Украинский ученый Ольга Байша высказалась о тяге Владимира Зеленского к повсеместно ненавистной неолиберальной политике, репрессиях против соперников – и том, как своими действиями он усугубляет конфликт с Россией.
Комедийный актер Владимир Зеленский, в 2019 году занявший высший пост на Украине, был практически неизвестен среднестатистическому американцу, за исключением разве что второстепенной роли в спектакле под название "Импичмента Трампу". Но когда 24 февраля 2022 года Россия развернула на Украине спецоперацию, американские СМИ в одночасье сделали Зеленского главной знаменитостью. Американских телезрителей буквально засыпали портретами человека, подавленного трагическими событиями и, возможно, даже не совсем в себе, – но достойного всяческого сочувствия. Но вскоре Зеленский превратился в доблестного героя в хаки, который гордо правит своей утлой маленькой демократией и чуть ли не в одиночку отбивается от полчищ варваров и тирании с востока.
Но за тщательно созданным западными СМИ образом таится нечто посложнее – и куда менее лестное. На выборах Зеленский получил целых 73% голосов – главным образом за обещание добиться мира, тогда как остальная часть его платформы была весьма расплывчатой. Однако накануне российской спецоперации его рейтинг рухнул до 31% из-за крайне непопулярной политики.
Украинский ученый Ольга Байша, автор книги "Демократия, популизм и неолиберализм на Украине: на грани виртуального и реального", изучила приход Зеленского к власти – и то, как он ею воспользовался в президентском кресле. В интервью Байша оценила пристрастие Зеленского к неолиберализму, его авторитарные замашки и то, как своими действиями он приблизил конфликт. Мы обсудили его контрпродуктивное и эгоцентричное руководство на протяжении конфликта, сложные культурные и политические взгляды и идентичность украинцев, партнерство между неолибералами и праворадикалами во время и после Майдана, а также вопрос, окажется ли захват Россией всего Донбасса менее популярным среди местного населения, чем в 2014 году.
Натали Болдуин: Расскажите немного о своем прошлом. Откуда вы родом и как вы заинтересовались нынешней проблематикой?
Ольга Байша: Я этническая украинка, родилась в Харькове на границе с Россией, где до сих пор живет мой папа и другие родственники. До конфликта Харьков был одним из ведущих образовательных и научных центров Украины. Харьковчане гордятся, что живут в "интеллектуальной столице" Украины. В 1990 году здесь была создана первая свободная от партийного контроля телекомпания и выпустила в эфир первый выпуск новостей. К тому времени я уже закончила Харьковский университет, и как-то раз туда меня позвал работать университетский друг. На следующий же день, без малейшего опыта, я включилась в работу. Через пару месяцев я уже вела новости. Причем мою головокружительную карьеру едва ли можно считать исключением.
В новые, неподконтрольные СМИ, которых прибывало с каждым днем, нужны были работники. В подавляющем большинстве случаев это была амбициозная молодежь без журналистского образования и жизненного опыта. Нас объединяло стремление к западному образу жизни, отторжение характерных для постсоветского перехода социальных противоречий и глухота к проблемам трудящихся, выступавших против реформ. Мы считали их "ретроградами": они же не понимают, что такое цивилизация. А себя мы считали революционным авангардом и избранными реформаторами от прогресса. Это мы, работники СМИ, создали благоприятную среду для либерализации Украины под соусом сближения с Западом – со всеми катастрофическими последствиями. Я осознала это лишь спустя годы.
Позже, уже продюсером исторических документальных фильмов в одной из киевских телекомпаний, я поняла, что мифология однонаправленного исторического прогресса с неизбежностью западной цивилизации для "варваров" и создала идеологическую почву для неолиберальных экспериментов не только на постсоветском пространстве, но и во всем мире. Впоследствии этот интерес к всемирной идеологической гегемонии Запада и привел меня сперва к докторской по критическим исследованиям в области СМИ в Колорадском университете в Боулдере, а затем к исследованиям, которым я занимаюсь сейчас.
