Что бы я сделал, если бы меня попросили превратить более-менее современное государство в сказочную «страну дураков»? Первым делом я бы предложил закрыть для жителей будущей «страны дураков» доступ к информации. В этом смысле образцом «страны дураков» является Камбоджа, правил которой полуанонимный Пол Пот (сокращение от «Politique Potentielle», «эффективная политика»), а высшая номенклатура и вовсе скрывалась под номерами вроде «товарищ номер 7» или «товарищ номер 31». Очевидно, что РФ хоть и не Камбоджа, но делает все возможное, чтобы приблизиться к идеалу анонимного государства, управляемого анонимными номерными «товарищами», когда население даже и близко ничего не знает о своих властителях.

Во-первых, «путинский повар» миллиардер Евгений Пригожин впервые воспользовался новым законом о «праве на забвение», потребовав от поисковиков удалить ссылки на статьи о его прошлом. В частности, Пригожин хочет скрыть от общественности свои судимости (сначала условный срок за кражу, а во второй раз — 12 лет за разбой в составе организованной группы, мошенничество, вовлечение несовершеннолетних в занятие проституцией, отсидел в колонии 9 лет), информацию о скандалах с поставками питания для армии и школ, а также факты о связи людей Пригожина с организацией и функционированием знаменитой «фабрики троллей в Ольгино».

Очевидно, что простым людям о прошлом миллиардера и путинского друга знать не положено. Ирония судьбы — иск о забвении Пригожин подал в тот самый суд Куйбышевского района, который в 1979-м году приговорил его к условному сроку за кражу. Прекрасная иллюстрация понятия «новые времена настали».

Во-вторых, журнал Форбс попробовал изучить диссертации миллиардеров с учеными степенями из топ-100 самых богатых людей России, составляемого самим же Форбсом. Вы будете смеяться, но диссертации троих членов списка отсутствуют (притом что с 1975 года копии всех диссертаций, которые защитили, в обязательном порядке направляются в Российскую государственную библиотеку, отсутствие в ней прошедшей защиту диссертации — редчайший случай). Причем отсутствует диссертация и самого богатого человека в России — Алишера Усманова (состояние — 17 миллиардов долларов). Миллиарды есть, ученая степень есть, звание самого богатого человека самой большой страны в мире — есть, а диссертации — нет. «Кто владеет нашими богатствами? — Товарищ номер 87».

Отдельно стоит отметить, что в РГБ блистательно отсутствует и диссертация академика, патриота, филантропа Рамзана Ахматовича Кадырова.

В-третьих, Росреестр начал удалять информацию об имуществе высших государственных чиновников, что полностью нарушает все законы РФ. Например, знаменитой квартирой Рогозина теперь владеет некто «значение не установлено». Квартира есть — а собственников нет, заселяйся кто хочет, оформляй на себя, приватизируй и продавай! Отдельно стоит отметить переименование в Росреестре двух сыновей генпрокурора Чайки в «сквозные идентификационные коды» ЛСДУ3 и ЙФЯУ9. Юмор заключается в том, что если удаление Рогозина из базы данных можно объяснить хотя бы его связью с ВПК и защитой Рогозина от шпионов, то сыновья Чайки не являются госслужащими, и потому основания для сокрытия их имущества из Росреестра абсолютно такие же, как у любого другого простого гражданина РФ, включая вас.

Таким образом, мы подошли к тому, что не только правящая каста превращается в анонимного «товарища номер 87, значение не установлено», но и родственников правящей касты постепенно окутывает цифровой мрак, оставляющий вместо имен и фамилий лишь бессмысленные наборы букв и цифр типа ЛСДУ3 или там ЙФЯУ9. В то время как бездуховные буржуины пришли к концепции анонимного дипвеба, духовная дедывоевальная многонационалия ответила им концепцией анонимного государства, когда лишенным малейшей приватности населением управляют «неизвестные отцы» из букв и цифр, владеющие «значение не установлено», в прошлом которых было «результат поиска изъят по требованию суда». Причем началось все это с исчезновения дочерей Путина (официальной информации по которым нет до сих пор), но лишь недавно начало распространяться на все более широкий круг чиновников и их родственников, как бы показывая, что дела идут все лучше, рейтинг правящей касты все выше, и даже управдомов скоро будут шифровать в три слоя, чтобы благодарные граждане с вилами и факелами не нашли для выражения благодарности.

И можно долго рассказывать про национального лидера Путина, патриотическое возрождение и партию «Единая Россия», лучшую из партий во Вселенной, но мы люди простые и думаем вот что:

Если правящие элиты перешли к прямому и явному сокрытию структуры собственности в РФ, значит они прекрасно понимают, что они воры. Фиговым листиком прикрывают срам, и если человек добровольно закутывается в маскировочную фиговую плащ-палатку, то он прекрасно понимает, что является одним большим — -.

Как говорится, если не «Значение не установлено», то кто?

http://sputnikpogrom.com/ society/56467/the-unknown-fathers/#.V16u_9KLSUl

События 2014–2015 годов явили миру новый облик российской армии. Образ нашего солдата из девяностых — это человек, воюющий на самом скудном содержании, обходящийся без бытовых удобств, лишенный нормальной связи, снаряжения, сражающийся на технике, видевшей еще Афганистан. В репортажах о бойцах 90-х, вроде знаменитой «Бешеной роты» под Бамутом, российские военнослужащие выглядели скорее партизанами, которые добиваются успеха благодаря личным качествам, а не бойцами регулярной армии, которые побеждают за счет системных успехов. Апофеоза эта ситуация достигла в Пятидневную войну 2008 года, когда конфликт выигрывали на антикварных боевых машинах при постоянной потере связи между частями. Тем сильнее, по контрасту, оказалось впечатление от операций на Украине и Ближнем Востоке последних двух лет. Армия действовала не только решительно, но и эффективно. При этом нельзя сказать, что выбирались заведомо слабые мальчики для битья. Бескровное присоединение Крыма сменилось короткой операцией в Донбассе, где «северный ветер», даже действуя небольшими силами и не используя авиацию, за несколько дней сдул активно сопротивляющегося противника. Сейчас российские военные достаточно успешно ведут операцию в одном из самых запутанных конфликтов современности, где неожиданные проблемы и угрозы приходят буквально отовсюду. Состояние армии — одно из тех, к сожалению, совсем немногих направлений, где за последние годы удалось добиться зримого улучшения. «Тихая военная революция» серьезно изменила мировой баланс сил в пользу России, и возможности нашей армии — серьезный фактор, влияющий на политику в бывшем СССР и даже за его пределами.

Истоки

Последней войной «старой» армии стал конфликт с Грузией в 2008 году. Скептики, уверенные в полном развале отечественных вооруженных сил, оказались посрамлены: российская армия выиграла войну, несмотря на все предвоенные усилия государства Саакашвили по реформированию своего войска. Однако даже быстрая победа оставила множество вопросов. Армия понесла относительно высокие людские потери, погибло непропорционально большое количество самолетов, техника массово выходила из строя, а управление, координация действий и связь находились на катастрофически плохом уровне. Поскольку противник быстро сломался и начал неорганизованно отступать, бросая технику, для России конфликт оказался куда менее кровопролитным, чем мог бы. Победа демонстрировала не только преимущества, но и слабые стороны войск. Между тем еще до «августовских танков» в недрах Министерства обороны и Генштаба уже созрела концепция смены ориентиров в военном строительстве. Реальный конфликт против неприятеля, обладающего артиллерией, бронетанковыми войсками и авиацией, подстегнул реализацию реформ, но задуманы они были раньше.

Назначение в 2007 году министром обороны России Анатолия Сердюкова вызвало, если выражаться вежливо, смешанную реакцию. Гражданский чиновник, до этого возглавлявший налоговую службу, он выглядел откровенно странным кандидатом на роль спасителя армии. Однако Сердюков действительно выполнял в военном ведомстве в основном административную работу. Конкретно военными вопросами занимались совершенно другие люди.

Долгое время Российская армия развивалась по советской инерции, причем сильные стороны старых вооруженных сил быстро сошли на нет. Переломить тенденцию на снижение боеспособности одним из первых попытался Юрий Балуевский, начальник Генштаба в 2004–2008 годах. Этот старый штабист успел послужить в самой боеспособной части советских сухопутных сил — группе войск в Германии, понюхать пороху в локальных конфликтах после распада СССР (Абхазская война, конфликт между Осетией и Ингушетией). Имея такой опыт, Балуевский сделал несколько предложений по реформированию командной структуры. Именно ему, в частности, принадлежала идея перевода армии на бригадную структуру, более гибкую в современных локальных конфликтах, и он же предложил сформировать параллельно военным округам систему оперативных командований, которые могли бы быстро реагировать на неожиданное начало военных действий, не тратя времени на развертывание в случае появления неожиданной угрозы.

Но предложения Балуевского оказались половинчатыми. Генерал предлагал создавать новую систему управления армией не вместо старой, а параллельно с ней. Попытка нарастить новые управляющие органы поверх старых могла, наоборот, сделать командные структуры еще более громоздкими. Планы Балуевского в целом легли под сукно. Параллельно с невероятными трудностями шли попытки перевести хотя бы часть соединений на контрактную основу. Пытаясь привлечь людей на контрактную службу, государство не учло ряда обстоятельств. С одной стороны, рост благосостояния в гражданском секторе в 2000-е годы поначалу обесценил предлагаемое контрактникам денежное довольствие. С другой стороны, выплачивая деньги, никто не озаботился приличными бытовыми условиями для солдат. В результате контрактники стремительно «проматывались», массово уходя назад на гражданку.

Рациональное зерно предложений старого начальника Генштаба реализовал сменивший его в июне 2008 года генерал армии Николай Макаров. Как и Балуевский, Макаров был тесно связан с ГСВГ, в Германии начинался его путь на вершины российской военной иерархии. В 90-е годы Макаров стал начальником штаба миротворческих сил в Таджикистане. Тогда российский контингент сыграл огромную и в целом малооцененную роль в изгнании радикальных группировок из Средней Азии. После незнаменитой войны в Таджикистане Макаров уверенно шел по карьерной лестнице, и в июне 2008 года возглавил вместо Балуевского Генеральный штаб. На этом посту ему предстояло провести действительно успешную военную реформу — первую за очень долгое время.

Действительно ли Макаров, а не Сердюков, стал настоящим архитектором военных преобразований? Скорее, речь идет о разделении труда. Сердюков занимался в этом тандеме общими организационными вопросами, регуляцией расходов, освобождением армии от несвойственных ей функций, бытовыми условиями службы и тому подобными вещами, в то время как Макарову остались собственно военные проблемы.

Вооруженные силы на 2008 год выглядели удручающе. Согласно опубликованным данным, к соединениям постоянной готовности можно было отнести только 13% от общего числа боевых единиц. Реально боеготовыми оставались ВДВ и ракетные войска, значительная часть флота; в сухопутных войсках и ВВС доля частей постоянной готовности оставалась крайне низкой, а в зенитно-ракетных войсках находилась почти на нуле. Армия была перегружена офицерами. Органы управления имели гомерические масштабы, численность старших офицеров оказалась непропорционально велика. При этом более ста тысяч офицеров не имели полагающегося жилья. Оснащенность современной техникой находилась на уровне нескольких процентов, а имеющаяся часто стояла неисправной. Наконец, крупнейшую категорию военнослужащих составляли слабо мотивированные и почти необученные солдаты срочной службы.

Последним годом, когда солдаты и офицеры полноценно занимались военной подготовкой, стал 1991-й. К 1993 году средства, выделяемые на обучение солдат, уменьшились даже не в разы, а на порядок — части, в которых действительно учили солдат, стали изумительным и радостным исключением. Почти исчезли как явление даже батальонные учения. Летчики имели по 10–15 часов годового налета — ниже уровня, обеспечивающего даже не выполнение боевой задачи, а просто безопасность полета. От четверти до трети авиаторов не летали вообще.

От СССР России досталась, кроме того, сложная система содержания частей и соединений. Советская армия располагала дивизиями разной степени готовности. Части сил полагалось вступить в бой уже через несколько часов после получения приказа, другой — после короткого доукомплектования людьми по мобилизации. Однако кроме них российская армия унаследовала множество частей сокращенного состава и «кадрированных» дивизий, то есть таких, где имелась техника на длительном хранении и сравнительно немного людей, занятых охраной и обслуживанием машин. В таких формированиях могли находиться машины, взятые едва ли не из музеев, а вместо БМП и БТР мотострелки вообще могли иметь мотоциклы и грузовики. Наконец, существовали формирования («штат «Г»), состоящие только из штаба и основной части вооружения. Конечно, каждый такой реликт отнимал не так много средств и людей на свое содержание, однако их оставалось множество, а боевая ценность «кадрированных» частей, не говоря уже о частях штата «Г», преобразованных в базы хранения техники, уверенно стремилась к нулю. К моменту распада Советской армии частей, укомплектованных хотя бы на 70%, оставалось безнадежно мало. Перегруженность штабами, базами, сокращенными частями, частями, укомплектованными не по штату — при формально огромной армии Россия с превеликим трудом могла выставить в поле даже небольшую группировку. Теоретически армия могла поставить под ружье 4,2 миллиона солдат и офицеров. Однако для этого требовалось пройти через разнообразные мероприятия в течение «угрожаемого периода» длиной до года. Разумеется, в современном мире никто и никогда не дал бы года на развертывание. Одной из ключевых задач реформы стало приведение как можно большего количества частей и соединений к постоянной готовности.

Наконец, если говорить о военных доктринах и взглядах на будущую войну, то военное строительство СССР исходило из необходимости вести классическую войну миллионными армиями — но Россия 90-е годы оказалась вовлечена во множество локальных конфликтов, контрпартизанских и миротворческих операций, главным образом на постсоветском пространстве. Реальная угроза интересам России выглядела не как эскадры американских бомбардировщиков или орды китайской пехоты, а как вооруженные силы государств третьего мира или партизанско-террористические отряды. Исходя из этого типа угроз и строилась концепция реформы. Вооруженные силы должны были противостоять противнику в локальном конфликте, в том числе внезапном и скоротечном. Оборона от крупных держав окончательно легла на стратегические силы.

Организационные меры

Одной из самых заметных мер стало сокращение численности офицеров. Вооруженные силы располагали огромным, но достаточно рыхлым офицерским корпусом. Российская армия буквально ломилась от полковников, подполковников и майоров — они составляли 60% офицерского корпуса. Старшие офицеры ощутимо превосходили по численности младших, и такая структура, очевидно, не имела смысла. Поначалу общее количество офицеров хотели сократить более чем вдвое, однако уже в ходе реформы масштаб изгнания все же урезали. Тем не менее структура ощутимо изменилась. Вакантные должности упразднили, а офицеры, достигшие предельного возраста пребывания на службе, отправлялись на пенсию, но их не заменяли. Из армии исчезли «двухгодичники» — офицеры, обязанные отслужить два года после окончания гражданских вузов.

Радикально сократили генералитет — с 1107 военачальников в 2008 году до 610 к 2012-му. Еще сильнее проредили полковников — с 25600 до 7700. Эти шаги оказались достаточно болезненными для военных. Уволилась значительная часть старых офицеров, представлявших военные династии еще советских времен, причем их дети уже не пошли по стопам родителей. Одновременно пришлось ударными темпами разрешать жилищный вопрос — офицеры, уволенные после долгой беспорочной службы, имели право получить квартиру. Тем не менее эти проблемы удалось в целом разрешить, сильно сократив очередь за жильем. Обещанные же сокращения оказались не такими значительными, как предполагалось поначалу, и не так угрожали офицерским карьерам.

