Бывает и так...
Вольный перевод:
"Как далеко ты заходил, чтобы переспать?"
"Ну, однажды..."
Вольный перевод:
"Как далеко ты заходил, чтобы переспать?"
"Ну, однажды..."
По сюжету Metro Exodus герои едут по России на угнанном паровозе. Как показывает история, угнать поезд не так и сложно — сложнее довести дело до конца. Вспоминаем один самых примечательных угонов в истории: великую паровозную гонку, что случилась в разгар Гражданской войны в США.
Погоня случилась 12 апреля 1862-го, ровно через год после начала войны. Двадцать человек отсоединили пассажирские вагоны и пустили паровоз на полной скорости к линии фронта. Однако этот отчаянный поступок отнюдь не был прихотью угонщиков.
Они не кичились смелостью и не пытались бравадой доказать мужество — они рисковали своими жизнями ради стратегического замысла.
За несколько дней до этого, 6-7 апреля 1862-го, состоялось одно из самых жарких и масштабных сражений Гражданской войны — битва при Шайло. Северной армии ценой почти двух тысяч жизней удалось отбить внезапную атаку конфедератов и продвинуться к Миссисипи. Впереди их ждало другое препятствие — линия городов, протянувшаяся от Коринфа (штат Миссисипи) до Чаттануги (штат Теннесси). Пока генералы Грант и Бьюэлл бились при Шайло, генералу Митчеллу было приказано взять города в соседнем штате Алабама.
Карта территории, на которой все происходило
Когда уставшие солдаты армии Гранта ложились спать после первого дня сражений, генерал Ормсби Митчелл встретился с человеком по имени Джеймс Эндрюс. Эндрюс не был военным и вообще не состоял в армии, но слыл хорошим шпионом. Под прикрытием контрабандиста он долгое время разведывал обстановку в тылу конфедератов. Теперь он предлагал рискованный план захвата Чаттануги.
Так как этот город соединен железнодорожным полотном с западными и южными городами, его нужно лишить путей сообщения, чтобы жители не успели вызвать подкрепление. Эндрюс предлагал угнать паровоз где-то в глубине штата Джорджия и перевезти его на север, попутно сжигая за собой все деревянные мосты.
Первая попытка, одобренная генералом Бьюэллом, провалилась — Эндрюс не смог завербовать местного машиниста. На этот раз он не надеялся на удачу. Он соберет группу добровольцев, среди которых будет машинист, и вместе они угонят паровоз.
Джеймс Эндрюс
Митчеллу план понравился. Чтобы застать противника врасплох, они решили действовать одновременно. Утром одиннадцатого апреля Эндрюс с командой захватит поезд. В то же время Митчелл перекроет дорогу на Коринф, и позже в тот же день они встретятся на подступах к Чаттануге.
Утвердив план, Эндрюс приказал своим людям разделиться и следовать до Мариетты, где располагалась одна из железнодорожных станций, маленькими группами, чтобы не привлекать внимания.
Захватчикам не повезло с самого начала. Седьмого апреля начались затяжные дожди. Ливень размывал дороги и изматывал путников. В промокшей одежде они прибыли в Мариетту только 11 апреля. Эндрюс понимал, что время упущено, но отступать было слишком поздно.
Один из рейдеров вспоминал в последующем тот вечер:
Наша судьба может быть решена еще до захода солнца следующего дня. Возможно, нас повесят на суку, и мы будем болтаться на деревьях вдоль дороги, а мстители начнут выкрикивать проклятия нам в лицо. А возможно, мы оставим за собой след из огня и разрушений и приедем в Чаттанугу с триумфом. Получим воздаяния за отвагу от народа и нашего генерала. В любом случае, наши жизни больше нам не принадлежат.
Ранним утром следующего дня, в четыре часа Эндрюс собрал заговорщиков в своей комнате. Двоих не хватало, но никто не знал, где их искать (они благополучно спали в своих номерах). Он провел подробный инструктаж и сказал следующее:
Рассаживайтесь недалеко друг от друга в одном вагоне и, конечно, никому не говорите о нашем деле. Когда паровоз остановится на станции Big Shanty, оставайтесь на своих местах до тех пор, пока я не отдам приказ. Если произойдет что-то неожиданное, сперва найдите меня. Найт, Браун и Уилсон пойдут со мной к топке. Остальные — держитесь слева от паровоза, спереди от того места, где мы его отцепим. Забирайтесь внутрь как можно скорее. Если кто-то вмешается, стреляйте, но не палите без надобности.
Налетчики сели в грузопассажирский паровоз под названием «Генерал». Проводник Уильям Фуллер, высокий, слегка облысевший мужчина, отметил про себя, что в одном вагоне собралось очень много мужчин, но не придал этому значения.
