Добрый, добрый Павел. Часть 3. Церковь
Автор: Дмитрий Хандога.
В предыдущих сериях:
Добрый, добрый Павел... Часть 1
Добрый, добрый Павел. Часть 2. Армия
Сегодня, уважаемый читатель, мы поговорим об отношении Павла к духовенству и о религиозной политике этого императора. Вопрос этот немаловажен, поскольку некоторыми исследователями и публицистами выносится одной из причин того, почему Православная церковь так спокойно отнеслась к трагическим событиям, связанным с убийством Павла Петровича.
Всем привет, с вами опять император Павел, и сегодня у него «шапка набекрень»… Ладно, это он в мальтийских регалиях!
Нельзя сказать, что царь всячески нашу официальную религию как-то притеснял. Напротив, те реформы в церковной жизни, которые были им проведены, весьма положительно сказались на материальном и моральном положении духовного сословия.
Во-первых, им было обращено внимание на рядовых священников, служащих в селе и в городах, т.е. на самую, можно сказать, бесправную во все времена часть этого ведомства… Вы недоверчиво улыбнулись, наверное? Верю, что такое может восприниматься с большим трудом, поскольку и в СМИ, да и что греха таить, собственными глазами, порой, видишь, как что ни Храм Божий, так дорогие машины на парковке (может, я плохо смотрел, но сам лично видел подобное редко). Однако, умоляю вас, не делайте быстрых выводов! Приходы бывают разные. Так есть сейчас, таковое было и в веке восемнадцатом. Понимаете, многое зависит и в том числе от того, чем ещё занимается священник, помимо церковных служб. Немалое количество батюшек безропотно «тянет свою лямку», пытаясь прокормить свои многодетные семьи (ну что ж поделать, если приходится соблюдать некоторые установленные правила построения «православной семьи») и всецело завися от правящего архиерея, который для них «царь». Кто-то, помимо осуществления треб, занимает какие-либо должности в епархии, а отсюда может иметь нужные связи с «хорошими людьми», но очень много духовных лиц, «отпуская нам грехи» и «творя» Таинства, иного заработка в жизни более не имеют. У католиков в этом смысле проще: ты один, и думаешь только за себя и за своих духовных чад, но в Православной церкви немного не так, и представители «белого» (т.е. не монашеского) духовенства, порою, могут даже бедствовать.
В веке восемнадцатом положение было ничуть не лучшим и контраст между, например, настоятелем какого-нибудь богатого монастыря и простым приходским батюшкой был также заметным.
Павел Петрович вносит изменения в действующее законодательство, согласно которому теперь вдовам священников может быть положено пенсионное содержание. Сиротам же того сословия был установлен «льготный» порядок для поступления и дальнейшего обучения в образовательных учреждениях РПЦ.
Вообще, царь пристально следил за некоторыми вещами, помимо армии. Например, митрополиту Санкт-Петербургскому и Новгородскому он, будучи в Минске, написал следующее:
«Нашел в нынешнее мое путешествие, что в некоторых церквах во время причастия вместо концерта поют стихи, сочиненные по произволению. Желаю, чтобы от Синода предписано было всем епархиальным архиереям, дабы никаких выдуманных стихов в церковное пение не употребляли, но вместо концерта пели бы или приличный псалом, или же обыкновенный каноник»
Поэтому, как вы видите, вопрос грамотности и образования в этом сословии, Павел Петрович ставил во главу угла.
Также, для священнических сирот устанавливалось, что не обязательно такой человек должен был идти именно по духовной части, он мог стать учителем, ну а мог и солдатом …
Более того, если ранее деревенский священник сам вспахивал свой земельный надел, то теперь прихожанам было поставлено в обязанность содержать своего духовного отца.
Однако, дорогой читатель, такая доброта со стороны верховной власти была далеко, ой, далеко неспроста! Дело в том, что когда анализировались причины и ход крестьянских волнений, то выяснилось, что немалое количество рядовых священников выполняли у восставших роль замполитов, а в некоторых случаях даже и подстрекателей к бунту. Понимаете, крестьянское сословие в своей подавляющей части было неграмотным. Составить обращение на имя губернатора или царя, зачастую, могли только представители духовенства (как и обращение к возможным участникам мятежа).
