В наше время люди предпочитают смотреть и слушать субъективное мнение людей, с которыми согласны. Потому что оно нам приятно.
Из этого вывожу вопрос. А наше мнение о вопросе действительно наше? Скорее всего, оно результат первого, что мы узнали либо лично нам приятного мнения, а не результат познавательской деятельности.
Автор канала, в отличие от некоторых:), практикующий экономист,бизнесмен и просто образованный человек. Приятного просмотра.
У Нобелевского лауреата по экономике Ангуса Дитона в его книге «Великий побег» читаю про бесполезность помощи развитых государств самым нищим странам мира, в основном в Африке.
На 2010 год развитые страны направляли $133 млрд. в год безвозмездной помощи, ещё $31,5 млрд. давали гуманитарные организации. Многие государства Первого мира установили для себя даже норму ежегодной безвозмездной помощи – до 1% ВВП (как у Скандинавских стран и Японии), т.е. официально приняли содержание нищих государств на свой бюджет.
Дитон говорит, что эта безвозмездная помощь составляет от 10-20% ВВП (в среднем) до 60% ВВП в нищих странах. И в большинстве своём эта помощь разворовывается местными правящими клептократами (например, в Зимбабве, Кении, Чаде, Буркина-Фасо и др. высшие чиновники покупали Мерседесы на эту помощь, а также виллы в Европе). Но сегодня поделать уже ничего не могут с этим, так как в своих странах их подпирают с этой помощью различные политические активисты. Дитон пишет:
«Прекращение помощи может осложняться и в связи с внутренней политикой стран-доноров. Благонамеренное, но, как правило, плохо информированное население страны-донора требует от правительственных агентств по оказанию помощи «сделать хоть что-то» с глобальной нищетой. Правительственные агентства оказываются в трудном положении, которое не позволяет им прекратить оказание помощи, даже если всем сотрудникам агентства на местах понятно, что помощь приносит только вред».
Более того, как указывает Дитон институализация такой безвозмездной помощи привела к обратному эффекту: некоторые страны Африки стали соревноваться друг с другом, кто из них станет ещё более нищим. Т.е. специально загубит свою экономику. Потому что чем беднее страна, тем больше Запад даёт ей денег (сильнее всех в этом продвинулась Зимбабве). Дитон приводит пример:
«Правительства стран-получателей могут использовать бедную часть населения страны в качестве «заложников для получения помощи от доноров». Одним из наиболее возмутительных случаев оказалась вечеринка, которую правительственные чиновники Сьерра-Леоне устроили по случаю того, что ООН в очередной раз признала их страну самой отсталой страной мира и, таким образом, поступление внешней помощи на следующий год было гарантировано».
Источник: https://t.me/tolk_tolk/10344Часто возникает вопрос: что будет с массшутингами, если взять и запретить все оружие? Наглядный ответ дали на днях в пригороде Осло в Норвегии: 37-летний гражданин сумел убить пять человек при помощи... лука и стрел. Как сообщают, гражданин некоторое время назад принял ислам, после чего его поставили на учет и провели профилактическую беседу о вреде экстремистской деятельности. Профилактика сработала как обычно: после нее он как раз и отправился всаживать стрелы в прохожих. Также сообщают, что этот пригород Осло - тишайшее место, где даже полиция ходит без оружия. Жертвы в основном в диапазоне 50-70 лет - охота на пенсионеров в пансионате. О подготовке стрелка, увы, ничего не сообщают. Подозреваю, что убить пять человек из лука без подготовки проблематично.
Понятно, конечно, что тотальный запрет огнестрельного оружия (оставим за рамками вопрос какой ценой этого можно добиться) сокращает количество жертв. Убивать людей из лука сложнее, чем из полуавтоматической винтовки - 5 жертв против десятков, которые бывают при массшутингах с применением огнестрела. Однако полностью проблему это не решает: в ход идут луки, арбалеты, ножи и автомобили. При этом случаи, когда вооруженные люди защищаются от вооруженного нападающего, случаются, хотя они и редки. В условиях легального оружия сохраняется возможность, что человек с ружьем наткнется на человека с пистолетом. В условиях запретов - такой возможности не остается. Никто точно не будет носить с собой лук для обороны.
https://www.bbc.com/news/world-europe-58906165Пример того, как Евросоюз и тенденции к универсализму, без учета специфики местной экономической политики, неизбежно разрушает любые положительные интенции стран к процветанию.
