У себя дома гномы ведут такую тихую, упорядоченную жизнь...
Перечитывал недавно, ну навеяло про недавние внутригосударственные события... Пратчетт великолепен, обожаю.
Никто не знает, почему у себя дома, в горах, гномы ведут тихую, упорядоченную жизнь, но, попадая в большой город, начисто о ней забывают. Что-то находит даже на самого что ни на есть невинного, словно выкованного из чистой железной руды шахтера. Переехав в город и немедленно поменяв имя на что-нибудь вроде Загорлохвать Пинайног, гном ходит все время в боевой кольчуге, носит не менее боевой топор и каждый вечер напивается до мрачного бесчувствия.
Вероятно, это происходит именно потому, что у себя дома гномы ведут такую тихую, упорядоченную жизнь. Таким образом, первое, что хочет сделать внезапно очутившийся в большом городе юный гном, лет этак семьдесят вкалывавший на папашу в глубокой сырой шахте, это хорошенько набраться и набить кому-нибудь морду.
Описываемая драка была одной из тех смачных гномьих драк, которые насчитывают около сотни участников и не менее ста пятидесяти болельщиков. Крики, проклятия и звон от ударов топоров о металлические шлемы смешивались с пением пьяной компании у камина, которая — еще один гномий обычай — распевала о любимом золоте.
Шноббс с размаху врезался в спину Моркоу. Резко остановившись, юноша с нарастающим ужасом разглядывал кабак.
— Слушай, здесь так каждую ночь, — предупредил Шноббс. — Не вмешивайся, вот что говорит сержант. Это их этнические обычаи или что-то в этом роде. А в этнические разборки лучше не встревать.
Стыд и позор так себя вести. Что же люди-то подумают?
— Люди уже думают о них как о мелких злобных педиках, — оборвал Шноббс. — А теперь пошли отсюда!
Но Моркоу уже прокладывал себе путь через кучу-малу. Сложив ладони чашечкой вокруг рта, он проревел что-то на неизвестном Шноббсу языке. Так можно было бы сказать о практически любом языке, включая родной язык капрала, — но в данном случае речь идет о гномьем.
— Гр’дузк! Гр’дузк! ааК’ зт езем ки бур’к тзе тзим? [Букв.: «Добрый день! Добрый день! Что такое здесь (в этом месте) происходит (случается)?»]
Дерущиеся замерли на месте. Пара сотен разъяренных глаз, глядящих с сотни круглых лиц, с досадой и удивлением воззрились на ссутулившуюся фигуру Моркоу.
Надтреснутая пивная кружка, ударившись о грудные латы Моркоу, отскочила куда-то в угол. Моркоу наклонился и без видимых усилий поднял в воздух отчаянно сопротивляющуюся и размахивающую руками фигуру.
— Й’ук, идруз-m’руд-естуза, худр’зд дезек дре-з’хук, хузурук’т б’тдуз г’ке’к ме’к б’тдуз m’би’mк ксе’драmк ке’хкm’д. ааДб’сук? [«Слушай, солнышко» (букв.: «Пристальный взор великого раскаленного глаза, чье огненное око проникает в устье пещеры»).] Я не хочу никого шлепать, но если вы начнете играть со мной в б’тдуз [Популярная игра гномов, в ходе которой участники становятся в нескольких футах друг от друга и бросают камни друг другу на голову.], я начну играть в б’тдуз с вами. О’кей? [Букв.: «Несущие опоры у всех вбились?» // TWA — терминал одноименной авиакомпании в аэропорту Джона Кеннеди в Нью-Йорке. Построен в 1955–1962 гг. ]
Ни одному из гномов в жизни не доводилось слышать такого количества слов Старого Языка из уст кого-то выше четырех футов ростом. Они были поражены до глубины души.
Отпала сотня твердых, словно высеченных из камня челюстей.
— Вы на себя посмотрите! — Моркоу покачал головой. — Можете ли вы себе представить, что ваша бедная седобородая старушка-мать, работающая не покладая рук в своей крохотной норке там, на родине, думающая, как там сегодня ее сын, — можете ли вы себе представить, что она подумает, увидь она вас сейчас? Ваши любящие матери, ведь именно они подарили вам первую кирку и научили вас пользоваться ею…
Стоящий у двери Шноббс наблюдал за происходящим с ужасом и изумлением. До его ушей донесся нарастающий хор сморканий и приглушенных всхлипываний. А Моркоу тем временем продолжал:
— …Она-то, верно, думает, что ее сынок коротает тихие вечерние часы за игрой в домино или чем-нибудь этаким…
Близ сидящий гном, в шлеме, покрытом, точно еж, шипами длиной в шесть дюймов, тихонько заплакал, роняя горькие слезы в свое пиво.