Численность Вооруженных сил ощутимо сократилась по мере ликвидации «кадрированных» частей. Сейчас в строю менее миллиона человек вместо 1,2 миллиона в 2008 году.

Перетряхнули систему военного образования. Вместо 65 военных вузов, имевшихся на 2008 год, осталось только 10 учебных заведений, одновременно готовящих офицеров и занимающихся исследовательской работой — три военных учебно-научных центра, шесть военных академий и один военный университет. Правда, потом решили, что военное ведомство переборщило с сокращениями, так что уже при Шойгу некоторые преобразования откатили назад. Реформаторы в основном хотели создать крупные учебные центры с развитой базой, в которых концентрировались бы лучшие преподавательские кадры. Пока трудно сказать, насколько это удалось. Заметим, что программы подготовки сменили с упором на интенсификацию процесса и подгонку под требования современной войны. Критики утверждали, что в ходе реформы погибла система советского военного образования. Однако к 2008 году она уже очевидно устарела, и еще офицеры–«чеченцы» отмечали, что военная наука преувеличенное внимание уделяет вопросам ядерной безопасности и тонким манипуляциям танковыми армиями — в ущерб реально происходящей малой войне.

Тем временем состоялся переход на новую систему командования вооруженными силами. Вместо старых военных округов появилось четыре объединенных стратегических командования. Эти структуры сосредоточили управление всеми силами в определенном регионе. ОСК «Запад» с управлением в Петербурге получило зону ответственности вдоль западных и частично северных границ страны и два флота (Балтийский и Северный), ОСК «Юг» (Ростов-на-Дону, на базе Северо-Кавказского округа) приняло на себя традиционно самый горячий район: Кавказ, Каспий и границы с Украиной, включая Черноморский флот. ОСК «Центр» (Екатеринбург) объединило силы, расположенные на востоке европейской части России и в западной Сибири. Наконец, Восточное ОСК (Хабаровск) взяло на себя Восточную Сибирь, Дальний Восток с китайской границей и Тихий океан с соответствующим флотом. Задача этих командований — общее руководство сухопутными войсками, ВВС, флотом и ПВО на театре возможных военных действий.

Продолжается переход от призывной схемы к контрактной службе. Огромные трудности с наполнением армии контрактниками перед реформой почти заставили Минобороны отказаться от попыток увеличить долю добровольцев в армии. Но получив гарантии хорошего финансирования, военные вновь взяли курс на профессионализацию армии. В итоге с 2009 года численность солдат-контрактников выросла более чем вдвое (со 190 тысяч до 352 тысяч человек) и теперь добровольцев ощутимо больше, чем срочников. Неизвестно, правда, удастся ли и дальше наращивать численность профессионалов в армии в условиях экономического кризиса.

В ходе реформы слили и укрупнили военные городки. Подход к организации жизни на базах значительно изменился — хозяйственные функции перешли к гражданским компаниям, солдат же в основном освободили от посторонней работы. Заметим, что массовое использование бойцов для разнообразных хозработ стало бичом еще советских вооруженных сил, а в 90-е годы эта порочная практика достигла громадных масштабов, причем хозработами вместо боевой подготовки (в том числе нелегальными коммерческими) могли заниматься даже элитные части спецназначения. Это без всякого преувеличения позорная практика, и в целом она отошла в прошлое.

Время, высвобожденное от хозработ, посвящают боевой подготовке. Наблюдатели единодушно говорят, что учения проводятся очень активно.

Наконец, в верхах возобладала мысль о необходимости хорошо оплачивать службу солдат и офицеров. Жалование постепенно удалось довести до вполне приличного уровня, соответствующего достоинству человека, который рискует жизнью за страну. Больше средней зарплаты по стране сейчас получают военнослужащие даже вне зоны боевых действий, а люди в горячих точках или районах вроде Крайнего Севера обеспечены еще лучше.

Наконец, радикально изменился подход к неуставным отношениям в армии. Разумеется, в какой-то мере явление сохраняется — люди есть люди. Но классическую тотальную дедовщину купировали переходом (еще до объявления реформы) на 12-месячный призыв и улучшением работы военной прокуратуры.

Сухопутные войска

Сухопутные части кардинально изменились по всем направлениям. Войска перешли на новую штатную структуру. Основой сухопутных войск стали мотострелковые и танковые бригады. Каждая такая бригада представляла собой готовую боевую единицу, способную вести самостоятельные действия. Для этого в ее состав включались все необходимые части усиления и обеспечения: самоходная, реактивная и зенитная артиллерия, инженеры, батальон связи, батальон материального обеспечения, зенитно-ракетный дивизион и так далее. Такая бригада по численности занимает нишу между старыми полком и дивизией. При этом она должна быть готова выйти по тревоге через час после получения приказа и в кратчайший срок начать выполнять боевую задачу.

Сейчас основу ударной силы российских сухопутных войск составляют 3 танковых и 35 мотострелковых бригад. Они различаются количеством соответствующих батальонов: в мсбр — три мотострелковых и танковый, в тбр — три танковых и мотострелковый. Кроме того, для их усиления сформированы 9 артиллерийских и 4 реактивно-артиллерийских бригады. Как правило, бригады развертывались на базе старых дивизий. С новыми штатами постоянно экспериментируют по результатам маневров (а теперь и боевых действий) — их пересматривали до самой отставки Сердюкова и Макарова в 2012 году. Нужно сказать, что здесь дело обстоит далеко не так «празднично», как может показаться. Новые бригадные штаты критикуют и из-за трудностей управления, и из-за недостатка (либо, наоборот, избытка) тех или иных боевых компонентов.

К тому же у сокращенного до 12 месяцев срока службы существует обратная сторона. В бригадах находится значительное количество призывников с малым сроком службы. Это означает, что бригада в большинстве случаев отправит на театр боевых действий батальонно-тактическую группу, а не поедет туда целиком. Например, разбитые в 2014 году «северным ветром» украинские командиры настаивали именно на ударах БТГр, а не бригад ВС РФ как таковых. Украинцам хватило и этого, но трудно предсказать, как покажут себя в случае конфликта бригады нового облика. Правда, адаптация к новым условиям идет постоянно, и нельзя сказать, что в руководстве ВС не понимают слабостей новых частей. Макаров непрерывно экспериментировал с боевым составом бригад, и эти эксперименты продолжились после его ухода. Сами военные уже шутят про «бригады сверхнового облика», и о создании устойчивого долгоиграющего штата пока говорить не приходится.

Еще одно направление развития — формирование профессионального сержантского корпуса. Ситуация, при которой сержантами служили просто срочники, прошедшие минимальную подготовку, была, конечно, неприемлема. Курс подготовки профессионального сержанта включает 2 года и 10 месяцев, причем значительная часть поступающих отсеивается. Набор изучаемых дисциплин выглядит действительно внушительно: от очевидной огневой подготовки до материаловедения и метрологии. Изначально предполагалось полностью вытеснить сержантами прапорщиков, однако этот процесс по-прежнему идет, и прапорщики пока из войск не уходят. Связана эта ситуация с трудностью подготовки множества профессиональных сержантов. Как минимум можно отметить совершенно правильную мысль о том, что подготовленные унтер-офицеры чрезвычайно важны для боеспособности армии, и серьезную заявку на изменения в правильную сторону.

Десантные части сменили свое «советское» назначение. Разумеется, десантники по-прежнему проходят парашютную подготовку, однако в целом ВДВ превратили в элитную аэромобильную пехоту. Десант сохранил дивизионную структуру, и в целом менее других подвергся реформированию. Интересно, что одна из дивизий ВДВ — 7-я Новороссийская — считается горной и проходит соответствующую подготовку.

Важным, хотя и не слишком широко афишируемым шагом стало создание объединенных Сил специальных операций с самостоятельным командованием. Правда, об их структуре известно немногое.

Одно из важных направлений реформы — переоснащение сухопутных войск новым вооружением и экипировкой. Широко анонсированный переход на платформу «Армата» — дело не самого ближайшего времени, но модернизированная техника, по крайней мере, начала поступать в войска. Армия начала активно переоснащаться на БТР-82, новые бронеавтомобили и модернизированные версии Т-72, а индивидуальная экипировка солдата, как выяснилось в 2014 году, претерпела просто космические изменения. На фоне кампаний в Чечне, где солдаты часто воевали в том, что могли купить сами, единообразное качественное оснащение «вежливых людей» произвело очень сильное впечатление. Причем военные смотрят в будущее с оптимизмом и несмотря на экономические неурядицы анонсируют масштабное перевооружение в ближайшие годы. Такие анонсы часто оставались пустыми обещаниями, но пока результаты переоснащения выглядят многообещающе. По крайней мере, частям, выполняющим боевые задачи, новой техники до сих пор хватало.

ВВС и ПВО

ВВС также испытали серьезные перемены. Этот вид вооруженных сил подошел к реформе 2008 года в самом печальном положении. Новая техника фактически не закупалась, а состояние имеющейся было, говоря без обиняков, жалким. За 15 лет ВВС потеряли более двухсот летательных аппаратов. В 2008 году два МиГ-29 попросту развалились в воздухе из-за коррозии. В боях против Грузии за несколько дней потеряли 6 самолетов, включая стратегический бомбардировщик — неприемлемо высокий уровень для такого короткого конфликта.

Первые шаги в деле реформирования ВВС, опять же, стали организационными. Как и в случае с сухопутными войсками, структуру сил переменили и создали четыре отдельных командования Военно-воздушных сил и ПВО, а также командования дальней и военно-транспортной авиации. На месте прежних 98 различных воздушных частей сформировали 52 авиабазы. Как и в случае с сухопутными войсками, все они стали частями постоянной готовности. В дальнейшем авиабазы укрупнялись в ущерб их числу. Все это упрощает руководство ВВС, уменьшает количество штабных и командных структур и устанавливает единое командование ими. Параллельно массово списывали небоеспособную технику.

Полки и бригады ПВО сократились, зато участились учения. Боевая подготовка велась и ведется с высокой интенсивностью, причем на Дальнем Востоке дошли до уровня 40–50 боевых стрельб в год. Вероятно, в прошлом году силы наземной ПВО в той или иной форме приняли участие в конфликте на территории соседнего государства, и в значительной степени именно они обнулили активность ВВС противника, сбив несколько военных самолетов, в том числе на высоте, недоступной для ПЗРК.

Некоторое время просуществовала такая структура, как войска Воздушно-космической обороны, включающая базы истребительной авиации, зенитные ракетные и радиотехнические полки. В 2015 году силы ВВС и Воздушно-космической обороны объединились в единую структуру — ВКС.

Авиаторы начали активно летать на своей технике. Пилоты считают, что налет, позволяющий поддерживать приемлемый уровень навыков, — около 50 часов в воздухе в год. Известно, что капитан Мурахтин, сбитый в Сирии, имел в 2013 году налет в 60 часов, а в 2011 году вышел приказ, который обязывает летчиков Су-24 летать по 110 часов в год, однако многие не могли его выполнить, и нормы снизили. 60 часов в год — это не очень высокий уровень, но он обеспечивает приличную квалификацию авиатора. Правда, главнокомандующий ВВС Виктор Бондарев в 2014 году заявил, что средний налет на летчика составляет 97–112 часов — больше советского уровня и в целом близко к приличному мировому. По сообщениям прессы, в США многие летчики имеют налет на уровне 120 часов, средний налет по НАТО составляет 120–180 часов. В действительности уровень «налетанности» российских ВКС сейчас недостаточен (самые подготовленные пилоты, например, израильские и британские, делают до 200 часов в год), но по сравнению с дореформенной ситуацией это грандиозный прорыв.

Наконец, закупки авиатехники вышли на рекордный уровень. В 2014 году российская авиация пополнилась 108 самолетами всех типов, от бомбардировщиков и транспортников до палубных истребителей. Обобщающих данных за 2015 год пока нет, но судя по имеющимся публикациям, темпы приобретения авиатехники в этом году схожие. Вообще доля новой техники в ВКС дошла до 46% — не самый высокий уровень, но совершенное чудо, если вспомнить разваливающиеся в воздухе истребители 2008 года.

Флот

ВМС РФ не остались в стороне от общего процесса. Правда, в целом морские силы подверглись меньшим изменениям в смысле организационных структур. Как и в случае с сухопутными войсками и ВВС/ВКС, на флоте сократили управленческие органы, а части морской пехоты «обригадили». Однако в смысле закупки новой материальной части флот оказался на острие прогресса. Программа перевооружения идет полным ходом прямо сейчас. Буквально в момент, когда пишутся эти строки, в Севастополе на боевое дежурство заступают оснащенные «Калибрами» новейшие ракетные корабли «Зеленый Дол» и «Серпухов». На Черноморский флот постепенно прибывают подводные лодки серии «Варшавянка» (к 2017 году ЧФ должен получить их шесть, на днях к берегам Сирии пришла одна из них, «Ростов-на-Дону», «Новороссийск» уже на дежурстве). Вообще в планах на перевооружение видна склонность к реальным решениям: основную массу новых кораблей составляют легкие силы. Предполагается, что до 2020 года флот получит более 50 надводных кораблей (заметная часть программы уже исполнена) и более трех десятков разнообразных субмарин. Досаден срыв контракта на поставку флоту России французских вертолетоносцев типа «Мистраль», однако несмотря на это ВМС активно переоснащаются. В целом российский флот с его одним авианосцем и несколькими крейсерами в строю, конечно, уступает монструозным американским ВМС, однако совокупные силы превосходят ВМФ большинства реальных противников.

Противодействие

Реформаторские усилия вызвали шквал критики, причем с нескольких сторон. Во-первых, современная армия — действительно дорогое удовольствие. Резкое увеличение численности контрактников в структуре вооруженных сил, интенсификация учений, массовое перевооружение — все это привело к серьезному росту военных расходов. Критики, с одной стороны, утверждали, что средства, выделенные на реформирование армии, неизбежно украдут, с другой — что страна вообще не имеет финансовой возможности содержать современную армию. Нельзя сказать, чтобы подобные филиппики не имели вовсе никаких разумных оснований. Коррупция сопровождает любое государственное строительство в современной России, а армия действительно не должна становиться самодовлеющей структурой, объедающей тех, кого защищает. Сейчас российский военный бюджет — один из крупнейших в мире, причем доля военных трат в структуре государственных расходов высока. Но следует понимать, что отказ от вложений в вооруженные силы отзывается кровью, и недостаточно хорошо оснащенная и подготовленная армия — это человеческие жизни, потерянные из-за экономии на национальной безопасности. Коррупция же касается любой отрасли, в которую вкладываются средства, и на всякий случай ничего не тратить — странный способ с ней бороться.

Реформы Макарова и Сердюкова подверглись критике и с другой стороны. Если «экономисты» исходили из того, что преобразования требуют денег, которые можно потратить на более полезные вещи, то внутри военной корпорации людей заботили другие вопросы. Во-первых, сокращение численности офицерского состава вызвало даже не противодействие, а испуг и ярость. Леонид Ивашов, известный военный эксперт и отставной генерал-полковник, описывал ход реформ крайне резко:

То, что творят сегодня с офицерским корпусом и органами военного управления, преступление. Двадцать первого июля этого года президент принял решение о сокращении офицерского корпуса более чем наполовину — на 200 тысяч офицерских должностей. В записке, которую министр обороны представил президенту, ни слова нет о том, что это позволит упростить систему управления Вооруженными силами, сократить время реакции, повысить эффективность армии и флота, — есть только вопрос, что это позволит сократить расходы.

