Было мне наверно лет 8-9, но историю эту вспоминаю как будто это вчера было, и даже сама кульминация финальной сцены четко запечатлилась в памяти. Жил я с дества в сельской местности, хоть до города и было по факту меньше 1 километра, и часть жителей нашего небольшого поселка была соотвествуюшей таким местам (не схочу никого обидеть, если что). Был у нас один мужичек, звали его Шуруп (Ш). Забавное было в нем то, что за долгие годы пьянствования, вечно он падала и колечил себе ноги, от чего передвигаться стал как робот - сделает 1 шаг - затем пытается сохранить ровнавесие элегантно покачиваясь, затем делает второй шаг и так далее. Но запомнился он мне другой историей.

Дело было летом, под моим окном. 2 местных мужичка (далее М1 и М2) возвращались откуда то в сторону нашего дома, я гулял во вдворе, собственно под моим же окном и находился Ш, возможно после очередного "праздника" не дойдя до свего ПМЖ, остался там ночевать. Но хорошенько выспавшись, он выглядел уже вполне бодро и о чем то общался с проходящими мимо жителями. Следущая сцена - происходит момент встречи мужичков и Ш:

Ш: Саня, ну, выручи, умираю надо опохмелиться...

М1: Да у тебя каждый день так, я тебя поить не собираюсь!

Ш: Ну Саня, будь человеком!

Далее М1 и М2 что то обсуждают с улыбкой и отвечают:

М1: Ладно, куплю тебе бутылку вина, выпьеш ее?

Ш: Выпью!

М1: Сразу?

Ш: Да!

Мужики уходят в магазин, возвращаються с бутылкой вина, протягивают ее Ш, тот в свою очередь опираясь на стену дома жадными глазами получает желанный подарок судьбы.

М1: Пей, обещал - мы тебе купили.

Ш начинает жадно глатать литровую бутылку вина, как будто в пустыне неделюю провел. Начинаю замечать, как пропорционально уменьшению жидкости в емкости уменьшается дистанция Ш с асфальтом. Все больше и больше он опираясь на стену скатывается вниз, и на послених глотках он наконец то плавно соскальзывает на землю и моментально погружается в мир сноведений, пустая бутылка выкатывается из рук. Все это действо длилось примерно секунл 30-40, максимум...

Привет всем. Нашел я как то на просторах своей старой квартиры советский портвейн 777 . И лежит он все глаза мазолит, а человек я не пьющий. Вот и подумалось мне продать бутылку с живительной водицей. Но статей по этому делу нигде не обнаружил. Есть знающие люди которые могут скорректировать по цене данной бутылки? И способы продажи такого вот раритета.

Каждый, кто разбирается в алкоголе, однозначно скажет, что портвейн – это креплёное сладкое вино из Португалии. При этом в России, а до того в Советском Союзе выпускались собственные спиртные напитки с таким названием. Яркий пример – популярный в народе Портвейн 777 или три семерки.

Нужно заметить, что появившийся в Советском союзе 777 имеет только номинальное сходство с португальским прародителем. В данном случае мы говорим о недорогом отечественном аналоге импортного алкоголя, произведённого суррогатным способом.

Крепость 777 в среднем составляет 18 градусов, количество сахара – 5–10% от объема бутылки. Как правило, производители выпускают белый портвейн, но есть и другие разновидности: красный или розовый.

Отзывы современных потребителей утверждают, что вкус трёх семерок насыщенный и гармоничный. Он обладает терпкостью и ярким ароматом, которые характерны для оригинального продукта. Ценители советского портвейна также признают, что «777» пьётся легко и не вызывает сильного похмельного синдрома. При этом помните, что чаще всего покупают такой алкоголь люди, не привыкшие к утонченности и изысканности. Следовательно, их оценка может быть не совсем отражающей действительность.

Во времена СССР 777 был популярен среди всех слоёв населения. Низкая цена в сочетании с высоким градусом делала такой портвейн незаменимым атрибутом как праздничного застолья, так и студенческих посиделок.

В наше время – это легендарное крепленое вино по-прежнему популярно, ведь за годы существования оно приобрело статус напитка, проверенного временем.