Натали Болдуин: Некоторые украинские социологи отмечают, что еще по недавним опросам выходило так, что большинство украинцев не очень интересовались вопросами самосознания и идентичности, – их больше волновали работа, зарплата и цены. Вы же в своих работах много внимания уделяете неолиберальным реформам, которые проводятся на Украине с 2019 года, – вопреки народным чаяниям. Расскажите, как на экономические вопросы смотрит большинство украинцев, – и почему?
Ольга Байша: В той социальной среде, где я жила, – на востоке Украины, в Крыму, в Киеве – вопросом этнической идентичности почти никто не интересовался. Оговорка насчет "моей" среды не случайна: Украина – страна сложная и расколотая, и у Востока и Запада диаметрально противоположные взгляды на все общественно значимые вопросы. С момента обретения независимости в 1991 году на Украине соперничают две идеи о национальной идентичности: "этническая украинская" против "восточнославянской". Этническая национальная идея строится на том, что главными связующими силами в государстве должны стать украинская культура, язык и этноцентричная история – и она преобладает на западе страны. Восточнославянская же идея предполагают, что украинская нация строится на двух основных этнических группах, языках и культурах – украинской и русской – и считается нормой на юго-востоке Украины. Однако в целом я согласна, что большинство украинцев гораздо больше волнуют экономические вопросы, – и так было всегда.
На самом деле независимость Украины в 1991 году была во многом тоже вопросом экономическим. Многие украинцы поддержали идею политического развода с Россией, рассчитывая, что Украина заживет богаче – так нам сулили пропагандистские листовки. Эти надежды не сбылись. Распад Советского Союза во многом изменил жизнь людей к худшему, причем разительно, как раз из-за неолиберализации Украины – социальная сфера перешла на рыночную основу, а советское государство всеобщего благосостояния разрушилось.
Что насчет неолиберальных реформ, которые затеял Зеленский? Об их популярности можно судить по опросам общественного мнения – земельную реформу, флагман неолиберальной программы Зеленского, не поддержали целых 72% украинцев. А когда его партия, несмотря на народное возмущение, ее одобрила, рейтинг Зеленского рухнул с 73% весной 2019 года до 23% в январе 2022 года. Причина проста: глубокое чувство предательства. В сериале "Слуга народа", его неофициальной предвыборной программе, персонаж Голобородько в исполнении Зеленского обещал, что если проправит страной всего неделю, то "учитель заживет как президент, а президент – как учитель". Это обещание, мягко говоря, не было выполнено. Люди поняли, что их в очередной раз надули – реформы проводились в интересах не украинцев, а мирового капитала.
Натали Болдуин: Как вы думаете, насколько в связи с российской операцией изменились приоритеты – экономическая безопасность по сравнению с вопросами самосознания? Как по-вашему это отразится на политической судьбе националистов и радикалов сравнению с умеренными или левыми?
Ольга Байша: Это интересный вопрос. С одной стороны, в приоритете у людей сейчас выживание, поэтому их главная забота – безопасность. Чтобы спастись, миллионы украинцев – и среди них моя мама и сестра с детьми – уехали в Европу. Многие из них готовы остаться там навсегда, учить язык и подстраиваться под чужой образ жизни – едва ли эти события поставят во главу угла вопросы идентичности. С другой стороны, налицо усиление национальных настроений и консолидация нации перед лицом конфликта. Я могу судить об этом по общественным дискуссиям в соцсетях – мои знакомые харьковчане, которых я знаю лично, даже начали постить на украинском, которым никогда прежде им не пользовались, чтобы подчеркнуть свое национальное самосознание идентичность и дать понять, что они против любого влияния извне.
https://inosmi.ru/20220502/zelenskiy-254037611.htmlhttps://thegrayzone.com/2022/04/28/zelensky-celebrity-populi...
