…Витязь и Левин сидели на складных стульчиках и пялились в небо, по которому неспешно проплывало одинокое облачко. Неподалеку за квадратными мешками в металлической сетке, так называемыми габионами, расположилась группа Витязя и делала вид, что замаскировалась.
— Здравия желаем, — в голос поприветствовали меня офицеры, подскакивая со стульчиков.
— Здравствуйте господа и товарищи, а так же Ребе, — поприветствовал я соратников, и по праву старшего отобрал стул у Витязя, — не могу понять, куда вы смотрите?
Левин протянул мне бинокль и указал в сторону облачка:
— Шеф, вон если смотреть от укрытия прямо вверх метров на двести.
Я поднес бинокль к глазам и после непродолжительных поисков узрел в небе еле заметный колебавшийся круглый силуэт.
— Это что?
— Это шарик, шеф, — ответил Ребе, — сейчас мы его на двести пятьдесят где-то подняли, судя по отметке на леске. Смотрите, его вообще не видно с земли невооруженным глазом. Вообще никак. А чуть ниже там куча лесок с бумажками, каждая от десяти до пятнадцати метров. В принципе я думаю, этой высоты будет достаточно. Выше уже шар не поднимается, мешает вес привязной лески, чем выше, тем веса больше. На километр по нашим расчетам надо будет шара четыре, такого же объёма.
— Пойдем, посмотрим подъёмное? — заинтересовался я.
— Само подойдет, — ответил Витязь и, нажав кнопку на гарнитуре «Ореха», забормотал:
— Рыболов, с удочкой ко мне, время две малых.
«Рыболов» хрюкнул что-то в ответ, из-за габионов выскочило две фигуры и короткими перебежками рванули к нам.
Командир группы обратил наше внимание на одного из разведчиков:
— Смотрите шеф, как бежит «Гарри», видите, его чуть назад ведет и ему передвигаться труднее.
— Ну да заметно.
— Это всё из-за шарика, который сейчас на высоте двести пятьдесят, парусность, всё так и есть.
— А почему «Гарри», его Игорь зовут?
— В фильме про остров с сокровищами был такой персонаж, пушчонку на себе таскал, — хохотнул Ребе, — здоровенный такой.
И действительно, разведчик в песочного цвета панаме на голове и мордой, извазюканной камуфляжным гримом, весьма смахивал на колоритного пирата.
Только вместо пушки на деревянном станке он тащил на спине странное приспособление, притороченное на рейдовый рюкзак. На верхнюю планку станины рюкзака пластиковыми хомутами был притянут обыкновенный шуроповёрт с насаженной огромной катушкой и проволочным кольцом, предотвращавшим запутывание лески.
Разведчик «Гарри» был так называемой наземной пусковой установкой. Второй разведчик исполнял роль оператора. По команде Витязя двойка плюхнулась у нас перед стульями. Витязь начал показ, по ходу пьесы поясняя действия импровизированного расчёта.
— Высота сто, — скомандовал он.
Разведчик-оператор, подскочил к рюкзаку «Гарри» и в полуприседе нажал кнопку на пистолетной рукоятке шуруповёрта. Жужжание, леска сматывается до отметки в сто метров, обозначенной небольшим флажком синей изоленты.
— Есть сто! — бодро отрапортовал оператор.
— БПЛА противника перемещается вправо сто! В направлении каменного дота.
Двойка резко вскочила и порысила к каменному доту.
— В принципе, понятно, — вмешался я в показ, — проверить бы как всё в реальности будет получаться?
— Шеф, всё придумали, — включился Левин, — сейчас наш оператор с «Мэвика» притащит китайский коптер, который не жалко и мы опробуем все а-ля натюрель.
— О, а где китайский дрон надыбали?
— Да «Мэвик» их сам собирает, он же фанат этой херни, ещё на большой земле на заказывал комплектующих на Али-бабе и паяет по тихой. Его контрразведчики чуть не прикрыли, еле отмазали, — рассказал Витязев, — сейчас ему всякую хрень с дронов бармалеевских тащат, он всё собирает как Плюшкин, фанат-ебанат чесслово!