— И бьюсь об заклад, прошло немало времени с тех пор, как кто-то из вас послал старушке-матери последнее письмо, а ведь обещали писать каждую неделю…
Шноббс машинально вытащил засаленный носовой платок и передал его припавшему к стенке гному. Гномье тельце сотрясалось от рыданий.
— Ну а теперь, — добродушно заключил Моркоу, — я не хочу никого запугивать, но предупреждаю: отныне я намерен проверять это место каждую ночь и в дальнейшем рассчитываю видеть здесь поведение, достойное гордых гномов. Я знаю, что такое быть далеко от дома, однако таким безобразиям оправдания нет. — Он коснулся рукой шлема. — Г’хрук, т’ук.
Одарив всех ослепительной улыбкой, он полувышел, полувыполз из гномьего бара. Когда Моркоу наконец показался на улице, Шноббс похлопал его по руке.
— Никогда больше так не поступай, — предупредил он. — Ты ведь служишь в Городской Страже! Законом я уже сыт по горло.
— Но ведь это очень важно… — возразил Моркоу, на рысях поспешая за Шноббсом, который сворачивал в переулок.
— Куда важнее остаться целым, — перебил Шноббс. — Гномьи бары! Если у тебя осталось хоть немного мозгов, парень, ты зайдешь со мной сюда. И держи свою пасть на замке.
Читайте Пратчетта! Любите Пратчетта!
Выйдем - поговорим
Мне очень нравится этот отрывок из Опочтарения, авторства сэра Терри Пратчетта.
Сколько жизней можно было бы спасти, если бы перед дракой люди хоть на минутку задумались: а что дальше?
И «выйдем - поговорим» начиналось с приведённого ниже диалога, а не хука с правой.
Чуть поясню по сюжету для тех, кто не в курсе.
Джим и Гарри - братья. Они хотят избить господина Мокриста, чтобы доказать ему свою правоту.
Помпа - голем. Одновременно надзиратель и телохранитель Мокриста.
Танти - тюрьма.
— Даа? А у тебя щас не будет зубов, мистер! — закричал Джим, бросаясь вперед.
— Ну, ну — сказал Мокрист, быстро отступая под защиту мистера Помпы и поднимая перед собой руки — не убивайте меня снова, мистер Апрайт.
Братья выглядели озадаченными.
— Я клянусь, что Джим и пальцем вас не тронул, это чистая правда — сказал Гарри — Что вы такое затеяли?
— Нет, тронул, Гарри — возразил Мокрист — Он вышел из себя, ударил меня, я упал, он колотил меня головой вот об эту скамью, я встал ничего не соображая, ты попытался оттащить Джима от меня, а он ударил меня вот этим стулом, и я снова упал, да так и остался лежать. Големы схватили тебя, Гарри, а Джим умудрился сбежать, но недалеко, Стража выследила его в Сто Лате. Ох, какие сцены, какие погони, и вот вы в Танти и вам обоим предъявлено обвинение в убийстве…
«Ведьмы за границей» — про тыквы, зеркала и аллигаторский бутерброд (часть 1)
Что такое сказка? Сказка — это фиксированная история. В ней есть начало, середина и конец, чаще всего счастливый. Конечно он должен быть счастливым, сказка с несчастливым концом — это уже миф какой-то. В сказках чаще всего прекрасная девушка встречает прекрасного юношу, возможно принца, целует его и… и дальше счастливый конец. А обеспечивает этот счастливый конец фея-крестная. Интересные личности эти феи-крестные. Все персонажи сказки обычно ведомы сюжетом. А феи этот сюжет создают. Если хотите власти, не идите в принцессы. Лучше станьте феей-крестной и получите все и ещё немного сверху. Правда такая власть тоже накладывает определённые обязательства. Для начала надо научиться владеть волшебной палочкой. Потом найти нужных людей. И наконец, независимо от их желания, обеспечить им счастливый конец. А если их понимание счастья отличается от вашего — тем хуже для них.
Опасайтесь выходит ночью на болота, когда спойлеры властвуют безраздельно!