Правда, в качестве вероятного противника критики обычно рассматривали Китай и страны НАТО, и это бросалось в глаза. Приходится признать, что реформаторы более адекватно оценили реальные угрозы и действительно необходимые направления развития.

Источник: Спутник и погром. Автор: Евгений Норин (@NorinEA,). Небольшое продолжение в комментариях.

Создано для сообщества TopWar

Есть меткий, злой и очень болезненный для россиянского сознания политический анекдот. Он очень короткий, одной строчкой, и в этой одной строчке заключена вся глубинная суть государственного устройства постсоветской России. «Никогда еще русскому народу не жилось так плохо и тяжело, как при Обаме».

Трудно не вспомнить этот анекдот, наблюдая, с каким неподдельным вниманием и даже азартом российская публика обсуждает нюансы и перипетии американской избирательной кампании. Нет ни малейшего сомнения, что борьба республиканцев и демократов за Белый дом вызывает у образованных русских гораздо больший интерес и более интенсивное сопереживание, чем наши собственные выборы. С российскими выборами все понятно — и результат, в общем-то, заранее известен, и ясно, что он ни на что толком не повлияет, ровно ничего не изменит в жизни обычного человека. Мало кто в современной России сможет назвать фамилию думского депутата, представляющего вроде как его интересы — даже если человек реально проголосовал, в большинстве случаев он благополучно забудет эту фамилию на второй день после выборов. Никакого реального участия в жизни своих избирателей от этого депутата никто всерьез не ждет. Зато от исхода американских выборов многие люди ждут каких-то конкретных, материальных результатов, хотя бы на примитивном уровне: «Вот победит Трамп, подружится с Россией и отменит санкции». Понятное дело, что этот взгляд безумно далек от реальности, и что влияние именно президентских выборов именно на внешнюю политику США на деле всегда оказывается гораздо меньше, чем можно было бы ожидать по предвыборной риторике кандидатов. Тем не менее всех этих кандидатов мы знаем в лицо, оживленно спорим об их сильных и слабых сторонах, об особенностях их программы и деталях их биографии. Не будет преувеличением сказать, что Дональд Трамп и Хиллари Клинтон по своей известности у российской публики с легкостью кладут на обе лопатки всех отечественных политиков — кроме, разве что, самого бессменнейшего из лидеров. Причем, заметьте, их тут никто не пиарит специально.

Дело просто в том, что люди нутром чуют — эти выборы, в отличие от наших, настоящие. Они реально что-то решают. Окей, пусть не прямо, непосредственно и немедленно, но какие-то их последствия мы на своей шкуре рано или поздно ощутим. Примерно так же, наверное, русские люди когда-то следили за хитросплетениями борьбы за ханскую власть в Золотой Орде. Черт его знает, кто там из царевичей возьмет верх и передушит соперников, повлиять на это мы никак не можем, но именно с этим ханом нам в результате предстоит жить — возможно, несколько лет, а может и целое поколение. И что ему в голову взбредет — то нам и придется расхлебывать.

На самом деле наш народ на каком-то глубинном, инстинктивном уровне (вот тем самым «нутром») неплохо понимает истинную природу взаимоотношений путинского режима с Вашингтоном, и именно здесь коренится болезненная психологическая фиксация на Америке, которая свойственна постсоветскому сознанию. Это сложная любовь-ненависть, удивительным образом объединяющая «в одном флаконе» и убежденность в том, что американцы «виноваты во всем» (от развала СССР до воровства денег из Пенсионного фонда), и в то же самое время — уверенность (не всегда высказанную вслух, но почти всегда незыблемую), что именно Америка есть центр и наивысшее воплощение современной цивилизации, столица мира. Сладострастно смакуемые рассуждения о «гнилости» и «неизбежном крахе» Америки отлично уживаются с тотальным подражанием ей в мелочах и внешних формах. Настойчиво декларируемое военно-политическое соперничество — с интересом к мельчайшим подробностям американской политической жизни.

Среднестатистический гражданин России сегодня расскажет о политической системе США на порядок больше, чем среднестатистический гражданин США — о политической системе РФ (в лучшем случае он знает фамилию Путина; самые продвинутые из обывателей поправее уверены, что Путин — хардкорный русский националист). И дело вовсе не в том, что мы умнее и образованнее, а они гамбургеры жрут. О других странах обычный россиянин на поверку знает гораздо меньше, часто — не больше, чем его американский эквивалент. Почему? Потому что они нам чужие. А вот Америка — в каком-то смысле своя. Как вредная мачеха или злой работодатель — позитивных эмоций мало, издеваться за глаза можно, мелкие пакости подстраивать — пожалуйста, под руку лишний раз лучше не попадаться, но все равно это свое, близкое, и никому со стороны нюансов наших отношений не понять. Мы любим ненавидеть Америку — потому что многим из нас подсознательно очень хочется быть Америкой (по крайней мере, такой, какой она нам представляется). Америка в сознании путинской России занимает центральное место. Америка — это часть россиянской мифологии, не менее важная, чем многонациональность и государственничество, и по значению она почти равна, страшно сказать, Великой Отечественной войне.

И один из самых тщательно охраняемых секретов федеральной мифологии, одна из ее самых зловещих тайн вот: никакой роли в американском массовом сознании современная Россия не играет. От слова «совсем». Нас просто не замечают и — что гораздо обиднее — не интересуются. Иногда в силу неких внутриамериканских причин (например, выборов) возникает потребность срочно слепить образ врага или попрекнуть соперника провалами во внешней политике, и о России вспоминают, она всплывает в речах Трампа или Хиллари. При этом и Трампу, и Хиллари сама Россия как таковая глубоко безразлична, им нужно уязвить конкурента, и через год-полтора никто из них без подсказки не вспомнит, что говорил про русских на дебатах. Иногда на кону стоят крупные бюджетные вопросы, и образу врага требуется интеллектуальная подпитка более высокого уровня — на свет из чулана достают пару-тройку пылившихся там заслуженных профессоров-эмигрантов с типично русскими фамилиями вроде Рабинович или Бандеренко, и они пишут в авторитетных изданиях серию статей про ужасы царизма и красную угрозу; сразу после этого о теме забывают до следующего обострения. На практике путинская Россия находится с Америкой в удивительно неравноправной психологической связи: это не взаимозависимость (как в определенной степени было с Советским Союзом), а именно односторонняя зависимость. В смысле политического сознания это даже не муха и слон — это муха, которая одержима слоном, и слон, который обычно не обращает на муху особенного внимания.

Американоцентричная мифология в России насаждается сверху, осознанно и последовательно, но этот процесс лишь отчасти рационален. Да, есть чисто прагматические соображения из серии «необходим образ врага» — но они неспособны объяснить весь сложный комплекс вовлеченных эмоций. Для образа врага нужна ненависть в чистом виде. Враг должен внушать ужас, быть зловещим и пугающим, нечеловеческим, не допускающим даже мысли о возможности сдаться ему или перейти на его сторону. Ну вот как советская пропаганда обошлась с «фашизмом» — превратила его из конкретной, довольно сложной и многообразной политической идеологии в иррациональное воплощение вселенского зла. «Фашист» в советском сознании — это не сторонник автократического корпоративного государства и даже не член НСДАП, а просто очень плохой человек, садист и разрушитель, что-то вроде дьяволопоклонника. Современный российский антиамериканизм устроен по-другому. Это не ненависть — это ненависть, густо замешанная на любви. Страх — да. Неприязнь — да. Но одновременно с этим где-то в глубинах сознания (а у многих и не в таких уж глубинах) живет либо стремление подражать американцам во всем, либо вообще мечта когда-нибудь свалить в ту самую проклятую Америку и прожить остаток жизни там. И думается, причина такой двойственности как раз в том, что правящий режим сам пропитан такими настроениями примерно насквозь.

В дуализме «любовь-ненависть» любовь у них как раз подлинная, для себя, от души, а вот ненависть чисто показная — для внешнего потребления. Потому что образ врага нужен для укрепления собственной власти. И чтобы ее укрепить как следует и надолго, враг должен быть очень зримо могущественным, а борьба с ним — героической, неравной и нескончаемой. И если какие-нибудь исламские террористы вполне тянут на эту роль по части инфернальности, то по части реального могущества проигрывают. Даже Киселев в телевизоре не сможет убедительно нарисовать неравную, героическую, а главное бесконечно долгую борьбу с бедуинами в грязных тряпках — получится несолидно. Америка в этом плане гораздо более благодарный материал для лепки образов. Если, конечно, не переступать черту, после которой тебя — вот лично тебя, так уютно устроившегося в кремлевском гнездышке — прихлопнут без долгих церемоний. В результате в Кремле вертятся волчком, пытаясь и соблюсти границы, и сохранить видимость непримиримой борьбы.

Тут ведь проблема в чем? С одной стороны, у той же Америки помимо пиар-стороны ее внешней политики (нацеленной в основном на избирателя) есть и реальная внешняя политика. Которой занимаются реальные институты и реальные, очень серьезные и очень профессиональные люди, нечасто мелькающие на телеэкранах, в отличие от карнавальных политических петрушек, и гораздо реже меняющиеся. Принципы этой политики нашим кремлевским сидельцам не очень понятны, честно говоря. Где там в реальности проходит та самая ключевая черта, которую они не должны переступить — для них, по большому счету, загадка. Может и переступили уже. И поэтому им страшно.

А с другой стороны, где-то там, внизу, есть непонятная, темная, грозно колышущаяся масса. Русский народ — диковатый, необузданный, не до конца еще осознавший свою силу, но уже имеющий своё мнение, пытающийся выразить его через какую-никакую интеллектуальную элиту. И вот это пугает Кремль гораздо больше.

Текст: Антон Попов

http://sputnikpgrom.com/  -russia/56429/the-great-american-myth/#.V11S7tKLSUk

Облик восточных славян начали изучать, разумеется, еще в имперский период. Ключевую роль в исследованиях этой поры играло Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии, появившееся в 1863 году практически одновременно с естественнонаучным обществом в Лондоне.

Руководителем антропологического отдела российского общества стал профессор А.П. Богданов. Его перу принадлежит одна из первых научных работ, посвященных антропологии великорусского населения — «Материалы для антропологии курганного периода Московской губернии», — увидевшая свет в 1867 году. Профессор сам проводил раскопки средневековых курганов, собирая материал для своего исследования. Неутомимый ученый, Богданов посетил с лекциями десятки европейских университетов, принял активнейшее участие в организации Этнографической и Антропологической выставок.

Важный для отечественной науки момент: в своих работах Анатолий Петрович четко обозначал разницу между физическими особенностями населения, этнической и культурной принадлежностью: «родство племен по языку, быту и обычаям не есть еще родство по происхождению».

Эстафету в деле изучения антропологии русских у Богданова принял его ученик — Дмитрий Николаевич Анучин, имевший поистине энциклопедические знания в области географии, этнографии и археологии. В вышедшей в 1889 году работе «О географическом распределении мужского населения России» Анучин предположил у великорусов примесь древних племен, обитавших на просторах Восточноевропейской равнины. С ними он связал второй распространенный среди русских тип — более низкорослый и темнопигментированный. Исследовав крестьянское население Костромской, Владимирской и Ярославской губерний, к схожим выводам пришел и Николай Юрьевич Зограф. Сохранился уникальный фотографический материал, отснятый экспедицией Зографа.

Фотографии русских крестьян из коллекции Н.Ю. Зографа. Фототека Музея Антропологии МГУ

К 1917 году в России сложилась мощная антропологическая школа, которая много дала мировой науке. А.А. Ивановский и Е.М. Чепурковский усовершенствовали методику антропологического исследования, а уроженец Астрахани Иосиф (Жозеф) Деникер составил один из самых актуальных для своего времени вариантов расовой классификации. Дмитрий Николаевич Анучин продолжил работу и после революции. Вместе со своим воспитанником и учеником Виктором Валериановичем Бунаком он организовал на базе МГУ НИИ антропологии.

Еще до событий 1917 года Бунак изучил антропологические особенностей такой своеобразной группы, как донские казаки. В пяти районах Войска Донского экспедиция обследовала 250 мужчин из 40 казачьих станиц. В опубликованной уже после Революции статье Бунак описывал донских казаков как «светло-русую и серо-голубоглазую народность», близкую к русскому населению средней и северной России. Доминирующий на дону тип учёный определил как «своеобразную разновидность общевеликорусского типа».

Именно труды Бунака, занявшего после смерти Анучина в 1923 году пост директора института, произвели подлинный переворот в отечественной антропологии.

Раса и популяционная теория

В частности, Бунаку принадлежало авторство «исторической концепции расы» — раса в ней считается «исторической категорией», способной изменяться со временем. Другой заслугой Бунака и его коллег стало окончательное утверждение в отечественной науке популяционной концепции расы. До 30-х годов в СССР (а в Европе и США еще дольше) преобладала типологическая концепция, которая каждого человека относила к какой-либо «расе».

Традиционно европейцы выделяли несколько рас — «нордическую», «средиземноморскую», «восточнобалтийскую» и другие. В национал-социалистической Германии, в частности, в трудах немецкого расолога Ганса Гюнтера, это деление считалось иерархическим. Самой талантливой была объявлена нордическая раса, и национал-социалисты всеми силами стремились увеличить число людей нордической крови. В ход шли евгеника и политика германизации «пригодных» в расовом отношении европейцев.

Бунак и его коллеги поставили следующую проблему: внешность человека не отражает в полной мере его генотип. Черты внешности наследуются случайным образом — так появляются непохожие друг на друга родные братья или сестры, которые по типологической концепции могут относиться к разным «расам». К тому же множество людей невозможно отнести к конкретным антропологическим типам. Например, В работе немецкого антрополога Ильзы Швидецки «Rassenkarten von Deutschland» только 8,7% швейцарских мужчин были отнесены к конкретной «расе», все остальные представляли собой «нетипичные» комбинации.

Новая популяционная теория изучала не отдельного человека, а население определенных областей целиком: «Расовый тип популяции представлен в виде сложной мозаики признаков, свойственной данной популяции в целом, а не отдельным индивидуумам, принадлежащим к этой популяции». Большие человеческие расы (европеоидная, негроидная и т. д.) таким образом можно считать совокупностью популяций, соединенных цепочкой плавных переходных вариантов.

Русская антропологическая экспедиция

Вооружившись этой новой методологией, антропологи продолжили изучение физического облика восточных славян и других народов Советского Союза. В 1955-1959 годах под руководством В.В. Бунака проходит беспрецедентная по масштабам и срокам Русская антропологическая экспедиция. Несколько лет сотрудники Института этнографии и НИИ Антропологии МГУ исследовали население 107 отдельных районов — всего более 17 тысяч русских мужчин и женщин. Маршрут экспедиции разрабатывали, во-первых, с учетом направлений средневековой славянской колонизации, а во-вторых так, чтобы исследовать территории, не тронутые массовыми миграциями XIX-XX веков.

Ученые измеряли все основные антропометрические показатели — длину тела, головной указатель, угол выступания носа, высоты лица. Было сделано три тысячи фотографий. На их основе спустя почти полвека антропологи создали обобщенные портреты русского населения отдельных регионов.