В шесть часов утра «Генерал» остановился на станции Big Shanty. Путешественники и работники поезда поспешили завтракать в местные кафе. В это время группа Эндрюса отцепила пассажирские вагоны, забралась внутрь паровоза и помчалась прочь. Казалось, операция прошла успешно, самая трудная часть позади, но тут какой-то человек с криком «ваш поезд угоняют!» добежал до Уильяма Фуллера.
Тот прямо из-за стола кинулся за паровозом. К нему присоединились машинист, кочегар и еще несколько мужчин. Лошадей искать не было времени, поэтому они двинулись своим ходом. Учитывая, что локомотив ехал со скоростью 25 километров час, идея не казалась такой уж плохой.
Уильям Фуллер
Угонщикам требовалось топливо и инструменты, чтобы демонтировать рельсы, поэтому они останавливались на некоторых станциях. Эндрюс на ходу выдумал легенду: они следуют срочному приказу — везут порох генералу армии Конфедерации Пьеру Гюставу Борегару.
История с самого начала выглядела сомнительной: вагоны не подходили для пороха, а пассажирский поезд, обычно следовавший по расписанию, почему-то опаздывал. Кроме того, машинист зачем-то носил с собой специальный инструмент для разборки железных дорог. Но люди верили: шла Гражданская война, а на войне случается всякое.
Тем временем Фуллер раздобыл простенькую дрезину и добрался на ней до следующей станции. Там он узнал, что отстает от «Генерала» всего на полчаса.
Для рейдеров все шло хорошо — они резали провода и сдирали рельсы — пока не прибыли на станцию Kingston. Там их задержали встречные паровозы.
Оттуда к Чаттануге вело два пути. Один Эндрюс при помощи обмана заблокировал локомотивами, а на другом перевел стрелки. Фуллера это не остановило. К тому времени он уже знал, что впереди не обычные угонщики, а шпионы северян. Он догадывался, что они намереваются отрезать Чаттанугу и не мог этого допустить. На одной из станций он убедил машиниста паровоза «Техас» одолжить ему свою машину. Тот сперва запротестовал, говоря, что паровоз не повернуть, но Фуллера это не смутило: по его словам, задним ходом скорость будет той же. Так они и продолжили погоню.
Эндрюс уже слышал шум свистка. Он знал, что их преследуют, а времени оставалось все меньше. Они так торопились на последнем перегоне, что не успели обрезать телеграфные провода, поэтому Чаттанугу успели предупредить об опасности.
Наконец угонщики проехали треклятый мост и остановились, чтобы поджечь его. Но из-за прошедших дождей мокрая древесина не загоралась. Видя на горизонте преследователей, они бросили все и поехали дальше, но тут закончилось топливо. «Генерал» окончательно остановился.
Северяне побежали врассыпную, но их поймали. Восьмерых, включая Эндрюса, повесили. Другой восьмерке удалось сбежать из заключения. Еще шестерых позже обменяли на других военнопленных.
Митчеллу, который уже собирался в тот день атаковать город, пришлось отступить и рассредоточить войска. А паровозная гонка все равно вошла в историю: в 1956 году про нее сняли фильм под названием «Генерал».
Автор: Алексей Евглевский.
Санкт-Петербург. Крестовский остров. На пути к скалодрому "Луч".
Джон Синглтон Мосби родился в Похатан Каунти, штат Вирджиния, 6 декабря 1833 года в семье Альфреда Даниэля Мосби, семье, гордившейся тем, что их предки поселились в Америке еще в начале 17-го века.
Детство будущего героя Юга протекало довольно бурно: из-за переездов семьи с места на место Джону пришлось поменять несколько школ. И каждый раз мальчику приходилось бороться за свое «место под солнцем»: маленький рост и худощавое сложение Джона буквально провоцировали местных хулиганов поиздеваться над, казалось бы, беззащитным ребенком. Однако Мосби обладал бойцовским характером, и на любые попытки издевательства отвечал ударом кулака. Его упрямство и ярость компенсировали недостаток сил, и Джон, несмотря на синяки и шишки продолжал драться до тех пор, пока не заставлял опешившего от его напора противника бежать прочь. Лишь один раз Мосби не удалось победить в драке – в дело вмешался взрослый парень, родственник его противника, и жестоко избил Джона.
В 1849 году шестнадцатилетний Мосби поступил в Вирджинский университет. Ему хорошо давались латинский, греческий языки и литература, но вот математика была для Джона огромной проблемой.