В некотором царстве, в некотором государстве жили-были ведьмы… О том, где они жили-были, и на что опирался Терри Пратчетт при их создании, мы уже выяснили в прошлом посте. А в этот раз мы продолжим цикл про этих уважаемых дам и полетим с ними за границу. Оригинальное название «Witches abroad», как и в «Творцах заклинаний» («Equal Rites»), связано с игрой слов. Здесь обыгрывается тонкая разница двух значений слова «abroad». В одном значении оно читается как зловещее предупреждение: «Сегодня ночью все кишит ведьмами!», а в более буквальном смысле: «ведьмы за границей, путешествуют по зарубежным странам». Сравним также книги о путешествиях Марка Твена «Простаки за границей» («The Innocents Abroad») и “Бродяга за границей» («A Tramp Abroad») или, к примеру, предостережение Тупицы из шекспировских «Бесплодных усилий любви»: «Обнаружилось скверное дело.» («There's villainy abroad; [...]», пер. М.А.Кузьмина).
Как и следует из названия, три ведьмы отправляются за границу, дабы исполнить просьбу своей подруги Жалки Пуст, заслуженной феи-крестной. Умирая, она завещает юной ведьмочке Маграт одно незаконченное дело и волшебную палочку. Ей следует поехать в далекую Орлею и там сделать так, чтобы Золушка не вышла замуж за принца. Это конечно не очень типично для сказки… но видели бы вы того принца!
«Десидерата Жалка Пуст составляла завещание.
Такое странное имя досталось ей от матери, которая утверждала, что это имя на каком-то умершем, а значит, ненужном языке означало нечто отсутствующее, но очень и очень желаемое.»
В оригинале Жалку зовут Desiderata Hollow. Слово Desiderata буквально означает «потерянная и очень нужная вещь». Так называется поэма в прозе, написанная в 1927 г. Максом Эрманом. Она полна советов насчет жизни и как с нею справляться.
«[…] Ни за что на свете не стала бы пользоваться такой штукой. Я и видела-то их раз или два. В наши дни их всего ничего осталось.
Нянюшка Ягг кивнула.
– Да, дерева нужного теперь не достать…»
А пока старшие ведьмы усиленно делают вид, что совсем не ищут палочку, Маграт Чесногк совершенствуется морально и физически.
«В настоящее время Маграт пыталась пройти Тропой Скорпиона, сулящей космическую гармонию, внутреннюю цельность и возможность так пнуть противника, что у того почки из ушей повыскакивают. Послав заказ, она наконец получила заветное руководство.
Но, как выяснилось, имеют место две проблемы. Автор, Великий Учитель Лобсанг Достабль, проживал в Анк-Морпорке. Этот город как-то не очень подходил на роль вместилища космической мудрости.»
Это ещё одна инкарнация С.Р.Б.Н. Достабля. У него их много. Очень. Также это имя — прямая отсылка к Вторнику Лобсангу Рампе, одному из наиболее успешных шарлатанов-медиумов в нашем мире. На самом деле его звали Сирил Хоскин, он был сыном водопроводчика из Девона. Лобсанг Рампа заявлял, что он — тибетский монах с паранормальными способностями. В 1956 г. он издал свой бестселлер «Третий глаз» (The Third Eye), и, хотя уже в 1958 г. его разоблачила как мошенника Time Magazine, эта книга до сих пор прекрасно продаётся и находит своих верующих. Богатые и ведомые люди, такие как актриса Ширли Маклейн, все ещё платят деньги такими фруктам, как Рампа, за «открытие третьего глаза».
«В дверь постучали. Маграт подошла и открыла.
– Хай? – вопросила она.»
Кроме магратского боевого клича ниндзя, «Хай?» по-японски значит «Да?».
«А на ней сейчас были штаны, которые нянюшка Ягг упорно обзывала «магратжами».»
Маграт Чесногк шокировала соотечественников тем, что одела шаровары. «Маграджи» — это отсылка к блумерсам. Блумерсом назвали женский костюм, состоящий из пиджака, юбки и турецких шаровар, подвязанных на лодыжках. Эта одежда была представлена в Нью-Йорке в 1849 году американкой Амелией Блумер. Такой костюм должен был стать альтернативой тяжёлым и неудобным платьям, но большого успеха не имел. Сегодня блумерсами называют в основном шаровары. (с)
О волшебной палочке девушка даже не мечтала, однако величие снизошло на неё само. Одну ее старшие подруги отпустить не желают, поэтому за границу отправляется весь триумвират. Заграница представляет из себя стереотипную помесь европейских сказок, пропущенную через призму здорового цинизма. Вместе с ланкрским трио мы движемся от Овцепиков до Орлеи, то бишь от северных легенд к южным. Не обошёл писатель вниманием и городские легенды, и конечно авторское фентези. Все это щедро приправлено стереотипами о разных странах, которые задорно комментирует нянюшка Ягг на эсперанто собственного приготовления.
