдемте в служебное автотранспортное средство», сказал, что не пойдет.

Виктор Хващевский спросил у свидетеля Зиновика, помнит ли тот, в чем он был одет.

— Не помню. Много людей было, — заявил омоновец.

— Может, он меня с кем-то спутал? — задался вопросом Виктор. — Потому что я не сопротивлялся.

— Нет, не спутал, — сказал милиционер.

— Так он ведь не помнит меня, высокий суд! — попытался возразить врач.

— По каким признакам вы запомнили Хващевского? — уточнила судья

— Волосы, прическа, уши, — пояснил свидетель. Волосы, прическу и уши он мог видеть во время дачи пояснения Хващевским по видеосвязи из отделения милиции.

Второй свидетель — милиционер ОМОНа Александр Павлюкевич. По его версии, доктор Хващевский требовал свободы для Статкевича, а не для Тихановского. Как и коллега, Павлюкевич многого не помнит о событиях того вечера.

— Как задерживали? Все в рапорте указано, я точно не помню. Помню, что забрали его. Начали доставлять, а он оказал неповиновение — упирался, пересаживался на землю, не хотел следовать до автомобиля.

— В какой транспорт его посадили? — уточнила судья.

— Не помню, было очень много задержаний.

Врачу дали штраф в размере 675 рублей (~280$).

Это просто идите нахуй, а не судебная система в Беларуси.

https://news.tut.by/society/689869.html

https://www.google.com/amp/s/meduza.io/amp/news/2020/06/15/s...

В Татарстане заместитель председателя городского суда в Набережных Челнах Ленар Хасимов за 27 мая рассмотрел 252 протокола о нарушении "режима самоизоляции", тратя меньше трех минут на одно дело. Об этом говорится в совместном исследовании изданий "Холод" и "Важные истории".

При этом 111 протоколов Хасимов рассмотрел за полчаса, потратив по 16 секунд на одно дело.

Авторы исследования отмечают, что судьи не только рассматривали сотни протоколов за нарушение режима самоизоляции в день, но и копировали решения, меняя лишь персональные данные. Например, в Уфе судья Тимур Багаутдинов вынес решения по 90 протоколам, которые совпадают слово в слово.

В некоторых регионах при одинаковых обстоятельствах нарушения самоизоляции суды выносили более суровые решения, чем в других.
В апреле и мае МВД передало в суды более 360 тысяч протоколов за нарушение режима самоизоляции, еще более 54 тысяч протоколов получили москвичи, которых обязали установить приложение "Социальный мониторинг".

К сожалению, речь не водолазах или подводных лодках. Они-то дно могут нащупать и оно у них одно. А вот когда конструкция теряет прочность, то в этом случае трудно сказать, то ли это перекрытие одного этажа "опустилось" на нижерасположенное, то ли это подвал такой многоэтажный и складной.

Средневековье или жизнь по понятиям? Может попытка возродить многоукладность права?

А что? Для элиты свои законы - например, возможность, давить на дорогах не более двух холопов в год. Для окраин городов-миллионников - развод по понятиям. Для национальных окраин образований (которые теперь вовсе и не на окраинах) свои правила и установки предков. Как-то так?

В Крыму на Шариатском суде решили конфликт чиновника из Ялты и чеченцев

Дело было в Ялте.

5 июня чеченцы избили помощника Главы администрации Ялты Дилявера Сейдаметова. Хулиганы избили Сейдаметова за замечание по поводу быстрой езды на машине. После «разговора» помощника главы администрации доставили в больницу, но заявление в полицию он писать отказался.

В Крыму состоялся Шариатский суд, собравший около тысячи человек. На суд приезжали религиозные лидеры из Ростова, Краснодара и Москвы. Чеченские лидеры выслушали доводы и позиции обоих сторон и признали своих соотечественников виновными.

«Зама чеченской общины Крыма Умара «Одесского» лишили статуса и изгнали из общины за подстрекательство, а самим бузотерам просто сказали убираться из Крыма», — пишет автор в телеграме.

Почему бы не отложить голосование по сырой и недоработанной Конституции, чтобы внести в неё существенные поправки по судебной системе, которые отсутствуют де юре, но присутствуют де факто и, как видим, уже прочно вошли в практику?

Вчера в ленте новостей появилось необычное известие. В дачном поселке под Мурманском местная чиновница Лилия Хоруженко ехала по узкой асфальтовой дорожке на своем Тигуане. Вдруг с прилегающей тропинки ей наперерез выехал на велосипеде 12–летний мальчик Генрих Ширшов, ударился об ее автомобиль, поломал себе челюсть, выбил зубы, сотряс мозг, покорежил бампер и зеркало, поцарапал крыло и дверь, разбил лобовое стекло. Вызвали ГИБДД, в порядке административного разбирательства установили виновность велосипедиста. Через два года владелица Тигуана отсудила в районном суде у родителей мальчика возмещение нанесенного автомобилю ущерба в размере 120 тысяч рублей. Вот тут можно прочитать судебное решение, в котором история изложена довольно подробно.

Хотя решение было вынесено в марте, до СМИ оно дошло только в последние дни. Поднялась волна справедливого возмущения. Варламов, вполне мной уважаемый, по этому поводу отозвался в следующем тоне (link): «Если вы думаете, что знаете о наших чиновниках всё, что в процессе своего морально–нравственного падения они не только достигли дна, но и пробили его, попрошу вас не торопиться с выводами», «сбил ребенка на велосипеде – заработал денег». В принципе, вообще везде событие освещалось приблизительно в таком же тоне.