Посмотрели на передвижение двойки и маневры в различных ситуациях. Решили попробовать сбить шар огнем стрелкового. Запас шаров и водорода в баллоне имелся, поэтому можно один и подпортить. Однако как ни старался Витязь, как ни пытался я попасть по шарику — так и не попали. Дали команду на открытие огня штатному снайперу группы. И опять никак. Цель была едва уловима. Только поймаешь ее в коллиматор или в снайперский прицел, вздох и шариков снова не видно. Немного поразмыслив, я посоветовал Витязю стрелять сосредоточенным огнем по целеуказанию. Командир группы, обнаружив шар, стрелял в его сторону трассерами, а вся остальная группа начала мочить по направлению трасс, создавая плотность огня на вероятном маршруте пролёта. И только тогда попали. Шарик пыхнул, не загоревшись, и просто пропал из видимости. На голову «Гарри», медленно и печально начала опускаться леска, оседая красивой лапшой на полях панамы.
Второй разведчик быстро сообразил, и включил реверс на шуроповерте, сматывая леску. Пока мы страдали хернёй, на БТРе прибыл «Мэвик» со своими игрушками.
— Расчёт, подготовиться к запуску! — скомандовал Витязь.
«Гарри» упал на колено. Оператор подскочил к рюкзаку, вытащил из кармана рюкзака, очередной метеозонд, из горловины рюкзака достал шланг с вентилем, надул шар и карабинчиком присоединил его к пластиковому кольцу на леске.
— Высота двести!
Шуроповёрт зажужжал, разматывая леску. Концы с бумажками поползли в воздух, вяло трепыхаясь на ветру. С высотой они все больше и больше расходились в стороны, издавая приятное уху «дрррррррр».
— Стойте пока, не надо двести, — попросил «Мэвик».
— А чего? — не понял я.
— Товарищ полковник, камеру с трофейного Ксаоми перепаял и в пластиковый контейнер приклеил со слотом памяти. Можно попробовать на шар прилепить, онлайна не будет, но запишем хотя бы картинку. Если шарик грохнется, ни хрена не будет, я камеру в контейнере пупырчатым полиэтиленом переложил.
Начали пробовать, шар потянул, камера почти, что ничего не весила. Но вытянул только на сто двадцать метров, выше не давал уже вес поднимающейся лески.
Оператор квадрокоптера, достал из БТРа какое-то чудовище из бамбуковых реек опутанное проводами, к которому прилепили вентиляторы с моторчиками.
— Квадрокоптер системы «Фантом-уебан», провозгласил «Мэвик», — создан по дендрофекальной технологии!
— Чего? — удивились мы с замполитом одновременно.
— Из говна и палок, — пояснил квадрокоптерщик, поворотник и камеру не успел спаять, поэтому будем наблюдать через телефон с вай-фаем.
«Мэвик» подцепил на пластиковый хомут смартфон также упакованный в пупырки.
— Ракурс и точка съемки будет только один, но, думаю, нам этого хватит!
— Да запускай ты уже своего «Уебана», — взмолились мы.
— Сей момент!
Оператор положил своё творение на один из габионов и начал настройку пульта. Наконец он поймал картинку с телефона.
— Взлёёт!
Винты дернулись, разгоняясь и заглохли.
— Блять, — сказал «Мэвик» и, подойдя к аппарату, постучал по нему пальцем. Что-то подвязал скотчем и.. аппарат взлетел.
Картинка, конечно, была так себе, постоянно замедлялась и дёргалась, но пока хватало и этого.
— Лови бармалеюшку! — скомандовал я.
— Раааасчет, беспилотник противника, высота тридцать, слева от дота, — заорал Витязь.
Двойка «ПВОшников» помчалась к доту. Ветер дунул им в спину, «Гарри» внезапно дёрнулся и плюхнулся на колени.
— Бля, поймали, товарищ полковник, поймали, — удивленно заорал «Мэвик», пытаясь маневрировать всё больше и больше запутывающимся квадрокоптером.
Картинка дергалась, но было понятно, что один из винтов намотал на себя леску с бумажками. Второй разведчик из двойки схватился за судорожно дергающуюся леску и потащил её на себя, наматывая на локоть и причитая:
— Ааай, бля, оой, режется, падла!
— Перчатки одень, — заорал ему Витязь.
Короче, квадрокоптер даже не упал. Его вынудили посадить. Леска намоталась на основании винта, не давала маневрировать. Опустили шар. Вынули флэш-карту, посмотрели на планшете. Ну, в принципе, очень даже ничего! Потом еще несколько раз охотились на самодельного «Фантома», правда, не всегда удачно.
Если оператор успевал заметить шарик, он уводил аппарат сразу в сторону. Но фишка была в том, что оператор был наш и видел шарик с земли. В камеру же болтающиеся лески было абсолютно не рассмотреть. Ну, а если ночью?
