Небольшой фрагмент из моей беседы со славным со-основателем «МАШИНЫ ВРЕМЕНИ», барабанщиком ЮРИЕМ БОРЗОВЫМ, что я записывал для юбилейной книги про «МВ».

Параллельно Саша Липницкий записывал синхрон для т/к НОСТАЛЬГИЯ и я сделал несколько снимков (Борзов на фоне икон), кстати. Короче, если читать лень что-либо кроме заголовка – Маргулиса привёл сам Макаревич* на смотрины к своему однокласснику и тот дал добро.

- Кто тебя заменил на барабанах в «Машине»?

- Капитановский Макс.

- Вы с ним были знакомы?

- А они репетировали там же, «Удачное приобретение». Мы, в общем, давно были знакомы. Все знали друг друга.

Ещё какие-то пионеры там играли с нами, местные, «энергетики». Мы-то сами к энергетике не имели никакого отношения. Как вообще мы там оказались, я не помню.

- А разве Градский имел?

- Градский не имел никакого отношения! Там, видимо, был директор какой-то позитивный человек, Михаил Михайлович.

- Первое поколение ведущих московских групп, ну, это же, конечно, и «Сокола», и «Скифы»...

- Ходили, слушали. Но была странная штука, «Скоморохи» ведь тоже пели несколько песен своих на русском. То есть там и сама песня «Скоморохи» была, и «Синий лес до небес»... Но как-то чего-то не хватало, чего-то не получалось. Мне кажется, все-таки, что у Макаревича* у первого начало легко получаться накладывать, просто вот связать русский язык с бИтом, тогда говорили бит, между прочим, не рок. И это получилось естественно, органично. Вот одна из первых песен была - это "Дом". «Где-то в лесу дремучем...». Я помню, Градский её просил. Не дали. «Отдайте!». Мы сказали: «Извини, нет».

И играть было легко, и стучать можно было громко! И хорошо ложилось. Вот это ни у кого не получалось. Это был бит, безусловно бит, и легко ложился русский текст.

То есть какой-то должен быть прорыв наступить.

Это сейчас ясно, что любую песню, – как Гарик сыграл "Я милого узнаю по походке", – любой текст прекрасно ляжет в этот самый бит. Надо только понимать, что это другой бит… Не такой как She loves you (одна из пяти песен The Beatles, которые в апреле 1964 года одновременно занимали пять верхних строчек в американском национальном хит-параде – Е.Д.), а немножко другой, кондовый такой, тяжелый. Ну, чуть изменить. Вот, мне кажется, у Макаревича* всё-таки у первого это получилось. Потому что все остальные пытались взять схему She loves you и попытаться её перевести. А не получалось! Потому что русские слова не влезают туда.

- В трактовке Евгения Маргулиса:

«В то время на безрыбье надо было кому-то стать первым. Вот Макаревич и стал. Из всех телеящиков страны тогда совсем другая музыка звучала, а когда люди услышали его – их кольнуло»

И если ты понял, что это, в принципе, прорыв, почему ты ушёл?

- Я ушёл, потому что у меня сил не хватало. То есть нужно было уже играть профессионально, любительский уровень заканчивался. Вот какое-то время можно было играть вот так вот, лажаясь, да? Ничего, проходило. А дальше уже нужно было переходить на другой уровень, где уже лажи нету.

- Маргулис – познакомились при каких обстоятельствах?

- Я помню, как Макар* привёл его ко мне в гости, в дом.

- А, то есть вы с Андреем* продолжали общаться всё это время?

- Конечно, мы же не ссорились. Я помню, что о своем уходе, я написал письмо, где это как-то обосновывал...

- Андрею*?

- Группе. И на очередной репетиции, когда она закончилась, я сказал: "Вот я ухожу, а вы задержитесь, у меня для вас важное послание". И отдал это на чтение.

- И это было для всех сюрпризом?

- Сюрпризом, да. Но я почувствовал, что надо уходить, потому что я играл слабо очень. Да, ну, еще бы, когда рядом репетирует такой человек, как Фокин! Кто рядом с ним будет не слабо играть? А я вообще играл слабо.

– Возвращаясь к Маргулису…

– Это мы уже были в институте. Просто пришли ко мне домой, вдвоём, чтобы познакомиться. Маргулис очень хороший музыкант. И мне очень нравится все, что они делают, как он поёт. Да и вообще он хороший.

И Кавагое был хороший музыкант. Но Кавагое имел очень вздорный характер. В группе все-таки есть лидер, хоть Макаревич* всё время говорит, что «у нас демократия в группе», да? Но я думаю, что это как бы дань традиции такая. Кавагое любил спорить, доказывать, «как я предлагаю –лучше!».

Евгений Маргулис: Тодоровский в музыке не рубит совершенно ничего.

Евгений Маргулис, музыкант славянской национальности ©.

Мне Евгений Маргулис сказал, что «Машина времени» это кантри-группа.

* 2 сентября 2022 года Минюст РФ внёс Макаревича в реестр физических лиц — «иностранных агентов».

После работы выходил из автобуса раздолбанный донельзя. Зацепился взглядом за плакат "Квартирник у Маргулиса", замыленным глазом прочитал "вампирник", потом посмеялся над собой и решил зарисовать))

Как я уже отметил, не мог здесь 15 августа высказаться, так как был заблокирован.

