Разъезжая по филиалам и разглядывая весь этот пиздец, что там творится, общаясь с простыми людьми на производстве, я понимала, что надо пытаться изменить эту ситуацию. Сидя на совещаниях, я увидела, что между руководством компании, которое осуществляет финансирование, и, скажем так, исполнительной властью (директорами предприятий), есть одна нестыковочка. Директорам нужны были средства на ремонты, реконструкции и замену оборудования, но поскольку финансирующая сторона сидела в офисе и не видела всей этой разрухи воочию, то проплачивала всякую «ерунду» весьма неохотно.
Первоначально мы замутили отчет наподобие оценки тех.состояния производства, привели показатели, степень износа оборудования, потери, оформили все это в графиках, добавили несколько фотографий гнилых труб, протечек, раздолбанного оборудования и поехали на очередное совещание. На этом совещании мы говорили об одной из обогатительных фабрик, которая, откровенно говоря, разваливалась прямо на глазах. Необходимо было останавливать производство и готовить объект к реконструкции. Аварии случались каждую неделю, и уже были нормой. Я выступила с презентацией, показала графики, процентовку простоев и потерь, но публика принимала эту информацию, зевая. Цифры и буквы никому не были интересны. В конце презентации я показала несколько фотографий, и увидела, что фоточки с разрухой зашли на ура.
После моего выступления Шустов задал короткий вопрос:
- Сколько лет мы еще отрабатываем это месторождение?
- Семь. – послышался ответ.
- Семь… значит никакой реконструкции не будет. Семь лет это производство еще продержится. – отрезал Шустов.
«Боже мой, как цинично и потребительски…» - пронеслась мысль в моей голове.
Я впервые посмотрела на производство глазами Шустова, и не могла с ним поспорить. Конечно, это ведь действительно не рентабельно вкладывать средства на какие-то семь лет. Через семь лет все это будет распилено на металл, и городок постепенно умрет. Люди останутся без работы, квартиры обесценятся, инфраструктура городка придет в упадок.
Мои грустные размышления прервал звон мобильника Шустова.
- Когда? – спросил Шустов.
- …
- Где?
- …
- Как это произошло?
- …
Шустов нажал отбой и с мрачным видом произнес:
- Еще один смертельный случай, только что…
У меня застучало в висках от напряжения, в одном из филиалов этой компании работал мой брат, причем на самом опасном участке - на проходке. Я смотрела на Шустова не моргая и не дыша.
- Стропальщик сорвался с высоты, умер на месте. – пояснил Шустов.
«Не он!!! Фуухх, это не он! Не он!!!» - я закрыла глаза и почувствовала, как по щекам разливается жар.
Открыв глаза, я увидела, мрачные лица и склонившиеся головы.
- Так! Чтобы везде проводился инструктаж по правилам! – орал Шустов – Чтобы работники были обеспечены полным набором СИЗ! Я сам буду выезжать на производство, увижу несоответствие, сразу руководитель получит волчий билет!
«Волчий билет… как будто парнишку воскресит Ваш волчий билет!» - подумала я.
После этого совещания у меня появилась мысль сделать, красивый иллюстрированный отчет с фотографиями производственных руин и простым понятным описанием, что там произошло и почему, чтобы Шустов не утруждал себя длительными командировками. Много читать все равно никто не любит, а вот смотреть отчет, который похож на журнал дискавери совсем другое дело. Мы отправились с Сашкой на фабрику, сфотографировали там все места с отсутствием ограждений, все протечки и разрушения, подтопленные высоковольтные линии, разрушенные фундаменты, последствия неработающей вентиляции, отсутствие проездов, заброшенные аварийные емкости, частично затопленные машинные залы и прочую «красоту». Описав все нарушения простым доступным языком, сославшись на пункты требований промышленной безопасности, добавив уже готовую аналитику из первого отчета я отправила материалы напрямую Шустову и остальным заинтересованным лицам.
- Классный отчет! – заявил Валера – Я все картинки посмотрел и всё прочитал!
- Я рада, что он тебе понравился, я старалась! – улыбнулась я.
- В головном офисе впечатлились, фабрике-то походу пизда, гы-гы-гы!
- Да, она дышит на ладан.
- С головного планируют лететь фабрику смотреть.
- А что директор фабрики?
- Рад до усрачки, что внимание обратили! Ему же не хочется увидеть небо в клеточку. Теперь, глядишь, выделят средства на реконструкцию, и проект закажут.
