Соболево. Днем ранее
Андрей сидит на кухне, наклонившись над смартфоном, нервно тыкает кнопку включения. Дисплей, загораясь, показывает: 17 июля 2011, 11:34, и ещё уведомление, смс-ку: "выезжаем в 17 от Ленинавана ответь если в силе". Потом опять гаснет. Потом опять загорается, и так по кругу.
- Мам, ну чо не так-то? Ну чо плохого в том, что я сам хочу попробовать? Ничо не пойму.
Мать, стоя у высокого подоконника, молча смотрит в окно, на улицу.
- Ну семь лет уже, мам! Я хочу сам поехать и посмотреть! Ну не маленький же уже, ну ёмаё.
Мать развернулась и впилась в него взглядом. Засвистел чайник на плите. Она подошла, силой отдернула свисток и передвинула чайник на другую конфорку, холодную.
- Да потому что нечего там делать, Андрей! Нечего! Ну как ты не понимаешь-то?!
- Да как нечего, если Сашка там пропал?! Я уже с человеком договорился, меня до Богучар довезут, а там я сам, на автобусе. До Калача, до пещеры этой.
Мать плеснула руками.
- Ты понимаешь, что пещера эта, она... Не знаю! Вон, Сашка наш, сколько всяких заброшек своих проклятых видел, и то там заблудился! Тоже хочешь?! Ты вот бошкой-то своей понять не можешь что ли, что провалишься там в дыру какую-нибудь, и всё! И конец, понимаешь?!
Андрей вспыхнул.
- Сашка то, Сашка это!.. Толку от того, что он там где видел, а?! Все равно ему не помогло! Поеду и всё, чо хочешь делай!
Он вскочил на ноги и, по-детски показушно, затопал в свою комнату. Там его ждал рюкзак. Уже собранный. Андрей закинул его на плечо и пулей вылетел из квартиры. Пока лифт спускал его с четвертого на первый, он ответил на смс: "В силе".
***
Передняя пассажирская, щелкнула, открылась, и на сидение свалился Андрей, держа в руках рюкзак. Поерзал, устроился поудобнее, взялся за дверную ручку и закрыл дверь. Дверь хлопнула громче, чем нужно. Это он понял по грохоту внутри неё, будто упало что-то, и по тому, как на него посмотрел водитель. Взгляд этот говорил сам за себя, так что водитель, удостоверившись, что его поняли верно, протянул руку пассажиру и представился ещё раз:
- Сергей.
- Андрей.
Андрей пожал руку Сергею и положил рюкзак в ноги. Рука привычно потянулась за ремнем безопасности и с усилием потянула его на себя, но натяжения в ремне не было и лента просто выползла наружу, упав Андрею на ноги.
- А, да ты не парься, можешь не пристегиваться. Так, накинь, чтоб менты не видели, и хватит, - спокойно сказал Сергей, глядя в боковое зеркало заднего вида, выжидая нужный момент, чтобы тронуться. От пролетавших по трассе авто их покачивало.
Андрей подергал за ремень - блок работает. Он затолкал ремень обратно настолько, насколько смог.
Машина взобралась с обочины на асфальт и начала набирать скорость. Андрей принялся разглядывать салон. Пыль на торпеде лежала уже бурая. Руль под руками водителя был затертый, а пространство между водителем и пассажиром, где ручник, ниши для стаканов и прочее - запачканы пятнами толи чая, толи кофе, толи газировки. На них налипли волосы - кошачьи или собачьи. В дверных карманах битком набит мусор. На панели приоборов смиренно повисли три иконы в ряд - их скорбные лица смотрели в небо. На солнцезащитном козырьке, из-под ленты, торчит фотка - детская. Прямо под иконками расположилась пепельница для окурков и плевков. Только теперь до носа добралась эта вонь, вонь всего салона: прокуренной обивки, вонючей слюны и мокрых окурков в банке, вонь мусора в дверных карманах. Андрей потянулся к веслу на двери, крутанул его на себя, но стекло не опустилось.
- А вот нехер было дверью хлопать, - прохрипел Сергей, закуривая.
К общей симфонии запахов присоединился едкий табачный дым. Сергей всё же приоткрыл чуть своё окно.
Автомобиль, набрав скорость за сотню, начал трястись. Всё в салоне ожило и заскрипело так, будто они находились не в машине, а внутри спящего организма, который приходит в себя только на большой скорости. И вот, на сотне в час, он ожил, засопел, засвистел, затрещал костями.
- Может всё-таки в Москву?
- Да нет, я до Богучара, а там выйду, - ответил Андрей.
- Местный, с Богучара чтоли?
