Однажды я встретил девушку, которая за несколько секунд давала имена новым плюшевым игрушкам, носила варежки на резинке, вечно болтающиеся из рукавов, ловила ртом снежинки и искренне радовалась маленьким победам. Девушку, что постоянно наматывала на палец свои короткие косички, любила бенгальские огоньки, и крепко обнимала меня при встрече. А ещё эта девушка могла за несколько минут уничтожить мир, оставив от него лишь гору развалин. Проблема была только в том, что эту девушку я встретил во снах.
***
Однажды, когда я пытался изо всех сил не заснуть на работе, я листал новостную ленту, просматривал видеозаписи с места происшествий, ролики с собачками, читал о курсе доллара, политических конфликтах и прочей ерунде. Тогда-то я и наткнулся на статью, что сразу завоевала моё внимание. В ней говорилось об осознанных сновидениях. Таких сновидениях, где ты мог сам творить мир собственным воображением. За всю жизнь со мной такое случалось лишь пару раз — когда я совершенно не был к этому готов. И как только я пытался там сделать что-то, что невозможно в реальности — меня тут же меня выкидывало обратно — в скучный и серый мир, который не стоил моего внимания. В статье же я вычитал, что в городе есть не один тренер по осознанным снам — человек, который научит, как быстро и правильно добиться этого пограничного состояния между сном и явью, как контролировать это состояние и получать от этого удовольствие. Поняв, что тренер — это удовольствие дорогое и довольно странное, я, следуя всем инструкциям в статье, решил сам добиться того, чтобы попасть в эту страну ОС.
Первые две недели прошли в жалких попытках хотя бы попасть в фазу быстрого сна. Шаги в инструкции были следующими — выспаться — проснуться — попить воды — через тридцать минут снова лечь спать с осознанием того, что сейчас наступит момент X. Но я либо вырубался и мне не снилось ничего, либо, после хорошего, полноценного сна, не мог уснуть снова. И вот после продолжительных тренировок, сбитого режима сна и кручением пальцем у виска моих друзей, мне наконец-то удалось попасть в этот удивительный мир. Мир, где я — главный режиссёр.
***
Я оказался в кафе, которое часто посещал после занятий в университете. Мне оно нравилось уютной атмосферой, приятной музыкой и отсутствием большого количества людей. В этот же раз всё было не так. Декорации были те же — красивые люстры в форме белых кубов под потолком, разрисованные фломастером окна в честь рождества, круглые столы, — но ощущения были не те. Словно кто-то наставил вокруг меня картонок, как в каком-нибудь шоу Трумана. Настенные часы показывали чуть больше полудня. Передо мной стояла чашка с кофе, что согревала мои замерзшие руки. Я попробовал кофе на вкус — ощущение, что это была просто вода. Я откинулся на стуле и осмотрелся — за стойкой стояла официантка — женщина средних лет с заплетёнными в пучок тёмными волосами. На ней была коричневая футболка и фартук. Это была не та женщина, что постоянно работала здесь, она напоминала мне одну из моих преподавательниц в университете. Однажды я пересдавал у неё предмет пять раз. Стрелки часов, что висели на стене, уже успели перебежать на несколько часов вперёд. Что за чёрт? За панорамными окнами хлопьями валил снег. Сзади меня сидела парочка, весело что-то обсуждая. За соседним столиком я увидел девушку. Как только я бросил на неё взгляд, она уставилась на меня в ответ.
— Новенький здесь? — спросила она и улыбнулась.
В следующую секунду она встала, подошла к моему столу и села напротив. На ней был чёрный свитер, на который была накинута короткая розовая куртка. С рукавов куртки свисали красные варежки на резинке. На ногах были чёрные джинсы и меховые кроссовки.
— Ну, — она уставилась на меня и закинула ногу на ногу, — новенький здесь? — она надула большой пузырь из жвачки, который тут же лопнул.
На голове у неё была красная шапка с помпоном, идеально подходящая по цвету к варежкам. Из-под шапки свисали две сделанные наспех косички.
— Здесь? — переспросил её я.
— Здесь. В стране Осознанных Снов.
Я лишь глупо кивнул. Девушка напротив меня рассмеялась и протянула мне руку.
— Мина, — представилась она. — Добро пожаловать в мой сон.
На её длинных ногтях был маникюр с белым покрытием, на указательном пальце виднелось кольцо.
— Максим, — представился я, ответив на рукопожатие.
— Максим, — вскинула руки Мина и улыбнулась. — Ничего поинтересней придумать не мог? Здесь никто не использует настоящие имена.
