Есть такая замечательная книга (к сожалению, не переведённая на русский) "Candid science: Conversations with Famous Physicists". В ней собраны глубокие интервью со звёздами физики 20 века. Вот одна из интересных историй оттуда.
Юваль Неэман в 15 лет закончил школу как вундеркинд, но не пошел в универ, а пошел воевать в ополчение. Ибо Вторая Мировая шла. Он жил в Израиле и прибился к военной организации "Хагана", где готовил парашютистов. Среди них была национальная героиня Израиля Хана Сенеш, которая в итоге попала в плен и была расстреляна нацистами.
Потом Неэман воевал с арабами, участвовал во множестве сражений, дослужился до бригадного генерала, участвовал в построении территориальной обороны Израиля. пошел в политику, стал нефигово влиятельным военным, но в какой-то момент - ему было 33 - решил, что хватит, и подался работать в науке.
Он хотел в Технион, но Моше Даян отправил Юваля в Лондон военным атташе и разрешил совмещать с аспирантурой. Юваль был атташе сразу в 5 (!) странах, и часто мотался по Скандинавии.
В Лондоне Юваля взял в группу Абдус Салам (нобелевка по физике за 1979, разработка теории электрослабого взаимодействия). Параллельно с разруливанием вопросов израильской обороны Неэман хреначил хардкорный теорфиз.
Он придумал классификацию адронов (SU(3) ароматическая симметрия или восьмеричний путь). Сам он в интервью сравнивает своё достижение с таблицей Менделеева. Ещё типа когда он увидел, что адроны складываются в звезду Давида, он понял, что это знак свыше.
Теория имела сложную судьбу, её не хотели сначала принимать. Параллельно схожие идеи высказал Гелл-Манн, и на пару они всё же пробили недоверие научного сообщества.
Юваль пошел глубже, докопав до кварков. У него получалось, что адроны (протоны, например) состоят из более мелких частичек с дробным зарядом. Но свою статью он написал очень математически сложно, используя незапоминаемые термины.
Здесь как раз я вижу пользу и необходимость популяризации идей даже среди учёных. Как Тауссен и Костерлиц разобрались в статье Вадима Березинского о топологии в тонких плёнках, переведя из математики на язык, понятный физикам, так и Гелл-Манн впоследствии, тоже дойдя до кварков, назвал их, собсно, кварками, используя литературную аллюзию. Кварки оказались хорошим мемом, лучше, чем "триплет субчастиц с дробным спином". Ололо
История с восьмеричным путём и кварками вообще полна множества оттенков. Неэмана не пустили с докладом на симпозиум в CERN, ибо его модель посчитали чушью. Потом произошло следующее. Он ехал в полупустом автобусе из отеля, и увидел там супружескую пару. В теорфизе тогда было не так много женщин, и Юваль догадался, что перед ним Гершон и Суламифь Гольдбахеры, крупные физики. Неэман рискнул подойти, сказав "Шалом" - оказалось, реально Гольдбахеры! Он рассказал им свою идею, они её приняли и посоветовали обязательно рассказать на симпозиуме. А на следующий день обсуждались детали эксперимента по поиску новых частиц, и Неэман как раз имел что сказать по поводу отрицательных результатов. Он поднял руку, Боголюбов, председатель конференции, указал в его сторону и сказал "Гелл-Манн". Неэман удивился подобным раскладом, но потом увидел сидевшего рядом Гелл-Манна, который тоже тянул руку. Он встал и рассказал точь-в-точь идеи Юваля, хоть они и не общались до того. Так слава ушла Гелл-Менну.
Неэман и Гелл-Манн проработали несколько лет в Калтехе, но когда в 1969 последнему давали Нобелевку, он не позвал коллегу на награждение. Сам Юваль думает, что Гелл-Манну было неловко, ибо, по-хорошему, нобелевку они должны были разделить. Так же куча других учёных считает. И типа Нобелевский комитет таки рассматривал Неэмана как лауреата, но на них надавили по политическим причинам.
Еще Неэман работал над израильским ядерным оружием, был министром науки и образование, министром энергетики (параллельно), зам. министра обороны, президентом университета Тель-Авива.
Автор: Олег Фея
