С чем человек борется всю жизнь и не может примириться? С «собой» - со своими собственными представлениями обо всём (=о «ничём» =о «боге»).
Человек (Пигмалион =«никто и ничто») рисует (лепит, придумывает) на абсолютно пустом и ровном месте Галатею (=«себя»). Но с Галатеей (=с тем, чего нет на самом деле) невозможно примириться.
Иначе говоря, человеку невозможно примириться с собственной ложью о «себе», как о чём-то существующем на самом деле. Но человек при этом не может примириться и с Истиной – с тем, что его не существует, как чего-то (кого-то) сколько-нибудь материального (существенного, существующего).
«Человек» - абсолютно пустое «святое» место. Но гордый человек не может с этим смириться. И без устали рисует на этом святом пустом месте (которое поэтому пусто не бывает) «себя» (=Галатею). Но ни один вариант (образ) Галатеи (=лица, "лика божьего") человека не устраивает, не удовлетворяет. Поэтому мир такой «изменчивый» - как следствие того, что человек не может с ним примириться.
С чем человеку невозможно при-мир-иться? С миром - с «иллюзией», с само-обманом, с само-одурачиванием – с отражением в зеркале ума. Человеку невозможно примириться со своим обликом (лицом, ликом). "Лик божий" (=мир божий) всегда получается слишком (чересчур) мерзким, гадким, ужасным и отвратительным.
«Мартышка, в Зеркале увидя образ свой.
Тихохонько Медведя толк ногой:
«Смотри-ка», говорит: «кум милый мой!
Что́ это там за рожа?
Какие у нее ужимки и прыжки!
Я удавилась бы с тоски,
Когда бы на нее хоть чуть была похожа.
А, ведь, признайся, есть
Из кумушек моих таких кривляк пять-шесть:
Я даже их могу по пальцам перечесть».—
«Чем кумушек считать трудиться,
Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?»
Ей Мишка отвечал.
Но Мишенькин совет лишь попусту пропал...»
«И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время;
и раскаялся Господь, что создал человека на земле, и восскорбел в сердце Своем.
И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил, от человека до скотов, и гадов и птиц небесных истреблю, ибо Я раскаялся, что создал их.»