Ответ Делом на Тему: Для Пикабушников – Бесплатно!
Ответ делом на Тему: Поработаем на Пикабушников бесплатно!
Мы это сделали! Как в том анекдоте про ментов (один умеет читать, другой писать)
Просим любить и жаловать, по возможности не кидаться тапками! Мы старались)))
Проба Пера в аудио формате. Книга Счетоводы.
Я автор текста
Читает @LetsGoToWork
Глава 1 Длительность 7:33
Глава 2 Длительность 4:54
Глава 3 Длительность 6:51
Для любителей чтения.
--------------------------------------- ГЛАВА ПЕРВАЯ. ПРОКЛЯТЬЕ ЦИФР. -----------------------------------------------------
-------------------------------------------------------------------------------------------------- Родился? Ну здравствуй, раб!
==================================== Властитель мира всего – всем рабам своим...
Грязь. Сырость. Голод.
Я еду в наглухо закрытой карете с мягким рессорным ходом и наблюдаю в зарешеченное окно все, что накрывает своими непрекращающимися струями этот бесконечный дождь. На моих руках блестят драгоценными камнями дорогие перстни. Тело покрыто шелком, а за окном моей кареты голод, сырость и грязь. Она живет за заборами и воротами, за окнами со ставнями и без. Везде.
У меня это все уже закончилось, а у этих людей не пройдет никогда! Я улыбнулся своим мыслям и откинулся на мягкие кожаные подушки и предался воспоминаниям...
С самого рождения меня, как и всех остальных подданных нашего государства, преследовали сырость, грязь и голод. Нищета. Кушать хотелось всегда. Но в связи с тем, что сам я ходить не мог, калечный с рождения, то мне доставались со стола одни объедки. Но их тоже было очень и очень мало.
Мои шесть братьев и три сестры не любили меня. Они никого не любили. На нас на всех лежало проклятье чисел. Все, по крови моей мамы, были счетоводами, оперировали цифрами в уме с невероятной скоростью, но этот дар им всем не приносил ничего, кроме проблем. Век был не тот. Они рано родились, наверное. Да и внешность у всех была ужасной. Все низкорослые, с маленькими глазами, редкими волосами, сероватой кожей, и крайне вонючим потом. Это проклятье внешности и цифр лежало как на женской половине рода, так и на мужской.
Наступила великая сырость и урожай сгнивал на корню, и мы голодали уже который месяц, вернее девяносто четыре дня семь часов и восемнадцать минут. Если бы я мог, то давно бы наложил на себя руки, но мне было страшно.
Я был единственный в семье, кто умел фантазировать. Может, потому что я не мог ходить? Даже сходить по нужде меня относили старшие братья... при этом проклиная меня, давая мне оплеухи и иногда забывая меня забрать зимой с уличного туалета... несколько раз я чуть не замерз насмерть... .
Меня спасали мои фантазии. Фантазии вещь безграничная и я, когда закрывал глаза, представлял себя самым важным человеком в государстве. Сытым. В дорогой одежде. На дорогих каретах разъезжающим по городам и дорогам. Мечтал, что совета моего будет спрашивать сам Правитель! Фантазии были моим воздухом и моей свободой! Моим миром и моим богатством...
А еще я умел просчитывать наперед все, что происходило вокруг меня. Вообще все. Все до мельчайших подробностей. Не предугадывать, а именно просчитывать. И со временем научился вмешиваться в ход событий в моем доме, и направлять их по своему разумению. Но пока, к сожалению, только в своем маленьком мирке под названием отчий дом и своя комната.
Глядя в окно на проходящих мимо людей, мне казалось, что я знаю о чем они думают и знаю сколько денег у них в кошельке. По походке, я мог определить, чем человек болен. По движениям рук – о чем думает. По взгляду – что собирается сделать... .
И еще мне казалось, что я знаю сколько мух в нашем доме и сколько птиц в пролетающей стае... Но это были всего лишь мои фантазии..., наверное... .
Настала очередная весна и вот у нас в доме появилась приемная сестра. Приемыш.