Эксперимент удался. Левин высказался, что вот если бы шуроповерт настроить на дистанционное управление, то было бы вообще шикарно. Сиди себе за десятки километров, да запускай шарики. Но на данный момент и, исходя из наших технических возможностей, идея была так себе.
Под конец занятий, «Мэвик» дал добро на уничтожение «Фантома» из стрелкового, он всё равно будет паять более новую усовершенствованную модель. Всех сразу обуял азарт.
Однако, несмотря на свой топорный вид, самодельный квадрик бойко лавировал и угрожающе пикировал то на БТР то на «Хайлюкс». Иногда прижимался к земле, не давая нам стрелять, выводя нас на линии перекрестного огня группы.
Витязь полмагазина трассирующих выпалил, давая целеуказания, да всё без толку.
Наконец-то Витёк из кузова, задрав ствол «Корда» на максимальный угол. сбил чёртову машину. К упавшему квадрику тут же подбежали разведчики и начали пинать его ногами, приговаривая:
— На тебе, блядский дух!
— Камеру не разбейте, козлы, — орал на бегу «Мэвик».
— Повеселились, и хватит! — резюмировал я, — в шестнадцать у меня на совещание! Жду ваши предложения по дальнейшей работе и выполнению задачи, желательно уже в графическом и текстовом виде.
— Слайды и фотоотчёты готовить? — переспросил Ребе.
…
Во время обеда я поклевал только корейской морковки, да консервированной кукурузы из салат-баров — есть абсолютно не хотелось. Пошёл вздремнуть, но тут меня нашёл Влад Тетюрин. Радиоразведчик тащил с собой пластиковый опечатанный портфель и был неприлично весел.
— Здра жела, — бодро гаркнул он, разрушив мои надежды на обеденный сон.
— И ты будь здрав, боярин, чего тебе, зоркое ты наше ухо?
— Товарищ полковник, перевели мои тут всё, что на задаче в районе «Шанхайки» взяли. Я со своими полночи сидел, рисовал, сопоставлял. Есть интересные моменты среди бытовухи. Семантика какая-никакая проглядывается, РЭО интересная.
— Папа, ты с кем сейчас говорил, — оборвал я радиоразведчика, фразой из анекдота, — ладно, пойдём ко мне в кабинет, более подробно расскажешь.
Мы расположились в кондиционируемой прохладе кабинета. Я заполз в своё кресло и скинул уставные ботинки. Блин, как горят ноги-то! Где мои тапочки! Раньше ходил в нормальных «Лова», и никому не было до меня дела, но какой-то начальник в таком же звании, как и я, приехавший с Большой Земли, незнамо за что взял и доложил моему боссу в Москву о том, что я нарушаю форму одежды. Вот теперь хожу и плачу о своих ногах. На хрен надо кому объяснять, что у меня пальцы ног обморожены в горах в далеких двухтысячных на Северном Кавказе, и наша любимая уставная обувь тупо калечит мне мои ноги. Переобулся, эх хорошо!
Влад достал из портфеля папку с материалами перехвата и подал мне.
— Там стикерами помечено более интересное.
Я углубился в чтение, делая для себя пометки.
— Шеф, есть там одна особенность, которая заметна будет далеко не всем, — подал голос Влад.
— Чего там?
— Перехваты в КВ откуда-то появились, цифропосылки идут, ну и скорее всего сигналы боевого управления.
— И какой вывод?
— Там достаточно мощная радиостанция на стационаре стоит. Надо бы в наш центр «Ц» заехать, может, они её пропеленговали. Хотя мы её можем и сами вскрыть, своими спецназёрами, главное, антенны найти. По идее, они неподалеку должны быть. Вряд ли будут стандартные антенные поля, скорее что-нибудь по типу наших дипполей. А радиостанции, я думаю, Айкомы, несколько штук, объединённые в один радиоузел.
Я призадумался. Бармалеи — они ребята ушлые, опыт перенимают и используют — не чета нам. Да и честно говоря, вырисовывается классика из боевых уставов: приемные и передающие радиоузлы перенесены на пару десятков километров от основных командных пунктов. Судя по материалам перехватов из «Шанхайки» идёт опрос оперативных дежурных, запросы обстановки, передаются графические и текстовые файлы. Если радиостанции достаточно мощные, то в принципе связисты моджахедов могут спокойно общаться со своими соратниками по всей территории конфликта. Но есть неувязочка: почему их не пеленгуют наши центры РЭР и не разнесут в пух и прах доблестные лётчики? Я поделился своими сомнениями с «яйцеголовым». РЭРовец пожал плечами, обещал подумать. Но впоследствии светлыми головами оказались не я и не Тетюрин, а подполковник Левин.