Когда Мосби учился на третьем курсе университета, у него произошло столкновение с известным в Вирджинии хулиганом, Джорджем Терпином. Сын трактирщика, задира Терпин был рослым и тренированным парнем, не раз избивавшим студентов, не способных противостоять его силе. Кроме того, Терпин постоянно носил с собой большой нож, который легко пускал в дело при каждом удобном случае. Тем не менее, Джон Мосби осмелился послать Терпину письмо с требованием извинений за избиение и оскорбление его друга. Терпин же пришел от этого в ярость, и пригрозил Джону встречей, на которой он «съест наглеца сырым». Мосби понимал, чем может закончиться эта встреча с вооруженным хулиганом, но и скрываться от него он почел постыдным. Поэтому, вооружившись многоствольным пистолетом «перечницей», Джон отправился на встречу.
Когда противники встали лицом к лицу, Мосби попытался заговорить с хулиганом, но Терпин, не слушая его, выхватил нож. Тогда Мосби вскинул «перечницу», и всадил противнику пулю в шею. Терпин выжил, но за ранение человека Джону пришлось отвечать. Состоялся суд, на котором Джону предъявили два обвинения: непреднамеренное нанесение тяжких повреждений (максимальное наказание в виде одного года тюремного заключения и штраф $ 500) и преднамеренное нанесение тяжких повреждений (максимальное наказание в виде 10 лет заключения). После долгого разбирательства дела Мосби был признан виновным в менее опасном преступлении, но получил максимальное для этого вида наказание – год заключения в тюрьме. Естественно, что в связи с этим инцидентом Джон Мосби был исключен из университета (как и его противник Джордж Терпин).
(Классическая «перечница» - именно из такого пистолета Джон Мосби стрелял в Джорджа Терпина)
Отбывая наказание, Мосби сдружился с адвокатом Уильямом Робертсоном, который разрешил Джону пользоваться тюремной библиотекой для изучения права, предмета, заинтересовавшего Мосби во время суда. Джон изучал право на протяжении всего своего заключения, решив посвятить свою жизнь юриспруденции. Отсидев полгода (в связи со слабым здоровьем и примерным поведением он был помилован и выпущен из тюрьмы), Мосби устроился на работу в адвокатскую контору Робертсона, а набравшись опыта, открыл собственную юридическую практику в местечке Ховардсвилл. Здесь он познакомился с Полин Кларк, дочерью известного адвоката и политика, на которой женился 30 декабря 1857 года. Через три года молодые супруги перебрались в Бристоль, штат Вирджиния. У них было двое детей, родившихся до гражданской войны, а третий родился уже во время боевых действий.
Когда началась гражданская война, Мосби не раздумывал, на чьей стороне ему находиться. Джон не был сторонником рабства, но являлся горячим патриотом Вирджинии, и потому Мосби добровольцем вступил в армию Конфедерации, чтобы защищать свою родину. Очень скоро он получил нашивки сержанта-майора и поручение сформировать из добровольцев Вирджинии воинское подразделение. Мосби весьма преуспел в этом деле: быстро сформировал две конные и восемь пехотных рот.
(Джон Мосби в начале своей воинской карьеры )
Активного шустрого сержанта вскоре заметил известный кавалерийский генерал Юга Джеб Стюарт; он был очень впечатлен способностью Мосби быстро добывать информацию и выбирать для доклада начальству наиболее важные сведения. Стюарт повысил Мосби до первого лейтенанта и назначил его командиром отряда кавалерийских разведчиков. Лейтенант не подвел генерала: он оказался прекрасным разведчиком, и собранные им в рейдах по тылам врага сведения оказали большую помощь в планировании боевых операций армии Юга.
Однако в одном из разведывательных рейдов Мосби был обнаружен и захвачен отрядом кавалерии федералов. Пленный был заключен в тюрьму всего на десять дней: командование Юга тут же предложило северянам обменять талантливого разведчика на федерального офицера высокого ранга.
Интересно, что даже в плену Мосби шпионил, собирая сведения о врагах. Во время переездов (то в тюрьму, то из тюрьмы на обмен) Джон ухитрился разглядеть перемещения вражеских войск и понять, где северянами готовится удар. Едва освободившись, Мосби бросился в штаб армии и лично рассказал о своих выводах главнокомандующему - генералу Роберту Ли, что позволило тому спланировать последующие операции.
В январе 1863 года Джон Мосби принял командование над 43-м Вирджинским кавалерийским батальоном, а в середине марта получил звание капитана. Правда, капитаном он был всего 11 дней: 26 марта Джону присвоили звание майора.
(Знамя 43-го Вирджинского кавалерийского добровольческого батальона)
Правда, капитаном он был всего 11 дней: 26 марта Джону присвоили звание майора. Такое быстрое повышение по службе было связано с боевыми успехами Мосби: став командиром батальона, Джон создал из лучших кавалеристов этой части небольшой ударный отряд в 20 рейнджеров, с которым начал совершать диверсионные вылазки по тылам противника. Наиболее громким делом Мосби в тот период стало нападение на вагон известного генерала северян Филиппа Шеридана, когда тот ехал на поезде в Берривилл; Шеридан буквально чудом остался жив.