Брат моего отца погиб в военном походе. Он был молод, потому у него был всего один ребенок. Дочь. Ее звали Агда.
С нее все и началось. Она подружилась со мной первым.
И мы любили мечтать вместе. Я ей одной показывал свои фокусы – угадывал сколько и чего у нее в карманах. Она так весело и задорно хохотала при этом... .
Но нашу дружбу прервали. Агда была красивой, явно не наша кровь и не из нашей семьи, слава Богу! Она, когда ходила на рынок, попала на глаза и приглянулась сыну Казначея нашего Правителя и он, Казначей, решил зайти к нам домой посмотреть поближе на девушку, какую планировал забрать в наложницы своему четырнадцатилетнему сыну. Ну и сообщил на днях об этом моим родителям.
В то утро в доме был большой переполох, меня перекладывали с места на место перестилая покрывала. Дом, в котором мы жили преобразился. Стал чист, свеж и через маленькие окна я стал видеть не рисунки из пыли и паутины, а тучи, самые настоящие тучи! Я всегда удивлялся тому, почему в таком великом числовом многообразии, из которого и состоят отдельные облака и тучи, не бывает четких совпадений с предметами на земле. У камней бывают, у деревьев бывают, у животных бывают, а у туч нет. Потом понял – тот, кто их, да и все вокруг придумал, просто им запретил это делать!
И вот наступил момент, когда дорогого гостя встретили и он переступил наш порог. В доме запахло благовониями и дорогой одеждой. Кожаной одеждой, с меховой оторочкой, со множеством швов, вернее с тысячью пятьсот двадцать одним швом. С перстнями на руках, которые переливались множеством солнечных зайчиков сквозь отмытые окна. Вернее, не с множеством, а триста одиннадцатью зайчиков от перстней на правой руке, и я ждал, когда он повернется к солнцу левой...чтобы узнать сколько зайчиков будет от левой... , по крайней мере мне так казалось, что я именно Знал... .
Но тут он споткнулся и у него в кошельке зазвенели монеты. Двадцать четыре монеты золотом, семнадцать серебром и сорок одна медью. Знание это возникло в голове само. Ярко и неожиданно. Но, естественно, потому я даже не удивился. Иногда звук, который издает медь можно спутать с цепочкой, которую носят в кармане, но не в этот раз.
Казначей был довольно улыбчивый, с густыми рыжими усами и немного длинноватым носом. Он опустил правую руку в кошелек, поднял левую руку и с помощью указательного пальца пересчитал всех детей, включая приемыша. Достал из кошелька девять медных монет раздал нам по одной. Потом достал одну серебряную и подарил с улыбкой Агде.
Я захотел проверить свои догадки и просчитав действия Казначея, понял, что надо сделать, чтобы он при мне пересчитал свои деньги.
Я промолвил:
– Тридцать две медные и шестнадцать серебряных.
– Что-что? – Спросил Казначей.
– Тридцать две медные и шестнадцать серебряных монет осталось у Вас в кошельке, – снова повторил я, и добавил, – да, и двадцать четыре золотом.
Казначей очень странно посмотрел на меня, подошел к столу, снял с ремня кожаный, с тесемкой из золотой нити, кошелек и высыпал все его содержимое на стол. Зазвенели и покатились по деревянному столу монеты. Он молча начал раскладывать содержимое кошелька по кучкам, немного сопя, пересчитал их. Потом еще раз пересчитал, сложил их обратно в кошелек, и только тогда поднял свой взгляд на меня. Улыбнулся. И спросил, как меня зовут.
– Ивни, – ответил я.
Казначей подозвал меня к себя, но тут вмешалась мама и сказала, что я калечный с рождения и не умею ходить, но зато прочитал все книжки не только наши, а и всех соседей, и всегда точно знаю сколько мух у нас находится в доме.
Все засмеялись, а Казначей подошел ко мне сам, достал из кармана золотую монету, подарил ее мне, одновременно взлохматив мне челку, и сославшись, что у него много дел покинул наш дом.