На его замполитовской карте в данном селении был отмечен узел радиовещания, гражданский. Какая-т там религиозная радиостанция. А кто будет бомбить населенный пункт, в котором мирные муллы читают свои азаны по радио? Наверное, только "союзники"! Но почему-то они оставляют эту станцию без внимания.
Радиоразведчик рассказал, что радиомост, установленный нами, вполне прилично функционирует и перехваты идут потоком. Переводчики уже начали отсеивать бытовую семантику и простые рабочие моменты в переговорах.
Кстати, о смерти Халида не упоминалось даже вскользь. Просто переговоры и доклады по состоянию дел. Картинки со смартфонов, оставленных спецназовцами, шли с небольшим замедлением, но обстановку передавали более-менее. Влад притащил даже несколько распечатанных скриншотов.
А вот тут интереснее. Возле здания, которое мы опознали, как водонасосную станцию, пара автомобильных цистерн с небольшой охраной. Значит, отсюда водичкой заправляются. Есть на что надавить!
На одной картинке мусульманский патруль ведет какого-то бедолагу с черным пакетом на голове. Жаль, увеличить больше нельзя. Также Тетюрин отметил, что комплексом отмечены эталонные сигналы беспилотников в диапазонах наземных станций управления. Скорее всего, как мы и предполагали, коптеры, которые используют для разведки местности вокруг посёлка.
Ну, а вот и картинка. Два моджахеда с пультом в руках смотрят куда-то вверх. Сам коптер заснять не удалось. Есть пару неплохих мест, куда можно без зазрения совести «ложить» мины. Площадь перед «Домом Культуры» и площадка возле мечети.
— Шеф, там ко мне ещё морпехи подкатили сегодня, по своей БР-ке (боевое распоряжение) работают. Требуют малогабаритный комплекс радиоразведки на какую-то свою снайперскую задачу.
— Ну, дай им «Вошь» в кейсовом варианте, если действительно так надо.
— У меня операторов на неё не столь уж и много, да и земноводные сами не понимают, что им надо. На хрен им УКВшные перехваты, если переводчика не будет?
— Ну, и не капай мне на мозги, скажи, что нет, нам самим пригодится, пусть вон у спецназёров возьмут — «Иронию» на «Тигре», или со склада получат в переносном варианте.
— Да они мне весь мозг проели со своим снайперками! «Манлихеры» у них! Задача, пипец какой важности. Кстати, я их на склад и отправил с заявкой.
— Пусть своими ман-ли-херами перехват ведут. Мне бы, кстати, тоже несколько снайперских пар не помешало, да начальник штаба этих, как он говорит, «штучных специалистов» просто так не отдаст. Вон студенты из стройотрядов (ССО) сами по себе куда-то бегают, что-то вытворяют, а мы и не в курсе.
Влад чуть подумал и выдал:
— Действительно, ну их нахер со своими снайперками, они мне то про стоимость своих винтовок жужжали, то про всякие деривации и прочую потустороннюю хрень. У меня мозг чуть не расплавился.
— Да это же элита Тихоокеанского флота, «никто кроме них», так что, Влад, пусть берут у спецназеров «Иронию» и отстанут от нас. У нас жизненное кредо проще: «С хуя ли мы?».
Тетюрин посмеялся и, передав мне материалы под запись, убыл в своё расположение. К нему собиралась наведаться военная полиция и проверить личный состав на предмет употребления бухла и наркотиков.
……
Так как поспать мне не удалось, пришлось заняться штабной работой, накидывать план дальнейших действий и увязывать кучу рабочих моментов.
Иногда звонил Левин, спрашивал, уточнял, советовался. Замполит прочно вцепился в информационных противоборщиков и накидывал макеты листовок и воззваний, которые мы впоследствии должны были использовать в психологических атаках на «Шанхайку».
Левин, выразил одну очень мудрую мысль. Ему нужны были персоналии.
Если говорить проще, то кто в посёлке лидер или командир подразделения моджахедов. Его помощники, администрация. Кто мулла? Кто держит торговые точки? Обладая информацией по каждому субъекту, можно бить «прицельно».
К примеру, «доблестный Салах вчера под покровом ночи занимался непотребством со своей овцой, хотя всем на каждом углу кричит харам».