Еще недавно я рассказывал своим друзьям историю о том, как Ирландия стала настолько успешной и процветающей в условиях соседства с мировым экономическим гигантом, явно имеющий планы наращивания зависимости окружающих себя государств. По схожему оффшорному пути смело топала Эстония. Жаль, недолго.
Конечно, офисы международных американских компаний не закроются. Но вот новые уже вряд ли предпочтут Ирландию любой другой стране со схожим налоговым законодательством.
После ряда громких поражений (потеря Британии, решение Польши о превалировании законодательства страны над законодательством Союза) можно поздравить Германию, ведь сиюминутно, это явный шаг в стороны роста экономической экспансии. Хотя и он способен в перспективе оказать скорее негативный эффект.
Например, для вот-вот выпадающей Шотландии это вполне себе сигнал, почему вступление ЕС может скорее навредить, чем помочь.
https://www.kommersant.ru/amp/5020410
Источник:
Россия ныне занимает третье место по майнингу биткоина,(https://meduza.io/news/2021/10/13/rossiya-vyshla-na-tretie-m...)
Казахстан - второе, а США - вернули себе первое . Причем совсем недавно все было иначе - большинство майнинговых мощностей было сосредоточено в Китае. В действительности глаза лезли на лоб, стоило лишь взглянуть на карту майнинговых пулов и понять, что операторы "самой децентрализованной валюты" попросту сосредоточены в крупнейшей авторитарной стране. Проще говоря, большинство мощностей, обеспечивавших транзакции биткоина, находились под крылом КПК - при желании КПК попросту могла "национализировать" биткоин, реализовав "атаку 51%" (реально даже 80%). Все это связано с родовыми дефектами биткоина и в целом proof of work систем - тем дальше в лес, тем меньше выгоды приносит обслуживание сети и более актуальна экономия от масштаба. Следовательно, майнеры обречены на то, чтобы становиться крупнее, а также переезжать туда, где электричество дешевле, а власти лояльнее. В какой-то момент это ожидаемо совпало в Китае.
Однако некоторое время назад председатель Си... взял и запретил майнинг. Это как-то связано с планами по запуску электронного юаня и, соответственно, желанием пересадить население на собственную, прозрачную для государства электронную валюту. Но выглядит все равно максимально глупо. Вот у вас крупнейшая авторитарная страна в мире, при этом складывается так, что популярное средство расчета на черном рынке оказывается у вас под контролем - майнеры лояльны вам и даже платят налоги в казну. Зачем брать и уничтожать это на корню, если можно использовать? Здесь возможны два варианта. Либо с точки зрения КПК биткоин - это слишком незначительный феномен, чтобы иметь его под боком даже "на всякий случай". Либо в дело вступила главная надежда всего свободного мира - самодурство автократических режимов, благодаря чему они сами стреляют себе в ногу.
Но в любом случае, оцените какая ирония: самая децентрализованная валюта в мире, главная надежда мамкиных инвесторов и криптоанархистов, нынче оказалась спасена от централизации вовсе не какими-то особенностями протокола, а тем, что председатель Си внезапно решил стукнуть ботинком по столу.
Внутри левого политического лагеря кооперативные движения имеют ту же выгодную отличительную черту, что и движения за контрактные юрисдикции и чартерные города в лагере либертарианцев — в отличии от всех прочих они делают что-то в плане созидания нового, а не требуют без конца чего-то от других: новых прав и послаблений у государства или новых налогов и обязанностей у граждан.
В свете вышесказанного нет ничего особо удивительного в том, что среди многочисленных противников Убера и других агрегаторов, считающих что данные компании занижают цены и как-то еще нехорошо обращаются со своими водителями (наивно упуская из виду, что без Убера у большинства этих водителей просто не было бы никакой работы), выгодно отличились именно кооперативные движения — и вовсе не очередным государственным лоббизмом, уничтожением миллионов рабочих мест или созданием этнической таксопарковой мафии, а производством децентрализованной системы, способной конкурировать с традиционными агрегаторами.
Так нью-йоркский кооператив, состоящий из бывших водителей и одного бывшего менеджера Убера, запустил новое приложение Co-op Ride, более честно распределяющее прибыли и позволяющее водителям иметь более высокие показатели показатели прибыли чем в американском Убере: 70% стоимости заказа идет обратно водителям; 20% менеджерам, программистам и маркетологам и 10% направляется на расширение платформы. На данный момент зарегистрировано уже больше 2500 водителей, однако данная услуга доступна только в Нью-Йорке.