- Хорошо бы – улыбнулась я.
- Но главное! У нас уже три заказа на подобные отчеты! Так что надо прикинуть сметы! – Валера радостно потер ручки.
Так у нас появился новый вид деятельности: мотаться по объектам и выдавать отчеты на основании визуального обследования и анализа производственных показателей. По возможности я старалась воткнуть в договор съемку и лабораторные исследования. Это новая деятельность была нелегкой, потому как вытащить адекватные данные у производственников это еще надо очень постараться. Об авариях они молчали как партизаны, цифры присылали какие попало, приходилось на каждом объекте проводить целое детективное расследование, чтобы выяснить какое подразделение нас наебало с данными.
Я тесно сотрудничала с головным офисом: постоянные совещания, командировки, переписка с гос.органами. Я дошла до того, что сначала писала крючковатые запросы чиновникам от предприятий, а потом выслушивала жалобы этих же чиновников на хитрожопость предприятий, и помогала писать ответы. Фактически, я переписывалась сама с собой, и мне это уже было совершенно неинтересно. Через некоторое время я прониклась внутренней атмосферой этой крупной компании, и главными правилами: «не выходить за рамки своих обязательств» и «ставить свою подпись только в крайнем случае». Я ощутила, что меня слишком много везде. Слишком часто звучит моя фамилия, слишком много вопросов со мной связано. А что будет, если совершу какую-нибудь серьезную ошибку?
Когда ты на пике популярности, то надо уметь вовремя остановиться. Красиво сойти с дистанции, пока не облажался. Эта мысль посетила меня в 4 часа утра, когда я, сидя дома оформляла очередной отчет. Я повернула голову вправо и увидела в зеркале бледное измученное лицо.
- Четыре часа утра, ты работаешь, и к домику в горах Швейцарии ты не приблизилась даже на миллиметр. А на горизонте уже маячит тридцатник… - сказала я отражению в зеркале.
Я захлопнула ноутбук, не доделав работу, и рухнула спать. Проснувшись от звонка будильника в 10 часов, я осознала, что хочу нормально выспаться и мне вообще похуй, что там происходит на работе. В офисе я появилась только в три часа дня.
- А к тебе с цементного завода приходили, я тебе не дозвонился – сказал Саша.
- А я телефон отключала, занята была. А цементный завод я вообще не приглашала.
- Да они так пришли, хотели что-то там узнать, ждали тебя, потом уехали.
- Так им и надо, нехер падать как снег на голову. Достали уже, прутся без приглашения, долбанный проходной двор. В следующий раз догадаются, позвонить и договориться о встрече! – пробурчала я.
Саша посмотрел на меня как-то странно. Под конец рабочего дня ко мне зашел Валера.
- Завтра в 9 часов нам надо быть в капстрое!
- Вот как? И по какому вопросу?
- Да по новой трассе ливневой канализации. Надо накидать быстренько варианты.
- А когда они нас успели на совещание пригласить?
- Сегодня звонили.
- И что ты им пообещал до завтрашнего утра прикинуть варианты с трассой? И когда я должна это делать?
- Так у тебя до утра еще куча времени! – нагло заметил Валера.
- А я тебе че, Золушка, мать твою? Ты чего меня перед фактом ставишь! Я уже домой ухожу.
- То есть? И что ты предлагаешь?
- Бери их генплан и прикидывай варианты всю ночь. Ты же обещал, а не я.
- Нет, ну ты что! Надо сделать! Ты же понимаешь!
- Мне не надо. Проект на эту трассу они нам не закажут. А если хотят от меня варианты бесплатно, пусть ждут, когда у меня появится время. Никаких обязательств по трассе у меня перед ними нет.
- Мдаа, что-то с тобой происходит… - вздохнул Валера.
- Ха-ха-ха! Петрова отказывается всю ночь делать, какую-то левую бесплатную работу! Что с ней случилось? Наверное, крыша поехала! – я диковато рассмеялась.
Валера был прав со мной что-то происходило. Мой организм начал разваливаться. Я всегда забивала болт на свое здоровье. Есть поговорка «нет здоровых людей, есть недообследованные». Так вот я никогда не проходила никаких обследований. Мать родила меня здоровой, и благодаря качественному питанию в детстве никаких проблем со здоровьем у меня не было. Если меня что-то беспокоило, то я пила таблетку, либо решала, что само пройдет. Но в больницы я не ходила принципиально, потому как ничего не хотела знать, предпочитая числиться здоровым человеком.
