Зимний сезон 92-93 годов работал я в Мезенской сейсмопартии, на границе Архангельской области и Ненецкого автономного округа. По мнению начальства, работа оператора сейсмостанции непыльная, поэтому я совмещал её с должностью завхоза, а в свободное время выполнял работу техника, т.е. паял и ремонтировал всё, что требовало ремонта и пайки. Ну это к слову пришлось, а так - искал я нефть, чтобы наполнить ею закрома родины и карманы её руководителей.

На 23 февраля и 8 марта начальство решило вывезти народ на отдых в Архангельск, а поскольку выезжать мне особо было некуда (семьи нет, с водкой особо никогда не дружил, а что ещё на большой земле делать-то?), то решил я остаться на это время в поле. Сейсмостанции не дать разморозиться, да сейсмокосу подремонтировать. Сейсмокоса - это такой 96-жильный провод длиной в 1,5 км, на который крепятся сейсмоприёмники. Их, кстати, я тоже должен был отремонтировать. Чтобы не скучно было.

Чтобы стал понятен дальнейший рассказ, немножко опишу работу сейсмопартии. Итак, впереди всех идут топографы. Они прокладывают по лесу и болотам профиль, попросту говоря, дорогу в лесу прорубают. Обычно они где-то там впереди, на лихом коне, в смысле на трелёвочнике, и хрен их кто видит. За ними, отстав на 5-6 км идут буровики со взрывниками, а позади всех плетётся ваш покорный слуга на сейсмостанции, что-то там взрывает и записывает на магнитную ленточку. Перед отгулами буровики перегнали буровую в лагерь топографов, взрывники вернулись в базовый лагерь, а сейсмостанцию решили тоже перегнать поближе к топографам: там и люди остаются, и дрова, и топливо имеется. В общем, жить можно.

И вот тут случилась очень маленькая оплошность - тракторист оставил сейсмостанцию НЕ ТАМ. Попросту говоря, бросил её посреди леса, километрах в 6 от лагеря топографов и примерно в 20 км - от базового лагеря. После чего сообщил мне радостно: «Топики здесь метрах в 200 за поворотом» запрыгнул в вездеход и свалил в туман. Ну 200 так 200, завтра с утра схожу - подумал я, и отправился в сейсмостанцию читать книжку под названием «Японские новеллы ужаса». На кой чёрт я её в поле вообще потащил, до сих пор для меня тайна великая.

Смеркалось. Через полчаса чтения на улице начал очень таинственно завывать ветер, послышались тихие крадущиеся шаги, а по крыше что-то тихо прошуршало. Всё-таки «Японские новеллы ужаса» - не самое лучшее чтение для одинокого геофизика в зимнем лесу. Особенно ночью. Особенно в одиночку. Собрав волю (и всё остальное) в кулак, я вышел из сейсмостанции, чтобы завести бензоэлектрический агрегат, или попросту абешку. Абешка сказала - а вот хрен ты угадал, и подмигнула мне пустым бачком. Ну ладно, пара свечей у меня валяется, завтра к топикам сгоняю, заодно и бензином разживусь, - решил я, и завалился спать.

На следующий день, вооружившись канистрой, я отправился в лагерь к топографам. Через полчаса пути, я как-то засомневался, что лагерь «в 200 метрах». Поскольку прошёл я уже явно километра два, а то и все три. Вывод был очень ясен - я хрен знает где, без бензина, дров и связи. Без связи - потому что рабочая рация на сейсмостанции очень слабая и бьёт всего лишь на 1,5-2 км, а сотовых телефонов ещё не выдумали.

Круто ты попал на ТВ, - чуть было не спел я, но поскольку песню вместе с «Фабрикой звёзд» в то время ещё не придумали, то пришлось мужественно почесать в затылке и отправиться на заготовку дров. Завалить сушину топором несложно. Гораздо сложнее распилить её потом двуручной пилой. Никогда не пробовали пилить двуручной пилой в одиночку? Незабываемые ощущения. Дальний конец пилы начинает болтаться из стороны в сторону, пила «играет» и вылетает из бревна. И так раз за разом. Через полчаса мучений, я воткнул один конец пилы в сугроб, так что она двигалась в нём, как в пазу и перестала прыгать, как ненормальная. К вечеру я уже гордо разгуливал около большой поленницы.