Руководство армии Конфедерации заинтересовалось действиями Мосби и одобрило его партизанскую тактику, доставлявшую противнику много неприятностей. Мосби было разрешено использовать для диверсионных действий весь его Вирджинский батальон; однако понимая, что крупное подразделение легче обнаружить, Джон предпочитал действовать небольшими группами в 100-150 человек, лишь в особо важных вылазках увеличивая группу до 300-350 человек. Это позволяло ему внезапно появляться перед врагом, и так же внезапно исчезать, словно привидение. Такая манера боя и дала Джону прозвище, под которым его знали федералы: «Серый призрак»…
(Джон Мосби во всей красе мундира кавалерийского полковника. Кочевая жизнь рейнджера не всегда позволяла партизану следить за собой, и поэтому на некоторых снимках «Серый призрак» предстает с бородой – видимо, после длительных дальних рейдов…)
Партизанские действия Мосби были очень успешны: используя тактику «удар – отход», Джон наводил ужас на северян, захватывая дозоры, разрушая железнодорожные пути, нападая на штабы и неизменно скрываясь от погони, а то и заманивая преследователей в засады и уничтожая их. Небольшой отряд Мосби сковывал действия крупных многотысячных сил федеральных войск, удерживая их от участия в сражениях с армией Конфедерации. «Хвала Мосби! – воскликнул однажды главнокомандующий генерал Роберт Ли. – Хотел бы я иметь сотню таких, как он!»
(Лучшие рейнджеры 43-го Вирджинского кавалерийского батальона со своим командиром Джоном Мосби (сидит в центре в шляпе с пером)
Оккупированный федералами район Северной Вирджинии, где действовали рейнджеры Джона, фактически оказался в руках южан и получил среди местного населения, поддерживавшего партизан, название «Конфедерация Мосби» - реальным хозяином там был именно он. Разъяренный генерал Грант объявил неуловимого рейнджера личным врагом, а генерал Шеридан приказа вешать без суда и следствия любого пойманного солдата из отряда Мосби.
Потеряв таким образом несколько человек, Мосби ответил противнику тем же: начал вешать захваченных офицеров Севера на месте пленения. При этом Джон отправил Гранту письмо, извещавшее генерала о возмездии – повешении пяти северян. Удивительно, что это письмо было написано в лучших традициях того времени – вежливым языком, без какой либо грубости и угроз.
Завершалось оно традиционным: «Засим остаюсь, дорогой сэр, вашим покорным слугой». Даже на войне Мосби оставался галантным адвокатом, никогда не забывающим о приличных манерах и протоколе.
Письмо подействовало: Грант приказал прекратить уничтожение захваченных рейнджеров, относясь к ним, как к обычным военнопленным; Мосби тут же тоже прекратил убивать плененных.
("Серый призрак" со своими рейнджерами берет в плен очередных северян)
Одной из наиболее известных диверсий Мосби стал захват его рейнджерами в Фэйрфаксе штаба бригадного генерала Эдвина Стоуна. Сняв без единого выстрела около 30 часовых, рейнджеры бесшумно вошли в дом, где располагался штаб, застав генерала Стоуна спящим.
Чтобы разбудить заспавшегося врага, Джон хлестанул того по заду. Разъяренный таким грубым, фамильярным пробуждением, Стоун заорал на наглеца:
- Да как вы смеете? Вы знаете, кто я?
Джон на это тут же ответил:
- А вы знаете Мосби, генерал?
- Да, знаю, что у вас есть такой негодяй!
- Ну что ж, а теперь у меня есть вы…
Захватив вместе с генералом Стоуном все штабные документы и перестреляв пытавшихся сопротивляться офицеров штаба, рейнджеры скрылись, уводя с собой еще и 58 лошадей. Узнавший об этом инциденте президент Авраам Линкольн больше жалел о потере лошадей, чем о потере генерала. «Бригадных генералов я делать могу, — сказал он, — а лошадей пока еще не научился».
Высокая эффективность действий отряда Мосби сыграла свою роль в его продвижении по служебной лестнице: в январе 1864 года Джон получил звание подполковника, а в декабре Мосби стал полковником. Его 43-й кавалерийский батальон фактически разросся в полк: под командованием Мосби находилось уже около 2 тысяч человек. К нему со всех сторон слетались добровольцы – молодые люди авантюрного склада характера, соблазненные захватывающей свободой партизанской службы. Эта «свобода партизанщины» отразилась не только на внешнем виде рейнджеров, которые одевались во что попало и ели то, что удалось награбить, но и на организации самого батальона: в нем отсутствовали структура и бюрократия, типичные для стандартного воинского подразделения, скорее батальон напоминал сообщество друзей, занятых одним делом.