Золотая монета, как награда за то, что я умею! Я все-таки умею просчитывать! В тот момент я уже знал, что будет дальше, что и как я буду делать и я выберусь из этой сырости, грязи и вечного голода!
Мы отдали все монеты родителям, начали хвалить Агду, меня и вечером закатили маленький пир.
ГЛАВА ВТОРАЯ. Я ЗНАЮ ВСЕ!
Дары бывают разные... впрочем. Как и дарители...
Демоны и Ангелы...
На следующий день явились люди Казначея и сообщили, что Агда переезжает с ними в дом их хозяина. Забрали приемыша, ее вещи и уехали.
А еще через день они же приехали за мной, сказав маме, что теперь я буду работать помощником Казначея и жить вместе с прислугой во дворце.
Первая беседа была с моим новым хозяином должна была состоятся на следующий день. Меня отмыли, подстригли, одели в очень чистую одежду, обули мои не ходящие ноги в кожаные сапожки на меху, накормили, напоили.
Всю ночь я не мог уснуть. Слишком сильно и круто у меня изменилась жизнь. Но начали происходить все те события, о которых я мечтал и которые запустил при первой встрече с Казначеем. Но он, Казначей куда-то отбыл по срочным делам и мое блаженство продолжилось. Меня кормили три раза в день. Переодевали, улыбались и меня никто не бил, когда носили в туалет, который был не на улице, а внутри!
Прошло три дня, и вот наконец пришел слуга и сообщил, что меня зовут к Казначею. Меня переполняло чувство благодарности и я, захлебываясь, и впервые в жизни, не таясь поведал ему о том, что умею с самого рождения. А Дар у меня был знать все, что было в каждом доме, на который я смотрел. Мне не надо было заходить в него, чтобы узнать сколько там жило людей, сколько и каких животных, включая мух и комаров, и самое главное – сколько и у кого в доме было денег! О Даре просчета событий я ему, конечно, не рассказал.
Казначей слушал меня и не перебивал.
Потом задумался на какое-то время и спросил:
– Сколько монет находится в этой комнате?
– Одна тысяча золотых, – ответил я гордо!
– Да в этой комнате нет ничего, что напоминало бы деньги, ты ошибся, мальчик! – Разочаровано произнес Казначей и сразу встал, со вздохом продолжил, – я зря потратил на тебя свое время юноша, ты свободен, сейчас тебя отнесут домой, – и хотел хлопнуть в ладоши, чтобы пришли слуги.
– Да кувшин с золотом прямо у Вас под ногами! – Сказал я. Привстал и показал рукой на место, рядом с тем, где сидел Казначей. Мозаичный пол был древним и немного стертым. Рисунки на нем были разнообразные, все больше какие-то битвы. Но в одном месте было изображено солнце. Посмотрев внимательнее, я понял, что изображение было явно прилеплено невпопад.
– Здесь лежит тысяча монет золотом, – сказал я и ткнул пальцем в пол.
Казначей поднялся со своего места. Подошел ко мне. Потом громко хлопнул в ладоши. На его зов явился слуга, которому он приказал принести тяжелый меч. Еще через минуту Казначей, сначала тихонько постучал по изображению солнца, потом рядом. Звук был разный. Тогда он размахнулся и со всей силы ударил рукояткой меча в середину желтого круга. С глухим треском мозаика лопнула, и рукоятка провалилась под пол. Еще несколько минут и Казначей держал в руках, набитый до отказа золотыми монетами, сосуд на котором было изображено что-то для меня совсем непонятное. Да это уже было и не важно. Ведь знание об этом тайнике с золотом мне явилось тогда, когда открылась дверь и меня перенесли через порог, и я понимал, что Казначей не имел о нем никакого понятия!
Я знал. Теперь мне не казалось. Теперь это уже были не мои фантазии. Подходя к любому дому, я точно знал сколько там находится людей и животных, глядя на толпу на площади я знал точное количество находящихся там людей, причем раздельно мужчин, женщин и детей. Я знал количество птиц в стае и количество лошадей в табуне. Как эти знания приходили ко мне я не знал, даже не задумывался об этом, но все в моей голове было естественно и меня уже даже не удивляло.