«– Тем пофигут. Значит, то было тогда, а то сейчас, – пояснила нянюшка.»
В оригинале нянюшка сказала «Tempers Fuggit». Это переиначенное «tempus fugit» — «время летит». «Temper» означает «настроение», а «fuggit» — смягченный вариант «fuck it».
«Как выразилась бы нянюшка Ягг, когда в Орлее пьют чай, у нас все еще вторник…»
Это отсылка к одной старой и очень дурацкой песне Джей Кендиса и Лью Брауна, которая гласит: «Пока в Италии ночь, здесь уже среда».
When it's night-time in Italy, it's Wednesday over here.
Oh! the onions in Sicily make people cry in California.
Why does a fly? When does a bee?
How does a wasp sit down to have his tea?
If you talk to an Eskimo, his breath will freeze your ear.
When it's night-time in Italy, it's Wednesday over here.
«Зачем, говорю, вам это надо? Как гласит клатчская пословица, анно в домини лучше, мол, и все такое.»
В оригинале: "'Anno Domini, I said.'"
Anno Domini означает «от рождества Христова» (то бишь «нашей эры»). Также это выражение характеризует старость, правда в таком контексте оно употребляется сравнительно недавно. Можно например вспомнить рассказ Р.Киплинга 1888 г. «Venus Anadyomen (название которого в свою пародирует «Venus Anadyomene» — «Венера, восставшая из пены морской»).
«В каждый отдельный момент времени сотни мертвых бабушек уносятся на верхних багажниках угнанных автомобилей, а верные овчарки давятся откушенными пальцами ночных грабителей и в муках умирают. Причем все это не ограничивается пределами какого-то одного мира. Сотни женских особей меркурианских дживптов устремляют свои четыре крошечных глаза на спасителей и говорят: «Мой яйценосный супруг посиреневеет от ярости – это был его транспортный модуль». Так что городские легенды жили, живы и будут жить.»
Три городские легенды, кратко упомянутые Терри в сноске, легко могут быть найдены в любом приличном сборнике
таких историй, но на случай, если не все знакомы с ними, вот краткое содержание:
В первой истории рассказывается о семье, чья бабушка умерла во время отпуска. Дабы избежать бюрократической канители, они решили примотать ее к багажнику на крыше машины и вернуться через границу обратно в их собственную страну. Во время зелёной остановки кто-то спер их машину вместе с бабушкой.
Вторая история касается людей, которые, проведя ночь вне дома, нашли перед дверью свою собаку, задохнувшуюся до смерти. Они потащили его к ветеринару и тот обнаружил, что пёс подавился человеческим пальцем, который он, должно быть, отгрыз у грабителя.
Третья история повествует о мужчине и женщине , которые занимались сексом на заднем сиденьи машины, когда вдруг случилась серьезная авария и они оказались в ловушке. Дабы освободить их из трудного положения, машину пришлось вскрыть сварочной горелкой. Предположительно, женщина прокомментировала это: «Мой муж будет в ярости, это была его машина».
Намного больше информации об этих и бесчисленных других городских легендах можно найти в книгах Яна Гарольда Брунвальда, американского фольклориста, антрополога и писателя, популяризатора самого понятия «городская легенда».
«На лыжах в Овцепиках никто не катался, а тот отчаянный человек, что решался на это, пролетал несколько футов и тут же исчезал из виду с пронзительным воплем. Никто не ходил по узким горным тропинкам в расшитой крестьянской одежде, распевая народные песни.»
В оригинале: "No one ran up them wearing dirndls and singing. They were not nice mountains."
Это отсылка к первой сцене из фильма-мюзикла «Звуки музыки», где Джули Эндрюс занимается как раз этим: бегает по горам, поёт и носит дирндль (женский национальный костюм немецкоговорящих альпийских регионов).
«– А ну открывайте, безобразники низкорослые!
«Нянюшка Ягг пнула в каменную стенку сапогом. […]
– Мы установили на двери заклинания, – наконец мрачно заявил он. – Невидимые руны. Знаешь, сколько нынче стоят хорошие невидимые руны?!
– Вот еще, стану я читать, что вы там у себя на дверях понаписали! – фыркнула матушка.»