(Так в боевой обстановке выглядели кавалеристы 43-го Вирджинского – рейнджеры «Серого призрака»)
Но, тем не менее, это не означало отсутствия у рейнджеров дисциплины; просто она основывалась не на чинопочитании, а на уважении к авторитету и боевому опыту Мосби и его офицеров. Как сказал один из рейнджеров новичку: «Если хочешь поладить с Мосби, никогда не противоречь ему. Если он называет черное белым, ты должен сказать: «Да, сэр», - или промолчать».
Так же наплевательски относились Мосби и его рейнджеры к уставам и правилам вооружения войск. Будучи кавалеристами, они, тем не менее, презирали традиционное оружие кавалерии – сабли, считая их «господской игрушкой». «Эта железка годится только для того, чтобы использовать ее в качестве вертела» - заявлял Мосби. Поэтому рейнджеры вслед за своим командиром просто выкидывали сабли; встретить этот вид оружия в 43-м кавалерийском было фактически невозможно.
Сам Мосби был очень метким стрелком, и большинство его солдат составляли бывшие ковбои, прирожденные наездники и стрелки. Рейнджеры Мосби были буквально увешаны огнестрельным оружием: обычно они имели два револьвера в кобурах на поясе и еще два - в седельных кобурах. Многие в дополнение затыкали еще по два револьвера за пояс, пристегивая их ремешками, чтобы не потерялись.
Карманы рейнджеров были набиты запасными снаряженными барабанами, позволявшими быстро перезарядить оружие; за спиной или в седельном чехле обязательным было ружье. Причем зачастую рейнджеры предпочитали дальнобойным нарезным карабинам гладкоствольные двуствольные дробовики: при внезапных налетах им чаще приходилось стрелять на полном скаку по врагу чуть ли не в упор, и в этих случаях выстрел дробовика был намного точнее и эффективнее выстрела дальнобойного карабина.
(Рейнджеры Мосби громят вражеский обоз)
Для повышения поражающего действия рейнджеры заряжали свои двустволки не дробью, а «pumpkin ball» -огромной круглой пулей, отлитой под калибр дробовика, вместе с которой засыпали в ствол еще и горсть револьверных пуль. В бою залп из обоих стволов этой «супер-картечью» сметал первые ряды противника вместе с лошадьми.
А рейнджеры продолжали нестись вперед напролом; уздечки они брали в зубы, чтобы освободить обе руки, управляли лошадью зубами и толчками коленей, и на полном скаку палили из револьверов с обеих рук без перерыва, молниеносно меняя опустошенные револьверы. Этот огневой шквал сметал все на своем пути, вражеские кавалеристы уже просто не успевали использовать свои сабли. А впереди рейнджеров всегда летел с двумя револьверами в руках Джон Мосби – гроза и ужас федералов…
Полковник Мосби был гением партизанской войны; нанося противнику стремительные и сильные удары, он искусно использовал особенности местности, темноту и туман, проводя перед рейдом разведку всех подходов к цели и путей отхода, а так же возможных укрытий и мест для засад. В ходе войны северяне изо всех сил стремились уничтожить Мосби, стараясь прижать его к заливу и тем лишить маневренности. Неоднократно рейнджерам приходилось вступать с противником в неравные бои, теряя при этом лучших всадников; сам Мосби был дважды тяжело ранен, чудом избежав гибели.
Но даже самые решительные и жестокие действия Гранта и Шеридана не дали им возможности уничтожить этого неуловимого и неунывающего противника. «Мосби – опытная крыса, и у него множество нор» - так говорили о рейнджере северяне, пытаясь оправдать безуспешные попытки своей кавалерии покончить с «Серым призраком».
Лишь капитуляция Конфедерации остановила войну Мосби; поражение Юга стало для него шоком – ведь сам-то он не был побежден врагами! Именно поэтому Джон проигнорировал приказ генерала Ли о сдаче: вместо того, чтобы выйти из лесов и сложить оружие, отдавшись на волю победителей, полковник Мосби просто распустил свой отряд. 43-й Вирджинский кавалерийский просто растворился в пространстве, федералам не достались от рейнджеров ни один человек, ни одна лошадь, ни один револьвер…
(Адвокат Джон Мосби после войны занялся политикой)
После войны Мосби вернулся к юридической практике, в то же время активно занимаясь политикой. Он стал членом республиканской партии, считая, что именно она может помочь Югу оправиться от потерь войны. Любопытно, что в политической деятельности ему пришлось сотрудничать со своим бывшим противником – тоже членом республиканской партии генералом Уллисом Грантом, и даже участвовать в кампании по выбору Гранта президентом США. Грант в своих мемуарах так отозвался о «Сером призраке»: «До окончания войны я не знал полковника Мосби, и считал его бандитом. Но оказывается, он совершенно другой человек, честный и правдивый – настоящий джентльмен».