В общем, дрова есть, продукты есть - жить можно. Но скучно. Особенно потому что «Японские новеллы ужасов» читать мне как-то не хотелось, а других книг, кроме разве что инструкции к сейсмостанции у меня не водилось. Так что стал я заниматься проверкой и ремонтом косы и сейсмоприемников, а по вечерам вырезал из капа вазочку. На Луну не выл, днём бегал на лыжах, готовил пожрать - жизнь Робинзона бывает весьма скучной...

А через четыре дня моей робинзонады приехали топографы и перегнали сейсмостанцию в свой лагерь.

Немного фоток с работы, повстречали их по пути с работы. Около 50 шт.

Весь мир зависим от нефти. Каждый день скачет цена за баррель. В интернете миллион информации про новые технологии бурения, про объемы добычи, транспортировки и тд. Но мало кто задумывается, как же ищут эту самую нефть?

На самом деле поиск полезных ископаемых-не самая молодая отрасль науки. Геологоразведкой занимаются многие десятки лет. Применяются сотни технологий. Они постоянно модернизируются и совершенствуются. Но я бы хотел рассказать про один конкретный вид поиска нефти- сухопутная сейсморазведка. Ну то есть которая на земле, а не в море.

История применения сейсморазведки для поисков и разведки месторождений нефти и газа насчитывает не более 90 лет. Первые успешные опыты применения сейсморазведки для обнаружения залежей нефти были проведены в США еще в 1924 году. В последующие годы техника и технология ведения сейсморазведочных работ непрерывно изменялись и совершенствовались. В истории отечественной, впрочем, как и мировой сейсморазведки, можно условно выделить четыре крупных этапа, каждый длительностью примерно в 25-35 лет, имеющих свои характерные особенности и отличия. Но я не знаю что и как было конкретно сто лет назад. Но могу рассказать как обстоят дела сейчас.

Итак, начнем. В первую очередь нужно сказать, что существуют огромные организации и научные институты, которые готовят проектную часть проведения работ. В целом ситуация выглядит следующим образом. Есть нефтяная фирма и она захотела найти капельку нефти или же актуализировать старые запасы. Они проводят тендер, выигрывает какая-нибудь фирма, после этого определяется площадь проведения работ, способ, которым будет производиться и пишется конкретное тз. Десятки людей начинают все рассчитывать и просчитывать. Так же выбирается метод. Я знаю два основных. Называются они 2Д и 3Д. При проведения сейсморазведочных работ методом 2Д на площади выстраиваются линии. Называется эта линия профиль. Она может быть как прямой, так и ломанной. Она может как пересекаться с другими профилями, так и не иметь точек соприкосновения. Длина таких линий может достигать 70 км.

При проведении 3Д работ. Линии (профиля) разделяются на линию возбуждения и линию приема. Располагаются они строго под прямым углом. Значительные различия на этом заканчиваются. А, ну еще такие работы дороже.

На этих самых линиях бравым отрядом топографов выставляются специальные палки, называются они пикеты. Что бы не потеряться и понять куда конкретно нужно воткнуть пикет используются современные технологии в виде GNSS приемников. Ну по большому счету это такой же навигатор как в телефоне, только в сотни раз точнее и существенно дороже. Каждый пикет имеет свой порядковый номер. Точки, в которые ставятся пикеты, называются «Физические точки» или «Точки наблюдения». Расстояние и положение этих точек определено проектом проведения работ. Обычно между пикетами от 25 до 50 метров.
Далее, после топографов проходит сейсмоотряд. Это самая грязная и тяжелая работа. В их обязанности входит расставлять сейсмодатчики. В простонародии называющиеся морковками. Ну потому что похожи. Эти самые морковки подключаются к еще одному длиннющему проводу, который называется косой. Коса в свою очередь подключается к геофизической станции-будка на колесах, которая оборудована по последнему слову техники.