1/3 Вологдо-вятская зона. Сокольский, Солигалический и Ветлужский районы

2/3 Ильмено-белозерская зона. Валдайский, Старорусский и Псковский районы

3/3 Десно-сейминская зона. Щигровский, Курский, Рыльский и Трубчевский районы

Почти в это же время на территории Украины была организована ещё одна антропологическая экспедиция под руководством В.Д. Дяченко. Дяченко изучил 72 региональные группы (10 тысяч человек) украинского населения и 40 групп представителей других народов (русских, белорусов, крымских татар, караимов). Позднее антропологи отдельно исследовали региональные группы белорусов и северных русских.

Весь этот богатейший материал стал основой множества монографий о физическом облике и этнической истории восточнославянских народов. В 1965 году выходит фундаментальная работа В.В. Бунака «Происхождение и этническая история русского народа», в которой собраны основные результаты экспедиции. Четырьмя годами позже издается «Происхождение народов Восточной Европы» академика В.П. Алексеева, а в 1973 году выпускает посвященную этногенезу восточных славян монографию его супруга — Т.И. Алексеева.

Средневековые славяне

Что физическая антропология может сказать об этногенезе и облике средневековых восточных славян? Отметим, что все антропологические материалы по населению средневековой Руси относятся к христианским временам (XI-XIV векам): в языческий период у славян было распространено трупосожжение.

Учёные единодушно отмечают однородность восточных славян в средневековую эпоху. По словам Т. И Алексеевой средневековые восточнославянские группы «демонстрируют большую однородность, нежели финно-угорские группы, кочевники и население Кавказа». Гомогеннее по европейским меркам только германцы. Типичная для средневековых восточных славян комбинация — среднеширокое лицо вкупе с сильной горизонтальной профилировкой и средним выступанием носа.

При этом антропологам удалось выделить отдельные антропологические типы восточнославянских племен. Для северян и полян оказалась характерна долихокрания (длинноголовость), узколицесть и сильное выступание носа. Западные славяне (кривичи, радимичи, дреговичи и древляне) отличались более широким лицом, а ильменские словене — большим головным указателем (мезокранией). В отдельную группу попали вятичи и восточные (костромские, ярославские и владимирские) кривичи. Их особенностью учёные называют меньший угол выступания носа и ослабление горизонтальной профилировки лица — признаки небольшой монголоидной примеси.

Угол выступания носа уменьшается у продвинувшихся дальше на восток групп вятичей и восточных кривичей, живших рядом с финно-уграм (от тех остались Сють-Сирминский и Муранский могильники между Окой и Волгой и «чудские» могильники в Новгородской земле). Археология подтверждает позднюю славянскую колонизации региона; известны погребения со смешанной славяно-финской обрядностью.

Восточнославянские племена и их соседи. Нажмите для увеличения

Получается, что у восточных кривичей, вятичей и ильменских словен действительно есть финно-угорский субстрат. Что же, правы наши украинские друзья, говорящие об «ославяненных финнах, перенявших исковерканное славянское наречие»? Не совсем. Посмотрим на современный антропологический облик русских, украинцев и белорусов.

Современные русские

Поговорим сначала о современных русских. Все крупные ученые подчеркивают однородность великорусского населения на его исторической автохтонной территории (в границах Русского государства XVI века).

Академик В.П. Алексеев: «При рассмотрении краниологического типа русских серий следует специально подчеркнуть одно чрезвычайно важное обстоятельство. Речь идет об исключительном морфологическом сходстве, которое проявляется при сопоставлении всех находящихся в нашем распоряжении материалов… Тот средний тип образует реальную комбинацию, которая проявляется во всех сериях…».

То есть, русские люди мало чем отличаются друг от друга, и неважно, где они живут — в Смоленске, Архангельске, Пензе или Воронеже. В качестве основных причин такой однородности Алексеев указывал отсутствие серьезных географических рубежей, единый язык, отсутствие социальной изоляции. В этот перечень стоит добавить политическое единство: этногенез русского народа тесно связан с централизацией и расширением Русского государства.

Те же выводы сделал и В.В. Бунак: «Таким образом, русское население Восточной Европы образует сравнительно однородную группу антропологических вариантов. Средние величины группы или совпадают с центральными западноевропейскими величинами, или отклоняются от них, оставаясь в пределах колебаний западных групп…».

Характерный для русских восточноевропейский тип прежде всего отличается более светлой пигментацией глаз и волос и не таким интенсивным ростом бороды. Стереотип о курносости русских антропология не подверждает — у 75% прямой профиль носа, а вогнутый только в 9% случаев. Это реже, чем у населения северо-восточной Германии.

Но для усредненного русского типа нехарактерны и «восточные», монголоидные черты. Удобным признаком здесь может быть эпикантус, «монгольская складка» — складка века у внутреннего угла глаза, закрывающая слезный бугорок. Эпикантус есть у 50-100%. монголодидов. У 17 тысяч исследованных экспедицией этнических русских эпикантус нашли только 47 раз (0,0027%).

Уже в XXI веке В.Е. Дерябин сделал из этих результатов красноречивый вывод: «Русские по своему расовому составу — типичные европеоиды, по большинству антропологических признаков занимающие центральное место среди народов зарубежной Европы».

Русские региональные типы

Несмотря на гомогенность русского населения, Бунаку удалось выделить больше десятка региональных типов и определить ареал их распространения.

На северо-западе (Новгород, Псков, Тверь, Смоленск) распространены ильмено-белозерский, валдайско-верхнеднепровский и западно-верхневолжский типы. У северян довольно светлая пигментация, сильный по восточноевропейским меркам рост бороды, узкое и сильно профилированное лицо. Вариацией ильменского типа на Белом море считается архангельский тип.

Между Вологдой и Камой существуют вологдо-вятский и вятско-камский типы. Население здесь отличается от русских северо-запада более темной пигментацией, ослабленным ростом бороды и курносостью. Это финно-угорский субстрат, заметный именно среди русского населения бывших восточных окраин Новгородской республики и Московского царства. Здесь русские колонисты контактировали с автохтонным населением — в основном вепсами и коми-зырянами. Доля этой небольшой финно-угорской примеси увеличивается к северо-востоку, и больше всего ее у русских бассейна Камы.

На юге — в зоне распространения дон-сурского, степного и верхнеокского типов — для русского населения характерны особенности, указывающие на большую роль южноевропеоидной компоненты: потемнение пигментации, сильный рост бороды. Центральный тип (первоначальная территория Московского царства) является генерализированным, занимая в общем и целом срединное положение между южными и северными популяциями.

Различия между этими типами не носят принципиального характера, и обнаружить их антропологам удалось лишь обработав огромный материал. Региональные (популяционные) типы обычно не привязаны к конкретному народу, границы популяций в генетике и антропологии часто не совпадают с этническими. Гены не волнуют язык, религия и идентичность. Это будет особенно очевидно дальше, когда речь зайдет об украинцах и белорусах.

Украинцы и белорусы

Украинское население, хотя и однородное, делится на четыре группы: карпатскую, полесскую, нижнеднепровскую и центральную украинскую (приднепровскую). У белорусов таких регионов два: северный, уже упоминавшийся валдайско-верхнеднепровский, и южная полесская зона.

Доктор биологических наук, профессор В. Е. Дерябин: «Русские зоны верховий Волги, Днепра и Западной Двины и белорусы севера и центральной зоны Белоруссии принадлежат к одному и тому же антропологическому варианту — валдайскому типу».

Русские из валдайско-верхнеднепровской зоны

Русские из валдайско-верхнеднепровской зоны

Русские из валдайско-верхнеднепровской зоны

Южные белорусы полесского типа оказываются близки к северным украинцам и юго-западным русским. Генерализированным и распространенным на большей части территории Украины антропологическим типом ученые называют центральноукраинский или приднепровский. Несмотря безусловно европеоидный характер приднепровского типа, в некоторых районах Среднего Поднепровья заметно наличие незначительной монголоидной примеси (уплощение лица и поперечной спинки носа, более заметное развитие складки верхнего века).

Эту примесь обычно связывают с союзными русским князьям кочевыми группами древнерусских времен — торками и черными клобуками. Другие исследования тоже отмечают заметную «кочевую примесь» у населения Малороссии XVI-XVII веков, в особенности в казачьей выборке из Чигирина.

Таким образом, три восточнославянских народа оказываются связаны цепочкой контактных зон, в которых распространены похожие антропологические типы. Белорусы практически неотличимы от западных русских. Украинцы же выделяются, в основном более яркой южноевропейской примесью, но даже они относятся к центральноевропейскому «поясу шатенов». Белорусы и украинцы похожи друг на друга и на восточнославянские племена, когда-то обитавшие на этой территории.

Преемственность

Заметим, что речь не идет о полном тождестве: некоторые антропометрические показатели меняются со временем. Известны феномены брахикефализации и акселерации, за последние несколько столетий у населения Европы стало более узким лицо. Однако другие важные для расовой диагностики показатели позволяют определять преемственность древнего и современного населения более точно.

В Восточной Европе антропологи проводят прямую линию преемственности между средневековыми дреговичами, радимичами, западными (полоцкими) кривичами и современными белорусами. Украинцы похожи на древлян, волынян и, по мнению некоторых ученых, на полян.

Что касается великорусов, то они довольно сильно отличаются от средневековых славян, обитавших когда-то на той же территории (вятичей и кривичей). В.П. Алексеев отмечал: «Современное русское население отличается от племенных средневековых групп целым рядом характерных признаков, из которых важнейшими являются профилированность нижней части лица в горизонтальной плоскости и выступание носа… Очевидно, роль финского субстрата нельзя отрицать полностью… но в то же время нельзя считать его основным компонентом в сложении русской народности — на протяжении II тысячелетия он почти полностью растворился».

Парадоксально, но современные русские ближе к типу, характерному для славян до начала их контактов с финскими племенами. Этот вывод был подтвержден на локальном материале А. А. Евтеевым, на основе анализа серии XVIII из некрополя подмосковного села Козино.

Внутренняя колонизация

Отсутствие преемственности вызывает закономерный вопрос: почему облик великорусов так изменился? Т.И. Алексеева европеизацию населения в позднем Средневековье объясняла притоком славянского населения с более западных территорий. В.П. Алексеев отмечал возможность более высокого естественного прироста у славян за счет превосходства в социально-политической и хозяйственной сфере.

Многочисленные славянские миграции (как в XII-первой половине XIII вв., так и после монгольского разорения) действительно подтверждаются археологией. Интенсивная славянская колонизация северо-восточной Руси началась во второй половине IX-X вв. и долгое время шла бок о бок со скандинавской — северогерманский этнический элемент весьма заметен в «ярославских могильниках», в частности в Тимирево.

К середине XI столетия здесь уже прочно утвердилась древнерусская культура, хоть и с характерным для нее местным колоритом, а местное финское население было славянизировано. В это же время исчезают и поселения местных племен, например Сарское городище, неподалеку от которого появляется уже древнерусский Ростов.

Приток славянского населения усилился в XII веке — в правление Юрия Долгорукого и Андрея Боголюбского был основан целый ряд городов, названия которых указывают на связь их обитателей с юго-западными русскими землями. Это известные нам по летописным источникам Трубеж, Лыбедь, Переяславль-Залесский, Звенигород, Вышгород, Перемышль.

Клещинское городище — одно из первых славянских поселений в Ростово-Суздальской земле

Один из крупнейших специалистов по истории северо-восточной Руси Н.А. Макаров констатирует рост плотности сельского и городского населения перед монгольским нашествием. После Батыева разорения эти тенденции сохранились. Население массово бежало из разоренной киевской и черниговской земли на север. Свидетельством этих процессов могут служить и биографии некоторых бояр, перешедших на службу к московским князьям. Фёдор Бяконт (отец митрополита Алексея) приехал в Москву из Чернигова, Нестор Рябец (основатель рода Квашниных) — из Киева.

Этим отчасти объясняется и усиление Москвы. Всё Средневековье шла постепенная внутренняя колонизация Московского государства восточнославянским населением, прибывавшим с юга и запада, и финно-угорский субстрат постепенно растворился. Следы давнего смешения сохранились лишь в окраинном вологдо-вятском регионе.

Одонтология и дерматографика

Основные выводы об облике современных русских подтверждают одонтология и дерматоглифика. Одонтология — раздел физической антропологии, изучающий строение зубочелюстной системы. Многие особенности строения зубов, например, частота встречаемости лопатовидных резцов, имеют хороший расоводиагностический потенциал и позволяют улавливать наличие даже небольшой монголоидной примеси у европейцев.

Профессор А.А. Зубов, один из основоположников этой дисциплины, в своей монографии «Этническая одонтология» дает такую характеристику русскому населению: «В изученных восточных группах восточный компонент практически не проявляется… Основной одонтологический тип русских представляет собой хорошо выраженный западный комплекс и может быть предварительно назван „среднеевропейским“… В целом выборки оказываются очень близкими друг к другу в таксономическом отношении… Говорить о наличии „финского компонента“ в составе русских на основании имеющихся данных пока невозможно».

К схожим выводам относительно расового состава великорусов пришла и В.Ф. Ващаева (Кашибадзе): «Значения одонтологических особенностей и характер их географического распределения у русских Европейской части РСФСР не выявляют существенного вклада южного грацильного типа и восточного монголоидного элемента в формирование одонтологического типа большинства русских, но указывают на наличие локальной слабой восточной примеси на юго-востоке и северо-востоке изученной территории… При наличии некоторого сходства русских окраинных областей Европейской части РСФСР с соседними народами явственно выступает единство русских, характеризующееся тем, что межгрупповые различия у русских значительно меньше, чем таковые между русскими и другими народами».

Этнографическая карта европейской России. М. Коялович. Чтения по истории Западной России. — С.-Петербург, 1884. Нажмите для увеличения

Не менее важны данные дерматоглифики — дисциплины, изучающей кожный рельеф человека, прежде всего узоры на ладонях и пальцах. Эти узоры, как и многие другие особенности человека, имеют расовую и этническую специфику. Говоря о восточных славянах, крупнейшие специалисты в этой области — Г.Л. Хить и Н.А. Долинова — отмечают сходство всех территориальных групп русских, украинцев и белорусов.

Основные различия касаются выраженности североевропеоидного комплекса (СЕК), минимальные значения которого вполне ожидаемо фиксируются в Рыльске (Курская область), а максимальные в Тотьме (Вологодская область) и у поморов. Несмотря на это, «оба метода анализа свидетельствуют об однородности русских».

У украинцев можно отметить своеобразие карпатской и полесской групп. Говоря о сходстве в более широком масштабе, Н.А. Долинова отмечает как близость русских, украинцев и белорусов между собой, так и сходство всех славянских народов Европы. В частности, по результатам исследования женского населения, в одном кластере с восточными славянами оказываются поляки и чехи.

Сибирь и Дальний Восток

Последнее, о чем стоит сказать — это антропологический облик русских за пределами «исторического ареала», очерченного антропологами. Почти все исследования касаются населения в границах Русского государства конца XVI века, без Сибири и Дальнего Востока.

В тех случаях, когда антропологи обращают внимание на восток нашей страны, их внимание обычно приковано к малочисленным группам старожильческого населения — русскоустьяинцам, затундренным крестьянам, камчадалам. Это потомки первых русских поселенцев, часто контактировавших с аборигенами — у них как раз есть значительная монголоидная примесь.