Правда, дружба и сотрудничество Мосби с Грантом, которого большинство южан считали своим смертельным врагом, сделали Мосби весьма противоречивой фигурой в штате Вирджиния. Былая популярность «Серого призрака» быстро пошла на убыль; теперь неизвестные личности угрожали ему смертью, кто-то поджег его дом, а однажды была даже попытка покушения на Мосби. Чтобы избавить Мосби от опасности, президент Грант назначил его консулом США в Гонконге; Джону пришлось надолго уехать за границу (Мосби оставался консулом в Гонконге 7 лет – с 1878 по 1885 год).
Вернувшись в США, Мосби стал адвокатом кампании Южной железной дороги, располагавшейся в Сан-Франциско, штат Калифорния. Позже он занимал пост в Отделе внутренних дел, отвечая за соблюдение федеральных законов в Омахе и в штате Алабама. В 1904 году семидесятилетний Джон Мосби стал помощником Генерального прокурора в Министерстве юстиции, и оставался на этом посту вплоть до 1910 года.
(80-летний Джон Мосби (в центре) со своими последними оставшимися в живых соратниками по партизанским делам)
Личный пример «Серого призрака» сыграл немаловажную роль в становлении еще одного великого полководца США. Дело в том, что Мосби дружил с семьей Паттонов, и Джордж Паттон, будущий генерал 2-й Мировой войны, вырос, слушая рассказы престарелого рейнджера о смелых рейдах и потрясающих кавалерийских атаках южной кавалерии.
Во время частых своих визитов на ранчо Паттонов в Южной Калифорнии полковник Мосби разыгрывал с Джорджем различные эпизоды гражданской войны, давая, таким образом, будущему полководцу первые уроки военной тактики и стратегии.
«Серый призрак» Джон Синглтон Мосби скончался в Вашингтоне, округ Колумбия, 30 мая 1916 года, в возрасте 83-х лет; но похоронен он был на родине - на кладбище Уоррентон, штат Вирджиния.
По просьбе #comment_102141592
Недавно история с мальчиком, которого обижают в школе получила широченный резонанс. Для тех, кто не в курсе: мать Китона Джонса из Ноксвилла, Теннесси, Кимберли Джонс выложила в сеть видео, где мальчик рассказывает про травлю со стороны сверстников. Мальчик рассказал, что над ним постоянно издеваются одноклассники: говорят гадости про его внешность, обливают на обеде молоком, засовывают под одежду еду или кидаются ей в него. «Они смеются над моим носом.
Называют меня уродом. Говорят, что у меня нет друзей, — перечисляет в ролике плачущий Китон. — Мне просто интересно, почему они меня травят? В чем смысл?..»
Видео набрало больше 20 миллионов просмотров и привлекло внимание многих звезд, таких как: Крис Эванс, Снуп Догг, Джастин Бибер, Кэти Пери и многих многих других. Об этом подробней можно прочитать здесь.
Увидев все это дело Джозеф Лэм решает открыть страничку для Китона на GoFundMe. Вот ссылочка. Он говорит, что таким образом хочет помочь Китону материально для его будущего и как родителю, ему больно от того, что многие дети подвергаются травле как моральной, так и физической. Изначальная цель была 20 тыс долларов, насобирали 57031 долларов за два дня, сейчас пожертвования не принимаются по ряду причин, которые мы сейчас разберем. Все началось таки с этой страницы для пожертвований, люди начали заводить разговоры о том, что мать Китона хочет таким образом подправить свое финансовое положение. После того, как дело с травлей получило широкую популярность создалась группа в ФБ и хэштэг StayStrongKeaton. В сети всплывают фото матери Китона- Кимберли с флагом конфедератов, которые выступают за рабство и люто ненавидят чернокожее население Америки, и их равные права. Она пишет: "Дорогие, обидчивые дословно: попа болит:D,имеется в виду с горящим пуканом Американцы, если вы не кровоточите, ваши кости не торчат из тела и вы можете дышать ХВАТИТ плакаться! Некоторые индивиды не знают когда надо остановиться. И до того, как вы все начнете рассказывать мне о метафорических, финансовых или исторических кровопролитиях НЕ ВСТУПАЙТЕ в группу."
То есть, Кимберли не уважает права других людей, а ее сын на видео как раз на эту тему и жалуется.