Я молча пожал плечами.
— Это твой сон? — поинтересовался я. — Я думал, что ты просто проекция какого-то человека из моего окружения в реальном мире. Нет?
— Ха! — рассмеялась Мина и закинула ноги на стол. — Наивный. Здесь многие новенькие так думают. Но вообще, — сказала она чуть тише, — это и правда странно. У каждого свой сон. Но ты почему-то оказался именно в моём. И режиссёра, здесь, следовательно, два. — Она показала пальцем на себя, потом на меня.
— Что?
— Забей. Просто представь, что мы оба спим и нам снится один и тот же сон, — ответила она, накручивая на палец кончик своей косички.
Она несколько секунд посмотрела на меня, словно ждала, пока эта информация дойдет на меня, после наклонилась и взяла со стола мой кофе. Сделав несколько глотков, она поставила чашку обратно на стол.
— Отличный кофе, — резюмировала она.
— Это же вода, — искренне удивился я.
— Вода у тебя в голове, — улыбнулась она, — сделай из неё вкусный кофе.
Я осторожно потянулся к стакану, представляя, что там действительно налит Капучино. Сделав глоток, я понял, что магическим образом то, что несколько минут назад было водой, превратилось в Капучино.
— Удивительно, правда? — сказала Мина, когда увидела моё ошарашенное лицо. — То-то будет, когда ты поймёшь, что ещё можно сделать с этим миром.
Я посмотрел на неё и глупо улыбнулся.
Мина скинула ноги со стола и протянула мне руку.
— Пойдём, — по-детски сказала она, кивнув в сторону улицы, — научу тебя жить.
Я бросил на неё скептический взгляд, но все же взял её за руку. Поправив свою шапку, она поднялась из-за стола и выбежала на улицу, потянув за собой меня, словно ребёнок, который тащит маму к какой-нибудь горке.
Мы выбежали на заснеженную улицу. Рядом с кафе проходила дорога, на которой сейчас изредка проезжали одинокие автомобили. Улицы медленно покрывали большие хлопья снега. Подняв голову, я увидел фиолетовое небо, сквозь облака просачивались слабые солнечные лучи. Было ощущение, словно я смотрел на этот мир через розовые очки.
— Любишь фиолетовый? — спросила Мина, тоже посмотрев на небо.
— Мой любимый цвет.
— Неплохо, — сказала она, пожав плечами, и пошла дальше, потянув меня за руку.
Здесь всё было не так, как в моей настоящей жизни. Представьте, что ребёнку дали в руки макет города с фигурками домов, машин, магазинов, людей. А он переставил их в хаотичном порядке. В частности всё осталось таким же, в целом — это был совершенно иной город.
— И давно ты путешествуешь по осознанным снам? — спросил я Мину.
— Вот уже несколько месяцев. Узнала про эту практику, попробовала, мне понравилось. Потом решила, что даже слишком понравилось. Больше, чем реальная жизнь, — на этих словах улыбка с её лица сползла. — А ты почему здесь?
Я пожал плечами.
— Не знаю.
— Играть в бога в Sims'е надоело, захотел чего-то большего? — снова улыбнувшись, спросила она, и, увидев мою улыбку, добавила, — только смотри, не заиграйся.
Мы проходили мимо больших торговых центров, красивых зданий, выполненных в каком-то своём архитектурном стиле, миновали парк, где я любил посидеть летом.
— Смотри, сейчас покажу фокус, — с этими словами Мина отпустила мою руку, подошла к дороге и выставила большой палец.
— Что ты делаешь? Ловишь попутку?
Свободной рукой она подняла указательный палец, прося подождать.
Перед ней остановилась единственная машина, что была в поле нашего зрения — синяя хонда. Водитель — худощавый парень с круглыми очками на переносице — приоткрыл окно с нашей стороны и вежливо спросил, куда нам.
— Нам — поглубже в сны, — ответила Мина и, вместо того, чтобы сесть на заднее сиденье, обошла машину и открыла дверь с водительской стороны.
Снова надув пузырь из своей розовой жвачки, она плюнула её в водителя. Не успел он сказать и слова, как пузырь начал увеличиваться в размерах, засасывая в себя бедного парня. Розовый шар с человеком внутри медленно вылетел из машины и начал подниматься ввысь. Парень то и дело долбил по стенкам огромного пузыря из жвачки, но они словно были сделаны из бетона. Из шара доносились приглушенные крики и возгласы.