Аналогичные платформы возникают и в других городах (В России помимо Яндекс Такси и Ситимобиля также есть и другие агрегаторы, один из которых — основанный в Якутии inDriver — уже давно работает на рынке Латинской Америки). Сам Drivers Cooperative, которому принадлежит приложение Co-op Ride, уже подписал соглашение с итальянским кооперативом Cotabo, вместе с которым они планируют создание федерации транспортных кооперативов.
Чем особенно интересны кооперативы, владеющие платформами-агрегаторами, так это наглядной моделью разрешения очевидной рыночной проблемы: агрегаторы по своей природе обладают очень большим эффектом масштаба (пользователям платформы тем выгоднее пользоваться именно ей, чем больше пользователей у нее уже есть), а значит стремятся к монополизации и образованию олигополий, требующих общественного контроля, и кооперативы пользователей платформы как раз и являются одним из вариантов подобного контроля со стороны общества.
По сути, ряд цифровых платформ, управляющих некоторым количеством общественных процессов в физическом мире, принадлежащих кооперативу пользователей этих платформ — это уже ничто иное, как полноценная контрактная юрисдикция, способная выполнять большинство общественных функций наравне с государством, а то и гораздо эффективнее его.
https://t.me/antygosudarstvo/592Идея чартерных городов прочно ассоциируется с Полом Ромером, но на самом деле она просто витала в воздухе. Команда в Гондурасе разработала идею RED до известного выступления Ромера на TED, являющегося общепринятой точкой отсчёта для реализации плана, но конечно получить такое громкое имя для поддержки своего проекта было правильным решением. Две неудачи его первоначального плана на Мадагаскаре и в Гондурасе в 2012 году и особенно отход самого Ромера от дел, связанных с практической реализацией, укрепились в общественном сознании как провал тупикового, как показалось многим, варианта развития. Чартерные города надолго ушли в информационную тень, и даже принятие в 2013 году закона о ZEDE в Гондурасе не добавило им внимания. И вот это было неправильно.
За прошедшее с того памятного выступления время произошли важные трансформации первоначальной идеи.
Во-первых, Титус Гебель создал концепцию Вольных частных городов, в которой первоначальный план отдать часть суверенной территории под контроль других, более правильно управляемых государств, справедливо критикуемый как неоколониализм, был отвергнут и заменён на управление частной компанией. Лучше если такая компания будет зарегистрирована в другой стране, что даст дополнительную защиту инвестициям в город, за счёт международного права. Но с другой стороны влияние иностранных собственников в Гондурасе решили уравновесить через специальный орган государства CAMP, который утверждает на должность технического секретаря, главного человека в городе, гондурасца по рождению.
Во-вторых, Марк Лютер и возглавляемый им Институт чартерных городов CCI принципиально разделил создаваемые чартерные города на две группы по целям которые они перед собой ставят: на города для богатых и города для бедных. Если города для богатых типа Прóсперы или Тэлент Сити ориентированы на создание анклавов благоденствия среди нищих территорий и подтягивания бедного населения страны к границам города, давая им возможность зарабатывать в городе, а жить за его пределами, то города для бедных, типа Моразанограда, ориентированы на одновременное создание и места для работы и места для жительства внутри городских стен. Это должно решить проблему быстрорастущих африканских городов, где наблюдается урбанизация без индустриализации.
Именно этот, второй тип чартерных городов считается в CCI наиболее перспективным. Во всём глобальном юге с низким подушевым доходом, но особенно в Африке и Азии происходит взрывообразная урбанизация и существующие города не справляются с потоками новых жителей. Сложившиеся за долгие годы структуры городского управления не успевают за изменяющимся миром и не имеют механизмов для быстрой внутренней трансформации. Чартерные города, а особенно Вольные чартерные города, за счёт заложенного в их идею многообразия и механизмов естественного отбора, имеют куда больше шансов успеть подстроиться под требования сегодняшнего и завтрашнего момента. В конце концов, все риски за то, что новый город будет отвечать требованиям его новых жителей берёт на себя его собственник, и если условия в городе не устроят людей, и они откажутся жить по таким правилам, покинув город, собственника ждёт неминуемое банкротство. Те же из частных городов, что выживут и покажут хорошие результаты, могут послужить образцом правильного направления реформ городского и политического управления для своих государств.
Одной из главных проблем сегодня является то, что большинство новых городов в мире не являются частными и тем более, ещё реже, они являются вольными. Тем самым, с их созданием, хотя и происходит вложение средств в обустройство жизни бедных мигрантов из сельской местности, основной вопрос, отсутствие поиска правильных изменений в управлении городом, остаётся не решаемым.