Весь кусок с гномами (как и практически все, что Терри написал про гномов в ранних книгах) пародирует толкиеновских гномов во «Властелине колец». Во «Властелине» у входа в гномьи шахты в Мории были начертаны невидимые руны. Волшебник Гендальф обнаружил их и наши герои нашли подсказку, как открыть дверь. Паролем стало слово «друг» на эльфийском. Нянюшке же было достаточно заорать «Open up, you little sods!». Редактор британских apf признался, что ее способ ему нравится больше…
«На краю освещенного круга воды появились два бледных светящихся пятна. Постепенно стало ясно, что это глаза небольшого серого создания, немного напоминающего лягушку, которое гребло к ним, сидя на бревне.
Наконец оно нагнало лодку. Длинные влажные пальцы ухватились за борт, и мрачное лицо оказалось на одном уровне с лицом нянюшки Ягг.
– 'Рассьте, – сказала тварь. – У ммммня дддднь рожжжженья.»
Сплавляясь по подземной реке, наши дамы кажется повстречали Голлума. Если вспомнить ВК, Единое Кольцо попало Голлуму, тогда ещё и хоббиту Смеаголу, именно в день его рождения.
Заграница вдохновляет на новые идеи. Ведьмы даже задумались о создании воздушного способа путешествовать с большим количеством пассажиров.
«– …«Ведьмофлот», – сказала она. – Как вам, а?
– Или «Люфтпомеланза», – продолжала Маграт. – «Пан-ведьм»…
– Вы еще богов сюда приплетите, – фыркнула матушка.
– А эмблемой можно сделать моего котика, – нянюшка ласково погладила расположившегося сзади нее Грибо. – «Даже коты летают»…
В это мгновение порыв ветра подхватил все три помела и закружил их в воздушном водовороте.»
В оригинале: '. . . Three Witches Airborne,' she said. 'How about that?' 'Broomsticks Airborne,' said Magrat. 'Or Pan . . . air . . .' 'There's no need to bring religion into it,' sniffed Granny.
Nanny Ogg looked slyly from Granny to Magrat.
'We could call it Vir - ' she began.
A gust of wind caught all three sticks and whirled them up.
«Airborne» означает «воздушно-десантный» или вообще «авиационный». Как мы видим, в оригинале фразы про котов нет. Хитро глянув на матушку и Маграт, нянюшка собиралась предложить название «Virgin airlines», буквально «Девственные авиалинии». И да, «Виргинские авиалинии» — это реальная авиакомпания.
«– Доннерветтер, – пробормотала нянюшка Ягг.
– А что это? – спросила Маграт.
– Это по-заграничному летучая мышь.»
В оригинале: "'Der flabberghast,' muttered Nanny. 'What's that?' said Magrat. 'It's foreign for bat.'"
На самом деле летучая мышь по-немецки «Fledermaus» (как и знаменитая оперетта Иоганна Штрауса). «Der flabberghast» скорее всего образовано от английского «flabbergasted» (поражать/ужасать). Кроме того можно вспомнить скетч комика и музыканта Дадли Мура «Die flabbergast» (пародия на оперу Вольфганга Амадея Моцарта «Волшебная флейта» — «Die Zauberflöte»). В русском переводе использовано немецкое ругательство, которое буквально означает «гром и молния».
«– Терпеть не могу, когда порядочной еде дают всякие там дурацкие названия и людям даже не понять, что они едят, – фыркнула матушка, твердо решившая до конца изобличить недостатки чужеземной кухни. – Человек должен есть то, что знает. Название должно быть простым. «Биг Смак» или… или…
– Фиг с Маслом, – рассеянно помогла нянюшка. […]»
В оригинале: "'I like stuff that tells you plain what it is, like... well... Bubble and Squeak, or... or... 'Spotted Dick,' said Nanny absently."
Возможно кого-то это удивит, но Bubble and Squeak, Spotted Dick и даже Toad-in-the-Hole (которую в нашем переводе заменили на «ежики») — это реальные английские блюда. Bubble and Squeak (букв. Пузырь и Писк) это жаркое из капусты и картофеля. Spotted Dick (незабвенный Михалёв переводил его как, эээ, «рябой и длинный») это просто пудинг с сухофруктами. Ну а Toad-in-the-Hole (Жаба в норке) это сосиски, запечённые в кляре для йоркширского пудинга.
«– По крайней мере, булочки им вряд ли удастся испоганить, – сказала она. – Как они, кстати, в здешних местах называются?
– Куроссаны вроде бы, – ответила нянюшка. От комментариев матушка воздержалась.»
В оригинале: At least they can't muck up a decent pancake,' she said. 'What'd they call them here?' 'Crap suzette, I think,' said Nanny.
Матушка интересовалась, как по-заграничному называются блинчики. По-французски тонкие блинчики в соусе — Crêpes Suzette. Звучит похоже на «crap» (дерьмо, да).