Затем, известный на ютубе и твиттере Марк Дайс, личность чуть-чуть скользкая, которая занимается раскрытием всяких лживых историй пишет это: "То есть, Китон подвергался травле за то, что отличался от других и кто- то нашел, что его у его мамы есть флаг конфедератов на ФБ и поэтому "черный твиттер" клеймует его расистом, который заслуживает обидчиков. Это реально ужасно. Либералы отвратительны." Короче, ко всей каше примешали политику.
В ответ на его твит пользователи пишут:" ПОПРАВКА: Китон подвергся травле одноклассниками, потому что он называл их словом на Н ниггерами. "
Что очень даже ожидаемо услышать от ребенка, воспитываемого в такой семье, но инфа не подтвержденная. Многие говорят, что речь идет не о маме мальчика, а о нем и его обидчиках, поэтому стоит оказать ему моральную поддержку и закрыть глаза на историю с его мамой.
Во всяком случае, реально какая-то странная обстановка. Плюс в том, что из- за хорошего резонанса в обществе надеемся, что количество таких ситуаций уменьшится, люди будут тщательней воспитывать своих детей и мир станет чуточку лучше.
Вот еще несколько ссылочек, там все на английском:1. https://twitter.com/MarkDice/status/940303537577136128
2.http://www.independent.co.uk/news/world/americas/keaton-jone...
3.https://www.usmagazine.com/celebrity-news/news/bullied-stude...
P.S. переводчик из меня никакой, прощения прошу:)
Принято считать, что на полях сражений американской гражданской войны господствовали гладкоствольные дульнозарядные "ядерные" орудия, принципиально ничем не отличавшиеся от тех, что применялись на протяжении предыдущих 500 лет.
В общем, так оно и было, но именно на этой войне впервые проявили себя артиллерийские системы нового поколения - казнозарядные пушки с механизированной перезарядкой.
Родоначальником этого семейства была однофунтовая скорострелка Вильямса, разработанная и принятая на вооружение в 1861 году.
Пушка Вильямса имела стальной ствол длиной 4 фута (1,2 м) и калибр 1,57 дюйма (около 4 см). Максимальная дальность стрельбы составляла 2000 метров, прицельная дальность - 1000 метров. Открывание и закрывание затвора, а также досылание заряда в ствол осуществлялось поворотом рукоятки, расположенной с правой стороны казенника, причем закрытие затвора было объединено со взводом пружины ударника. Еще одним коротким движением этой же рукоятки производился выстрел.
Правда, заряжание оставалось ручным и раздельным - после открытия затвора второй артиллерист вкладывал в лоток снаряд и бумажный пороховой картуз, а затем надевал капсюль на запальную трубку. Конечно, это замедляло процесс, но хорошо натренированный расчет из трех человек (стрелок, заряжающий и подносчик боеприпасов) при ведении огня с постоянным прицелом достигал невиданной по тем временам скорострельности - 20 выстрелов в минут (для сравнения, скорострельность дульнозарядных пушек аналогичного калибра не превышала двух выстрелов в минуту).
Разумеется, долго поддерживать столь высокий темп стрельбы было невозможно. Расчет уставал, запальная трубка засорялась, а орудие перегревалось и его требовалось охлаждать, поливая водой из ведра. Но для отражения вражеских атак пушки Вильямса подходили как нельзя лучше.
Однако у них был еще один серьезный недостаток, помешавший широкому распространению, - сложность в производстве и высокая цена. Себестоимость одной такой пушки составляла 325 долларов, тогда как капсюльное пехотное ружье стоило всего около трех долларов. Таким образом, за деньги, потраченные на одну скорострелку, можно было вооружить более сотни солдат.
Тем не менее, командование армии Юга, восхищенное огневой мощью пушки Вильямса, в сентябре 1861 года заказало постройку шестиорудийной батареи. 3 мая следующего года батарея скорострельных орудий под командованием самого капитана Вильямса впервые приняла участие в сражении у Севен Пайнс. Дебют прошел успешно, и это обусловило дальнейшие заказы. Всего было выпущено по разным данным от 40 до 50 пушек Вильямса. Они применялись во многих боях, нанеся противникам конфедератов серьезные потери, но из-за своей малочисленности не оказали существенного влияния на общий ход войны.
К тому же во время гражданской войны в США северяне намного опережали в промышленном отношении своих противников - конфедератов Юга, которых они называли мятежниками. Поэтому неудивительно, что у северян нашлась вполне достойная альтернатива скорострельной пушке Вильямса.
Речь идет о так называемой "кофемолке Эйджера" - механической картечнице, появившейся практически одновременно со скорострелкой конфедератов.
Картечница, изобретенная Уилсоном Эйджером, имела весьма оригинальную конструкцию. У нее был нарезной ствол калибра 0,57 дюйма (около 15 мм), но не было затвора. Каждый патрон одновременно являлся патронником и представлял собой толстостенный цилиндрический стальной картридж, в который вставлялся бумажный пороховой картуз и остроконечная свинцовая пуля, а в донце ввинчивался капсюль. Картриджи были многоразовыми, после стрельбы их собирали и снаряжали заново.