Оригинальный португальский портвейн производится на основе редких сортов винограда, путём добавления коньячного спирта и последующей выдержки продукта в дубовых бочках на протяжении нескольких лет. Советские виноделы не располагали достаточными средствами и материалами, а поэтому процесс создания напитка был изменен и сокращён.

Состав 777 чрезвычайно прост, он включает в себя вино, спирт и сахар. На сегодняшний день проверенная в советское время технология не изменилась.

Добросовестные производители используют спирт, прошедший несколько степеней очистки. Вполне возможно, что они дополнительно выдерживают портвейн для стабилизации его вкуса.

Однако чаще всего 777 делают проще. Дешевые виноматериалы, смешанные со спиртом, нагревают до высокой температуры, при этом не допуская испарения алкоголя. Вещества в составе напитка вступают в химические реакции. Таким образом происходит «портвейнизация» продукта.

Есть и более примитивный способ создания так называемого советского портвейна. Для этого медицинский спирт смешивается с виноградным соком. Конечно, полученный продукт считается контрафактным. Он будет максимально далёк от того, чтобы называться портвейном.

Факты о названии

Многочисленные легенды вокруг 777 не обошли стороной и его название. Существует несколько версий того, откуда на бутылках появился трёхзначный номер. Тем не менее название сразу же полюбилось покупателю и породило череду интересных вариаций. В народе портвейн знали, как три топорика, семёрки или косы.

В действительности большинство исследователей сходятся во мнении, что такое сочетание цифр появилось совсем неслучайно. Оно указывало на высокое качество и исключительность напитка. С давних времен цифра 7 ассоциировалась с успехом и удачей. Недаром во многих азартных играх сочетание трёх семёрок означает самый большой куш. Таким образом, производитель хотел указать на то, как повезло потребителю, купившему данный портвейн.

Согласно другим источникам, первая версия названия алкоголя представляла собой номер 7 в виде одной цифры. Однако комиссии дегустаторов так понравился продукт, что они пробовали его несколько больше, чем положено. В результате в их глазах все стало троиться и вместо одной семерки появились три.

Согласно другим источникам, первая версия названия алкоголя представляла собой номер 7 в виде одной цифры. Однако комиссии дегустаторов так понравился продукт, что они пробовали его несколько больше, чем положено. В результате в их глазах все стало троиться и вместо одной семерки появились три.

Есть также интересная версия, что портвейн называется так из-за своего тройного действия. Он одновременно бьёт по ногам, печени и голове. Отсюда и второе популярное наименование – три топора.

Портвейн в СССР

Во времена союза социалистических республик граждане не знали о знаменитом алкогольном напитке из Португалии. Поэтому 777 не подвергался сравнению с элитным аналогом и был восторженно принят советским народом.

История отечественных портвейнов берёт начало в конце XIX века, когда в Крыму впервые было начато производство алкоголя по образу португальского крепленого вина. Со временем марок советского портвейна появилось великое множество, причём их качество зачастую оставляло желать лучшего. Среди большого ассортимента подобных напитков именно 777 заслужил наибольшую популярность.

В 80 годы в нашей стране наступил период запрета на продажу алкоголя, который по мнению авторов, должен был снизить потребление спиртосодержащей продукции. Вопреки ожиданиям властей, эта компания не сработала. Запретительные меры только увеличили спрос граждан на недорогой алкоголь, в том числе на портвейн три топора.

Таким образом, 777 на протяжении десятилетий являлся фаворитом среди любителей крепких напитков в Советском Союзе. Вкус и история этого алкоголя делает его популярным по сей день.

Культура потребления

Особенности жизни в СССР диктовали свои условия распития алкоголя. Интересным атрибутом употребления портвейна 777 в союзную эпоху являлся складной пластиковый стаканчик. При этом используемая тара могла быть иной. Кто-то предпочитал привычный гранёный стакан.

Для закуски годился любой продукт, который есть под рукой. Фрукты, овощи или даже конфеты.

В порядке вещей было пить портвейн прямо из горла, ведь употребляли его чаще всего на улице, недалеко от места покупки.

Нынешние ценители 777 предпочитают пить его большими глотками с простыми закусками в духе советского времени. Сырная нарезка или пара солёных огурцов в сочетании с охлаждённым портвейном даст возможность погрузиться в ту ушедшую эпоху, когда бутылка с тремя семёрками на яркой этикетке была символом удачи и радости.