— Что за… — но не успел я договорить, как Мина прыгнула на водительское сиденье и открыла мне дверь.
— Садись, — сказала она.
Я посмотрел на улетающего в фиолетовое небо парня, тяжело вздохнул и сел рядом с Миной. Она надавила на газ.
— Что это сейчас было? — спросил я.
— Возможности. И моя фантазия, — ответила она, — и не смей морализировать. Это всё — она отняла руку от руля и очертила указательным пальцем круг в воздухе — ненастоящее. Настоящие тут только мы с тобой. Ты когда в Марио, например, играешь, не страдаешь же от того, что прыгнул на улитку?
— Но этот же парень не улитка. А если он тоже был в своем сне? А ты…
— Не был. Он лишь декорация. Пусть правит миром в своём сне, а здесь правила устанавливаю я. И ты, Максим, — она сделала акцент на моём имени, словно высмеивая меня за него, и посмотрела на меня так, что я понял — она недовольна тем, что в этом мире появился ещё один человек, который может устанавливать правила.
***
Меня выбросило из сна, и я оказался в своей кровати. Протирая глаза, я пытался осознать, что произошло. Бардак в комнате, серая реальность за окном, затянутое тучами небо. Телефон настойчиво продолжал трезвонить. Я выключил будильник и пошёл на кухню, чтобы приготовить себе завтрак.
Это был чудесный опыт, который я обязательно повторю. Если мне повезёт, я ещё и с Миной встречусь. Таких безбашенных людей в своей жизни я ещё не встречал.
«Интересно, можно ли влюбиться в человека из снов?» — задавался я вопросом пока ехал в университет в переполненном автобусе. В этом мире нельзя просто так было выкинуть человека из машины и поехать на ней, к сожалению.
Вечером Марк затащил меня в бар в центре города. Марк был моим одногруппником, с которым мы снимали однушку на окраине Москвы. По вечерам иногда выбирались в бар, чтобы напиться и найти проблем на свою голову. На Марке поверх белой футболки был надет чёрный пиджак, на ногах были брюки и натёртые до блеска туфли.
Мы сидели за барной стойкой со стаканами виски в руках.
— Смотри, — говорит он, кивая головой в сторону соседнего столика, за которым сидят две девушки, — как тебе?
Я бросаю взгляд на двух раскрашенных девиц, которые с телефонами в руках бурно что-то обсуждают между собой. Я пожимаю плечами.
— Пойдём познакомимся, — говорит Марк, — составим им компанию на вечер.
— Забей. Их компания на вечер — это инстаграм. А твоя — недотрах.
Он бьёт ногой по моему стулу.
— Можно подумать, у тебя активная половая жизнь.
Я молча делаю несколько глотков из своего стакана.
— Что? — чуть ближе наклоняется ко мне Марк. — Что это за молчание? У тебя кто-то появился? Почему я об этом ничего не знаю?
В голове мелькают воспоминания о фиолетовом небе, розовой девушке и безумствах. Надо бы хорошенько сегодня выспаться, чтобы завтра снова попасть в ОС.
— Нет, — отвечаю я, — нет у меня никого.
***
На следующий день меня снова забросило в кафе. В этот раз я чувствовал себя уже более уверенно. Декорации не изменились — та же парочка позади меня, та же официантка, та же заснеженная фиолетовая улица за окном. Только Мины рядом со мной не было. Я поднял руку и заказал себе большую чашку кофе и пирожное. Денег у меня с собой не было, но я и не собирался платить за этот завтрак. Внезапно в моей голове пронеслась мысль — «что, если это кафе — некая точка сохранения, с которого все начинают свое путешествие по снам? Или может только те, для кого это место было особенным?».
Мои мысли прервал звук открывающейся двери. Из двери, ведущий в мужские туалетные кабинки, вышла Мина, по пути накидывая на плечи куртку.
— О, ты уже тут? — улыбнулась она, села напротив и отпила из моего стакана.
Её тёмные волосы были разлохмачены, помада на губах смазана. Она быстро провела тыльной стороной ладони по рту, стерев размазанную помаду.
— А что ты делала в мужском…
Не успел я договорить фразу, как дверь снова открылась, и из неё вышел мужчина. Высокого роста, с короткой стрижкой, стройного телосложения. На белой футболке в обтяжку у него была накинута куртка с мехом. На ногах были спортивные штаны и потёртые кроссовки. Все, кого я видел во снах напоминали мне кого-то из моего окружения. Официантка в кафе — мою преподавательницу в универе, выкинутый из машины водитель — старого друга. Но этот мужчина напоминал мне кого-то, кого я не знал лично. Бросив взгляд в сторону Мины, он подмигнул ей и направился к выходу из кафе. Стоп.