Дальше, после того как расставили морковки происходит, собственно, сама магия. К этим же самым пикетам, где расставлено оборудование, подъезжают большие специальные машины. Номады называются. А по научному-УВСС. Установка возбуждения сейсмических сигналов. Подъезжают, встают в специальный строй, опускают свои большие плиты и начинают, в прямом смысле слова, долбить землю. Ну то есть они создают импульс, который уходит в землю, проходит на глубину до 5-7 км и возвращается. И вот этот возвращенный сигнал ловится теми самыми морковками, которые за некоторое время до этого расставлял сейсмоотряд. Морковки все сигналы уловили и по косе данные передались на станцию. Там сидит оператор и следит за тем, что бы качество полученного материала удовлетворяло требованиям заказчика. Если что то идет не так, то установки стоят и долбят землю до тех пор, пока не достигнут желаемого результата. Дальше установки переезжают к следующему пикету и все по новой. После того, как все данные получены и обработаны оператором они передаются геофизику-интерпретатору. Это такой специально обученный очень умный человек, который сидит на базе и занимается тем, что каким то образом пытается структурировать все данные и понять, подходит ли это заказчику или нет. Если нет, то все начинается снова. На моей памяти случалось, что участок из 30 пикетов не могу отработать неделю. То ветер сильный, то материал хреновый и тд.

Но не всегда приходится работать в чистом поле. Очень часто бывает лес, реки, болота, овраги, населенные пункты. Вот тут самое веселье. Самые первые попадают топографы. Потому что в лесу связи нет нифига, а точность требуется большая. И лес обычно такой, что без чьей то там матери пройти невозможно. А есть еще всякие мошки-блошки и дикие звери. Итак, топограф идет по лесу, за ним двигается его помощник. Он несет пикеты и сигнальную ленту. И не просто несет, а вешает ее так, что бы было видно тем, что пойдет дальше. А дальше пойдет отряд лесорубов. Это такие кучки людей, которые ходят с пилами и делают так, что бы можно было самому пройти и протащить оборудование - уже знакомые нам морковки и косы, а еще автомобильные аккумуляторы и всякие мелочи, необходимые для правильного фукнционирования профиля. Пилят обычно на ширину до полутора метров. Но ведь установки не смогу проехать.

Значит в ход идет отряд бурильщик с мобильными бурильными установками. Эти ребята так же идут по пикетам и в определенных местах делают скважины. Глубиной до 5 метров. (знаю, на северах гораздо глубже, но там совсем другая техника). После буров идут взрывники. Самые отчаянные. Потому что взрывник в лес заходит сам и несет еще примерно 12-15 кило взрывчатки за спиной. В каждую пробуренную скважину они закладывают определённый проектом заряд. Подключают взрывмашинку и ждут указаний от оператора на подрыв. Ну а дальше вы уже знаете. Оператор-проверка качества материала-передача геофизику-передача в организацию для дальнейшей обработки.

В совокупности факторов-это адский труд. Реально пушт все. В этой заметке было рассказано про топографов, сейсмоотряд, бурильщиков, взрывников, машинистов УВСС. А помимо этого есть еще водители (очень отмороженные ребята, в хорошем смысле слова), слесаря (из говна и палок делают абсолютно все), повара (везде по разному, но в моей партии были отличные), уборщицы жилых помещений (без них никуда) и тд. Если будет интересно-дайте знать. Могу рассказать про быт людей, которые живут в партиях. Если есть матерые геофизики и вы хотите меня поправить-напишите об этом в комментариях). Я всегда за конструктивную критику.

P.s. Я не геофизик и рассказывают то, что видел своими глазами во время работы топографом, поэтому могут быть ошибки в технологии, но вряд ли они будут критичными.

Топографы за работой.

Те самые большие УВСС, в центре у них большая пластина, которая создает импульс.