Отсюда

Эй, толстый! 1 сезон в HD качестве

В первые годы своей жизни Маруся училась в обычной школе небольшого городка в Тверской области. В войну здесь был Ржевский выступ, велись ожесточенные бои. Земля была просто нафарширована оружием. И в 1990 году, спустя сорок пять лет после войны, опасные находки все еще совершались.

Когда Марусе было пятнадцать лет, она с тремя подружками пошла в лес. Все люди праздновали 9 мая. Поэтому в лесу было очень много пьяных. Одна компашка опасных парней погналась за девчонками, но тем удалось убежать.

Удрав от преследователей, девчонки (они были уже большими, две из них – вообще попрощались со школой и пошли в ПТУ) разожгли костер, закурили «Родопи» и налили по принесенным с собой стаканам портвейн «777».

Сначала говорили о парнях, много и визгливо ржали. Ирка хвасталась, что с кем-то трахнулась. Людку волновало – можно ли залететь, если парень зашел в пизду сухим хуем, а потом вытащил и передернул.

– Можно, как нехуй срать! – заявила толстая Галка, самая крутая, она училась в торговом училище. – Или с резиной надо. Или в жопу.

– Фу, в жопу! – сказали девчонки.

– А что не так? – спросила Галка. – Не, ну, давай, наяривай в пизду, только потом детей будет целый выводок, и уебан-папаша. А потом дети тебе скажут: «Мамка, жрать давай!» А вы им ответите: «Дети, жрать вам нечего. Потому что ваш папаша – конченый урод, а мамаша любила чесать пизду, когда надо было давать в жопу!»

– У-ха-ха-ха! – засмеялись девчонки.

Вообще-то, они не разделяли мнение Галки. Но с ней было лучше не спорить. Потому что это Галка умела доставать и бухло, и курево. И шмотки дешево подгоняла. Уже по делам вертелась, деньги были, и даже опыт по мужикам. А у подруг – ничего не было. Лохушки они были по сравнению с Галкой.

Маруся напилась очень быстро. Портвейн был гадкий, от него тошнило. И Маруся пошла поблевать. Отбежав в елки, она с ужасом и отвращением извергла из себя и портвейн, и весь обед того рокового дня. Утирая липкую слюну, Маруся думала: «Господи Боже! Я не хочу больше бухать! Сделай так, чтобы это прекратилось!»

И тут Маруся заметила чуть в стороне от произведенной ею лужи какую-то шершавую хуйню. Почему-то Маруся подумала, что это ананас. У хуйни тоже была округлая форма, и она, как и заморский, один раз в жизни попробованный плод, была в бугристых, но равномерных наростах. Как покрышка от КамАЗа. Только это была, конечно, не покрышка, а граната.

Маруся выковыряла ее из земли. Сейчас, знала пьяная девятиклассница, она своей находкой повысит свой авторитет в компании. Сейчас-то Марусина значимость на нуле – денег нет, парня нет, говорит в основном глупости. Но если она принесет гранату – ой, что тогда будет!

– Смотрите, девки, что я нашла! – хвастливо запищала Маруся, размахивая своей находкой.

«Ну, давайте, скажите, какая я крутая, умная и везучая! – думала Маруся. – Я ведь нашла такую интересную хуевину!»

– Ты дура, что ли, гранатой размахиваешь? – сказала ей Галка. – Убери ее нахуй.

– Как убрать? – Марусе казалось, что ей в лицо выплеснули ушат гадких помоев. – Это же такая крутая вещь!

– Взорваться может, – сказала Галка.

– Да ничо она не взорвется! – сказала Ирка. – Старая уже, отсырело там все, как в пизде у библиотекарши Марь Иванны!

– В пизде у Марь Иванны все засохло, не путай! – сказала Людка.

– У-ха-ха-ха! – заржали девки.

А Маруся переваривала горечь обиды и пренебрежения. Никто не сказал ей ни одного хорошего слова. И тогда она решила вновь переключить внимание на себя.

– Хоба, девки, смотрите! – сказала она, выдергивая кольцо и бросая свою находку прямо в подружек.