Но «толстушка» (еженедельная версия «Вечерней Москвы») 14 августа опубликовала мой очерк о художнике Викторе Цое , а днём позже «Комсомолка» - о кино-звезде Цое.

Отмечу особо «КП» – они дали фото Сергея Берменьева (из архива «цоеведа» №1 Калгина); обычно (помню по своему опыту работы издателем + главредом) бильдредакторы ревностно оберегают свою поляну и предпочитают покупать иллюстрации в фото-банках, из-за этого все иллюстрации в «больших» СМИ тиражируют полдюжины фотографий Виктора, которые всем уже известны. А ведь тот же Калгин собрал впечатляющую коллекцию фото «КИНО», причём с очищенными правами.

Ну да ладно.

Процитирую своё интервью «АиФ»:

— Цой успел побывать в советское время на гастролях в Европе. И в своём единственном интервью на ТВ для программы «До 16 и старше...» рассказал, что его не волнуют гастроли за границей, потому что там не поймут его песни на русском языке, а ехать, чтобы привезти магнитофон и посмотреть на красивые машины и красивые гостиницы, ему неинтересно. И это музыкант говорит в 1988 году, когда в СССР в дефиците были многие товары. Вы слышали что-то подобное от других русских рокеров в ту пору? Или, наоборот, они стремились попасть за границу?

— Он не бывал в Европе на гастролях как таковых, отказался даже выступать во Франции совместно с популярной французской группой Noir Désir («Чёрное желание»), которую провёз с собой по городам СССР. За границей Цой выступал лишь на фестивалях и культурных мероприятиях и ездил туда как турист.

Но многие так называемые рок-бунтари относились к породе «детей колбасы», и интересовались в основном материальным аспектом. Почему так? Да потому что сакраментальная «Америка, где я не буду никогда» Славы Бутусова в полной мере отразила взгляд поколения на виртуальный Запад с его шикарными голливудскими лентами и дерзким рок-н-роллом, с дефицитными вещичками: тёмно-синие джинсы были предметом гордости и вожделения, в привезённую из загранкомандировки бутылку Coca-Cola после употребления (я сам это видел) наливали коричневую бурду из цикория и как папуасы гордо выставляли эту «красоту» на полку в серванте.

Советский строй научил наше поколение «любить запретные плоды».

— Девиз «Цой жив» по-прежнему актуален, хотя и немало критиков его творчества. С одной стороны, его фанаты пишут, что их маленькие дети, которым четыре-пять лет знают наизусть песни Цоя, а критики «Кино», которых у группы всегда хватало, им едко отвечают: мол, значит, детсадовские стихи писал Цой. Вы бы критикам что возразили?

— Здесь, как и во впечатляющей живописи Цоя — нельзя путать простоту и ясность с примитивом. Это ошибка дилетантов.

«Быть мыслью со „штучными“, а в речах с большинством» — вот формула гениальности.

Помимо стихов, музыки и картин, Цой создал образ. И этот образ был реален. Поэтому Виктора можно анализировать как поэта, музыканта или художника, но для будущего он будет именно образом, влияющим на людей всем, что он успел создать.

— Бросалось вам, как очевидцу, в глаза, что коллеги по сцене завидовали популярности «Кино», которой не могли найти логичного объяснения — Цоя по ТВ показали пару раз, но при этом он собирал стадионы? И не осталась ли эта ревность и после его смерти?

— Не скажу про зависть, но вот определённую озадаченность я постоянно замечал. Коллеги по цеху пытались вычислить, понять — в чём секрет столь феноменального успеха.

Когда группа закрывала знаменитый концерт в «Лужниках», ревущая толпа явно огорчила тогда кое-кого, но любопытно, что и сегодня задающиеся этим же вопросом не способны ответить на него аргументировано и достойно.

Я часто, интервьюируя музыкантов, спрашиваю, чем можно объяснить культовый статус Виктора Цоя. Беседуя со своим тёзкой Маргулисом, напомнил ему, что Градский мне без конца твердил, что «Кино», дескать, не были профессионалами. Комментарий Евгения:

«Для меня существуют только два типа музыки: хорошая и плохая. И подвиды: цепляет — не цепляет. Вот, пожалуй, и всё. „Кино“ цепляло. Витька — гений».

Занятно, что не только Градский, но и остальные мои, скажем так, «собеседники с октавами» абсолютно не понимают, чем «цеплял» Виктор.

Вот спрашиваю обладательницу тембра меццо-сопрано Маргариту Суханкину, которая носит титул «голоса» группы «Мираж»: «Мне Маргулис говорил: „Витька — гениальный!“ В чём гениальность Виктора Цоя?»

И каков ответ? «На злобу дня... Я думаю, что составляющая у Цоя была именно вот такая — социальная как бы история..».

Спорить не стал, потому что понимаю, что профессиональные певцы (Суханкина обучалась и в «Гнесинке», и в Московской консерватории) готовы анализировать творчество других поющих лишь с академических, хрестоматийных позиций ремесла...

Но, конечно, Маргарита Анатольевна заблуждается. Виктор был бесконечно далёк от политики, не стану в сотый раз объяснять, что песня «Перемен!» не была манифестом.

Маргарита Суханкина про SHAMAN'а и Пугачёву.

ПОЛНОСТЬЮ МАТЕРИАЛ - ЗДЕСЬ.