Моя коллега Клавдия в этом вопросе придерживалась диаметрально противоположного мнения. Она фиксировала в больнице каждый булочный прыщ, постоянно ширяла какие-то уколы, сидела на диетах, пила колеса. То ее тошнило, то обсыпало прыщами, то она жила в офисном туалете. Мне казалось, что бедную лабораторию больницы она уже завалила своим говном до самой крыши. В общем, человек кайфовал от процесса как мог.
Но мой организм посылал уже тревожные сигналы. На проблемы со зрением, пищеварением и прочей ерундой я даже не обращала внимания. Но на днях мне стало плохо в аэропорту, я почувствовала, как глохну, и кто-то медленно выключает свет. Я почувствовала, что меня куда-то посадили, показалось, что к кому-то на колени.
«Зачем… на колени… как неловко…» - плыли обрывки мыслей.
Потом свет медленно включили и звук прибавили, я почувствовала тошноту, и что кто-то распахивает на мне пальто, мне было чудовищно жарко. Я сообразила, что завалилась в обморок и меня посадили в кресло. Мне полегчало, но тут же закапало из носа.
«Сопли.. откуда?» - подумала я и увидела алые капли на белой плитке.
Какая-то женщина дала мне влажную салфетку, но она тут же пропиталась кровью, вторая и третья салфетки были тоже малоэффективны. Я побрела в медпункт. Из медпункта вышла медсестра с какой-то перекошенной злой рожей.
- Извините, у вас есть бинт или вата… Кровь нечем…
- У нас медпункт! – отрезала мадам.
- Ну да… Если надо, я заплачу за бинт, только дайте что-нибудь! – просила я, сжимая кровавую салфетку.
- Дееевушка, я говорю у нас медпункт! – скорчила медсестра противное ебало – Идите купите себе салфетки! Или возьмите в баре!
- У Вас, блять, в медпункте есть что-то кроме таблички на двери?!! – разозлилась я.
В ответ женщина долбанула дверью, демонстративно заперла замок и упиздила куда-то за угол.
«Мдааа, вот это сервис в столичном аэропорту. Надо жалобу написать, жаль не прочитала фамилию!» - подумала я.
Я отправилась в туалет умываться и затыкать нос бумагой. Если Вы думаете, что после этого я обратилась в больницу, то как бы не так! Болею я как мужик, то есть, ежели что случится, то я сразу ложусь умирать и ни в какие больницы не хожу. Умирать в аэропорту было как-то стремно, и я держала себя в руках. Ну, а когда прилетела, то мне уже полегчало, и умирать я передумала.
Зато умер кое-кто другой. Женщина в экспертизе в возрасте 32 лет, внезапно взяла и склеила ласты на рабочем месте. Кровоизлияние в мозг. Вчера мы с ней обсуждали замечания по проекту, и она лепила маленькие стикеры в пояснительную записку. А сегодня ее уже нет. Я сидела и смотрела на эти цветные полоски и мне было жутко открывать свой проект и читать замечания мертвеца. Я ведь совсем немного младше ее. Эта внезапная смерть на рабочем месте произвела на меня неизгладимое впечатление. Это что же получается, я вот так же могу прийти в офис и не выйти из него?
Переварив это событие и свой обморок, я ощутила, что за фирму я более ни капли не болею, и на заказчиков мне насрать, и на проекты, и на дифирамбы, которые я постоянно слышала в свой адрес. Если раньше мне было стыдно за опоздания на работу и за постоянный срыв сроков, то теперь от стыда ничего не осталось. Да, у меня есть работа, и я ее сделаю, когда смогу, а не когда там надо Валере, или Заказчику, или хрен знает кому еще.
От совещаний я стала косить, как только можно. Все эти поездки на ППР (посидели-попиздели-разошлись), только занимали мое рабочее время. Теперь на совещания в основном ездил Валера, а мне лишь оставалось его снабдить информацией и подготовить. Оставаться в тени мне было на руку по ряду причин: во-первых, я не светилась там со своей мордой, стало быть и ответственность напрямую на мне не лежала, во-вторых, у Заказчика возник интерес куда же я подевалась и почему не приезжаю, в-третьих, я экономила на этом кучу времени.
С похуизмом и спокойствием я постепенно добралась до конца года. Намечался новогодний корпоратив, и я решила на него сходить. Обычно такие мероприятия я не посещала, но тут решила сделать исключение. Корпоратив у нас был в небольшом ресторанчике, который принадлежал подруге Мейер. Часть сотрудников, в том числе и Саша, притащили своих жен и мужей. Также был приглашен альфач-Миша, и еще несколько человек из старой гвардии.