— Роналду? — удивленно спросил я, уставившись на Мину. — Это был Криштиану Роналду?
Мина издала какой-то нервный смешок.
— Ну да, — сказала она, — ты вроде уже второй день в ОС, но так и не потрахался ни с одной знаменитостью?
По выражению лицу Мины я понял, что она говорит серьёзно.
— М-да, — подытожила она, — пожалуй, с тобой ещё работать и работать.
Мы не спеша бродили по заснеженным улицам, любуясь видами красиво выстроенных в ряд частных домов. На участках некоторых из них стояли снеговики.
— Раньше я всегда проезжала мимо этих домов и думала, в каком бы из них хотела жить я, — сказала Мина, смотря на то как дети лепят снеговика.
— Ну и в каком?
— Ну, не знаю. Например, вот в этом, — она тыкнула пальцем в сторону двухэтажного дома со скошенной крышей, большим участком и невысоким узорчатым забором вокруг. За забором дети вместе с отцом катали по земле снежные шары, готовясь построить уже третьего снеговика.
— Красивый дом, — сказал я, вглядываясь в его окна.
— Да, а знаешь, что самое забавное? — Мина остановилась, повернулась ко мне, и улыбнулась так, что я понял — ничего хорошего ждать не следует.
— Нет, — остановил её мысли я, — мы не пойдем в этот дом.
Она лишь загадочно улыбнулась. Стоя прямо перед воротами, я заметил, как два снеговика, с воткнутыми в них большими палками и ведром на голове, оживают и оттряхиваются, словно коты после ванны. От них во все стороны разлетается снег. Их улыбки из веток сменяются на злобное выражение лица, корявые ветки превращаются в грозное оружие. Армия из двух снеговиков начинает медленно двигаться к семье, которая пока не видит опасности.
Я глупо уставился на Мину. В следующую секунду она рассмеялась и положила руку мне на плечо.
— Я шучу, — на этих словах я выдохнул. Снеговики остановились на месте и снова заулыбались. — Сделаем кое-что получше.
Твою-то мать. Что ещё безумного в голове этой черно-розовой девчонки?
Она протянула мне обе руки.
— Давай, — сказала она, — не ссы.
Я тяжело вздохнул и прикоснулся к её ладоням.
Несколько секунд мне понадобилось на то, чтобы осознать, что произошло дальше.
Раздался оглушительный грохот. Нас затрясло, как при сильном землетрясении. Из-под двух рядов частных домов повалила волна снега, как при лавине. И прежде, чем задохнуться в этих облаках, я заметил, как ноги Мины отрываются от земли, и она парит в воздухе, поднимаясь все выше и тянув меня за собой. Я сосредоточился на полёте. У меня никак не получалось взлететь и несколько секунд я бездумно прыгал на месте, пока наконец не преодолел силу гравитации и не полетел вслед за Миной.
Сразу после этого место, где я стоял, заволокла снежная пелена. Двухэтажные домики начали складываться, словно карточные.
Чем выше мы взлетали, тем больше расстилалась передо мной картина города. Многоэтажки, частные клиники, школы — всё это рушилось, словно после взрыва мощнейшего динамита, заложенного под каждую недвижимость в этом городе. Высотки складывались пополам, образуя лишь руины. Весь город медленно захватывала белая пелена. Он превращался в один большой сугроб. Из каждого снежного взрыва вылетали десятки разноцветных бабочек и поднимались за нами в воздух.
Мина смотрела на меня и улыбалась. Мы, словно два ангела, держались за руки и парили над разрушенным городом, окружённые стаей шуршащих крыльями бабочек. Её волосы развевались на ветру и попадали на лицо. Она улыбалась искренней улыбкой. Ребёнок, что живёт внутри неё, только что разрушил целый город со всеми его жителями и не видел в этом проблемы. Для неё это была просто забава, не более.
В следующее мгновенье я приблизился к Мине, чтобы поцеловать её, но она ловко увернулась и, потянув меня за руки, полетела дальше.
Мы приземлились на крыше единственной уцелевшей многоэтажки. Это был один из бизнес-центров, сверху напоминающий форму корабля. Мина села на край крыши, свесив ноги. Я сел рядом с ней, смотря на пустырь, что остался от города. На улице уже начинало вечереть. И чем темнее становилось на улице, тем ярче начинали светиться бабочки, превращаясь в больших крылатых светлячков. Все фонари были разрушены, и единственным источником света оставались сотни светлячков и фонари на крыше этого здания.
