Зато сам профессор с видимым удовольствием лишал баллов Гриффиндор за каждый промах мальчика, от чего тот иногда начинал всхлипывать. Остальные гриффиндорцы, которым тоже перепадало, бросали ненавидящие взгляды на декана Слизерина. Всё это буквально пропитало тяжестью обстановку в классе. Уизли был молчалив, механически помешивая зелья, или сумрачно глядя в бурлящий котёл. Русоволосая Браун и черноволосая Патил, как могли, поддерживали и Уизли, и беднягу Долгопупса, что часто приводило к снятым баллам за разговоры на уроке. Томас и Финниган тоже были какими-то подавленными. Парней-гриффиндорцев было четверо, когда как девушек всего две. А учитывая, что в классе сидело целых двенадцать слизеринцев, то шестеро гриффиндорцев явно чувствовали себя в подавляющем меньшинстве и даже в окружении врагов.
Гарри тоже не нравились уроки по зельеварению. С момента, как Снейп безуспешно попытался выгнать его из команды по квиддичу, профессор исходил безмолвной ненавистью. Во время занятий, декан попеременно пребывал в двух состояниях: то он полностью игнорировал Поттера и на орехи доставалось гриффиндорцам, то словно забывал обо всём, и сидел за столом, иногда зло буравя мальчика взглядом. Гарри после того конфликта чувствовал, словно стал взрослее. Теперь ни Снейп, ни другие профессора не вызывали безусловного уважения или какого-то почтения. Профессор зельеварения, обрушив перед ним свою репутацию, невольно утянул за собой и своих коллег. Гарри теперь не считал себя ниже учителей, к которым почти все студенты относились с должным пиететом. Но внешне мальчик был вежлив.
Ко всему этому внутри факультета тоже погода испортилась. Бёрк, который занимался родословной Поттеров, жаловался, что составление ветви всех волшебных семей вызывает конфликты на факультете. Как оказалось, до принятия Статута о Секретности очень многие волшебные семьи роднились с маглами. По словам Бёрка, всё упиралось в место проживания: если волшебники жили отдельно, то общения с маглами почти не было, но если обитали в одном посёлке с простецами, что было намного чаще, то и браков было гораздо больше.
Разумеется, многие чистокровные об этом вспоминать не хотели, и веками чистили справочники или перевирали в семейных архивах. Однако, и в библиотеке Хогвартса, как и у самого Бёрка, были нужные переписи, правдивые и весьма разнообразные источники, которые обнажали такую неудобную для чистокровных волшебников истину. Джемма тоже это подтвердила, сначала недовольно поморщившись, словно от старой и забытой зубной боли, а потом злорадно улыбнулась, сказав, что рада, что это проблема не её, а Бёрка. Наверняка ей, занимавшейся своей родословной, пришлось столкнуться с подобным, что вызвало сильное недовольство в душе самой девушки.
Факультет понемногу начал бурлить. Это нарушало основу Слизерина — чистоту крови. Могло пошатнуть устои Слизерина. Разумеется, считал Гарри, слизеринцы против него не пошли бы, но проблемы бы начались. И Поттер понимал, что ему не выгодно, если его факультет ослабнет из-за внутренних склок. Хотя, с одной стороны, Гарри совсем был не против пошатнуть устои Слизерина в отношении маглорождённых, так как его мать сама была такой, и подобное пренебрежительное отношение к детям от таких союзов немного задевало мальчика. Да даже Джемма относилась к маглорождённым отрицательно, недавно назвав одну из них магловкой. Наверное, не потребуй Гарри прекратить использовать другое, бранное слово, то она могла и выразиться куда грубее. Но с другой стороны, момент был очень неподходящий для смуты на факультете.
В Хогвартсе с момента смерти Джиневры Уизли прошло не так много времени, и суматоха с родословной Поттера, имеющей прямую связь со Слизерином, была бы крайне неуместной, если это просочится за стены факультета. Школу патрулировали мракоборцы, одной из задач которых было продолжение поисков девчонки, и если они свяжут его с нападением Наследника Слизерина, то это может плохо закончиться. Да и предстоящую компания против Снейпа мальчик тоже держал в уме: ему совсем не нужно было привлекать к себе ненужное внимание в тот момент, когда будет нанесён удар по декану. Разозлённый Снейп должен сосредоточиться на гриффиндорцах. Как будто этого было мало, так и ещё опять вылезла проблема со старостой Корнфутом, который практически отстранился от всего. Его напарница — пятикурсница Монкли, — несмотря на её сильный характер, даже жаловалась Поттеру на него. Она с трудом справлялась одна, хотя Гарри помогал ей по мере сил. Но из-за каждодневных занятий с Селвин, у него самого всё меньше и меньше оставалось времени. А тут ещё и склоки внутри факультета. Корнфут явно избегал разговора с девушкой, а гордая Монкли не могла отправиться в мужское крыло, чтобы поговорить с ним в его комнате, так как это было бы неприлично. Гарри понял, что она скорее пойдёт жаловаться Снейпу, и тогда тот просто снимет Корнфута с поста старосты. Поэтому Гарри постарался купировать конфликт, потребовав убрать свою родословную из гостиной. Мальчик предложил сосредоточить все сведения у троих людей — Бёрка, Феркл и Мэтлок. Ну и Эйвери, куда без неё. Бёрк сразу же согласился.