Саша с женой сидели прямо напротив меня, что позволяло Сашиной супруге с комфортом смотреть на меня в упор тяжелым взглядом удава. Сашу она называла исключительно по фамилии, отдавая ему короткие команды «Заткнись!» и «Наливай!». Весь вечер они просидели за столом, не танцуя и не принимая участия в конкурсах. Сашина жена пила водку, рюмку за рюмкой, и буравила меня взглядом.
Слева от меня сидела Честнова с мужем, и мне только оставалось удивляться той метаморфозе, которая произошла с Леной. Честнова с робким видом спрашивала у мужа разрешения на каждое свое действие: «А можно мне съесть этот салат?», «А можно мне выпить вина?», «А можно мне выйти в туалет?» и так далее. После полусотни этих вопросов у меня уже началась тошнота и головокружение, и я свалила за стол старой гвардии. Позднее выяснилось, что дома Честновой ничего не разрешено делать и говорить без спроса. Это звучало бредово, но вполне объясняло ее постоянный пиздеж и дикую инициативу на работе.
Наша старая гвардия бухала и веселилась на всю катушку.
- О! Петроооваааа! – протянул Миша.
- Мииииша! – передразнила его я.
- Эх, Петрова, кабы не моя супруга, женился бы на тебе!
- На кой ты мне нужен?
- А что? Я мужчина в самом расцвете сил!
- И каковы технические характеристики у мужчины в самом расцвете сил?
- Ну вооот, придет поручик и все опошлит! Мммадаммм, разрешите пригласить Вас на танец?
И мы пошли танцевать вальс, постоянно наступая на ноги себе и другим. В процессе вальса я заметила настороженный взгляд Мейер.
- Почему Мейер так смотрит на нас? – спросила я Мишу.
- Переживает, что я тебя переманю в свою фирму, или договорюсь за ее спиной.
- Зачем она тогда тебя пригласила?
- Всех наших пригласила, и меня в том числе. В самый последний момент позвала, надеялась, что я не приду.
- Странное отношение. – улыбнулась я.
- Прошло столько лет, а Мейер до сих пор считает, что она мой начальник. А я холоп! Учти это на будущее.
Под конец торжества коллектив немного перебрал со спиртным. Мы стояли на улице и наблюдали как пьяный водитель и не менее синий бурильщик спорят кому провожать Клавдию до дома. Выяснилось, что у Клавы есть два поклонника-автора жарких ночных пьяных СМС. Водитель и бурильщик никак не могли прийти к консенсусу, и начали бить друг-другу морды под смех и улюлюканье всего коллектива. Хорошенько повалявшись в снегу, ребята пришли к мнению, что все бабы бляди и Клава в том числе, и ушли в обнимку ни с кем не попрощавшись. Храпунов, как истинный джентльмен, вызвался-таки проводить Клавдию до дома, так как жили они в одном районе, который находился не очень далеко от ресторана.
Какая-то неведомая сила схватила меня за шиворот и выволокла из толпы. Я развернулась и увидела Сашину жену с воистину бычьей агрессией в глазах. Она была пьяна и вцепилась в меня мертвой хваткой.
- Ссскажи! – дыхнула она на меня спиртными парами – Когда ты уже свалишь с этой фирмы?
Пила я очень мало, но инстинкт самосохранения велел мне прикинуться точно такой же пьяной в говно, чтобы быть с ней наравне.
- А ч-что т-такое? – спросила я заплетающимся языком.
- Муж ддома не ббывает!
- Ааа, ну так, когда я уйду, то он тем более не придет. Потому что ему придется делать мою работу.
- Он давно уже не спит со мной!
- Эй, что происходит? – вмешался Саша.
- Заткнись!!! Пошел на хуй отсюда!!! – жена оттолкнула Сашку одной рукой.
- Послушай, Саша семью любит. Ты зря переживаешь! – пыталась я ее успокоить.
Боковым зрением я заметила, что мне на помощь спешат Мейер и Валера. Они расцепили нас и утащили меня в машину. Еще немного и я бы точно получила незаслуженных публичных пиздюлей. По дороге домой я думала о том, что многим вообще не стоит брать жен и мужей на корпоративы. Может быть, вообще никому не стоит это делать. Вспомнился бывший начальник отдела капитального строительства нашего Заказчика, который работал еще до бешенного крикуна, доводившего Сашу до капельницы. Хороший был специалист, грамотный, очень интеллигентный. Хватило же ему ума притащить свою ебанутую женушку на корпоратив, которая напилась и пошла в микрофон материть руководство компании. Несмотря на все заслуги, уволили его очень быстро.