- Не, по делам.
Андрей не хотел разговаривать. Судя по виду, водитель авто был человеком, для которого центр Ростовской области всегда назывался, называется и будет называться Ростов-Папа. Для Андрея же, родившегося гораздо позже, этот город называется цивилизованно - Ростов-на-Дону. Хотя, конечно, сути города это никак не меняет. И вот как раз разговоров о том, каким был в его годы Сергей и чем занимался в Ростове-Папе, ему совсем не хотелось слушать. Уже понемногу темнело, и Андрей надеялся притвориться спящим или воткнуть наушники - в общем, сделать что-то, чтобы его не тревожили до самого Богучара.
Но Сергей продолжил допрос.
- Это ж часов пять до туда, прально?
- Ну, где-то так, да.
- А шо за дела? - заинтересованно продолжал Сергей.
- Да... - потянул Андрей, - Да так, ничего особенного. На пещеру в Калачах хочу посмотреть.
- О как, на пещеру?
Андрей молча качает головой, понимая, что разговор рискует затянуться надолго.
- Обычно ребята в твоем возрасте по другим пещерам лазят, - Сергей закрехтел, выдавливая смех и зыркнул на Андрея, ожидая толи одобрения, толи ещё чего, - Ну ты понял, да?
Андрей натянуто улыбнулся. Этот не отстанет.
- Да ладно, шучу я. Наоборот хорошо. Свой край знать надо!
- Да это не совсем мой край, я с Урала.
- Ля! А тут чего делаешь?
- Родители переехали лет семь назад, и меня за собой притащили.
- По работе?
- Не.
Возникла неловкая пауза. До Андрея начало доходить, что он зря поднял такую интересную для собеседника тему. Разговор за жизнь затянется ещё больше, и сейчас он молчал в надежде, что на этом вопросы кончатся и дальше они поедут молча. А там, минут через пять-десять, он достанет телефон, воткнет наушники и закроет глаза. А когда откроет, перед ним будет указатель на Богучар.
Сергей нетерпеливо поерзал на своем сидении, пружины заскрипели. Он сунул окурок в банку, затем поднял её ко рту и плюнул туда. Слюна повисла на небритом подбородке. Сергей невнятно матернулся, вытер лицо рукавом и, глянув на Андрея, задал очередной вопрос.
- А зачем тогда? Ну, переехали. Там же кайфово.
Сергей - человек для Андрея посторонний. Человек, которому можно излить душу, успокоиться, и больше никогда его не встретить. Своеобразный способ перевесить камень со своей души на чужую. Так все таксисты делают. И бармены.
- Брат у меня пропал там, в Калаче. Старший. Семь лет назад, в 2004ом. Как раз в пещеру местную ехал.
Андрей почувствовал, как камень, который повис на его душе с того самого момента, как мать запретила ему ехать, который стал тяжелее, когда Андрей выбежал из дома, хлопнув дверью, начал становиться легче. И вот он, внезапно перескочил на чужую шею. На шею приставучего Сергея.
Сергей, наконец, замолчал и уставился на дорогу.
Андрей выждал пару минут, достал телефон, надел наушники, включил музыку и закрыл глаза. В наушниках заговорили:
Whose motorcycle is this?
It's a chopper, baby.
Whose chopper is this?
It's Zed's.
Who's Zed?
Zed's dead, baby. Zed's dead.
***
Андрей, поникши, стоит в углу. Перед ним темные силуэты его одноклассников, неуклюже дергающихся в такт музыке. Пытаются танцевать. Он видит их спины, они черные и расплывчатые, из-за света, который прорывается в щели между ними и светит прямо в глаза. Глаза щурятся от этого света и хочется их закрыть и закрыть уши, чтобы не слышать ухающие басы, доносящиеся с танцпола. Звучит песня, которую он никогда не слышал, но почему-то она ему до боли знакома. Про руку матери что-то, про фотографию сына и волчий вой. Андрей не понимает, почему на школьной дискотеке играет шансон, ведь никто из его друзей никогда не слушал "такое". Ему приходит отличная мысль - есть ведь Антоха, который живет по соседству с Игорем, или Игорьком, как его все называют, который ставит музыку на всех школьных танцах. Если в школе играет музыка, то ставит её непременно он. Нужно только отыскать Антоху и намекнуть ему, что музыку неплохо было бы сменить. Глаза его, съедаемые ярким светом, который теперь то появляется, то исчезает, то просто пролетает мимо, ищут нужную спину, но свет искажает очертания, и приходится дергать каждого, чтобы найти Антоху, чтобы выключить уже эту песню, включить что-то нормальное.
- Антон!