«Маграт гаварит што напишит книгу пад названием „Как Путишествавать на Доллар в День“ причем на один и тот же доллар.»
Это отсылка к знаменитому руководству для путешественников «Европа за пять долларов в день». Она же была спародирована в «Автостопом по галактике» Адамса («Он знал, как увидеть чудеса Вселенной, тратя не более тридцати альтаирских долларов в день»).
«– Свиньор! Ун бутыль де вино, мыль патрон!»
В оригинале: 'Garkon? Mucho vino aveck zei, grassy ass.'
Это не отсылка, просто поаплодируйте, как переводчик справляется с жутким эсперанто нянюшки.
«– В записках Жалки говорится, – произнесла Маграт, осторожно листая заскорузлые страницы, – что на исходе лета здесь устраивают особую традиционную церемонию, во время которой через весь город проносится стадо быков.
– Пожалуй, стоит взглянуть, – кивнула матушка Ветровоск. – А зачем они это делают?
– Затем, чтобы молодые люди могли вдоволь погоняться за быками и показать, какие они храбрецы, – объяснила Маграт. – И чего-то они у этих быков отрывают.
По морщинистому лицу нянюшки Ягг пробежала целая гамма разнообразных выражений, словно тени от облаков пронеслись над вулканической равниной.
– Звучит довольно странно, – наконец сказала она. – А зачем это им?
– В подробности она не вдается, – ответила Маграт. Ведьмочка перевернула страницу и, молча шевеля губами, продолжила чтение. – Что такое «кохонес»?»
Кохонес по-испански — тестикулы. Вся церемония с быками — юмористическое обыгрывание реального фестиваля Сан-Фермин. Это ежегодный праздник в Памплоне, который проводится с 6 по 14 июня. Он начинается в канун дня св. Фермина 6 июля в полдень. Знаменит праздник прежде всего благодаря «энсьерро» — бега от 12 разъяренных быков. Эрнест Хемингуэй был впечатлен таким мужеством и использовал слово «cojones», описывая храбрость, с которой юноши принимали участие в этом соревновании. Сомневаюсь, что Хемингуэй был родоначальником этого выражения, однако по сей день «having the balls» и в английском, и в испанском означает «храбро себя вести».
«— Как посижу на помеле больше двух часов, так потом круп не разогнуть. [..] – Круп – это по-заграничному задница, – добавила она. – Вообще забавно, в некоторых заграницах зад как только не обзывают: где-то зад – это седалище, а в другом месте седалище – это мясистые лепестки лотоса. То-то смеху!»
В оригинале: 'More than a couple of hours on a stick and I've gone rigid in the dairy air.' […] 'That foreign for bum,' she added. 'Although, it's a funny thing, in some foreign parts “bum” means “tramp” and “tramp” means “hobo”. Funny things, words.'
«Dairy air» (букв. «масленный воздух») это искажённое французское слово «derriere» («задница»). На американском жаргоне «bum» («зад») действительно означает «бродяга». «Бродяга» по-английски «tramp», на американском жаргоне «hobo».
«– Знаешь, как называется эта река? – спросила она.
– Нет.
– Она называется Река Вьё.
– И что?
– А знаешь, что это значит?
– Нет.
– Старый рек. Или, если точнее, Старая река мужского пола, – сказала нянюшка.
– Как это?
– В заграницах даже слова разнополые, – с надеждой сообщила нянюшка.»
«Vieux» с французского действительно «старый». «Старик-река» — так называют Миссисипи. (Можно вспомнить песню с таким названием из классического мюзикла 1927 года Джерома Керна и Оскара Хаммерстайна II «Плавучий театр».) Около устья Миссисипи лежит Новый Орлеан, который, большей частью, и пародирует Орлея (Genua). И по ней ходят пароходы с азартными играми, примерно на такой сели наши ведьмы.
Заграничное влияние развращает самые крепкие умы. Даже матушка (!) пытается рассказать анекдот!!! Получается у неё не очень, но сам факт показателен.
«– Один парень зашел в трактир. Да. Это был трактир. И увидел объявление. А в объявлении том написано: «Любые бутерброды на любой вкус». Тогда он и говорит: «Сделайте мне аллигаторский бутерброд – да побыстрей!»
В оригинале: "So he said 'Get me an alligator sandwich -- and make it quick!'"