Примерно так выглядит "коса" с "морковками".

11 Августа. Еб вашу мать, куда я попал? Подъемы в 5 утра, вьебываешь до ночи. Тут нет выходных. Сегодня приехал новенький хлопец из города. Поработал с нами день, вечером выпрыгнул на базе с вахты вперед всех с криками "нахуй нахуй! везите меня обратно". Сегодня утром на раздаче профилей его уже не было. Старички только посмеялись, ничего нового.

Бухать строго запрещено, проверка алкотестером каждое утро(у водил еще и вечером), но кого здесь это останавливает. Научили, как обманывать алкотестер. Нужно всего лишь выпить стакан подсолнечного масла перед походом к ТБшнице и прибор не пищит. Пищит потом твоя жопа на профиле до самого обеда. То там то здесь белеют жопы твоих коллег по бригаде щедро орошающие землю дрисней. У ТБшницы главное не упасть, если бухать ты закончил в 4 а в 5 уже стоишь и дуешь в прибор. Обычно заходят по трое и самого слабого подпирают с боков для надежности. Далее раздают наряды, формируют бригады, жрем и можно идти спать в вахту до самых профилей.

17 августа. Добрались до населенного пункта, разматываемся прямо по огородам. У поцанов праздник. Селяне в каждом дворе выращивают коноплю прикрытую ящиками. С улицы не видно шо растет а через щели достаточно света проникает для фотосинтеза. Обдираем все кусты. Это не дичка за забором а хорошие сорта. Жаловаться ведь никто не пойдет.

Шел мимо соседнего профиля, старшый техник бригады перекапывал дорогу для проводов. Видно дунул он неслабо тк ушел далеко в поле и продолжал копать. Окликнул его, он отлип, заржал и вернулся в реальность. Трава здесь не то шобы приветствуется но к ее курению начальство куда более лояльно чем к синьке, от которой постоянные ЧП и драки. А под стаффом рабочие весело вьебывают весь день без устали это как допинг если не наглеть.

22 сентября. Наконец то сел на станцию. Хотя по ночам, днем все равно морковки топтать приходится, но уже шото. Учусь потихоньку. Ребята операторы только рады. Посидев на рациях пока на базе все не уснут сажают меня а сами или пьют или спят. Я сижу до 6 работаю. Всем хорошо.

Сегодня была хуевая ночь. Постоянные обрывы, нихуя не отстреляли физов. Утром меня приветствует база, сам начальник. У него заячья губа и разобрать шо он говорит и вживую то проблематично, а уж по рации. Доложил сколько настреляли. Сижу выслушиваю:

-Буать бибилыы ам ашо енег икуаа выбяятки еанные вашу ать идорасы ишо аз акое овтоица я ам ично уоды! Еайте хоиити меняя ета ниибет!!!

Смотрю на одной из шконок зашевелилось одеяло и оттуда на меня смотрит покрасневший операторский глаз.

-Малой, а шо там начальник сказал?

-Ээ. Я только понял шо его это не ебет.

- Ну ладно. Работай.

Глаз снова исчез под одеялом.

29 сентября. Освоился на станции. Гоняю рабочих и дежурок. На дежурке вечером ездили в деревню менять на самогон слитую за неделю соляру. Хранится все прям под станцией шоб далеко не ездить. Все равно все к ней гоняют. У нас новый оператор с другой партии. С той выперли было за пьянку но спец хороший. Их начальник давно пытался спалить на месте преступления за бухлом, но не мог. Как то раз внезапно приехал и идет прям к станции. А кунг закрытый изнутри не видно. Благо водила на месте, по рации орет. Прячьте бухло скорей, к вам идут! И чел ни нашел ничего лучше чем распахнуть дверь и два стакана пива вылить в ночь. Прямо на поднимающегося к нему начальника. И вот он здесь. Пьем пиво знакомимся.