Напомним всем, кто ранее прочитал эту новость и повозмущался вместе с Варламовым и его многочисленными единомышленниками, следующие простые правовые идеи:

1. Гражданский суд восстанавливает нарушенные права лиц, а не широко понимаемую социальную справедливость. Перед судом не стоит задача создать своими решениями совершенный справедливый мир, в котором всякий добрый гражданин счастлив и утешен, добродетель вознаграждена, имущественное положение бедняка улучшено и т.п. Если права лиц по каким–то причинам вошли в противоречие с широко понимаемой моральной справедливостью, суд защищает права лиц, игнорируя справедливость. Генеральная общественная польза суда проявляется лишь статистически, в то время как отдельные решения (правосудные!) могут давать вознаграждение алчному богачу за счет трудолюбивого бедняка, мерзавцу за счет порядочного человека, здоровому за счет умирающего больного и т.п.

2. Имущественные права лиц не имеют никакой связи с их симпатичностью, моральным обликом, заслугами перед обществом, социальным положением и уровнем благосостояния. Если героический дед Запобед, живущий в нужде, нарушил правила дорожного движения и повредил машину депутата–единоросса–миллиардера, и теперь ему за поцарапанную дверь роллс–ройса надо выплатить свою двадцатилетнюю пенсию, то так тому и быть. Общественность, если ей жаль ветерана, может скинуться. То, что у депутата есть еще несколько сот миллионов долларов и эти деньги для него копейка, а равно и то, что он ехал в бордель прикупить кокаина, и то, что ветеран был изранен во время штурма Рейхстага, для суда значения не имеет.

Предположим, что в нашем случае автомобиль бы принадлежал не бывшей чиновнице Минобра (вот мерзость какая, даже выговаривать такое противно). Он принадлежал бы серийному убийце–педофилу, отбывающему пожизненный срок за убийство 138 маленьких девочек. А дама за рулем была бы его родственницей, управляющей автомобилем по доверенности. Знаете, что бы должен был сделать в таком случае суд? Присудить возмещение ущерба убийце–педофилу.

3. Гражданский суд может присудить лишь то, что стороны ищут, а рассматривает лишь то, что стороны суду сообщили. То, что стороны не донесли до понимания суда, суд не интересует. То, в чем стороны согласны, суд принимает как данность без исследования. Гражданский процесс состязателен, и суд оценивает то, кто лучше доказывает свое требование. Задачи понять и раскрыть дело до полнейшей глубины, если стороны не предоставили ему к тому достаточных сведений, суд не имеет. Разумеется, эти принципы дают преимущество красноречивым, умным, знающим законы, а также тем, у кого есть деньги на найм приличного адвоката. Бедолаги, одновременно обделенные и умом, и деньгами, часто не могут доказать в судах даже вполне законные требования. К сожалению, придумать более толковую альтернативу человечеству не удалось. Впрочем, определенная компенсация существует: прокурор может участвовать в гражданском процессе как бесплатный государственный адвокат в интересах частных лиц, если те больны, стары, недееспособны и т.п. Но в нашем случае родители мальчика не попросили прокуратуру защитить их интересы.

Всё вышесказанное является азами гражданского права. Наверное, было бы полезно объяснять такие вещи уже в старших классах школы. Однако же, общественная реакция на нашу новость показывает, что данные азы категорически не уложились в уме даже у таких взрослых и почтенных инфлюенсеров, как Варламов. Правовой нигилизм в нашем обществе зашкаливает. По существу, обвиняя современный суд в сословном правосудии, прогрессивная общественность требует суда, действующего на основании революционного правосознания, а не истинного права. Вместо суда, подсуживающего чиновникам, невзирая на законные права лиц, мы хотим видеть суд, засуживающий чиновников, по–прежнему невзирая на законные права лиц.

Заметим, что подобный суд мы уже однажды имели – это были старые добрые революционные трибуналы, учрежденные в 1917 году вместо царского суда, и действовавшая без законов (которые тоже отменили), по принципу революционно–классовой целесообразности. Без всякого сомнения, если бы сын революционного матроса врезался бы на велосипеде в автомобиль бывшего царского чиновника, то такой трибунал постановил бы конфисковать автомобиль у недобитого буржуя, потому как он классовый враг, не принимая в рассмотрение, кто кого должен был пропустить на дороге. Неужели именно такой суд мы желаем видеть в Прекрасной России Будущего?

В данном конкретном случае именно судья Свиридова в задрипанном Октябрьском районном суде Мурманска выступает как носитель идеи права. Судья плохо владеет пером, ее решение коряво и не демонстрирует высокую правовую культуру, но базовый принцип права она понимает правильно – нанесший ущерб должен его возместить.

Меня всё это наводит на грустные мысли. Как, черт возьми, мы можем надеяться хоть на какое–то усовершенствование суда, если сам суд, пребывающий в глубоком упадке, совершенствоваться не желает, а никакого внешнего носителя идеи права мы не видим? Как давление общественности, требующей от суда классового произвола (только не в его нынешнем варианте, а «правильного»), может помочь суду стать лучше?