– Ты ебанулась, тупая су… – воскликнула Галка.

И это были последние слова крутой подружки. Потому что там, где только что сидели девки, вырос шар огня. От Галки отлетела голова. И полетела, как воздушный шарик. Она еще что-то говорила, эта голова. Таращила выпученные глаза. А навстречу голове летела чья-то, по плечо оторванная рука. И пальцы с поросячье розовым маникюром смешно так дали по губам Галкиной голове.

«Блядь! Это же моя рука!» – вдруг поняла Маруся. А потом на край огненного шара вынесло чью-то ногу. И нога тоже была Марусина.

– Мамочки! – запищала Маруся. Но писк этот потонул в реве сильнейшего взрыва.

Она видела, как прямо в жарком воздухе ногу опутали чьи-то кишки. И потерянная конечность полетела куда-то, размахивая кишками, как крыльями.

Маруся с ужасом поняла, что от подруг – ничего не осталось.

«А что же осталось от меня? – думала Маруся. – Вдруг я тоже парящая в воздухе голова? Мамочки!»

На этом сознание оставило Марусю.

***

В беспамятстве Маруся видела много чего. Она носилась по каким-то непонятным вселенным, наблюдала сверху Землю, а потом еще одну землю, но черного цвета. Но на черную землю ее не пустили. И она на дикой скорости полетела к оранжевой земле. И там ее тоже затормозило.

А потом и вовсе понесло назад, к голубой Земле, тут же засосало в туннель и помчало так, что от этого полета Марусю замутило, как от дурного портвейна.

Туннель выплюнул Марусю в белое помещение нечетких очертаний. И там с ней долго разговаривал какой-то бородатый мужик с козлиной бородой. Почти ничего из этого разговора Маруся не помнила. В памяти остался только один момент.

– Я ведь исполняю желания, – говорил бородатый.

– Ты Хоттабыч! – поняла Маруся и даже захихикала.

– Может быть, и Хоттабыч, – вкрадчиво улыбался мужик. – Я ведь все понимаю. Если тебе сильно хочется чего-то, и ты меня об этом попросишь – я ведь это сделаю. Ты вот попросила, я сделал.

– Что я просила?

– Сама знаешь. Пойми один закон – любое твое желание исполняется. Но через боль. Путь боли – это путь твоих желаний, дитя мое.

– Хоттабыч, что ты гонишь? Ты – мой папа? – засмеялась Маруся.

– Можно сказать и так.

А потом мужик растаял. И Маруся вынырнула в реальность. Больно было так, что, если верить словам папы Хоттабыча из беспамятства, должно было исполниться до фига ее желаний.

***

До фига и исполнилось.

Во-первых, Маруся, в отличие от трех своих подруг, выжила. Очень пострадала правая половина ее тела. У нее оторвало руку, ногу, вылетел глаз. Правой груди – тоже не стало. На правой половине тела появились чудовищные ожоги. А вот с левой стороны Маруся уцелела. Осталась, как была. Ей потом объяснили, что взрывной волной ее уронило левой половиной тела в землю.

Но, с другой стороны, Маруся прекрасно помнила, как видела огненный шар, Галкину голову, свою руку, потом ногу, чьи-то кишки. А как она это видела? Неужели тем самым глазом, который вылетел? Значит, он все-таки передавал ей изображение уже в полете? Выходило, что так. Но об этом Маруся никому не рассказывала.

Врачи боролись за жизнь Маруси. Из городка ее на вертолете доставили в Москву, прямо в Склиф. И ей попался лучший хирург. Потом Маруся долго лежала в больнице. За спасенную жизнь она никому не была благодарна. Потому что жизнь оказалась сущим дерьмом.

«Я ведь могу прожить долго! – думала Маруся на больничной койке. – Но что это будет за жизнь?»

Из Тверской области переехала матушка. Притом, похоже, что спаслась бегством. Все в городке были злы и на нее, и на Марусю. Понятно, за что. Особенно лютовала Галкина мать – главная торгашка городка. Маруся не знала, какие гадости делали в городке матушке. И, в общем-то, не хотела об этом знать. Но гадости были.

И матушка переехала в Москву насовсем. Устроилась на завод. Получила комнату в общаге. После смены, уставшая, мчалась к дочке.