Патроны засыпались в конический бункер, откуда они под действием собственного веса подавались в лоток. При повороте рукоятки патрон специальной кулисой прижимался к заднему срезу ствола, одновременно взводился ударник, затем происходил выстрел. После этого пустой картридж выбрасывался, на его место из бункера падал новый патрон, и цикл повторялся вплоть до опорожнения бункера.
Таким образом "кофемолка Эйджера" стала первым в мире одноствольным орудием, способным вести непрерывный огонь. Все более ранние системы, стрелявшие очередями, были многоствольными, причем максимальная длина очереди соответствовала количеству стволов. Так же на "кофемолке" впервые в мире появился бронещиток для защиты стрелка.
Сам Эйджер называл свое изобретение довольно претенциозно - "армией в коробке" и "армией на шести квадратных футах".
А кофемолкой, по легенде, орудие окрестил президент США Авраам Линкольн, который в июне 1861 года присутствовал на его испытаниях и отметил внешнее сходство пушки Эйджера с домашней кофейной мельницей. Линкольн, увлекавшийся всяческими техническими новинками, пришел от "кофемолки" в восторг и предложил немедленно принять ее на вооружение.
Однако военные были более сдержаны в оценках. Они указывали на то, что орудие при стрельбе очень быстро перегревается, часто дает осечки и что цена в 1300 долларов за штуку, которую запросил Эйджер за свое изделие, явно завышена.
Тем не менее, по настоянию президента были заказаны сперва 10 картечниц, а затем, когда цену удалось сбить до 735 долларов, - еще 50.
В начале января 1862 года первые две "кофемолки" поступили в 28-й полк волонтеров штата Пенсильвания. Далее орудия Эйджера получили 49-й 96-й Пенсильванские полки, а также 56-й полк волонтеров Нью-Йорка.
29 марта 1862 года, во время битвы у Миддлбурга на поле боя впервые в истории раздался треск пулеметных очередей. Солдаты 96-го Пенсильванского полка с помощью своих "кофемолок" успешно отразили кавалерийскую атаку конфедератов.
В дальнейшем картечницы Эйджера применялись в бою при Севен Пайнс, а также в сражениях у Йорктауна, Харперс Ферри, Уорвика и в ряде других, заслужив у врагов прозвище "мельница дьявола".
Между тем, перегрев оставался неустранимым недостатком системы. От канониров требовали выдерживать темп стрельбы не более 100-120 выстрелов в минуту, вращая рукоятку помедленнее, однако в азарте боя солдаты нередко забывали об этом и раскаляли стволы настолько, что пули в них плавились.
В 1865 году в связи с появлением более совершенной картечницы Гатлинга орудие Эйджера было снято с вооружения.
Президент Линкольн наблюдает за испытаниями орудия Эйджера.
Картина современного американского художника Дона Стиверса.
Музейная "кофемолка" без щитка, но с колесным лафетом и граненым стволом.
Ящики по бокам служат для перевозки боеприпасов.
Неизвестные уничтожили статую первооткрывателя Америки Христофора Колумба в городе Йонкерс, штат Нью-Йорк, сообщил местный телеканал News 12.
По данным телеканала, установленный в парке гипсовый, покрытый медью, бюст Колумба сбили с пьедестала, и он разбился на две части. Один кусок нашли под пьедесталом, другой — на соседнем холме.
Глава местной полиции Чарльз Гарднер пообещал провести расследование. "На данный момент это, вероятно, криминальные шалости детей. Но мы намерены провести подробное расследование и посмотрим, что обнаружим", — сказал шеф полиции.
Левые политические силы в США добиваются уничтожения памятников Колумбу на том основании, что открытие Америки европейцами в 1492 году привело к геноциду коренного индейского населения. Многие памятники Колумбу были осквернены. Мэр Нью-Йорка Билл Де Блазио заявлял о планах убрать установленный в городе памятник Колумбу, а затем на волне критики предложил добавить к монументу табличку с политкорректным объяснением исторического контекста. Выступления против памятников Колумбу — часть кампании американских левых по пересмотру истории и сносу памятников. В частности, в последние месяцы было законно и незаконно снесено несколько памятников деятелям Конфедерации — проигравшей стороны в Гражданской войне в США в XIX веке.
Источник в Твиттере
Мы постарались сделать каждый город, с которого начинается еженедельный заед в нашей новой игре, по-настоящему уникальным. Оценить можно на странице совместной игры Torero и Пикабу.
Реклама АО «Кордиант», ИНН 7601001509