Олю усыновили.
Приличная пара.
Две сестры, старые девы – Галина Ивановна и Мария Ивановна.
Они долго искали в кого бы вложить нерастраченную нежность и чадолюбие, но не могли найти объект во всех детских домах области. Мальчика-сироту они не хотели – вырастет бандитом, и мужчин, как вид, они не любили. Выбирали из девочек.
Девочка-кандидатка должна была пройти по всем параметрам сестёр.
Зачем делать счастливой лишь бы кого?
Галина Ивановна и Мария Ивановна терпеливо искали, пока не нашли Олю.
Она подходила.
Оля была тихой и улыбчивой, без задержки развития и физических пороков. Родителей, уголовников или наркоманов, которые откинутся/образумятся и заберут Олю от сестёр-благодетельниц к ней не прилагалось.
Братьев-сестёр, которых надо усыновлять в комплекте – тоже.
Существо, родившее Олю, тихо положило кулёчек с новорожденной на крыльцо Дома малютки и растворилось.
К приезду сестёр в поиске дочери воспитательница Анна Григорьевна завязала восьмилетней Оле два банта (побольше, взяв напрокат у своей внучки Анечки).
Она также украсила бантами (из того же источника) и косенькую Лену – главную конкурентку Оли на мам.
Косенькая Лена имела абсолютный слух и плохо прооперированную заячью губу, Оля - очень хорошо рисовала милых котов левой рукой.
Галина Ивановна и Мария Ивановна умилились и выбрали Олю, предварительно уточнив шансы на дурную наследственность у директора детского дома.
Ничего плохого сейчас о детдоме Оля не помнила.
Комнату, на восемь девочек, где она рисовала на любой доступной плоскости, добрую Анну Григорьевну со стеклянной брошкой и куксой из окрашенных хной волос, столовую, сырники и отъезд «домой».
И как все дети плакали и завидовали ей.
Всё.
Мама Галя и тётя Маша увезли Олю в мой город.
И стали любить - как умели и делать достойного человека из того, что выбрали.
Оля в рекордные сроки стала нормальной правшой (левую руку мама и тётя привязывали к столу), научилась вязать носки и шарфики вместо рисования бесполезных котов и училась в классе всегда лучше всех.
Плохо учиться было нельзя: от «четвёрок» мама или тётя Маша умело имитировали сердечный приступ или закатывали реальную истерику. За «тройку» писали на лбу Оле «Я – дура» и садили к зеркалу, плакать и осозновать.
Периодически, вдвоём и по одиночке, они напоминали ей о том, откуда они её взяли. Рисуя родившую Олю даму серийной убийцей и террористкой.
Мама Галя всю жизнь мечтала шить платья для девочек и наконец, воплотила мечту: Оля одевалась только в эксклюзивные, авторские, чудовищные наряды. Над ней смеялись одноклассники и соседские дети.
Тётя Маша очень любила читать.
С компанией.
Теперь Оля с тётей вечерами вслух читали и анализировали Пушкина и Толстого. Больше ничего читать было нельзя.
Вырастив из творческой Оли скучного бухгалтера они, с чистой совестью, умерли.