1 октября. На базе ЧП. ТБшница пока все в поле как обычно шарилась по вагончикам в поисках пустых бутылок и личной премии и нашла на столе забытую книжку Славика. Незнайка на Луне. Удивившись выбору литературы взяла к себе полистать а внутри на каждой странице обнаружила листы конопли. Наш летний урожай, который хранился и сушился в этой толстой книжке и должен был ближайшей перевахтвкой уехать со Славиком в город. Не дотерпел пару дней. Будут санкции. У всех плохое настроение.

6 октября. Работал как обычно ночью на станции. На дежурке парень Олег. В принципе спокойный парень, но служивший в Чечне и не писарем в штабе. Сегодня мне реально стало страшно, думал произойдет убиство. А все потому шо внезапно стали отключаться профиля. Я бужу Олега они едут на один. ФДУшку кто-то от аккума отцепил, питание пропало линия сдохла. Работа стоит. Починил. Я поднял профиль, дал команду вибраторам и тут же отвалился соседний профиль. Сообщил Олежке. Тот беззлобно матюкнулся. Ну бывает. Поехали туда. Там тоже самое. Не успел я поднять этот профиль, как вырубился следующий соседний. Олежа начинает закипать. Явно какой то мудак среди ночи шарится в поле и отключает оборудование. Нахуя непонятно, но все нервничают. Работа стоит. Через еще два профиля подобной хуйни Олег сказал мне мы едем на опережение я буду его убивать. Я тревожно замер на рации прикидывая пойду или нет соучастником. Через 5 минут в рацию начинаю ржать. Я приготовился к худшему но оказалось это был конь. У которого скованы передние копыта шоб далеко не ушел. Он не мог перешагнуть провода и выдирал питание. В ту ночь никто не умер.

11 октября. Новый оператор оказался гурманом. Ему поварихи в честь чего то спецом нажарили котлеток а он толи их не любит толи просто мудак, высказал свое фи. Тетки обиделись. Как же мы ржали когда на следующий день к нам на станцию привезли на дежурке обед в термосах и его оказался полон обычной перловкой. Без соуса соли без всего. Ладно хоть вареной. Оценили юмор поварешек. К слову у нас щас гостят французы супера. Стучат офорудование, калибруют. Оно французское и очень дорогое. Так вот жрут с рабочими в столовке и не жужжат. Мы предлагали поварихе сходить на болото возле базы наловить и наготовить для них лягушачьих жопок. Глядишь в Парыж с собой заберут. Отмахивается и ржет.

15 октября. Очередная партия новичков из города. Дураки, перед межсезонкой устроились. У нас тут люди в армию бегут отдохнуть от сейсмы. Сами сдаются военкоматам и сливаются. Уволиться в сезон ведь нельзя. Но это чуть позже начнется, пока еще терпимо. Новички бегают с выпученными глазами, жутко тупят и во всем слушаются техника да и любого аборигена. Стандартная разводка от водил на смотке Камазе. Встать в чистом поле и типа забуксовать в легкую горку. Справа сидит техник еще правее у двери рабочий новичек. Водила горестно вздыхает, опять застряли надо бы толкнуть. Техник поворачивается к рабочему и орет:

-Оглох? Толкнуть надо! Рабочий пулей вылетает с кабины и начинает в чистом поле толкать Камаз трехоску груженый под завязку оборудованием. В кабине в это время уссыкаются со смеху, на соседних профилях мы лежим после обеда наблюдаем в очередной раз одну и ту же картину и посмеиваемся. Мозги на вахте начинают работать на вторую неделю. Но не у всех...

3 ноября. Шото холодно блять. Даже курить ходить на улицу не хочется после работы. А в вагончике строжайше запрещено. Живет с нами парень который охуительно парадирует начальника-заячью губу. Вот сидит в коридорчике Витек на кортах и курит в печку буржуйку. Заходит пародист и говорит:

-Эээ ооо ааа хуйнняя аемму уииим в омеееиии?!?( Это шо за хуйня почему курим в помещении?)