Ясно, что Матушка Ветровоск пыталась рассказать шутку — и с треском провалилась. Редактор британских apf признался, что шутка прошла мимо него [мимо меня тоже, прим пер.]. Люди на форуме alt.fan.pratchett настолько часто спрашивали об Аллигатрском Анекдоте, что в конце концов Терри запостил «точное объяснение шутки про аллигатора».
«Надеюсь, вполне очевидно, что у матушки Ветровоск нет никакого чувства юмора, однако она, так сказать, о нем слышала. Она абсолютно не в курсе, как работают шутки — она одна из тех людей, которые после развязки анекдота спрашивают: «и что же было потом?». Она может весьма смутно припомнить коротенький анекдот «Give me an alligator sandwich -- and make it snappy!» [«snappy» означает и «быстрый» и «кусачий», прим.пер.], но так как она не понимает, в чем соль юмора, она теряется… и вспоминает лишь то, что вроде бы человек просил сделать бутерброд побыстрее.»
Когда же обсуждение перешло на оригинал шутки, Терри продолжил:
«На самом деле, я почти уверен, что натыкался на эту шутку у какого-то древнего американского комика — у Дюранте или кого-то в этом роде. Она звучит как эстрадная.»
«Даже Маграт знала о Черной Алиссии. Она считалась величайшей из всех когда-либо живших ведьм – не то чтобы очень уж злой, но столь могущественной, что иногда разница становилась практически незаметной.»
У Пратчетта Алиссия представляет собой классическую сказочную ведьму. Она фигурирует в историях, в которых можно узнать Спящую красавицу, Румпельшицхена и Гензель и Гретель. Скорее всего именно в домике Чёрной Алиссии Ринсвинд с Двацветком пережидали ночь в Скунде.
«– По-моему, в том, что медведи живут семьей, ничего необычного нет, – сказала нянюшка. – Они весьма общительные животные.
– А в том, что живут они в самом настоящем домике?
– Вот это уже необычно. […]
– Да уж, небось им не так-то просто сходить к соседям, чтобы занять чашку сахару, – хмыкнула нянюшка. – Не посидишь, не поговоришь по душам…
– Это точно, – подтвердила Маграт. – Как тут поговоришь, когда тебе все «хрю» да «хрю»?
– Как это?
– А что еще они могут сказать? Они ж свиньи.»
Тут мы без труда угадаем героев из сказок «Три медведя» (английские дети знают ее под названием «Златовласка и три медведя» — «Goldilocks and the Three Bears») и «Три поросёнка».
«Видимо, она считала нас – как там звали этого цортского парня, которого можно было ранить, только если попасть ему куда надо? Никто не мог его одолеть, пока не узнали про слабое место. Кажется, коленка у него была плохая, что ли?»
Речь, разумеется об древнегреческом герое Ахиллесе, у которого слабым местом была пятка.
«– Помню как-то раз я слышала, – бросив мимолетный взгляд на матушку Ветровоск, заговорила нянюшка, – про какую-то древнеисторическую колдунью. Она жила на острове и превращала выброшенных на берег моряков в свиней.»
В кои-то веки Нянюшка почти ничего не перепутала. Колдунья Цирцея, жившая на острове Ээя, превратила в свиней спутников Одиссея, когда он с командой высадился (а не был выброшен) на остров.
«Ну да, будем теперь обращаться с мольбами к звездам, рассеивать в воздухе волшебные порошки.»
В принципе довольно стандартные магические прибамбасы, однако стоит заметить, что загадывание желаний по падающей звезде было в диснеевском Пиноккио, а волшебная пыль — в Питере Пэне (и в оригинальной пьесе, и в диснеевском фильме).
« […] а тот, кто сует руки в огонь, непременно обжигается.»
Как считает редактор британских apf, в этой книге Терри больше обычного экспериментирует со всякими предсказаниями и предзнаменованиями. Здесь много фраз, которые ни о чем не говорят новому читателю, зато когда ты перечитываешь — видишь много чеховских ружей. И все они стреляют.
«– Вот это да, – вдруг удивилась нянюшка. – Желтые кирпичи. Слыханное ли дело, чтобы дорогу мостили желтым кирпичом?!»
Мы в город Изумрудный идём дорогой трудной…
«– Что кое-кому не помешало бы, – промолвила Маграт, обращаясь к миру в целом, – это иметь побольше сердца.
– А кое-кому не помешало бы, – ответствовала матушка Ветровоск, обращаясь к грозовому небу, – иметь побольше мозгов.
И ухватилась обеими руками за шляпу, которую едва не сорвало ветром.
«А что мне не помешало бы, – с жаром подумала нянюшка Ягг, – так это глотнуть из бутылочки».»
