Лично я отношусь к русскому языку крайне трепетно, но не буду в разговоре со знакомыми местными русскими говорить «автомобильная страховка» или «ипотека». Мы говорим иншуранс (insurance), моргидж (mortgage).
Мы не говорим «приусадебный участок» и уж, тем более «задний двор», потому что первое подразумевает что-то вроде палисадника, а второе – какие-то задворки, и ни то, ни другое не соответствует действительности земельного участка позади дома. Мы говорим бэк-ярд (back yard).
Мы не говорим «терраса», мы говорим дэк (deck). Мы еще помним, что значит «столешница», но говорим каунтер-топ (counter top).
Мы еще помним, что такое плинтуса и что такое жалюзи. Но скажем бэйс-бордс (baseboards) и блайндс (blinds).
В нашем понимании подвал – это что-то, где водятся бомжи и сантехники. А вот бейсмент (basement) – это цокольный этаж в собственном доме.
- Где все пэйпер тауэлс (paper towels – бумажные полотенца), мы же их недавно купили?
- В бейсменте, ну, где же еще.
Мы вряд ли вспомним, что такое конторка или прилавок, но скажем:
- Я забыла свои документы в банке на каунтере.
- Какой интерес (interest)? – спросим мы, подразумевая, какая процентная ставка.
- Меня зачаржевали, - скажем мы, и это будет означать, что платить придется, хоть и не хочется. От слова charge (чардж – заряд, расходы).
Забыли ли мы русский язык? Вряд ли. Просто, нам так удобно.