— Я могу собирать сведения или даже родословные, что приносят другие, — с облегчением сказал пятикурсник, поняв, что Поттер решил проблему, — всё переписать оттуда, а потом уже сверить с другими источниками. А правильную версию показывать никому не будем.
С этим вся их группа, которая и занималась основной работой по составлению родословной, согласилась. Лишившись основного источника конфликта, склоки между слизеринцами постепенно затихли. Получилось очень удачно, счёл Поттер. С одной стороны, кипение не сорвало крышку с перегретого котелка факультета, а с другой стороны многие студенты узнали весьма неприятную правду о своих предках о том, что и у них найдутся в родстве маглы. Хотя было очевидно, что даже если они и узнали про это, то вряд ли приняли.
Был у этого и положительный момент. К его столу в гостиной подошла Гринграсс с холстом. Повеяло морозной мятой.
— Я слышала, ты начал составлять родословную? — спросила девушка, заставив оторваться от тяжёлой домашней работы для профессора трансфигурации.
— Да. А у тебя тоже есть? — обратил он внимание на свёрнутый холст в её руках.
— Да, но она другая, — голубые глаза внимательно изучали мальчика, словно ища что-то. — Я её принесла с собой, хочешь посмотреть?
— Разумеется! — он отодвинул для неё второй стул.
Дафна аккуратно села, внимательно посмотрев ему в глаза. Гарри выдержал её взгляд. Наконец она отвернулась и положила большой пергамент на стол. Девушка взмахнула палочкой и тот начал раскладываться в стороны.
— Только у меня другая родословная, — пояснила белокурая волшебница. — Только род Гринграссов, не включая женские линии с других семейств.
— Это как? — не понял Гарри, разглядывая продолжающий раскладываться холст, который уже залез на соседние столы.
— Ну вот смотри, — девушка аккуратно указала палочкой. — Мой отец женился на маме, но её родителей нет. Только его родители. А дальше мистер Джулиан Гринграсс взял в жёны мисс Амбридж, но родителей самой мисс Амбридж нет.
Поттер разглядывал её семейное древо. Действительно, были указаны только носящие фамилию Гринграсс и их спутницы жизни, полностью напоминая родословную Малфоя. Мальчик обратил внимание, что она называла своих дедушек и бабушек сугубо официально «мистер» и «мисс».
— Ты ею занимаешься? Это ты составляла? — мальчик оглядел огромнейшее древо, явно ничуть не уступающее родословной Драко. — Поэтому привезла в Хогвартс?
— Нет, — коротко ответила Дафна. — Попросила отца отправить совой.
Будь Гарри менее внимательным, то не заметил бы как её щеки чуть покраснели. Отца девушки звали Джозеф, ему было за шестьдесят лет. И именно он запретил Дафне писать ему. Мать звали Элфиас Гринграсс и она была моложе своего мужа на восемь лет.
— О, у тебя есть ещё сестра? — мальчик обратил внимание на изображение со строгой девушкой — Линн Гринграсс. — Эм, вроде троюродная, да?
— Дата рождения двенадцатое октября тысяча девятьсот семьдесят восьмого года, — прочёл он вслух. — Она на два года старше нас с тобой. Значит она на пятом курсе? — только мальчик не знал ни одну пятикурсницу с фамилией Гринграсс на Слизерине. — На другом факультете? О, она родилась в октябре, значит на четвёртом.
— И да, и нет, — медленно ответила Дафна.
Гарри сдержал рвущийся вопрос. Он как-то отвык от общения с Гринграсс, с её спокойными и вдумчивыми ответами, неторопливым течением беседы. Девушка провела пальцем вокруг портрета Линн, и та ей улыбнулась.
— Она обучается на четвёртом курсе, но не нашем факультете и ни на трёх других, — пояснила колдунья. — Она обучается в Академии магии Шармбатон во Франции.