Но такие группы составляют очень небольшую часть сибиряков. Большинство русских жителей Сибири и Дальнего Востока — обитатели крупных городов (Новосибирска, Томска, Красноярска), чьи предки переселились в эти места в XX веке, никак не контактируя при этом с автохтонным населением. Это вполне подтверждается данными генетики, о которых мы поговорим во второй части нашего материала.

Антропологам же население крупных городов неинтересно; прежде всего потому, что оно — продукт механического смешения разнородного, хоть в основном и русского населения, не образовавшего еще устойчивого антропологического комплекса. Кроме того, население современных городов практически ничего не может сказать ни об этногенезе народа, ни о его антропологическом облике в целом.

Итоги:

1) Русское население в своем историческом ареале однородно.

2) Несмотря на однородность, антропологи выделяют отдельные региональные типы. Своеобразие этих типов показывает как единство русских, так и контакты с соседними народами.

3) Великорусы — безусловно европеоидный народ, и они занимают центральное положение среди других европейских популяций. Русские отличаются в первую очередь светлой пигментацией глаз и волос и менее интенсивным ростом бороды. Монголоидная приместь есть только у небольших групп в вятско-камском регионе.

4) Финно-угорский субстрат слабо повлиял на физический облик русских. Его долю всё II тысчелетие постепенно снижал приток славянского населения с юга и запада.

5) Все восточнославянские народы оказываются тесно связаны между собой цепочкой переходных антропологических типов, оставаясь при этом частью центральноевропейского «пояса шатенов». Белорусы практически неотличимы от западных русских, а своеобразие украинцев проявляется в более заметной южноевропейской примеси.

Краткий список литературы:

1) Алексеев. В.П. Происхождение народов Восточной Европы. М., 1969.

2) Алексеев В.П. Историческая антропология и этногенез. М., 1989.

3) Алексеева Т.И. Этногенез восточных славян. М., 1973.

4) Бунак. В.В. Происхождение и этническая история русского народа. М., 1965.

5) Восточные славяне. Антропология и этническая история. М., 2002.

6) Дяченко В.Д. Антропологічний склад українського народу. Киев., 1965.

7) Зограф Н.Ю. Антропологические исследования мужского великорусского населения

Владимирской, Ярославской и Костромской губерний. М., 1892.

8) Зубов А.А. Этническая одонтология СССР. М., 1979.

9) Русские. Серия «Народы и культуры». Отв. ред. В.А. Александров, И.В. Власова, Н.С. Полищук. М., 1999.

10) Русь в IX-X веках. Археологическая панорама. М., 2012.

11) Хить Г.Л. Дерматоглифика народов СССР. М., 1983.

Текст: Павел Степанов (СиП)

Читайте ранее:

Первая чеченская война (11.12.1994 — 31.08.1996):

20 лет Первой чеченской. Пролог;

Часть первая: Пир стервятников;

Часть вторая: Идущие на смерть. Глава первая. Глава вторая;

Часть третья: Град обреченный. Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Часть четвертая: Эпизод первый. Черная дыра. Глава первая. Глава вторая;

Часть четвертая: Эпизод второй. Черная дыра. Глава первая. Финал.

Вторая чеченская война (07.08.1999 — 15.04.2009):

Начало Второй чеченской войны:

Часть первая: Эпизод первый. Территория команчей. Глава первая. Глава вторая;

Часть первая: Эпизод второй. Начало войны. Глава первая. Глава вторая;

Часть вторая: Эпизод первый. Травля волка. Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Партизанская война в Чечне:

2000-2002. Проклятые земли:

Часть третья. Эпизод первый: Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Часть третья. Эпизод второй: Глава первая. Глава вторая;

2002-2004. Дар аль-харб:

Часть четвертая. Эпизод первый: Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Часть четвертая. Эпизод второй: Глава первая. Глава вторая.

БЕСЛАН, ДЕНЬ 3

Заложники дошли до крайнего истощения. Жара, спертый воздух, тысяча человек в маленьком спортзале, отсутствие воды. Люди впадают в апатию, еще предыдущим вечером одна из женщин вступает в перепалку с террористами. Большинством овладело безразличное отчаяние: хотелось, чтобы мучения прекратились — не важно, как.

Сами террористы находятся на взводе. Время шло, переговорщики с заветной капитуляцией не показывались. И тут бандиты принялись зачем-то перемонтировать подрывную цепь в спортзале и начали минировать тренажерный зал, куда перед этим отвели часть самых ослабевших заложников.

Аушеву за день до того удалось договориться о том, что спасатели МЧС эвакуируют тела расстрелянных мужчин. К школе пошли четверо из полусотни бойцов отряда «Центроспас». Позднее Алексей Скоробулатов, один из них, рассказал о судьбе группы в интервью.

Четверо МЧСовцев во главе с Валерием Замараевым выехали к школе на грузовике незадолго до часа дня. Работать могли только двое, еще двое сидели перед забором с поднятыми руками под прицелом пулемета. Вдвоем затаскивать трупы в машину было тяжело, и террористы разрешили Замараеву помочь товарищам. Боевик, который держал на мушке Скоробулатова, подозвал его к себе.

В этот момент случилось то, чего никто не ожидал. Часть подрывной цепи в зале сработала.

Вероятнее всего, пока боевики меняли схему минирования, случился непроизвольный подрыв — не редкость для самодельных бомб. Первой взрывается мина на стуле, около 5 кг тротила. Она убивает всех, кто находится вблизи, ранит еще десятки детей. Через 23 секунды взрывается участок подрывной цепи: тяжелая мина под окном, одна мина-«лягушка» и минимум три небольших бомбы. Почти половину погибших заложников убили именно эти взрывы.

Беслан. 3 сентября

«Первое, что я увидела, когда я поднялась — горящий и обожженный труп одного из террористов на стуле, под разорвавшимся снарядом, которого заливал ведром с водой другой боевик», — писала девушка-заложница. Было около часу дня.

С боевиками сразу же связались — попытались успокоить и объяснить, что происходящее — не штурм. Ответ лаконичен: «Нам ничего не надо, мы пришли сюда умереть. Аллах акбар».

Тому, что началось дальше, названия еще не придумали.

Все способные передвигаться бросаются наружу. Боевики начинают бить по ним из всех стволов — включая, напомним, пять пулеметов. У стен школы убит снайпером МЧСовец Дмитрий Кормилин, Валерий Замараев смертельно ранен. Убегающих косят огнем. Учитель физкультуры Иван Каниди бросается на боевика, пытаясь отобрать у того автомат. Террорист бросает «калашников» и выпускает в Каниди обойму из пистолета.

Часть боевых групп «Альфы» и «Вымпела» в этот момент находилась на другом конце города, отрабатывая штурм на такой же школе. Теперь они несутся через весь Беслан, а их товарищи уже ведут бой у стен. Снайперы обстреливают огневые точки боевиков. С улицы к зданию бросаются толпы осетинских ополченцев, многие из них начинают стрелять.

Фотограф Дмитрий Беляков описывал это безумство доведенных до срыва вооруженных людей:

Крика и шума среди «Альфы» было довольно-таки много. Может быть отчасти потому, что они были здорово разозлены тем, что ополченцы… Я понимаю, что, будет обидно им это слышать, но от осетинских ополченцев и милиции, или кто это там был — ну там всякие дяди бегали с винтовками, с автоматами — шуму от них было очень много… Вот человек выбегает, да… Вот куда он стреляет, зачем он стреляет, куда он попадет — мне совершенно это не понятно. Но он должен там быть, он должен обязательно этот магазин туда выпустить, у него эмоции — всё это понятно… Вот эти ребята с «Альфы» — они раза четыре с пятого на первый бегали и просто им в ухо орали: «Блядь! Перестаньте стрелять! Прекратите огонь! Просто дайте работать спецназу. Ну ваши же заложники выходят! Там дети выбегают!» — Бесполезно.

Расположение федеральных войск до штурма

В спортзале — гора трупов и раненых, люди лежат слоями. Часть крыши обрушилась от взрыва, начинается пожар. Сверху на раненых падают куски кровли. Тех, кто еще может ходить, боевики гонят в столовую, где занимают оборону. Детей и женщин выставляют в окна. В это время в спортзале альфовцы выламывают решетки и пробиваются в тренажерный зал. Двое саперов снимают часть бомб в тренажерке, но дальше идти никто не может: из окон параллельного флигеля непрерывно стреляют. Что ужаснее всего, спецназовцы не могут даже выбить боевиков оттуда: снайперам перекрывает линию огня само здание спортзала, а чтобы хотя бы увидеть противника, надо вылезти в окно — прямо под кинжальный огонь. Из зала вытаскивают тех, кто может сам доползти до тренажерки.

Расположение точки первого взрыва в 13:00

Схема штурма в 15:00

15:00. Общий штурм. По позициям боевиков на чердаке (чердаке школы, не спортзала) бьют из РПО. Спецназ действует тремя группами. Одна — прорывается к столовой через флигель у мастерских. Пройти долго не получается — баррикады и мины. Вторая группа входит через окно библиотеки: это единственный способ пробиться на второй этаж в обход простреливаемого коридора. Третья — движется к угловому запасному выходу под прикрытием брони. С этой группой к зданию подошло довольно много местных мужчин и корреспондентов. Многие журналисты тогда побросали камеры и пошли туда же, куда все остальные — в школу, спасать детей.

Наблюдатели спецназа перед штурмом. Олег Лоськов (слева) погиб в школе

Активная фаза штурма. Справа виден БТР, вырвавший решетку первого этажа

Осетинские ополченцы ведут огонь

Эвакуация раненых заложников

Надежда Бадоева, тогда старшеклассница, в суде рассказывала про этот бой:

Наши кричали, мол не стреляйте, здесь заложники. Альфовцы в ответ: мол, мы знаем. И потом они залезли, пробили решетку. Первый, кто запрыгнул, пробил решетку и на печку прыгнул. И вот этот Ибрагим выбежал оттуда, и кинул гранату, он еще кричал: «Аллах Акбар!» Он умер, этот альфовец, возле меня еще сидели дети, и он к нам прыгнул, накрыл нас собой. Потом вот кто там поблизости сидел, они их всех вытащили, и кричат нам: «Ползите, что вы еще сидите». Я еще ногу не видела, только почувствовала горячее. Но попало что-то и кровь вот по лицу у меня течет горячая. А так я еще не видела. И как-то вот этого альфовца, мы его скинули. И дети побежали, они нормальные были, они побежали. Я тоже встала, сейчас, думаю, пойду, и у меня нога ушла под себя. Я вообще не могла, как-то доползла. А передо мной выносили девочку, или я не знаю кого, и в нее попали. И альфовец кричит: «Смотрите, прикрывайте, чтоб в нее тоже не попало». И так меня вытащили, вынесли. И все.

Убитый спецназовец, прикрывший собой детей — это Андрей Туркин из «Вымпела».

Мобильный медпункт вскоре после начала штурма

После того как последние заложники покинули школу или погибли, снаружи решили не тратить людей на контактный бой. Огневые точки боевиков расстреляли «Шмели», а в 9 вечера добавил танк, сделавший семь выстрелов. Двое последних террористов затаились во флигеле и попытались сбежать около полуночи. Их тоже накрыли из гранатомета.

Бой закончился.

Детей эвакуировали в больницы. Потери ужасали. Погибло и умерло 334 человека. Более семисот были ранены и травмированы.

Очередь на опознание перед моргом после теракта

На следующий день началась тяжелейшая работа — разбирали завалы, выносили мертвые тела. Началось официальное расследование (и несколько неофициальных). Споры об обстоятельствах трагедии продолжаются до сих пор. Беслан на много лет перестал быть нормальным городом: в лучшем случае оплакивали друзей. В худшем — целые семьи, погибшие полностью.

***

Андрей Туркин. Вымпеловец, погиб, спасая детей от гранаты

Следует понимать, что штурм в том или ином виде начался бы не позднее вечера 3 сентября. К этому моменту заложники начали бы умирать сами по себе, от жажды. Разумеется, допустить этого никто не мог. Но вот версия о спланированном штурме, который начался с обстрела школы извне, имеет множество слабых мест.

Во-первых, никто не стал бы начинать штурм, пока перед школой находились четверо спасателей МЧС. Во-вторых, какое начало штурма, если «Альфа» и «Вымпел» еще не сосредоточились? В-третьих, РПО, с которыми оппозиционно настроенные исследователи носились, как с писаной торбой, действительно были, но из них стреляли как можно аккуратнее и в основном уже к вечеру. Танк и вовсе начал работать только в девять часов. Собственно, именно поэтому три десятка террористов смогли так долго отбиваться, нанося штурмующим тяжелые потери: огневые точки приходилось давить стрелковым оружием буквально в упор.

Михаил Кузнецов. Вымпеловец, эвакуировал заложников под огнем, смертельно ранен

Позднее состоялся суд над единственным выжившим террористом — Нурпашой Кулаевым. Никакой готовности к смерти, о которой столько разглагольствовали, Кулаев на процессе не продемонстрировал и никакого мужества не проявил. Боевик утверждал, что автомат ему выдали только в самой школе, что он ни разу не выстрелил, потому что не умеет, и что его единственной задачей было сидеть у окна и смотреть, не идет ли кто снаружи. Между тем неудачливая смертница Зарема Мужехоева опознала Нурпашу как члена банды Басаева, а школьная уборщица, у которой погиб ребенок, указала на Кулаева как на человека, который ее бил:

— Ну, избивать, никого не избивал. Но третьего числа, когда я его попросила, он меня два раза ударил.

— За что?

— За то, что у меня ребенку плохо было. Я кусочек майки оторвала и ему говорю: «Намочи — у меня ребенок умирает». А он мне говорит: «Пускай он у тебя умрет, ублюдок!» И он меня дулом автомата ударил. И ногой тоже ударил. И я села на место.

Александр Перов. Альфовец, Погиб, спасая детей от гранаты

«Идейный боец за веру» на суде юлил и пытался избежать уголовной ответственности. Впрочем, это ему не помогло. В мае 2006 года Кулаева приговорили к пожизненному заключению по рекордному набору статей УК: 209-я (бандитизм), 222-я (незаконное ношение оружия), 206-я (захват заложника), 205-я (терроризм), 317-я (посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа) и 105-я часть 2 пункты а, б, в, д, е, ж, з (убийство двух и более лиц, а также убийство в связи с осуществлением данными лицами служебной деятельности, убийство заведомо для виновного находящихся в беспомощном состоянии, сопряженное с захватом заложников, сопряженное с бандитизмом, совершенное с особой жестокостью, общеопасным способом и организованной группой). Судебным приставам пришлось силой удерживать женщин-потерпевших от попытки на месте исправить приговор на смертный. Сейчас Кулаев сидит в колонии на Ямале.

Во время штурма погибли десять офицеров «Альфы» и «Вымпела». Это беспрецедентные потери: за всю историю подразделений начиная со штурма дворца Амина в 70-е в обоих погибли около шестидесяти бойцов. Кроме них убиты двое спасателей МЧС. 35 спецназовцев, 27 спасателей, милиционеров и солдат других ведомств были ранены. «Нас стали хоронить, как шахтеров», — угрюмо заметил офицер «Альфы».

