Отдыхал в Одесском санатории.
Пансионат. Столовая. Время обеда: народ быстро поглощает принесенную еду, надо ведь и на пляж успеть :) В проход между столами выходит женщина - культработник санатория, она же массовик-затейник, и начинает громко (чтоб услышали все) кричать:
"Уважаемые отдыхающие, администрация санатория просит вас не выносить еду из столовой, и не кормить ею собак. Собаки ЭТО НЕ ЕДЯТ!".
Чем же нас таким кормили, если собаки от этого отказывались?! :)
Уважаемые пикабушники, надеюсь на ваше понимание.
Я пишу дипломную работу насчет анимационной деятельности в санатории. Поэтому к вам вопрос:
Какие виды развлечений и досуга вы хотели бы видеть в санаториях?
Большая просьба ответить в комментариях.
И вновь привет, Пикабу. Так как публике понравился мой первомайский полуночный рассказ День, когда торренты остановились, я решил поделиться первой частью, если угодно главой, рассказа, который уже грозит перерасти в книгу. Этот текст соответствует моему обычному, дефолтному состоянию души больше, чем предыдущий.
Летняя жара, старая маршрутка, а напротив сидела она – бабища. Да, именно так, что-то среднее между женщиной и старухой, представитель вида, крайне распространенного в наших широтах. Крепко сцепив руки, разбитые физическим трудом и артритом на ручках своей сумки-баула, она сидела напротив меня. Персонаж абсолютно обыденный, имея невыразительную внешность, она все же бросалась в глаза. Первое – размеры. Не знаю как, но представители вида бабищ всегда почему-то огромны. Зная, сколько в среднем весят люди, даже сложно вообразить, какую работу проделал ее организм, да и организм любой из ее вида, для того, чтобы добиться подобных габаритов. Занимая три четверти двойного сиденья, она всем своим видом выражала независимость и мнимую мощь, изредка поглядывая близко посаженными глазками на окружающих. Но главное, что не давало мне покоя, раздражало, привлекало внимание и не позволяло оторвать взгляд от рыхлого лица – капельки пота над верхней губой. За окном июль, плюс тридцать и в духоте тесной газели бабища страдала, но не подавала виду, а в это время капельки пота предательски свисали с ее усов. Может быть она и боролась с ними в молодости, выжигала перекисью водорода или выщипывала, но время взяло свое – усы нашли себе путь на волю, а помогли им лень и безразличие к собственной внешности со стороны их хозяйки.
Поправив яркое, в аляповых цветах синего цвета, но красивое по мнению бабищи платье, и бросив еще один взгляд в окно, она стала искать себе мишень. Подобные люди в принципе не способны на мысли о хорошем, но еще хуже, когда они начинают думать об окружающих. На этот раз выбор пал на соседа по сиденью.
Он был так же обычен, как и его соседка. Парень неопределенного возраста, тощего телосложения и с мышиными чертами лица. Насколько мощной выглядела его соседка, настолько хилым и беспомощным казался он. Уставившись в экран старенького смартфона он что-то читал, близоруко щурясь и стараясь удержать девайс перед глазами в трясущейся маршрутке.
- Молодой человек, вы тут не один! – сказала бабища и демонстративно двинула тазом в сторону прижатого к стенке салона парня. Будь она настроена более агрессивно, у парня могли затрещать кости, но пока он только плотнее прижался плечом к стеклу. – Совсем никакого уважения, уберите руку, сесть негде! – продолжила она и подкрепила свои слова толчком локтем в бок. Парень поморщился, оторвал взгляд от девайса и встретился глазами с бабищей.
Назревал конфликт. Как же не вовремя села батарея в плеере, который служил щитом в подобных ситуациях. Но теперь, когда наушники уже как полчаса не могли издать и звука, я оказался в западне, имя которой было маршрутка с бабищей внутри.
Пока я размышлял о плачевности собственного положения, события стремительно развивались. Монстр, ошибочно называемый женщиной, в пол-оборота повернулся к своей жертве, насколько это позволяло пространство салона. Сонная обстановка междугороднего маршрута переставала быть такой уж сонной. Старик, сидящий на другой стороне прохода, оторвался от свежего номера спортивной газеты, парочка за моей спиной прервала разговор, девушка, сидящая рядом со мной, оторвалась от своего планшета. Наблюдая подобное поведение пассажиров, да и собственное молчание, становилось понятно, что же имели в виду римляне под лозунгом «Хлеба и зрелищ!». Хлебом в пути разжиться особо негде, а вот зрелище нежданно посетило нашу дизельную колесницу. Только водитель все так же флегматично через слово подпевал очередной певичке, надрывающейся через динамики древней магнитолы, установленной в незапамятные времена гаражными мастерами вместо пепельницы.