Бедный Витек от неожиданности сует голову в печь. Вся жизнь перед глазами пролетает. Далее несколько минут беготня друг за другом вокруг вагончика. Я даже вышел посмотреть догонит или нет.

4 ноября. Пока меня не было боролись соседи в вагончике. Уронили телевизор перебили мне провод на мыше. Заебись, как теперь играть? Хоть ноут убираю под подушку когда ухожу.

Ноябрь-Декабрь. Ебаная межсезнока. Ждем зимы кто не уехал в город. Чиним оборудование готовимся к переезду.

11 декабря. Снимаемся едем в соседний регион на новую базу. Часть вагонов уже там лишь бы натопили нормально. Холодно пиздец на улице. Бухаем в вахте. Ехать 12 часов.

12 декабря. На месте. Кто может ходить разбредается во тьме по свободным вагончикам. Нужно найти теплый и проспаться. День был тяжелый, все устали. Напротив меня сидел всю дорогу сосед Витек. Рядом с ним никого. Он больше нас устал и по дороге лег на сидения и спал. Я уже в вагончике вспомнил про него и подумал шо он нахуй там замерзнет в глушенной вахте и надо его выручать. Растолкал пародиста и пошли за Витьком. Тот сладко спал в пустой вахте. Очень сопротивлялся когда мы его поднимали и под руки вели в вагон. Для твоего же блага, идиот! Меня всю дорогу смущало шо Витек как то странно вскидывает ногами и вырывается. Сказать у него ничего не получалось но дрыгался он как уж на сковороде. И только перед самым вагончиком я понял в чем дело. Он снял ботинки в вахте а мы спьяну не увидили в темноте. И вели его босого по снегу 200 метров. Наверно ему не понравилось...

14 декабря. Начальства нет, база необорудована. Станция не приехала, все бухают. ИТР, рабочие, водилы. С ближайшей дерервней связь налажена. Ночью кто-то бегал за другим кем то с топором. Заперли на кухне, топор изъяли. Надо бы начинать работать, народ дуреет.

16 декабря. Приехали дорогие гости. Заячья Губа и приспешники. Построили всех в линию. Губа хмуро спросил:

-Ездили в деревню?

В ответ нестройное не не...

Губа хмуро поглядел на петляющий след от вахты который виднелся на километр в сторону поселка, матюкнулся и велел разойтись. Скоро начнем физы стрелять, пора трезветь.

24 декабря. Обжились. Баня, столовка. Работаем. Сегодня мы проебались на профилях, приехали поздно в 11. Пожрали холодный ужин и в баню. В 5 утра вставать надо быстро мыться и спать. Обычно мы не проебываемся, но 2 раза застряли и овраги ебаные. Еще один сосед Пашка любитель попариться остался один в бане в районе 12ти. Неравнодушные люди уходя спиздили из предбанника все его вещи, оставили лишь тапки. Паша обнаружил это слишком поздно. Ну хуле делать, ноги в тапки и бежать под -20 в ночь к вагончику через всю базу. И надо было в это же самое время нашей дорогой всемилюбимой ТБшнице. Да, сходить поссать. Представляю ее ужас когда она сонная бредет меж спящих вагончиков и из угла ее на полном ходу сшибает голый дымящийся мужик. Пару секунд стоит и смотрит в неменьшем ахуе а потом исчезает в ночи.

Прибежал Паштет и не обращая внимание на наш ржачь по поводу его наготы стал судорожно брить ебальник. Утром ТБшница ходила мимо нас и пристально вглядывалась в суровые лица но опознать ночного летуна не смогла. Паша спасся.

Новый год. Пьянство в городе. В этот пиздец возвращаться совершенно не хочется, может в армию сходить...

14 января. Обана. Меня вызвал Губа и обрадовал. Пиздуй ка ты говорит с большой земли да прямо на север в Сибирь. Там операторов не хватает а тут я не знаю куда вас девать. Ходил прощался с домами-вагончиками. В тех краях я еще не был. Хуй знает шо меня там ждет. Слухи ходили разные.

Автор - n0Lik.