Специфика работы спецподразделений: о мертвых известно больше, чем о живых. Но по крайней мере один из участников штурма не просто известен по имени, но даже дал интервью. Это Максим Разумовский из «Вымпела», младший брат погибшего в школе Дмитрия. Фотография, на которой он выходит из школы, — израненный, в рваном камуфляже, покрытый каменным крошевом, залитый своей и чужой кровью — обошла мир. Максим пришел в «Вымпел» в 1997 году и до Беслана воевал по всему Кавказу. Во время штурма его ранило пулей в бедро, на что боец просто не обратил внимания: он перевязывал товарищей, и собственная рана показалась ему незначительной. Затем — уже во время штурма второго этажа — Разумовского ранило и контузило близким взрывом гранатометного заряда. Осколки попали в голову, плечо и спину. То, что произошло дальше, несколько выходит за рамки нормальных человеческих возможностей: Разумовский добрался до исходных позиций сам, перевязал раны, вколол обезболивающее… и вернулся — сражаться, помогать раненым и выносить детей. Сейчас он жив и здоров. Героем себя не считает.

Беслан стал одним из самых жестоких терактов в мировой истории. Тут сложно подобрать аналогию: ни до, ни после террористы не изобретали настолько изощренную схему и не воплощали ее с такой жестокостью.

Теракт в Осетии на несколько месяцев превратился для российского общества в главную тему. Власти никто не хвалил. Даже проправительственная пресса мрачно констатировала, что мужество солдат и офицеров в поле не может заменить стратегическое мышление и грамотную работу спецслужб. В принципе, после захвата школы никаких шансов на счастливый исход уже не было. Сработал только один из участков цепи — и это уже само по себе чудо на грани возможного. Взорвись она целиком — и живых не осталось бы еще до первых выстрелов.

Не штурмовать при этом было нельзя. Заложникам не давали воды, и меньше чем через сутки они начали бы умирать от истощения. На самом деле Россию к 3 сентября 2004 года загнали в угол: уже искали Масхадова, готовились к переговорам. Еще несколько часов — и власти согласились бы договариваться хоть лично с Сатаной. Можно сколько угодно рассуждать о том, что капитуляция объективно привела бы к гораздо худшим последствиям, чем самый кровавый штурм, но на свете просто нет государства, способного отдать приказ к началу штурма заминированной школы с тысячей детей внутри. Капитуляция не состоялась по чистой случайности — ошибка при минировании, взрыв, у боевиков сдают нервы. Затем безумная атака «Альфы» и «Вымпела», и большая часть заложников всё-таки остаётся в живых — благодаря самоотверженности, какой никто не вправе ожидать и тем более требовать даже от офицеров спецназа.

Можно ли было уменьшить жертвы? Да, можно, операция далека от идеальной. Взрыв внутри трудно было предвидеть, но вот толпу бродивших в окрестностях случайных мужиков с оружием штаб и местные силовики обязаны были убрать. Ополченцы, действовавшие из лучших и вполне понятных побуждений, палили в белый свет, как в копеечку, умножая энтропию (и — автор не хочет никого обвинять — возможно, что и количество трупов). Эту энергию можно было загнать в гораздо более безопасное русло — например, организовать эвакуацию с места побоища.

Но это детали. Реально жертв бесланской трагедии оказалось меньше, — много меньше — чем могло бы быть в этих страшных обстоятельствах.

Россия погрузилась в глубокий траур. Но кровавая жертва имела и другие последствия — менее очевидные и не такие утешительные для убийц. Беслан окончательно подорвал позиции западных чеченофилов. После детоубийства никто не хотел слышать ни о каких легитимных переговорах с чеченцами — ни с радикальным Басаевым, ни с «умеренным» Масхадовым. Какие бы (справедливые) упреки ни сыпались на неказистое российское государство, всё это ни в какое сравнение не шло с тем, что сделали боевики. Да, ФСБ не предотвратила теракт. А чеченцы взяли в заложники и собирались убить тысячу детей. И Буденновск, и даже «Норд-Ост» можно при очень большом желании втиснуть в нарратив о гордых борцах за свободу. Беслан — это химически чистое злодеяние, оно за пределами человеческого. С этого момента всякие разговоры о «переговорном процессе» прекратились навсегда.

КОПОТЬ ВОРОНЬЯ

В 2004 году Басаев провел идеальную террористическую кампанию. Всего за несколько месяцев, с мая по сентябрь, террористы подорвали вагон метро, два самолета, разгромили правоохранительные органы одной из республик, успешно напали на несколько населенных пунктов в Чечне и, наконец, устроили чудовищную резню в школе.

«Черные метки» разослали по всем адресам.

Автуры: вы не можете удержать саму территорию Чечни несмотря на всех солдат, которых туда отправили. Мы можем ненадолго захватить власть в любом поселке, убить кого хотим и уйти.

Ингушетия: вы не контролируете даже соседние республики: власть легко парализовать, местных силовиков — вырезать.

Грозный: армия не может удержать под контролем даже столицу Чечни.

Наконец, Москва: мы можем убить вообще кого угодно в вашей собственной столице.

…И Беслан: вы не можете защитить даже своих детей. Ваши лучшие солдаты будут умирать десятками, но не смогут спасти даже их.

И это произошло не в начале конфликта — тогда можно было бы пусть с натяжкой, но говорить о внезапности. Шел пятый год, и все — в особенности спецслужбы — прекрасно знали, что такое война. С точки зрения террористов, это был оглушительный успех. Такая волна терактов — против разных объектов, с массовыми жертвами, в атмосфере страха и отчаяния — не удавалась в истории политического террора еще никому.

Трудно было представить, что кровь и ужас 2004 года — это не взлет чеченского подполья, а его лебединая песня перед разгромом.

Источник: Спутник и погром. Автор: Евгений Норин (@NorinEA,). Продолжение следует...

Читайте также:

Крест против полумесяца: великая осада Мальты. Часть первая. Часть вторая.

Сквозь тьму, боль и безумие: как Эрнан Кортес уничтожил Ацтекскую империю. Часть первая. Часть вторая.

Стылый ветер Туркестана. 150 лет Иканскому бою. Часть первая. Часть вторая. Часть третья.

Читайте ранее:

Первая чеченская война (11.12.1994 — 31.08.1996):

20 лет Первой чеченской. Пролог;

Часть первая: Пир стервятников;

Часть вторая: Идущие на смерть. Глава первая. Глава вторая;

Часть третья: Град обреченный. Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Часть четвертая: Эпизод первый. Черная дыра. Глава первая. Глава вторая;

Часть четвертая: Эпизод второй. Черная дыра. Глава первая. Финал.

Вторая чеченская война (07.08.1999 — 15.04.2009):

Начало Второй чеченской войны:

Часть первая: Эпизод первый. Территория команчей. Глава первая. Глава вторая;

Часть первая: Эпизод второй. Начало войны. Глава первая. Глава вторая;

Часть вторая: Эпизод первый. Травля волка. Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Партизанская война в Чечне:

2000-2002. Проклятые земли:

Часть третья. Эпизод первый: Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Часть третья. Эпизод второй: Глава первая. Глава вторая;

2002-2004. Дар аль-харб:

Часть четвертая. Эпизод первый: Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Часть четвертая. Эпизод второй: Глава первая;

БЕСЛАН

— Потом мы оказались в спортзале. То, что внутри… Я это видел, и сейчас это вижу, но я не сделал ни одного кадра. Потому что это нельзя никому видеть, — Юрий Козырев, фотограф

— Бога нет. Есть вооруженные силы. Я верю в Россию и наши вооруженные силы, — Чермен Бугулов, заложник

Террористическая кампания чеченцам удалась. Теракты один за другим, множество убитых… и все же в этот раз что-то явно шло не так. Россия, казалось, не обращала внимания на собственные страдания и продолжала упорно давить боевиков — до победы, до результата. Бои не останавливались. Более того, в тумане войны постепенно проступали контуры будущей Чечни, которая сама по себе создавала России массу проблем, но в ней не оставалось места непримиримым воинам джихада. Даже гибель Кадырова-старшего не изменила в положении дел на северном Кавказе почти ничего. Удары и взрывы сеяли страх, но даже чудовищное лето 2004 года вызывало всего один вопрос: «Ну и что теперь?»

Сама логика войны толкала Басаева на некий теракт, который потряс бы даже привыкшую ко всему Россию. Всё, что пробовали до 2004 года, уже приелось и не оказывало такого сильного действия. Даже «Норд-Ост» запомнился не только трагической гибелью людей, но и полным истреблением террористов. Кровавый 2004 год должен был увенчать по-настоящему грандиозный теракт, способный парализовать власть и общество — такой, после которого просто не осталось бы выхода, кроме переговоров и полной капитуляции.

Школа была идеальным объектом для захвата. Теракт против детей усиливал моральный эффект многократно. Дети менее опасны. Наконец, прикрыть все школы никто не мог. Беслан выбрали за географическое положение: город находится неподалеку от границы Северной Осетии и Ингушетии. С одной стороны, туда проще добраться (исходные позиции боевиков располагались в Ингушетии в каких-то 30 км). С другой — массовое убийство в осетинском городке могло спровоцировать маленькую гражданскую войну между осетинами и ингушами, которые и без того находились в натянутых отношениях. Но в основном боевики били по психологическому состоянию общества: террористы прекрасно понимали, что дети — слабое место любого социума, и спасать их будут любой ценой, на любых условиях. Весь 2004 год чеченцы обнажали слабость властей. И вот теперь судьбу кавказской войны должен был решить один теракт: либо Россия идет на переговоры и легализацию хотя бы «умеренного крыла», либо подполью наступает скорый и неотвратимый конец.

Нурпаша Кулаев, единственный выживший член банды

Единственный выживший террорист, Нурпаша Кулаев, на допросе показал:

Нас собрал в лесу человек по кличке Полковник и сказал: мы должны захватить школу в Беслане. Эту задачу, нам сказали, дали Масхадов и Басаев. Когда мы спросили Полковника: зачем это делать, с какой целью, он ответил: потому, что надо развязать войну по всему Кавказу.

Логика не вполне человеческая, но нормальная для лидеров боевиков. Басаев к тому моменту уже больше десяти лет шел по трупам своих и чужих, множество его родных и близких лежали в могилах. К 2004 году ничего кроме войны и личных амбиций в жизни этого человека не осталось и никаких моральных ограничений для него не существовало. Строго говоря, даже собственные соплеменники уже давно превратились для Басаева в ресурс, который он тратил с большей или меньшей рачительностью.

Банду для нападения на Беслан собрали в конце августа в лесу неподалеку от села Пседах в Ингушетии. Руководил ей Руслан Хучбаров, местный уроженец. Хотя до захвата Беслана его фамилия мало что говорила даже специалистам, он попал на своё место не просто так. В подполье Хучбаров оказался ещё в 1998 году, после деловой встречи, на которой застрелил человека.

1.Руслан Хучбаров, главарь банды, устроившей теракт в Бесланской школе

2.Владимир Ходов, член банды украинского происхождения

В Чечне он примкнул к самому отмороженному из полевых командиров — Арби Бараеву, командовал у него небольшим автономным отрядом. Впервые имя Хучбарова прозвучало 11 мая 2000 года, когда его боевики устроили успешную засаду на колонну внутренних войск на дороге в Ингушетии.

Отряд Хучбарова состоял из 32 человек самого разного происхождения. Там было по крайней мере 13 ингушей, как минимум один араб, а также обладатель запутанной биографии Владимир Ходов — родившийся на Украине сын русской матери и неизвестного отца, усыновленный осетином. Басаев позднее описывал состав отряда так: 12 чеченцев, две чеченки, девять ингушей, трое русских, два араба, два осетина, один татарин, один кабардинец, один гуран. Обилие ингушей имело очевидный смысл: спровоцировать осетино-ингушское побоище.

Значительную часть этой публики разыскивали за разнообразные преступления, многие имели судимости. Так, упомянутого Ходова уже несколько лет искали по делу об изнасиловании, еще один террорист сидел за разбой. Двоих боевиков арестовывали, но выпустили: одного — осудили с отсрочкой исполнения приговора за общеуголовное преступление, другого оправдал суд.

Бесланская банда ничем не напоминала чеченцев, захватывавших «Норд-Ост». Здесь основную массу террористов составляли люди опытные, многие воевали уже несколько лет. Так, Ханпаша Кулаев (брат единственного выжившего Нурпаши) ушел в горы в 1995 году. Ставки были слишком высоки, чтобы доверять такое дело дилетантам. Басаев отправил в Беслан боеспособный и хорошо оснащенный отряд. Террористы имели 5 пулеметов, 2 гранатомета и приличный запас взрывчатки. В единственный грузовой Газ-66 они набились как сельди в бочку. Официальная грузоподъёмность «Шишиги» — 2 тонны, и потом эту табличную норму использовали как аргумент, доказывая, что у боевиков было больше машин, но, скорее всего, джихадисты просто набились в кузов, как в переполненный троллейбус.

В девять часов утра отряд Хучбарова подъехал к бесланской средней школе №1 на ГАЗ-66 и «Жигулях», захваченных у участкового милиционера. Во дворе шла праздничная линейка. Начался самый страшный теракт российской истории.

БЕСЛАН, ДЕНЬ 1

Двор школы №1 — это мешок, из которого есть только два выхода. Боевики перекрыли оба. Дети и родители не сразу поняли, что происходит захват, однако террористы стали палить в воздух из автоматов и быстро добились от толпы повиновения. Для устрашения уже у входа в школу расстреляли одного из мужчин — Руслана Фраева. Чтобы побыстрее пропихнуть людской поток в спортзал, боевики вышибают окна и заставляют заложников лезть внутрь. Одно из первых требований — говорить только по-русски. Мужчина пытается успокоить толпу, говоря по-осетински. Ему дают закончить и расстреливают на глазах двоих сыновей.

Карта начала захвата школы №1

Девушка-заложница позже описывала захват:

Все стоят, разговаривают, в ожидании начала линейки. Мы с Кристиной и Дзерой обсуждаем дзерину кофточку… Тут наш разговор обрывается. Где-то совсем близко раздались выстрелы. Я повернула голову и увидела трех мальчиков, бегущих к выходу, а за ними человека в камуфляже и с черной густой бородой. Он бежал за мальчиками и стрелял в воздух. Я подумала: «Кто-то плохо шутит, наверное, розыгрыш или опять какая-то проверка». Эти мысли сразу же пропали, когда со всех сторон началась стрельба и нас погнали в сторону котельной. Мы сбились в кучу. На асфальте валялись потоптанные букеты, туфли, сумки. Они приказали нам молчать и подходить к спортзалу. Люди не подходили к двери спортзала, а просто кинулись туда. В голове почему-то все время вертелось правило, которое нам всегда твердили учителя: «В чрезвычайной ситуации главное — не паниковать». Я повторяла себе: «Все сейчас кончится, это только сон». Всегда, когда я слышала эти фразы в голливудских фильмах, я смеялась над американцами, но сейчас было совсем не до смеха. Это был не страх, это было желание жить. Дверь спортзала была закрыта, и тогда они выбили два окна, выходящие в коридор. Все стали запрыгивать через них. Пихались, толкались, старались пролезть. Когда все люди оказались в коридоре, они сказали нам, чтобы мы сели на корточки и молчали. Люди паниковали, мы были в истерике. Чтобы нас успокоить, они подняли мужчину и пригрозили убить его, если мы не замолчим. Мы старались, но страх и паника брали верх. Раздался выстрел. Они его убили… Тут наступила тишина, мертвая, в прямом значении этого слова.