Окинув тяжелым взглядом салон и убедившись, что она целиком захватила внимание попутчиков, бабища продолжила наступление.
- Никакого воспитания, где это видано, чтобы ехали так развалившись! – слова казались заранее выученными и поэтому деревянными, но бабищу это ничуть не смутило. Вот он, момент, ради которого стоило проснуться этим утром и, волоча за собой свой бесформенный баул, расталкивать сонных пассажиров метро, чтобы не опоздать к отбытию микроавтобуса.
Теперь настал черед парня окинуть взглядом салон, прося поддержки, но отличительной чертой нашего общества является косность. Каждый из нас понимал, и я, и старик через проход, и парочка за моей спиной, и даже развязного вида девица рядом со мной, каждый понимал, что парню не повезло сесть не на то кресло. Вежливо уступив всем свободные места, не заваленные какими-то стальными балками в конце салона, которые мерзко дребезжали всю дорогу на каждой кочке, он принял удар на себя и решил ехать спиной вперед, но в одиночестве. Но уже когда водитель щелчком отправил окурок в сторону урны и завел двигатель, двери салона открылись, и ворвалась она. С красным, недовольным лицом, волоча следом свой баул, в салон ввалилась бабища. Протянув водителю деньги она стала искать для себя и своей клади свободное место, и она его нашла – рядом с пареньком, которого теперь, спустя три часа и примерно двести километров пути, решила морально выпороть.
Старик через проход аккуратно сложил газету вдвое и вытянул затекшие от долгой езды в одной позе ноги – это было видно по появившемуся на его лице облегчению. Его мотивация в данной ситуации не была до конца ясна: толи он собирался заступиться за парня, толи присоединиться к расправе над ним в удобный момент. Вообще, сложно предугадать действия людей, которые интересуются спортом, когда сами с трудом могут присесть посрать. Старик со спортивной газетой в руках приготовился наблюдать.
Все эти мысли пронеслись в голове за то время, пока бабища набирала в грудь побольше воздуха для следующей своей атаки.
- Я к кому обращаюсь, не смей отмалчиваться, сопляк! – ее глаза стали наливаться кровью, а голос срываться на визг.
После этих слов парень попытался слиться со стенкой салона, но после осознания невозможности данного действия опять поднял глаза.
- Простите, я не хотел.
- Не хотел! Ишь какой, не хотел он. – бабища сощурилась - Я сейчас научу тебя, как надо себя со старшими вести. Я инвалид! Инвалид второй группы, а ты локтями пихаешься!
Теперь она уже откровенно визжала. Девица рядом украдкой поморщилась, я уставился в окно, а водитель сделал магнитолу чуть громче, чтобы перекрывать самые высокие ноты. Но куда там китайской поделке против бабищи? По всей видимости, ее инвалидность никак не сказалась ни на дыхательной системе, ни на голосовых связках.
Жертва продолжала что-то бубнеть себе под нос, а бабища, будто акула, уже заходила на следующий круг. Набрав в грудь опять побольше воздуха, чтобы наверняка перекричать магнитолу и донести свое мнение о воспитании современной молодежи и до водителя в том числе, она была готова начать орать.
- Рот закрой, корова.
Бабища осеклась на полуслове. Она перевела взгляд на источник звука, на уже не просто жертву, а смертельного врага, и обнаружила там старика, своего самого вероятного союзника. Последний же откуда-то успел выудить очки и теперь близоруко держа газету перед собой читал колонки мелким шрифтом.
Остаток поездки обещал быть не просто горячим, а жарким, как пламя напалма в лесах Вьетнама, но тут вмешался случай.
Водитель, внимание которого привлекло резкое высказывание, повернулся, чтобы посмотреть, что происходит в салоне, для удобства сняв правую руку с руля. В этот момент газель угодила колесом, судя по звуку, в особенно глубокую яму, и он потерял управление.
- Твою мать! – первые слова, что услышали пассажиры от водителя за все время поездки. Машина вильнула влево, потом вправо и, когда казалось, что ситуация вновь под контролем, левый борт газели разворотил чудовищной силы удар встречной фуры.
Была в ссылке в Загорье и увидела вот какие обьявления почти на всех этажах санатория. Не знаю- нашлась собака или нет, но вознаграждение весьма заманчивое)