Монашествующие жили или в городах, или в выделенных для них строениях сравнимых с крепостными сооружениями, и потому часто были «далеки от своего народа». Да и жилось им очень даже неплохо, особенно монастырям (а если он ещё и в крупном городе/его пригороде… Хм, ну посмотрите хотя бы на Александро-Невскую Лавру в Петербурге, или Свято Троицкую Сергиеву Лавру в Подмосковье). Ну, а сельский священник – он свой, он родной, его все знают, и живется ему, также, или, быть может, чуть получше остальных. Ему и всё доверие.
Таким образом, давая рядовому духовенству льготы, а также накладывая на прихожан обязательства по содержанию земельного надела принадлежащего Храму, государственная власть противопоставляла одних другим, возможно, дабы священнослужители понимали за что они «воюют». К слову, теперь священника и телесным наказаниям можно было подвергнуть только после низвержения из сана!
Император Павел напоминает, что в России нет значительного человека, кроме того, с кем он разговаривает, и лишь на то время, пока он с ним разговаривает! Так что, ЦЕНИ МОМЕНТ, дорогой читатель!
Однако, и тут было все не так просто, ибо теперь возникло «требование к служебному поведению», согласно которому батюшка не мог вот так просто войти в тогдашнюю пивную и на глазах у своих чад «залиться по полной схеме» до состояния «выноса тела».
Да, жалование увеличили почти вдвое, для земельных наделов нашли «рабочие руки», но! НО! Но будь любезен соответствовать своей должности!
Помимо этого, на рядовых священников налагалась прямая обязанность на всех «сходах» супротив государственной власти быть миротворцами, увещевать православных «идти по домам и не шалить». Для того что бы все было более действенно, вдогонку батюшкам запретили помогать крестьянам писать жалобы в тогдашние компетентные органы.
В принципе, ограничения незначительные, если сравнивать с размером дарованного профита, НО (опять это «НО»!) было кое-что такое, что нашу Церковь стало очень и очень морально обижать. Точнее, БЫЛИ!
Во-первых, его терпимая политика по отношению к старообрядцам-поповцам, в коих официальная религия видела серьезных конкурентов. Понимаете, если расписывать о том, кто такие поповцы, а кто такие беспоповцы, то правильней делать отдельный материал (а с нашим нынешним законодательством, когда исключительно из христианского сострадания и заповеданного Господом всепрощения могут «накатать» на автора жалобу, это ещё и опасно!). Скажу лишь, что в XVII веке, после непринятия части церковных реформ, случился у нас Раскол, ну а противники тех самых реформ разделились на вышеназванные группы.
И вот представителям простонародья, кто с грамотностью был не в ладах, войдя в поповскую старообрядческую Церковь очень легко было «заблудиться» ибо очень многие вещи у нас действительно похожи. Кроме того, сами старообрядцы были русскими, т.е. своими, и могли легко завлечь к себе (правда,вопрос: на кой оно им? — но государственная власть так не думала). Конечно, наши предки не были большими дураками, чтобы совсем не понимать разницы, но риск был огромен. Тем не менее, «дониконовских» православных было решено перестать кошмарить.
Терпимая позиция верховной власти способствовала тому, что многие раскольники-поповцы становились «единоверческими общинами», т.е. подчинялись официальной церкви, притом служа по «старому обряду».
Во-вторых, Павел Петрович достаточно благожелательно относился к представителям Католичества, чего до него ещё ни разу в России не было. Дело дошло до того, что иезуитам (к слову, организация в те годы была гонимой в самом Риме) было разрешено открыть свой филиал и католический Храм святой Екатерины, что на Невском проспекте, был отдан им в абсолютное пользование. Самым смешным, конечно, в ситуации применимой к католичеству было то, что нашего императора, бывшего дважды женатым, православного, и не имевшего духовного образования, сделали магистром Мальтийского ордена.