Они приказали сначала выбросить все телефоны, а потом и сумки. Они сказали, что расстреляют двадцать человек, если услышат какой-нибудь телефонный звонок. После этого полетело еще около десятка сотовых. Они еще раз пригрозили, сказали, что расстреляют двадцать детей. Учителя уговаривали людей, чтобы они отдали все мобильные. Еще несколько телефонов вылетело из толпы. К этому времени они уже разложили взрывчатку. Наверное, там было снарядов десять, я так думаю. Они все делали очень профессионально, как будто всю жизнь занимались этим. Прямо возле нас стояли две шахидки. Они были в парандже, и их лиц не было видно. Только глаза и ноги. Они были в спортивках и кедах. В одной руке у них были пистолеты, а другую они все время держали на кнопках от поясов. И еще у них был такой взгляд… Ледяной, неживой, способный на все. Именно шахидки вселяли такой страх и ужас.

Мало кто успел сбежать в первые минуты. Иван Карлов, машинист котельной, спас полтора десятка человек, а сам вскоре погиб. В зале собрали 1128 заложников.

До местного отделения милиции было всего 150 метров — прибежавшие оттуда милиционеры почти сразу начали стрелять по террористам. Одного боевика убили и еще одного ранили, но этот микроскопический успех, конечно, ничего не решал.

Спортзал принялись минировать. Боевики заранее приготовили взрывную цепь, к которой теперь присоединяли самодельные бомбы. Часть этих самоделок соорудили из армейских «прыгающих» ОЗМ-72, другие изготовили кустарно. Бомбы развешивали по стенам, потолку, прикрепили к баскетбольным корзинам. Цепь активировалась замыкателями, на которых стояли террористы: если с замыкателя пропадал груз, с аккумулятора подавался ток, и бомбы взрывались. Фактически это означало невозможность штурма без подрыва всей цепи.

Схема минирования спортзал

Позднее появились конспирологические версии — например, слухи о том, что часть оружия заранее спрятали в школе. Заметим, что версия основана на ненадежных предположениях, а главное, террористам это было не нужно: никто не мешал им привезти оружие с собой, что они и сделали. Зачем доставлять оружие в школу заранее, рискуя попасться по дороге или потерять тайник в результате случайности? Незадолго до теракта учителя и родители делали в здании ремонт и наверняка нашли бы схрон, сорвав все дело. Боевики действительно вскрывали полы, но это объясняется просто: искали подвалы, опасались подкопа.

Как только минирование закончили, через заложницу наружу передали записку с требованиями прислать переговорщиков. Записка четко и внятно указывает на последствия сопротивления:

Если убьют любого из нас, расстреляем 50 человек, если ранят любого из нас, убьём 20 человек, если убьют из нас 5 человек, мы все взорвем. Если отключат свет, связь на минуту, мы расстреляем 10 человек.

Террористы с самого начала вели себя демонстративно жестоко. Неповиновение — пуля. Раненым — ни бинтов, ни воды. Это производило зловещее впечатление — даже по сравнению с басаевцами в Буденновске и красующимися убийцами в «Норд-Осте». Стрельба в потолок, издевательства и избиения продолжались все время осады.

В это время в Беслан со всех сторон идет помощь. Местные милиционеры прибежали к школе практически сразу. К 11 часам в городок входят две армейских роты, вскоре к ним присоединяются еще три. Школу блокируют. Солдатам приходится держаться от нее на почтительном расстоянии: боевики реагируют на любое движение, щедро обстреливая бойцов из автоматического оружия и даже гранатометов. Тогда же в Беслан прибывают находившиеся в Осетии группы «Альфы» и «Вымпела» — около пятидесяти человек. В город выдвигается медсанбат мотострелков; во второй половине дня подходят основные силы спецназа ФСБ.

Террористы обустраивали опорный пункт. Мужчины под прицелом боевиков забаррикадировали двери. Окна забили пластиковыми щитами. Пока шли эти работы, одна из шахидок по неясным причинам взорвалась, убив и ранив несколько человек.

Закончив укреплять школу, террористы по очереди собрали мужчин на втором этаже — небольшими группами, по очереди.

Аслана Кудзаева вывели из спортзала и потащили на второй этаж. Попав в кабинет литературы, он сразу понял, в чем дело — на полу уже лежали восемь трупов. Их расстреляли в упор, длинными очередями. Террорист велел Кудзаеву и еще одному мужчине выкинуть тела в окно. Пока они таскали мертвых земляков, палач перезаряжал автомат. Кудзаев прыгнул к подоконнику и выбросился в окно, рухнув на груду свежих тел. Он повредил ногу, но сумел отползти за угол и выбраться из зоны обстрела. Вслед убегающему бил автомат. Из оцепления не отвечали — боялись новых расстрелов. Солдаты помогли единственным способом, которым можно было помочь — они закидали пространство между беглецом и школой дымовыми шашками. Сработало: Кудзаев выбрался из ада живым. Ему повезло — уже в этот день погибло два десятка человек. Еще один мужчина уцелел по случайности: палач промахнулся и попал в его соседа. Террористы из суеверия или просто поддавшись капризу вернули удачливую жертву в зал. Штурм он тоже пережил.

БЕСЛАН, ДЕНЬ 2

Рано утром Лев Дзугаев, представитель президента Северной Осетии, объявляет, что составляются списки заложников, и на данный момент в этих списках 354 человека. Это важный момент, поскольку это злосчастное «354 человека» позднее вспоминали постоянно. На самом деле речь шла о тех, чья личность установлена точно, а вовсе не об общем числе. Однако журналисты интерпретировали фразу Дзугаева в соответствующем ключе и понесли заветное число в массы.

Террористы между тем перестали давать заложникам воду, сообщив наружу, что те добровольно объявили сухую голодовку. Принимать еду и медикаменты для жертв они отказались. Вообще бесланские боевики не умели и не хотели договариваться — в отличие от банды Бараева, люди Хучбарова не пускали к себе практически никого. После трех часов пополудни все же удалось договориться о том, что в здание зайдет бывший президент Ингушетии Руслан Аушев. Аушев входит в школу около четырех часов. Главное, чего ему удалось добиться на переговорах — освобождение грудных детей (на линейку многие семьи пришли в полном составе). Хучбаров согласился: груднички не понимали угроз и требований и постоянно кричали. Аушев выводит 26 человек — матери и самые маленькие дети.

Именно тогда сделана одна из самых известных фотографий Беслана: милиционер Эльбрус Гогичаев несет на руках шестимесячную Алену Цкаеву. Ее мать тоже отпустили, но бедная женщина не смогла бросить двух других детей, оставшихся в школе, и вернулась. Мать и сестра Алены погибли, брат спасся. Офицер с тех пор — друг ее семьи.

Милиционер Эльбрус Гогичаев выносит шестимесячную Алену Цкаеву из здания школы 2 сентября 2004 г.

Дела в спортзале шли все хуже и хуже. На улице жара. Воды нет. Зал не проветривается и люди дышат спертым воздухом. Заложники начинают терять сознание. Многим детям приходится пить мочу. Мочой обтирались, а кому-то и промывали раны. Горло горело без воды, а так хотя бы удавалось сбить мучительное жжение. Все попытки попросить воды у террористов кончались одинаково — ударами ног и прикладов. В туалет отпускали выборочно, и зал постепенно тонул в грязи. В ком-то из убийц проснулось человеческое: он отпустил нескольких детей в душевую — там была вода. Один из командиров — Ходов — наорал на него, но, по крайней мере, никого не убил.

Штаб антитеррористической операции, которым руководило местное отделение ФСБ, постепенно терял контроль над ситуацией. По городку бродили вооруженные толпы людей — местные ополченцы. В 90-е годы по республике разошлось множество оружия, включая армейское, и теперь съехавшиеся со всей Осетии люди не знали, что с собой делать.

Эльбрус и Алена 10 лет спустя

Во второй день произошло меньше всего событий, но некоторые заложники вспоминали его как самый долгий, день непрекращающихся мучений.

Продолжаются лихорадочные попытки связаться с террористами и склонить их хотя бы к какому-то способу разрешения конфликта. Им предлагают деньги, коридор для выхода, еду и лекарства, даже освобождение пленных боевиков — все тщетно.

Между тем президент Северной Осетии Дзасохов и бывший президент Руслан Аушев уже начали зондировать почву на предмет участия Масхадова в переговорах. Возможности связаться с политическим лидером боевиков напрямую не было, поэтому общаться пришлось через Ахмеда Закаева, представителя Масхадова в Европе. Такие переговоры Дзасохов и Аушев не могли, конечно, вести без санкции и прямого одобрения Москвы. Кроме чиновников Закаеву звонила Анна Политковская — с теми же вопросами. Закаев отмежевался от происходящего сразу за себя и за своего патрона и сделал несколько заявлений общего характера. Однако он, разумеется, связался с Масхадовым и, по собственным словам, уже готовил его приезд в Беслан. Правда, никакой конкретики он не сообщил: не оговаривали ни сроки, ни маршрут. Сам Масхадов, заметим, молчал и не выходил на связь.

Что в этот момент происходило в голове у «умеренного террориста», сказать невозможно. С точки зрения стратегии последних двух лет, это было преддверие триумфа: вывести войска, дать боевикам политические гарантии — все эти требования звучали очень убедительно, пока террористы держали под прицелом тысячу детей.

Заметим, что Хучбаров, по словам Аушева, требовал вести с Масхадовым переговоры о выводе войск. То есть речь шла не о спасении заложников, а о капитуляции. Версию о готовности чеченского «президента» явиться прямо к школе и спасти заложников выдумали уже постфактум — до штурма он никак себя не проявлял.

К вечеру 2 сентября перед Россией стоял выбор из трех катастрофических вариантов: либо вести переговоры с участием Масхадова, своими руками придав тому легитимности (заметим, без всяких гарантий спасения детей), либо сдаваться отмороженным басаевским людоедам, либо брать школу приступом, смирившись с гибелью заложников: схема минирования не оставляла никаких шансов, способ «Норд-Оста» не подходил. Но на следующий день мучительные раздумья разрешились сами собой.

Аушев (крайний слева), террористы и заложники в здании школы 2 сентября 2004 г. Видеокамера попала в руки боевиков от одного из родителей, снимавших школьную линейку, отсюда и жутковатая надпись «время веселья»

Источник: Спутник и погром. Автор: Евгений Норин (@NorinEA,). Продолжение следует...

Читайте также:

Чего хочет ИГИЛ? (большой перевод из Atlantic). Часть первая. Часть вторая. Часть третья;

Частная война: история восхода компании Blackwater (перевод из книги Джереми Скэхилла) Часть первая. Часть вторая. Часть третья. Часть четвертая;

Как завоевать небольшую страну: 10 простых шагов (перевод Warontherocks)

Читайте ранее:

Первая чеченская война (11.12.1994 — 31.08.1996):

20 лет Первой чеченской. Пролог;

Часть первая: Пир стервятников;

Часть вторая: Идущие на смерть. Глава первая. Глава вторая;

Часть третья: Град обреченный. Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Часть четвертая: Эпизод первый. Черная дыра. Глава первая. Глава вторая;

Часть четвертая: Эпизод второй. Черная дыра. Глава первая. Финал.

Вторая чеченская война (07.08.1999 — 15.04.2009):

Начало Второй чеченской войны:

Часть первая: Эпизод первый. Территория команчей. Глава первая. Глава вторая;

Часть первая: Эпизод второй. Начало войны. Глава первая. Глава вторая;

Часть вторая: Эпизод первый. Травля волка. Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Партизанская война в Чечне:

2000-2002. Проклятые земли:

Часть третья. Эпизод первый: Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

Часть третья. Эпизод второй: Глава первая. Глава вторая;

2002-2004. Дар аль-харб:

Часть четвертая. Эпизод первый: Глава первая. Глава вторая. Глава третья;

ЧУЖДЫЕ ГОРЫ. КОНЕЦ ОТРЯДА ГЕЛАЕВА

Партизанская война в самой Чечне постепенно сбавляла обороты. До самой весны 2004 года активность боевиков безостановочно падала; русские вычисляли и легко уничтожали даже маленькие отряды. Все большую роль в охоте на боевиков начинали играть местные. Они хорошо знали специфику связей внутри чеченского общества, часто сами недавно спустились с гор и отлично представляли себе тактику и психологию бывших соратников. Лоялисты наносили подполью тяжелые удары.

Массовые зачистки и крупные бои постепенно сменялись точечными захватами. Эти брутально выглядящие операции волей-неволей напоминали работу латиноамериканских «эскадронов смерти». УАЗы и БТРы без номеров подъезжали к домам потенциальных боевиков, и после этого подозреваемых уже никто и никогда не видел. Оценки разнятся, но обычно считается, что таким образом пропали без вести от тысячи до трех тысяч человек. По данным «Мемориала», в 2003 году исчезли 495 подозреваемых, в 2004-м — 396. Ходят смутные слухи о том, что наши спецслужбы активно практиковали контрзахват заложников, вынуждая боевиков сложить оружие. Жестокий метод; иногда гибли невиновные. Но он приносил отличные результаты — войска постепенно вскрывали и уничтожали даже микроскопические ячейки боевиков. Например, 3 марта 2003 года по дороге в Грозный перехватили машину с двумя мужчинами. Один из них попытался убежать, но погиб. В мертвеце опознали подданного Саудовской Аравии, а из кузова «Газели» достали два автомата, гранатомет и главный приз — ПЗРК, завернутый в линолеум. Незадолго до этого под Шали перебили группу из четырех турок. Чаще всего подобные операции удавались благодаря наводке местных жителей, окончательно замученных бесконечной войной. В августе 2003 года местные жители из Наурского района сдали властям некоего Юсупова. На допросе Юсупов раскололся и выдал две минометные мины, из которых собирался сделать фугас. Работа мелкая, кропотливая и изматывающая, но результаты были очевидны.

Офицер спецназа ФСБ замечал:

В Чечне нормальная развитая система бандподполья. Партизанская романтика вышла из моды, боевики в основном живут не в пещерах, а в городах и селах. Живут как нормальные белые люди. Практически в каждом селе, особенно в горных районах, есть свои явочные пункты. Если в селе — частный дом, если в городе — квартира, не привлекающие внимания. Критерии выбора места для явочного пункта известны. По возможности явку стараются прокрышевать в местной милиции, чтобы менты ее сдуру не штурманули, а наоборот, охраняли. Если это частный дом, то он должен находиться на краю села, чтобы в случае опасности можно было быстро уйти в лесопосадку или в балку. Желательно, чтобы дом стоял в тупике. Тогда никто не сможет подъехать к нему незамеченным. Если в доме находится серьезный человек, то обязательно выставляется внешнее охранение. Никаких бойниц, окопов, дотов нет. Все нацелено на то, чтобы в случае опасности можно было уйти. Принимать бой в доме никто из них не собирается. Боевикам это не надо.