Дискредитировать всех мало-мальски значимых лидеров, военных, религиозных, общественных. Посеять недоверие к действующей администрации, по возможности перессорить их между собой.
Но персоналий у нас как таковых нет. Картотека субъектов по данному району напрочь отсутствует. С наполнением баз данных по лидерам может заняться радиоразведчик. В получаемых нами перехватах много различной семантики, имен, позывных и прочего. Из всего этого надо связать "цепочку" связей, подчиненности личностных и рабочих отношений.
Вот этим и должны заниматься настоящие психборцы и инфо-противоборцы, а не моя сборная солянка. С возникающей задачей пусть разбирается Ребе, масла в голове у него на это вполне хватит. Тетюрин подключит еще своих обработчиков и аналитиков, глядишь, накинемся всем скопом, да выдадим результат. Ну, или хотя бы от Начальника Штаба люлей не отхватим.
На совещании план вырисовывался следующего характера:
1.Давить радиовещание не будем. Будем просто вмешиваться со своими комментариями. Для этого нам нужен прилично балакающий переводчик или садык-местный с хорошо подвешенным языком и отлично знающий русский язык. Такой парень у Левина был, и он обещал вечером мне его представить. Передатчик нормальной мощности и с требуемыми ТТХ, это моя задача. Начальник связи группировки, обещал помочь, есть у него нужная нам машинка.
2. После любых пропагандистских воззваний и азанов, призывающих на борьбу с неверными кяфирами, будем долбить миномётами по выбранным мною площадкам. Минометные расчеты в количестве трёх штук даст нам местный штурмовой корпус. Наш советник в местном корпусе — мой одноклассник, и с этим проблем не возникнет. Однако нужен еще будет наш специалист, ибо подготовка местных миномётчиков особого доверия не внушает. Также при миномётном обстреле задействуем снайперов из группы Витязева. Мало их у него. Нам бы этих морпехов с их «Манлихерами» и «деривациями», но если бы у бабушки был хер — она была бы дедушкой.
3. Не даем летать беспилотникам бармалеев. Глушим, чем можем. РЭБ на нашей стороне, малогабаритная станция подавления с экипажем будет. Начальник службы уже подписал боевое распоряжение и дал команду своим собираться. Нам останется только забрать. Сбиваем шариками и стрелковым всё, до чего дотянемся. Это уже задача спецназа. Тем более эксперименты уже провели и вполне удачно.
4. Силами нашей Рг СпН пытаемся отрезать «Шанхайку» от основных районов. По возможности, засады — явных моджахедов можно тупо отстреливать.
5. Ну, и заброска листовок провокационного пропагандистского характера.
Как это мы сделаем, еще не придумали. Левин будет размышлять и прикидывать.
Мне, исходя из принятых решений, придётся делать очередную дорожную карту с реально-нереальными сроками и представлять её Начальнику Штаба.
По всему остальному вопросы решены.
Приданные силы и средства, соберет Левин. Он же займется материально-техническим обеспечением. Витязев и Тетюрин отработают по своим стволам ответственности. Выезд послезавтра.
....
Распустив всех по своим делам, я принялся за отработку документа, постоянно названивая и уточняя различные спорные вопросы. Пришлось рисовать карту в электронных слоях. Работа увлекла, и я в творческом порыве даже накидал доклад доклада в слайдовой презентации и сам себе с пафосом доложил.
Пожурил себя за недостаточно чёткую дикцию и повторил. Ну, так-то лучше.
На вечернем совещании с блеском доложил и, не дождавшись аплодисментов, сел на своё место. Начальник Штаба и Командующий одобрили и продолжили совещание.
С утра прискакал Левин и огорошил меня новостью:
— Новые веяния, шеф! Я только со своего совещания, нас теперь на задачу не отпустят, если мы не пройдём тесты у психологов!
— Вот так, значит? А если не пройдём?
— Да и хрен с ними, я могу там договорится, ведь это, считай, мой приход. Можете даже не ходить, я за вас в компьютере крестики поставлю. Но всё-таки советую, пусть глазки отдохнут!
— В смысле, Ребе?
— Девочка там, психологиня — хорошая, на столовских-то уже и смотреть не охота!
— Кхм, а действительно! Проводите меня, товарищ подполковник, уж будьте добры.
Мы с замполитом, перебрасываясь мыслями по поводу предстоящей операции, пошагали к модулю психологической разгрузки. Отодвинули в сторону наших кавказских военных полицейских и через пять минут проходили тесты под присмотром симпатичной лейтенантши-психологини.