— Зачем ты это сделала? — спросил я.
— Захотелось мне, — улыбнувшись, ответила она, болтая ножками. — Хотела, чтобы ты понял, что всё, что там, — она показала пальцем вниз, — не стоит ничерта. Это лишь твоё воображение. Что хочешь, то и делай с ним.
Я тяжело вздохнул. Между нами повисла неловкая пауза.
— Ты бежишь от чего-то? — спросил я, нарушив тишину.
— Что? — Мина уставилась на меня. На её плечо села светящаяся бабочка.
— От чего ты бежишь? Не здесь. Там — в реальном мире.
— С чего такие выводы?
Я пожал плечами.
— Ты словно отыгрываешься на ОС за что-то, что случилось в реальном мире. Так ведут себя дети, у которых отняли любимую игрушку.
— То есть я ребёнок по-твоему?! — громко сказала она, вскочив на ноги.
— Нет, — я поднял руки, — я не хотел тебя обижать, просто…
— Много ли ты знаешь о реальном мире, моралист хренов?! — она встала сзади меня и на секунду мне показалось, что она сейчас столкнёт меня вниз.
Я понял, что мне лучше замолчать.
Мина просверлила меня взглядом, отвернулась и сложила руки на груди. Её красные варежки болтались из рукавов.
— Я потеряла сестру несколько месяцев назад, — уже тише сказала она.
Мне пришлось напрячь слух, чтобы это расслышать.
— После этого я как-то разлюбила реальный мир.
— Что с ней…
Мина пожала плечами, опередив мой вопрос.
— Я не знаю, — она повернулась ко мне, и на её глазах я заметил слёзы, — я потеряла её. Потеряла в кошмарах.
Я опустил взгляд, не зная, что ответить.
— Она, в отличие от меня, ненавидела спать. Рассказывала мне, что её преследуют кошмары. Несколько раз у неё был сонный паралич. Каждый раз она звонила мне и говорила, что не хочет засыпать, боясь того, что произойдёт во сне. Иногда я сидела рядом с ней, — Мина расхаживала из стороны в сторону, то и дело вытирая капающие с глаз слёзы, — иногда мне и самой было страшно. Страшно за неё, — она сделала паузу, — однажды ночью она пропала. Просто, блять, взяла и пропала, — вскрикнула Мина в истерике, разведя руками. — Я проснулась, а её нет. Спустя пару месяцев поисков я уже отчаялась её найти, думала даже, что может той ночью кошмары были сильнее неё. Попробуй после этого заживи нормальной жизнью. Когда я услышала про осознанные сны, я решила, что может смогу забыться с помощью них. Полностью отречься от реального мира. Заменить его собственным воображением. Я протаптывала себе дорогу в кошмар, думала, что может здесь есть какой-то персональный спуск в ад, и там я найду её. Но… ничего такого. А потом ты спрашиваешь, зачем я все разрушаю. Вымещаю свою злость, если можно так сказать.
— Но ведь… — осторожно сказал я, пытаясь сделать так, чтобы мои слова не прозвучали грубо, — это не решит проблему. Даже если бы ты нашла её здесь… сама же говоришь — это была бы всего лишь декорация. Нужно искать её в реальном мире.
— Я сейчас тебя скину отсюда, Максим, — как можно более серьёзным тоном сказала она.
— Извини, просто… — начал я, — просто это такой же уход от реальности, как наркотики или алкоголь.
— Да кто ты нахрен такой, чтобы вечно морализировать? Сам-то тогда что забыл здесь?! — крикнула она.
— Я просто решил попробовать. Потом встретил тебя, ты, помнится, не дала мне и слова сказать, — на устах у меня невольно расплылась улыбка от приятных воспоминаний, — а потом…
— А потом ты что? Влюбился?! — теперь пришла её очередь улыбнуться. — Господи, — она взмахнула руками, — может найдешь себе девушку в реальном мире? Я же всего лишь «декорация», — с полнейшим сарказмом в голосе сказала Мина.
Я встал и молча подошёл к ней.
— Ты сама-то в это веришь? — тихо спросил я. — Ты живее всех, кого я только встречал, — и после этих слов робко её обнял. Она уткнулась мне в плечо и расплакалась.
Город окончательно погрузился во мрак. Вместе с последней перегоревшей на крыше лампочкой, перегорело что-то внутри каждого из нас.