Блокгауз российских военных под Грозным

В горах существовали и «классические» базы — хорошо спрятанные схроны с оружием, медикаментами и продовольствием. Обычно такие укрытия были довольно искусно замаскированы, и их с трудом обнаруживали даже опытные бойцы. За схроном постоянно присматривал один наблюдатель, выдававший себя за пастуха — или настоящий пастух. По большей части запасы были сделаны еще в межвоенный период. Тем не менее привычка тщательно прочесывать подозрительную местность и богатый опыт войны позволяли военным обнаруживать даже такие укрывища — аккуратные, надежные и часто по-своему остроумно устроенные. Оперативник Веденского ФСБ рассказывал:

Искали мы одного бандита. Знали точно адрес, в котором он скрывается. Знали, что в адресе есть жилой схрон, то есть схрон, в котором можно спрятать человека. Пришли, вывели всех во двор, начали искать. Все истыкали — нет схрона. Дом большой, комфортабельный, куча комнат, санузел. А схрона нет. Уже уходить собрались, но тут кому-то из наших по нужде приспичило. Хозяйка его в огород посылает, хотя в доме есть теплый сортир, но он, говорит, на ремонте. Меня и осенило. Захожу в туалет. Вроде все как у людей — ванна, унитаз, биде, сантехника дорогая, плитка лежит в пачках. Дунул в очко, звук какой-то странный. Кинул туда камешек, он как в колодец ушел. Сковырнули мы этот толчок, а под ним комната подземная — два на четыре, высота метра три, вентиляция, электричество, столик, топчан. Сиди, книжки читай, через унитаз тебе воду подают, еду. Главное — чтобы кто-нибудь из гостей не замочил его по ошибке в этом сортире.

Руслан Гелаев

Своего рода символом крушения классической партизанщины в Чечне стала гибель самого стойкого ее адепта — Руслана Гелаева, известного под позывным «Ангел».

Осенью 2003 года отряд Гелаева переживал тяжелые времена. Хотя Ангел оставался известным и авторитетным командиром, он был самым бедным из влиятельных боевиков. Из-за конфликтов с другими руководителями джихадистов он окончательно потерял доступ к финансовой помощи. Гелаевцы начали задыхаться без снабжения. Часть бойцов ушла к набирающему очки в подполье Докку Умарову, часть погибла. В результате отряд сильно сократился, и от многих сотен человек, стоявших у Гелаева под ружьем в Панкиси, остались одни воспоминания. К тому же Ахмат Кадыров нанес еще один удар по боеспособности Ангела: он объявил очередную амнистию и даже начал переговоры о почетной капитуляции с самим полевым командиром. К последней идее в Кремле отнеслись без понимания — Гелаев был боевиком первого ряда и пролил слишком много крови. Но многие бойцы его отряда воспользовались щедрым предложением — в конце концов с Гелаевым осталось всего несколько десятков человек.

В конце осени 2003 года Гелаев, лишившийся финансирования, поддержки, людей и влияния, решил возвращаться в Грузию, так долго служившую его боевикам тихим убежищем. Однако для этого ему предстояло прорваться через перевалы.

Ахмат Кадыров

К счастью для нас и к несчастью для себя, Гелаев принял решение об уходе в Грузию слишком поздно. Остатки его отряда — 37 человек — вышли в дорогу 30 ноября из поселка Кири, микроскопического аула на самом юго-востоке Чечни. Их путь лежал в соседний Дагестан, а оттуда к грузинам через перевалы. Идти приходилось по первобытным горам, ревностно соблюдая маскировку, поэтому дистанцию в двадцать километров по прямой последние гелаевцы преодолевали девять дней. Вывести боевиков в Грузию через перевал обещал местный проводник. Однако когда до гребня осталось три сотни метров, он забрал вознаграждение, махнул рукой в нужную сторону и ушел. Попытка взобраться выше по глубокому снегу, под пронизывающим ветром, в декабре, при температуре минус 30, на высоте в три километра, закончилась естественным образом: гелаевцы скатились обратно. Измученные, они начали скитаться по Дагестану. Сумели найти сельпо, в котором запаслись продуктами, но после выхода к людям кто-то позвонил пограничникам.

Солдат, выехавших на вызов, гелаевцы поймали в засаду и расстреляли почти мгновенно. Бойцам сказали, что боевиков всего пятеро — на самом деле их было тридцать с чем-то человек. Расстрелянная в упор машина полетела в пропасть. Но террористам от этого стало только хуже — теперь за ними принялись гоняться все наличные силы русских в этом районе. Уже через несколько часов к заставе Мокок перебросили части МВД, спецназ ГРУ, десантников.

Воздух ущелий разрывался от рева вертолетов. Пилоты погранвойск хорошо знали местность и довольно быстро нашли подозрительных людей с оружием. «Одеты в черное, все бородатые, движутся в Грузию». На боевиков обрушился огонь с неба. Однако выкурить чеченцев из расщелин вертолетчики не смогли, а затем Гелаева и его людей спасла удачно наставшая нелетная погода. В снежную бурю они сумели ненадолго оторваться от преследования, но теперь отряд обложили со всех сторон, а вскоре бомбардировщики вызвали лавину. Снег унес восьмерых, в том числе ценного араба с картой и единственным GPS-навигатором. Многие чеченцы были ранены или обморожены (обморозился и сам Гелаев), все — истощены, а по склонам били бомбардировщики, вызывая новые лавины.

Отряд Гелаева разделился. Одиннадцать человек отправились прямиком в Грузию, взобравшись на хребет. Вскоре они попали в засаду погранвойск. Четверо спасли себе жизнь, подняв руки, остальные погибли в бою с пограничниками или умерли по дороге. Сам полевой командир с остатками группы двинулся в другую сторону. К сожалению, в эти же дни сорвались в пропасть трое спецназовцев, ловивших боевиков.

У водопада в ущелье гелаевцы нашли пещеру, где и укрылись. Однако чеченцев нашли и там. Обрушить каменный свод вертолеты не могли, поэтому разведчикам пришлось взяться за автоматы. Несколько чеченцев пытались ускользнуть через расселину поблизости, но их накрыли ракетами с воздуха. Командование считало, что Гелаев в этой группе: это были его последние бойцы. Но эпопея на этом не кончилась.

Где обмороженный и с трудом ходивший Гелаев провел следующие недели, как он выжил, как скитался по Дагестану — всё это неизвестно. По одной из правдоподобных версий, он отделился от своих людей значительно раньше и отсиживался в овчарне, а потом двинулся в Грузию в одиночку. В горах всё ещё шла охота, и утром 28 февраля на маленьком посту Мушак дежурный боец Дмитрий Буянов увидел на склоне горы неизвестного мужчину. Гелаев пропал несколько недель назад, в окрестностях Мушака ходили пастухи, и поначалу в незнакомце даже не заподозрили боевика. Обнаружив, что за ним следят в бинокль, Ангел развернулся и пошел обратно. Начальник поста на всякий случай послал за ним двоих пограничников. Это были два двадцатидвухлетних местных уроженца, Абдулхалик Курбанов и Мухтар Сулейманов. Солдаты собирались проверить у неизвестного документы…

Когда пограничники не вернулись, на посту подняли тревогу и вышли искать своих людей. Первым нашли Гелаева. Труп лежал возле дерева. У него не было руки. Затем обнаружили двух бойцов, тоже мертвых. Гелаев устроил на своих преследователей засаду. У двух мальчишек не было никаких шансов против воюющего всю жизнь старого диверсанта. Один из парней получил пулю в голову и погиб сразу. Другой, смертельно раненный, смог сделать несколько выстрелов в ответ — и ранил Гелаева, перебив ему руку. Живучесть полевого командира поражает: если верить экспертам ФСБ, он сумел добить умирающего пограничника, ампутировать перебитую руку ножом, перетянуть обрубок жгутом, перебраться через речку, рядом с которой убил солдат, и только на другом берегу истек кровью и умер — на четвереньках, с зажатой в руке шоколадкой «Аленка», как полз.

На трупе нашли автомат Калашникова, три магазина с патронами, гранату Ф-1, шоколад и кофе, упаковку вермишели «Роллтон», кусок вяленого бараньего сала, 200 долларов, карту Цунтинского района, записную книжку с длинным списком телефонных номеров и ваххабитские книги.

Так закончилась история одного из самых боеспособных чеченских формирований. Окончательный разгром «гелаевского спецназа» стал выстраданным и заслуженным успехом российских войск.

Новый акт драмы теперь разыгрывался за пределами Чечни.

ЧЕРНЫЙ ПОТОК. ТЕРРОРИСТИЧЕСКАЯ КАМПАНИЯ 2004 ГОДА

В 2004 году террористическая война достигла своего пика. Видимо, Басаев понимал, что использует последний шанс переломить ход конфликта в свою пользу и перехватить инициативу. Поэтому боевики действовали с величайшим напряжением сил. Они в последний раз собирали отряды в сотни бойцов, а подпольные сети в глубине России работали на износ, рассылая все новых и новых смертников. В 2004 году подполье использовало все сохранившиеся резервы в последнем настоящем усилии.

6 февраля очередной смертник (против обыкновения, мужчина из Карачаево-Черкесии) взорвался в вагоне метро, а 22 июня 2004 года боевики нанесли мощнейший удар по Ингушетии. Главной целью нападения стала Назрань.

Поздно вечером 21 июня отряды из чеченских и (едва ли не впервые) многочисленных ингушских боевиков атаковали одновременно местное МВД, базу пограничников, городской ОВД, базу ОМОН, ГУВД, станицу Слепцовскую, Орджоникидзевскую и Карабулак. В налете участвовало не менее двухсот бойцов, более радикальные оценки доводят число нападавших до нескольких сотен.

В МВД этой ночью дежурило около двадцати человек. Боевики налетели на здание с воплями «Аллах акбар!», но особого успеха не достигли. Атакующие обстреляли казармы пограничников, позиции мотострелкового полка, атаковали и захватили оружейные склады МВД.

Отряды диверсантов взяли под контроль КПП на автотрассе. С малочисленной охраной они расправились быстро и легко, после чего устроили засады. Часть боевиков переоделась в милицейскую форму, что серьезно облегчило им работу. Атаки на здания МВД и ФСБ были скорее отвлекающим маневром. После объявления тревоги офицеры МВД, прокуратуры и ФСБ бросились к месту службы — на поддельных блокпостах их останавливали, просили предъявить документы и расстреливали. Сам город патрулировали лжемилицейские отряды. Несколько групп вели зачистку по адресам, убивая силовиков и чиновников.

Попытка штурма СИЗО, к счастью, провалилась: тюремщики отстреливались из всего, что у них было, и боевикам не удалось прорваться внутрь.

Это, однако, единственное утешение. За ночь погибли по меньшей мере 78 человек, в том числе три офицера «Вымпела», и. о. министра внутренних дел Ингушетии, его заместитель, прокурор Назрани, прокурор Назрановского района и другие высокопоставленные силовики и чиновники. Боевики взяли исключительно богатые трофеи — более тысячи стволов — и благополучно ушли, даже не заплатив за успех кровью. На 10–12 часов власти фактически потеряли контроль над регионом. Что особенно скверно, часть террористов — местные уроженцы — потом растворилась в самой Ингушетии.

Дитя безопасности осталось без глаз у рекордного количества нянек. Отдельные управления ФСБ, ГРУ, МВД, армии, чеченские вооруженные формирования — все эти части действовали на одной и той же территории, имея мало возможности координировать свои действия.

А атаки продолжались. 15 июля 2004 года банда примерно в сотню стволов (в основном кумыки, аварцы, ногайцы и арабы) под командой Басаева напала на крупное село Автуры. Всплеск активности многие связывали с дезертирством из рядов кадыровской милиции после гибели Ахмата Кадырова. В результате боя восемь оставшихся на российской стороне кадыровцев погибли, еще 12 попали в плен. Боевики захватили село и полдня удерживали его, расправляясь с настоящими и мнимыми сторонниками российских властей. На исход боя сильно повлияли сложные отношения между русскими и кадыровцами. Местные милиционеры, узнав, что в Автурах идет бой, предпочли не вмешивать в дело армию, а собственных сил оказалось недостаточно. Нападающие блокировали основные въезды в Автуры и принялись обстреливать позиции милиционеров. Две машины кадыровцев, пытавшиеся въехать в село на помощь товарищам, боевики остановили и расстреляли.

— Ну почему они не доложили сразу, еще ночью, что да, на нас напали бандиты? — возмущался русский офицер из Шали. — Почему мы должны черпать информацию из радиоперехватов? Окончательно все прояснилось только часам к десяти, когда боевики перед отступлением уже открыто говорили в эфире, что они и школу сожгли, и пленных захватили. Узнай мы обстановку раньше, глядишь, и вертолеты бы из Ханкалы вызвали, чтобы ударить по отступающим в горы боевикам.

Разгром отряда лоялистов в Автурах прошел почти незамеченным: общественность только-только отходила от бойни в Назрани, а вскоре всё затмил Беслан. Однако пощечина получилась звонкой: боевики захватывают аул с населением в 20 тысяч человек, удерживают несколько часов, делают что хотят, собирают трофеи и счастливо уходят.

По схожему сценарию прошло нападение на Грозный 21 августа. Вечером боевики появились на окраинах города, причем перемещались крупными группами по несколько десятков человек. Считается, что всего они имели 200–400 бойцов. Снова импровизированные «блокпосты», поиск милиционеров, убитые и раненые. Грозный, конечно, был лучше готов к бою, поэтому такого эффектного успеха, как в Назрани нападающим добиться не удалось, но столкновение все равно оказалось кровавым и жестоким. Мрачный фарс: один из местных жителей на фальшивом блокпосту решил, что его перехватили настоящие милиционеры, и показал фальшивое милицейское удостоверение. Беднягу расстреляли на месте. Вообще, боевики действовали довольно бессистемно, в основном стремясь нагнать ужаса. Несколько гражданских они застрелили просто на всякий случай. Тяжелое ранение, например, получил сварщик, мирно чинивший автомобиль: военного в нем «опознали» по камуфляжным штанам. В другом месте моджахеды расстреляли всех пассажиров машины за то, что водитель подвозил ямадаевца.

Налет на Грозный обошелся еще в три десятка убитых солдат и милиционеров, в основном чеченцев. Погибла дюжина гражданских. В этот раз моджахеды понесли потери, но добились важной цели: продемонстрировали, что еще живы и способны успешно действовать. Третье крупное выступление за считаные недели; казалось, что вернулся 2000 год. Правда, боевики не могли поддерживать такой темп долго: их силы к тому моменту существенно подломила долгая война на истощение. И все же Басаеву и Масхадову удалось на несколько месяцев перехватить инициативу.

А всего через несколько дней в центральной России стряслась новая беда. 24 августа две смертницы сели в самолеты, вылетавшие из Домодедово. Как они попали на борт — отдельная история, которую тяжело описать в приличных выражениях. В аэропорту милиционер задержал обеих для проверки документов, не нашел ничего подозрительного и отпустил. Через несколько минут они купили билеты у спекулянта и прошли в зону вылета без досмотра, дав контролеру взятку в тысячу рублей. Здесь же, в Домодедово, шахидки получили взрывчатку. Вскоре после взлета обе смертницы взорвали свои самодельные бомбы. Самолетами управляли высококлассные, очень опытные пилоты, и они боролись до последнего, но шансов справиться с разваливающимися в воздухе машинами у них уже не было. Погибли 90 человек.

31 августа еще одна самоубийца подорвала себя у метро «Рижская». Единственный отрадный момент: вместе со смертницей случайно подорвался и организатор теракта, дважды судимый уголовник из Карачаевского джамаата.

А уже на следующий день вся Россия узнала название маленького города в Северной Осетии.

Узнала, чтобы не забыть никогда.

Источник: Спутник и погром. Автор: Евгений Норин (@NorinEA,). Продолжение следует...

Читайте также:

Забытая история: как русские Пекин брали. Часть первая. Часть вторая;

Стылый ветер Туркестана. 150 лет Иканскому бою. Часть первая. Часть вторая. Часть третья;

Русские ангелы Мессины