Через месяц меня представили Правителю, и я знал, чем закончится мой с ним диалог.
Спустя три месяца я стал Казначеем.
Еще через год я стал советником Правителя.
Хоть я не мог ходить и меня совсем не интересовало золото и драгоценности, но меня интересовала власть, которую могу достигнуть с помощью своего Дара.
Я помогал выигрывать сражения, четко понимая, где и сколько будет вражеских воинов. Просчитывал, исходя из данных, которые приносили шпионы, как себя будут вести наши враги. От моего мозга и глаза не могли скрыть ни налоги, ни доходы купцы и обычные жители. Я знал кто и где ворует в государстве, и хоть, конечно, казнокрадам рубили руки и головы, но я не принимал их мучения или смерть на свой счет.
Каждый сам выбирает свою судьбу. Хочешь воровать – воруй, но не в моем государстве и не у моего народа, и у не моего правителя. Я мог и знал почти все, что связано с количеством денег в государстве, только не мог останавливать бесконечный холодный, мерзкий и противный дождь.
Пока не мог.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. РОЖДЕНИЕ ДЕМОНА
Фантазируй, просчитывай и говори людям все, что они хотят слышать, и ты заберешь у них все!
Неведомый странник, он же бродячий философ...
И вот настало время женитьбы.
Правитель оказал мне великую честь, и он мне лично подобрал девушку из своих наложниц.
Я задумался. А что дальше? Кем будут мои дети, внуки, правнуки, кем будут все мои потомки? Ведь навряд ли у них будет мой Дар, а без него они будут простыми потомками наложницы Правителя. М-да. Я понял, что никогда не стану ему ровней. Пора просчитывать и его. Необходимо создать ситуацию, в которой он будет нуждаться во мне больше, чем, в ком бы то ни было, а я в нем не буду нуждаться вовсе.
После свадьбы я попросил у Правителя отправить меня в свадебное путешествие на паруснике. Мне нужно было уединение и спокойствие.
И вот под особым секретом я со своей женой отплыл из неприглядного приморского городка на парусном галионе .
Команде было приказано держать рот на замке и под страхом смерти не рассказывать кто находится у них на борту. И вот мы под всеми парусами идем на встречу судьбе и волнам. И я наконец-то нахожусь в тишине и покое. И я снова начал мечтать. Начал делать то, что уже не делал несколько лет. Последние годы я только считал и просчитывал.
Я мечтал, что стану Властителем мира, я изобрету деньги не из золота и серебра, а из чего-то простого, например из пергамента. Ведь подпись Правителя на куске пергамента с распоряжением о начале войны, выплате денег или передаче прав на землю, стоила гораздо больше, чем сам кусок бумаги. Ценность ему придавала подпись правителя и его печать!
И я знаю, что надо сделать, чтобы эти деньги стоили дороже всего на свете! Это будет не быстро, но это будет! Рано или поздно, но за мои бумажки будут воевать и убивать, продавать и покупать, казнить и миловать. Я их буду печатать, а мир будет за них биться не на жизнь, а на смерть. А за это я завещаю своим потомкам увековечивать всех Правителей, которые будут жить при этих знаменательных событиях. Увековечивать на бумажках. Я мечтал, как подчиню все народы планеты, предварительно разделив каждую страну, каждую империю на десятки, сотни маленьких частей по национальному признаку. Я мечтал, что изменю единую веру в Бога, которая объединяет людей, изменю, – придумав им различные религии, организую войны между ними, поставлю во главе каждой религии своего человека. Я мечтал, как с помощью подкупа предателей, которые есть в любом государстве, поставлю во главе каждой страны мира того правителя, который будет выполнять только мою волю, и никто, никто из них не будет видеть целой картинки, ну и понимать соответственно происходящие в мире события. Мозаика, которая будет под ногами только у меня, видеть и создавать которую буду я сам, я и мои потомки, которым я оставлю подробные описания, что, где и когда.
