От выдумок к писательству
Всю жизнь выдумываю истории. Пишу лет с двенадцати. Сначала ручкой, карандашом в тетрадку, потом уже с клавиатуры. Даже с телефона набираю текст, бывает. Никогда до этого раза не было даже стремления что-то опубликовать.
Друзья и знакомые читали, кому-то нравилось, кому-то нет. Раньше этого было достаточно, а тут раз и пришло понимание, пора выносить книгу в массы. Вот только какую?
Всегда писалась у меня фантастика, иногда с детективным уклоном, иногда с эротическим. Куча не законченных больших произведений. Рассказы, написанные запоем за один вечер. Полно всего.
Тогда и пришло понимание, что нужно писать роман. Настоящий, с пониманием, размеров, стиля и прочее. Сказано, сделано. На всё ушло несколько лет, от образования разрозненных идей, через понимание, что именно это должно быть первым настоящим произведением и наконец, осуществление планов!
Мне результат понравился, хотя не всем, кто меня знает лично, я дам это почитать. Есть там моменты, которые не всякий поймёт или воспримет адекватно. Секс нельзя выкинуть из произведения, но такая его разновидность многим будет не по вкусу.
Собственно весь роман получился про секс. Ещё про выбор. Про противостояние идей и культур. Про будущее и про фантастику конечно. Этакий киберпанк в мире победившей сексуальной революции и технического прогресса. Только за всем этим, как бы не забыть про самих людей.
Зовётся книга «Солнце, Сумрак и Радуга», прошу не судить строго, да и вообще не судить. Не было цели кого-то на что-то провоцировать. Всё написано исключительно для развлечения.
Mmm
По пути в Анус (фрагмент)
- Молли, ты видела? – Эльза ошарашена не меньше, чем пассажиры.
Молли не находится с ответом – всё получилось само собой. Как не выдать себя перед Эльзой?
- Мне кажется, их кто-то взломал. - получив удовольствие от спровоцированного ею, разврата, Молли возвращается в реальность, замечая новых пассажиров, что возникли словно сами собой пока она занималась анонимным вирт флиртом. Это зрелище её завораживает.
- Или просто переборщили с гипером, смешав его с каким-то конским стимулятором. – понизив голос, Эльза спрашивает – даже если в вагоне – мехер, ты правда думаешь, что он будет рисковать ради шоу?
Молли пожимает плечами. От стоящего напротив аниме-куна с расстёгнутой горловиной футуристического плаща за версту разит восточной экзотикой. Кажется, таких называют – хафу, вспоминает Молли – японские полукровки. Отсканив его лицо через встроенный распознаватель, Молли посылает запрос в эфир. Среди гиферов рум не найден. Он –шляпник.
Его портят только свежие шрамы секущие лицо тонкими порезами, словно оставленные животным, царапины.
Из-за узкого разреза живых, подвижных глаз, сканирующих всё вокруг и желтоватого оттенка кожи, его сходу можно принять за чистокровного японца, но лицо его слишком айновское, даже славянское, с аккуратным, небольшим носом, густоватыми, рассекающимися в стороны бровями и волевым подбородком пересечённым в центре едва намечающейся полоской бородки.
Упрямые, кривоватые в уголке губы - тонкие и непрактичные, но не лишены чувственности – они бы могли стать весьма умелы, если попадутся в умелый рот. Молли уверена - эти губы ещё не сосали – от них за версту смердит девственностью. Отец бы сказал – «молоко на этих губах ещё не обсохло». А над верхней губой пробиваются тонкие жидкие усики. Отец Молли носит усы, сколько она его помнит. И они ей не нравятся, смущая в детстве колючей щёткой когда он целовал её в щёку, и пугая, когда тот запил. С тех пор Молли старается избегать усатых людей. Но она вовсе не прочь ощутить испанские усики этого хафу на обоих из своих губ.
На фоне затухающей тошноты взрывается яркое как ядерны гриб, желание.
Словно ощутив на себе её похотливый, ещё не успевший остыть после Пеппи, взгляд, хафу смущается и неловко поправляет наплечную сумку для фотоаппаратуры, тряхнув блестящими как шёлк, волосам.
Ощутив кожей его реакцию, Молли слегка разводит колени – в основной инстинкт конечно не поиграешь – мешает узкий кокон платья, но можно хотя бы намекнуть, пристально наблюдая за ним из-под гифов. Подразнить. Его прищуренный, дерзкий взгляд заставляет её намокнуть. Молли хочет его совратить, научить чему-то плохому. Но поезд уже подъезжает к Парнасу. Хафу подходит ближе, хватаясь за поручень в опасной близости от лица Эльзы. От него пахнет дождевой сыростью.
-Ты решила повторить триумф Пеппи? – шепчет Эльза наклонившись, слегка кивая в сторону хафу, - или тебя тоже взломали?
- Он мне понравился, - тихо на ушко ей отвечает Молли. Юноша косится в их сторону будто почувствовав, что речь – о нём. – Вдруг он тоже – в Анус? Что ещё делать на Парнасе в такое время.
- Может быть он там живёт. – Эльза подымается, вагон со свистом тормозит.
Молли резко встаёт, и пошатнувшись ловит цыганский приход, цепляясь за поручень – ещё чуть-чуть и их бы пальцы соприкоснулись, но хафу пугливо покидает вагон. Молли начинает тошнить.
Выйдя на перрон, им приходится задержаться. Молли ждёт, когда пройдёт помутнение теряя из виду его фосфорицидный плащ. Станция стремительно пустеет и Молли перегибается пополам, пытаясь исторгнуть разъедающую пищевод, как кислота ксеноморфа, желчь. Но эджект не случается.
- О – промокнув губы краем ладони, она убеждается, что не испачкала их. На перчатке остаётся лишь тёмный след от помады. - Кажется я перевозбудилась.
-Ещё бы! – Эльза одёргивает плащик, - Ты как, полегчало?
- Да, - Молли восстанавливает нарушенную в результате турбулентности, координацию, - Пошли тусить.
Покинув подземку, они выбираются на сырую после дождя, улицу. Сквозь рваную вуаль облаков кое где пробиваются редкие звёзды. Вывернутая изнанкой ночь цепляет нутро цепкой, отстранённой хваткой. А в паре сотен метров уже сверкает переливами огней зиккурат Ануса.
(фрагмент Новой Ереси "Клуб Анус")