Филипп Москвитин. «Перенесение мальтийских святынь императором Павлом»
Не, понятно, конечно, что жить хотят все, и что Наполеон, взяв Мальту, занялся «ликвидационным балансом» данной организации и им надо было выкручиваться, но, на мой взгляд, это было перебором! Впрочем, к нашему царю это не относится потому что он всего лишь «принял приглашение», а вся ответственность за идею лежит исключительно на тогдашних иоаннитах.
А ещё государем пресекались действия по притеснению униатов, коих было немалое количество на территории современной Белоруссии.
Злые языки в нашей Церкви распускали панические слухи, что православный русский царь продался принял веру клятых «латинян» и хочет все население опять «брить» по западному образцу, как уже было лет 100 назад….
Тут надо сказать, что основания для слухов-то были, и были серьезные, ибо в декабре 1798го он написал письмо Папе Римскому Пию VI, где называет того «державнейшим государем», так ещё и дает обоснование того, почему иоаннитам следует быть в России...
Папа Римский Пий VI… Не иначе как письмо от нашего царя читает!
Далее, иезуитов «в дом привел», и магистром католического ордена стал, и опять же, о чем-то подолгу болтает с должностными лицами Католической церкви… Странно это всё, ой, странно!
Хотя, дорогой читатель, честно говоря, когда я прочитал упоминаемое письмо, то ничего компрометирующего не нашел. Однако, для того периода Истории некоторые вещи могли действительно звучать странно. Типа, виданное ли дело, в «Третьем Риме» и латиняне?
О возможном «возобновлении евхаристического общения» православных и католиков, лично моё мнение, как автора, всё это не более чем слухи, т.к. Павел родился, рос и жил в России и прекрасно понимал гибельность таких вещей. Да, была робкая попытка предложить подобное, когда генерал ордена иезуитов Габриэль Грубер пришел в церковный Синод с предложением «Чё-как, коллеги, объединяемся?», но русские иерархи, возможно прикинув, что, а вдруг, помимо российской казны ещё и в казну Рима платить придется, как один встали на защиту чистоты и интересов нашей веры.
Тот самый Габриэль Грубер, которого «не поняли»
Таким образом, всё осталось на уровне предложений, и далее слов не пошло, т. е. всё это было несерьезно, и сам царь понимал, что оное вряд ли осуществимо. Само католическое духовенство к подобным вещам относилось настороженно, а то кто этих русских знает: сегодня очередную унию заключим, а завтра, глядишь, папа будет не какой-нибудь представитель христианской части Средиземноморья, а суровый мужик с бородой, строгим взглядом, тяжелым посохом и возгласом о том, что я, дескать, за вами всеми слежу и всех вас насквозь вижу…..!!!
В качестве итога к данной части хочу сказать, что проводя политику веротерпимости, император, как и его предшественники, на официальном уровне не позволял православному перейти в какую-либо иную конфессию, что лишний раз показывает нам огромную разницу между понятиями «Веротерпимость» и «Свобода вероисповедания». Я полагаю, что все же Россия могла быть близка к тому, чтобы от разрешения «справлять свой обряд» дойти до возможности выбирать то, к какой конфессии каждый хотел бы принадлежать (ну, если бы кому-либо такое потребовалось)! Впрочем, это, всё же, XVIII век, и об этом тоже нельзя забывать!
С уважением ко всем прочитавшим,
Хандога Дмитрий.
Оригинал: https://vk.com/wall-162479647_27508
Автор: Дмитрий Хандога. Альбом автора: https://vk.com/album-162479647_257533688
Личный хештег автора в ВК - #Хандога@catx2, а это наш Архив публикаций за апрель 2020
Администрация Пикабу предложила мотивировать авторов не только добрым словом, но и материально.
Поэтому теперь вы можете поддержать наше творчество рублем через Яндекс-деньги: 4100 1623 736 3870 (прямая ссылка: https://money.yandex.ru/to/410016237363870) или по другим реквизитам, их можно попросить в комментах. Пост с подробностями и список пришедших нам донатов вот тут.