Андрей кричит это имя и дергает кого-то за плечо. Кого-то, кто больше всех похож на Антона. Он дергает, и человек поворачивается к нему, но вместо лица у него затылок. Андрей ничего не понимает и дергает человека снова, тот поворачивает голову - только затылок, и снова, и снова!.. Тогда он дергает за плечо уже соседа - и он тоже поворачивается к нему не лицом, а затылком. Снова проносится свет перед глазами. Андрей пятится назад, пытаясь выкрикнуть имя ещё громче, но почему-то не получается. То ли музыка глушит его крик, то ли сил банально не хватает. Он пятится и упирается спиной в угол, из которого вышел. Угол стал ближе, чем был до этого, и теперь он оказался в паре шагов от этих безликих силуэтов. Ведомый страхом, он разворачивается лицом в угол, закрывает глаза, а когда открывает, снова видит эти черные, искаженные спины. Но как?.. Он же повернулся в угол. Андрей посмотрел назад. Угол за его спиной. Он повернулся к нему снова, и опять оказался лицом к спинам, которые с каждым его поворотом становились всё ближе. И вот они уже вдавливают его в этот угол, и ему остается только одно - проскочить между ними туда, откуда доносится бас и мечется свет из стороны в сторону. Он делает рывок, проскакивает, и оказывается за спинами.
Там, на танцполе, единым порывом несётся по кругу стадо людей. Именно стадо, потому что эти мчащиеся по кругу животные мало похожи на людей. Вот пронесся какой-то мужик с красными от усталости глазами и пеной у кривого рта. Кажется, он хотел бы остановиться, но не может. Поток несёт его по кругу и нет ни единого шанса выбраться, выскочить! Он как загнанная лошадь, у тех тоже пена на губах проступает, когда бегут долго. Вот женщина... Нет, старуха. Старуха с разорванной блузкой и помятым лицом с налепленными на него седыми волосами - в ней Андрей узнает свою учительницу начальных классов, Татьяну Игнатьевну. Она учила его ценить возвышенный дух русского языка на уроках, а теперь вот она, несётся в какой-то безумной демонической пляске под звуки ухающего баса. Много знакомых лиц проносится перед ним, и все кривые, все уродливые какие-то и с каждым кругом всё больше похожи на звериные. Ему так противно и одновременно страшно смотреть на них, что он хочет вроде перестать смотреть, но не может. Андрей пытается закрыть руками глаза, чтобы не видеть это, но руки не поднимаются. Тогда он просто закрывает глаза, и только веки смыкаются, как он снова видит этот вихрь. Ему хочется исчезнуть, выбраться отсюда, но он понимает, что если он отвернется, картина не изменится.
Вдруг чья-та рука хватает его руку и с нечеловеческой, какой-то стихийной силой втягивает его в этот поток, до хруста сжимая запястье. Начинает сильно трясти. Некто перехватывает и вторую его руку, и уносит за собой. Андрей поднимает глаза и видит перед собой гигантскую женщину. Он узнает её за этими звериными чертами не сразу. Кажется, это кто-то с работы его матери, откуда-то из детства, из темных глубин сознания. Женщина разевает свой рот, поднося его к самому лицу Андрея, отчего тот зажмуривает глаза. Рот выталкивает из себя звук, похожий одновременно на скрежещущий металл и на сигнальный гудок фуры, такой гулкий и протяжный. Андрей ёжится в её объятиях как беззащитный зверёк, а та резко закрывает рот с таким звуком, будто не челюсти сомкнулись, а железная дверь хлопнула. Всё начинает медленно приподниматься над землей, и...
Андрей открывает глаза. Секунду он пытается понять, почему машину больше не трясет, почему не гудит дорога. Ещё секунда уходит на то, чтобы глянуть на Серёгу, который повис на ремне безопасности, схватившись за сердце, а потом посмотреть, куда мчит машина.
За лобовым стеклом только темнота и свет фар. Спустя какое-то мгновение, длящееся не дольше одного взмаха ресниц, он замечает в этом свете верхушки деревьев. Они бешено мчатся, приближаются так быстро, будто это копья летят в него, сидящего, чтобы проткнуть, распороть его как тряпку. Какой-то инстинктивный порыв заставил его вжаться в спинку кресла, и тогда, в последний миг перед ударом, он вдруг понял, что машина, в которой он сидит, она не едет. Она летит. Вниз.
И снова здравствуйте. Не так давно я уже публиковал эту историю, но сейчас я начал её доработку. и публикую с самого начала уже доработанный вариант. Ещё он будет вот здесь, вступайте:
Группа ВКонтакте - https://vk.com/sobolevo.author