Опять отсылка на Френка Баума и его «Дороти в стране Оз». Железному Дровосеку там нужно было сердце, Страшиле — мозги, Трусливому Льву — смелость. Что касается последнего, то в английском есть такое выражение «Dutch courage» (голландская храбрость) — выпить алкоголя для храбрости. Многие считают, что Волшебник, давший Льву «зелье для храбрости», попросту налил ему горячительного…
«Несмотря на шляпный шедевр господина Вернисачче, несмотря на изъеденный жучком пол и даже несмотря на вошедший в легенды толстый Ягговский череп, нянюшка чувствовала себя странно потускневшей, а к ее обычной жизнерадостности примешивалась легкая тоска по дому. В родных краях тебя не станут просто так бить домом по голове.
– Знаешь, Грибо, – сказала она. – По-моему, это не Ланкр.»
Прилетев в Страну Оз, Дороти, обращаясь к Тотошке, заметила: «Тото, мне кажется, мы больше не в Канзасе!». Кстати, этой фразы не было в книге Баума, как и красных башмачков (были серебрянные туфельки) и песенки Жевунов. Все это добавили в фильме, на который Терри и ссылается.
«– Помнится, она заточила одну девчонку как раз в такую же башню. Румпельштильцхен ее звали, или что-то вроде того. У нее еще косы длинные были.»
Девушку с длинными косами звали конечно Рапунцель. А Румпельштицхен — это был злой карлик, который мог превращать солому в золотую пряжу.
Скоро сказка сказывается, не скоро пост пишется. Отсылок весьма много, поэтому я делю пост на две части. В следующей части вы узнаете побольше о Волшебном Королевстве, магии вуду и о том, почему матушка не любит народные песни. А вот и продолжение поста!
Знал бы старина Пратчетт что сейчас творится в Америке
Отрывок из книги "Благие знамения" Терри Пратчетта и Нила Геймана.
Отрывок из “Посоха и шлябы”
Когда раскаты грома стихли вдали, Смерть медленно нагнулся и взял ребенка на руки. Тот открыл глаза.
Они сияли золотистым светом. Впервые в… За неимением лучшего слова придется назвать это жизнью. Так вот, впервые в своей жизни Смерть обнаружил, что смотрит в глаза, взгляд которых ему трудно вынести. Они как будто фокусировались в точке, которая находилась где-то внутри его черепа. «Я не хотел… – произнес голос Ипслора откуда-то из воздуха. – Он не пострадал?»
– НЕТ. – Смерть наконец нашел в себе силы оторваться от всезнающей улыбки младенца. – ОН ВОБРАЛ В СЕБЯ ЭНЕРГИЮ МОЛНИИ. ОН ЧУДЕСНИК. ЭТО ДЛЯ НЕГО ПУСТЯК. А ТЕПЕРЬ… ТЫ ПОЙДЕШЬ СО МНОЙ.
«Нет!»
– ДА. ВИДИШЬ ЛИ, ТЫ МЕРТВ. – Смерть оглянулся в поисках колышащейся тени Ипслора и не смог ее обнаружить. – ГДЕ ТЫ?
«В посохе».
Смерть оперся на косу и вздохнул.
– ГЛУПО. Я ЖЕ МОГУ ЛЕГКО ИЗВЛЕЧЬ ТЕБЯ ОТТУДА.
«Не можешь. Не уничтожив посох, – возразил голос Ипслора, и Смерти показалось, что в нем появились какие-то новые, густые, торжествующие нотки. – Теперь, когда малыш принял мой дар, ты не можешь уничтожить посох, не уничтожив младенца. А для этого нужно изменить ход вещей. Мое последнее волшебство. По-моему, довольно ловко».
Смерть потыкал посох пальцем. Посох начал потрескивать, и по нему самым бесстыжим образом забегали искры.
Как ни странно, Смерть не особенно разозлился. Злость – это эмоция, но для эмоций требуются железы, а Смерти железы ни к чему, поэтому ему нужно было очень уж завестись, чтобы разозлиться. Но легкое раздражение он все же испытал. Он снова вздохнул. Люди не раз пытались проделать подобные штучки. С другой стороны, за этим довольно интересно наблюдать, и, по крайней мере, данный фокус был чуть более оригинальным, чем обычная символическая игра в шахматы, которой Смерть всегда побаивался, поскольку никак не мог запомнить, как ходит конь.
-Терри Прачетт “Посох и шляпа”
Трудности перевода
Любовь переводчика к творчеству группы 5'Nizza
Отрывок из книги "Маленький свободный народец" Терри Пратчетта