Мечтал, что если правители окажутся патриотами, и я не смогу их купить за деньги, то как организую революции, которые сметут неугодных мне лидеров, не просто сметут, а казнят, казнят самым страшным образом. Каждый в мире правитель должен знать, что неподчинение мне карается жуткой, лютой, страшной смертью.
Но это все буду делать уже не я. Я понимал, насколько медленно развивается цивилизация и мой мозг просчитывал, что господство над миром достанется моим потомкам не скоро, но то, что оно обязательно достанется я знал точно. И я понимаю, как это надо сделать.
Для начала я должен мечтать. Детально мечтать. Упорно мечтать. Потом я должен приумножать богатство. Потом я должен объединить всех родственников по матери в единую закрытую семью. Запретить им жениться на стороне. Мне нужны счетоводы и бухгалтеры. Много бухгалтеров. И наша природная ужасная внешность сплотит нас лучше любого цемента. Всем, кого мы будем ставить над правителями мы запретим иметь детей. У них не должно быть потомства. Это будет их выбор, не наш. Наши только правила. Правила моей игры.
И мой мир начнет разрастаться и рано или поздно дети всего остального мира уже будут рождаться, взрослеть и умирать уже не в своей, а в моей реальности. Будут учиться жить в придуманном мной для них мире. А потом учить своих детей и своих внуков. А тех немногих, кто начнет понимать происходящее будут проклинать собственные мамы, папы и бабушки, восхваляя тех дегенератов, которых я поставлю над ними. По сути, они будут рабами моих фантазий, воплощённых в жизнь моими потомками. Мы будем организовывать войны, но не будем физически захватывать оккупированные территории. Мы их будем колонизировать с помощью денег, бумажных денег, которые ничего не стоят. Для нас не стоят. А для них это будет смысл всей их никчемной жизни. Тех надсмотрщиков, которые захотят стать во главе колонии, мы тоже обяжем играть по нашим правилам. Для них они будут просты. Хочешь управлять – тогда твоя семья, дети, жена, имущество будет в заложниках у меня! Но все, что нам нужно будет из имущества колонии, они, надсмотрщики отдадут нам бесплатно, вернее, не бесплатно, а за бумажки, которые я напечатаю. И тут, я разразился диким громогласным смехом, боже, как же все просто и легко складывалось в моей голове!!! Жаль, что это делать уже буду не я. Печатать бумажки, с портретами правителей, и менять их на все, что есть у людей, включая их жизни! Вернее, делать это буду уже не я, а мои потомки. Ну а для этого потомки должны появиться. Значит мне пора к моей жене. Я знаю, что она меня не любит, потому что, как меня не отмывай – от меня все-равно воняет могильным смрадом. Я не умею ходить – мои ноги маленькие, скрюченные и обездвиженные. Но я знаю, как захватить этот мир! Людям нужны деньги и страх, и я дам им и то, и другое! Я знаю, что мне надо делать. Шаг за шагом. Ход за ходом. Я отложу немыслимое количество денег и на них построю свою собственную империю, создам в ней законы для своих потомков, чтобы они и близко не подпускали к себе чужих. Я разработаю для них бухгалтерские схемы, которые позволят обвести вокруг пальца весь мир. Я заставлю их принять правила моей игры. У них не будет выбора, ведь они родятся уже в придуманном мной мире. Приспособятся и научат приспосабливаться своих детей, внуков. По моей команде они будут жить и умирать. Одевать цепи и намордники рабов или же снимать их. Будут прославлять выдуманных мной псевдогероев.
Когда мне будет скучно, то я выдумаю для них несуществующие эпидемии или поставлю во главе правительств потомков Содома и Гоморры, падших женщин, шутов и актеров, а мужей наук опущу до уровня разносчиков рыбы на рынках.
Я начал. Я фантазирую. Я создаю уже в своей голове правила их жизни. Раскладываю все по полочкам. Готовлю новые войны и смешные религии.
Я создаю Правила жизни, которые понимать буду только я.
Я и мои потомки.