- А что тебе говорила Сашина жена? – прервал мои мысли Валера.
- Я не поняла ее, это было нечленораздельное мычание.
- Значит, не скажешь? – хитро улыбнулся Валера.
- Нечего рассказывать, я не поняла, что она от меня хотела.
Следующий день был рабочий, и в офисе я застала только Сашу и Клаву. Юра-нерд и Женя отпросились, а Храпунов был черт знает где. По стеклянным глазам Клавы я поняла, что она видела некоторое дерьмо. Дождавшись, когда Саша пойдет на обед, я задала Клавдии вопрос:
- Что случилось?
- Полный пиздец… - Клава медленно повернула голову и уставилась куда-то сквозь меня.
- Рассказывай!
- Храпунов… он пошел меня провожать. Сначала мы шли нормально, но потом он начал как-то пыхтеть и бешено вращать глазами.
- А потом что?
- Потом он сказал, чтобы я не боялась и откуда-то достал такооой тесак! Господи, где он вообще его прячет?!! – Клава вытаращила глаза – Он стал размахивать ножом и докапываться до прохожих, люди в стороны разбегались от ужаса!
- Он решил тебя защитить. Ты цела?
- Да! Но я чуть не обосралась! Господи, я думала он меня прикончит там и сразу разделает.
- И что дальше было?
- Ему удалось поймать какого-то худого парнишку, а я побежала! Я так бежала! – Клава зажмурила глаза - Я еще никогда в жизни так не бегала, я переломала каблуки на сапогах и даже не заметила! Дома увидела, что их нет…
- А что Храпунов? Он остался с парнем? – я почувствовала зарождающуюся тревогу.
- Нет! Он увидел, что я дала деру и побежал за мной с ножом в руке! Он быстро бегает! Я унесла ноги только потому, что он останавливался блевать! Он блевал и орал: «Клааавааа подождиии!»
- Ааа, так может он целоваться хотел? – пошутила я.
- Мне теперь, наверное, надо к психологу идти! Я боюсь его!!! Можно я пересяду в другой кабинет?
- Не думаю, что это хорошая идея. На работе он трезвый, и ничего не случится. Но если ты заметишь, что он начал пить – тогда лучше убраться с его поля зрения.
- А можно я домой пойду сейчас? – жалобно спросила Клава.
- Иди. Могла бы позвонить мне и не приходить. И еще, давай это останется между нами?
- Хорошо.
Когда Клава ушла я позвонила Храпунову, мне ответили, что абонент вне зоны действия сети. Вскоре Саша вернулся, и я заметила, что он мнется и краснеет. Он все ходил кругами задавая посторонние вопросы для усыпления моей бдительности, потом набрался смелости и как бы между прочим спросил:
- А что тебе вчера говорила моя жена?
- Что? Ааа… да я не помню. Я же пьяная была! – отмахнулась я, не придавая значения вопросу.
- Она тоже говорит, что не помнит. – улыбнулся Саша.
Было очень заметно, что он испытал огромное облегчение от моего ответа. Причем, было совершенно не важно поверил он мне или нет. Главное, что этот вопрос был закрыт. Я прекрасно понимала в какой неудобной Саша оказался ситуации, и что он сам в этой ситуации виноват, но обсуждать эту тему я не собиралась. Из коллектива только дохлые не спросили, что же мне сказала Сашина жена, но все получили один и тот же ответ, что я была пьяна и ничего не помню.
Под конец рабочего для в офисе появился Храпунов.
- О, Володя, привет! А что с телефоном у тебя? – спросила я.
- Даа… я потерял!
- Как же так? Ну хоть не дорогой был.
- А я себе дорогие и не беру. Да как! Иду домой, захотел ссать, дай думаю поссу как свободный человек прям на дом свой родной. Тока собрался, смотрю какой-то мудак телефон потерял, ну я его обоссал и пошел спать.
- И чего потом?
- А утром проснулся, а у меня телефона нет! Вот так и потерял! – заржал Храпунов.
- Так ты свой телефон обоссал? – спросил Саша.
- Я его потерял! Понятно? А что дальше с ним случилось – не важно!
А потом наступил новый год, мой последний год работы в этой компании…