Если честно, матушка Марусю заебала. Грех так говорить, но мать вынесла и без того искалеченной дочери весь мозг.

– Ой, доченька, как же ты жить-то будешь? – всхлипывала она. – Вся одноногая, однорукая, одноглазая. Страшная-а-а-а! И ходить ведь не будешь никогда. А как помру я, кто тебя возьмет? Будешь лежать, под себя срать, никто не вытрет.

– Мама, заткнись! – говорила Маруся.

– Ой, нехорошо так матери родной говорить-то! И так тебя Бог покарал, а ты еще нарываешься! Ой, и замуж никто не возьмет! Ой, и ребеночка не родишь! Ой, несчастная!

Вот эти матушкины визиты были, на самом деле, хуже всего. Матушка безнаказанно грузила Марусю всем этим дерьмом. Но зачем?

Маруся жалела, что у нее не было отца. Девушка не имела ни малейшего понятия о том, кто он. Если верить матушке, он был козлом. Но, может, все-таки вот тем размытым бородачом? Вдруг этот Хоттабыч и был ее папой?

Мать ежедневно изводила Марусю. И однажды дочь взорвалась по-настоящему.

– Я не хочу слушать все это дерьмо, мама! – закричала Маруся. – Заткнись нахуй, старая сука! Убирайся отсюда, и не приходи больше ко мне!

– Как смеешь ты говорить так со своей матерью! – закричала мама.

– Уйди нахуй! Сдохни, старая блядища! Родила меня неизвестно от кого, а теперь мозг ебешь?

– Марусенька, откуда ты знаешь такие слова?

За кого мама ее, интересно, считала?

– Нахуй сгинь, старая сволочь!

И мама, вся в слезах, трясясь всем телом, ушла.

А на следующий день – не пришла. Маруся не могла поверить такому счастью. Никто не будет грызть ей мозг, заряжать депрессией? Неужели можно хоть один день прожить без этого негатива?

Но все равно весь день Маруся пролежала как на иголках, вздрагивая при каждом скрипе двери в палате.

Не пришла мама и на следующий день. А вечером медработники со скорбными лицами сообщили Марусе, что ее мама упала под поезд метро на станции «Сухаревская». Тут рядом. Медики бились за ее жизнь, прямо здесь, в Склифе. Но не спасли.

Маруся заплакала. И никто не знал, что это были слезы счастья.

Впрочем, это счастье скоро трансформировалось в горе. Потому что в душе разверзся чан едкого дерьма, который назывался «совесть».

– Ты накаркала смерть своей матери! – булькала гнусными поносными пузырями совесть. – Ты дрянь! Гадина! Обидела мать! Буль-буль!

В одну из ночей Марусе приснился Хоттабыч.

– Я выполнил еще одно твое желание, – сказал он. – Ты довольна?

– Нет! – воскликнула Маруся. – У меня внутри поселилось какое-то дерьмо. То, что раньше говорила мне мама, теперь живет внутри меня. И говорит то же самое! Милый Хоттабыч, убери эту срань из меня, пожалуйста!

– Так это понятно, что в тебе, – сказал бородач. – Это твоя мать после смерти вцепилась в тебя. Поселилась в тебе и разговаривает с тобой.

– Убери ее! Пожалуйста! Ради всего на свете!

– Это серьезное желание, – сказал Хоттабыч. – Вообще, совесть – это мутная штука. Ее проектировали для удобства управления биороботами. Это как антивирус.

– Чего? – удивилась Маруся.

– Ах да, – спохватился бородач. – Не изобрели еще антивирусов. Но потом поймешь. Просто эта штука не позволяет никому совершать саморазрушительные и аморальные проступки. Но у этого антивируса есть серьезный баг.

– Бог?

– Ладно, проехали. Есть изъян, благодаря которому в человека могут проникать мертвецы. В общем, это почти не лечится.

– Я очень тебя прошу! – заплакала Маруся. – Папа, пожалуйста!

– Как ты меня назвала?

– Прости, – сказала Маруся.

– Убрать мертвеца – очень трудно, – качал бородой ночной гость. – Это будет стоить много боли.

– Я готова.

Так Маруся убила маму во второй раз.

Продолжение следует…