— Вот как, — произнёс мальчик; не отрывая взгляда от пальца девушки. Он словно гипнотизировал, медленно нарезая круги по пергаменту. — А почему не в Хогвартсе?
— Гринграссы всегда учились в Хогвартсе, — тихо сказала Дафна; если бы Гарри хуже её знал, то подумал, что она оправдывается. — Но иногда история делает странный поворот. Род Оуэнс не такой древний как наш. — Глаза мальчика зацепились за упомянутую фамилию, которая была у матери Линн до замужества. — Но это уважаемая фамилия, — чуть торопливо сказала она, посмотрев на Гарри. — Мой троюродный брат — мистер Кэрилиан Гринграсс — достойный волшебник. Но когда родилась у него дочь, то он решил покинуть Британию.
Кэрилиан был родным братом Линн. Гарри не обратил внимание на него, так как его квадрат был задрапирован чёрной лентой, означающий, что он умер.
— Я не понимаю, — признался Поттер. — Причём тогда Линн?
— В Британии стало опасно. В то время.
«Она имеет в виду войну с Волан-де-Мортом», — сообразил Гарри.
Он продолжал разглядывать родословную. Неожиданная мысль пришла ему в голову. А как бы выглядела родословная Боунс? Сколько жизней оборвалось в их семье? Остались бы две веточки, самой девочки и её тёти? А Гринграссы совершенно не пострадали.
— И мистер Гринграсс принял решение увести свою семью на континент, — помолчав, закончила свою мысль Дафна, — подальше от всего этого.
— Но почему? Он же чистокровный. Или его жена Алиса или мать были бы маглорождёнными?! — догадался Гарри.
— Нет, вовсе нет, — эмоции сильнее приступили на её лице, голос чуть дрогнул от возмущения. — Когда я говорила, что род Оуэнсов не такой древний, как наш, я не имела ввиду это. Нет, мисс Оуэнс не была из… — она чуть запнулась, Гарри понял, что она хотела сказать из «маглов» или «простецов», Дафна никогда бы не опустилась до грубого ругательства, — маглорождённых, их род существует больше трёх веков. Я лишь сравнила его с моим родом, который куда древнее. Так что твоё предположение поспешное. Как и касательно рода Мэннинга.
Фамилию Мэннинг, судя по родословной, носила Алиса до замужества.
— А сколько существует род Мэннинга? — спросил Гарри, чуть задетый её словами. Он понял, что Дафна не знала точно, поэтому не сказала сразу.
— Достаточно, чтобы на ней женился Гринграсс, — холодно ответила девушка, подтверждая его мысли. — Несколько веков уж точно. Но не об этом речь. Мистер Гринграсс хотел безопасности, поэтому и забрал свою жену во Францию. А когда родилась Энн, то они не стали возвращаться.
— Энн Гринграсс? Она тоже учится в Шармбатоне?
Поттер, быстро взглянув на холст, тут же определил, что Линн Гринграсс приходится Энн Гринграсс тётей, хотя они одного года рождения и именно Энн старше на два месяца.
— Да, и как раз она на пятом курсе.
— А кем она тебе приходится?
— Дочь моего троюродного брата, — произнесла Дафна.
Гарри вопросительно посмотрел на неё.
— Я не знаю, — наконец-то нехотя признала она. — Я никогда досконально не разбиралась в родословной.
— Я тоже, — честно признался Поттер, и Дафна внимательно на него взглянула, а потом улыбнулась.
Девушка редко когда признавала в чём-либо свою слабость.
— А ты говорила, что когда у него родилась дочь, он уехал. Или она родилась уже во Франции?
— Во Франции. Как бы то ни было, они не собирались переезжать навсегда, даже уговаривали своих родителей переехать. Но мистер Гринграсс Кейлус уже был слишком стар, с его собственных слов, чтобы покидать родной особняк. И он остался. Пока его жена не оказалась в положении, — голос девушки чуть дрогнул от смущения. — Тогда он тоже переехал во Францию. Там и родилась Линн. В течении долго времени они жили там. К сожалению, когда у нас стало безопасно, они уже не захотели возвращаться.
— Получается они прожили четыре года во Франции прежде чем война закончилась, — вдумчиво произнёс Гарри, заставив Дафну вздрогнуть. — Или даже пять. Чего ты?
— Не люблю слово «война», — сказала она, поёжившись.
— Но это было именно она. Множество убитых, насилие, что творили Пожиратели, — сказал Поттер, перед глазами у которого пронеслись истории, что он читал из газет летом о кровавых преступлениях того времени.
Дафна благоразумно промолчала.
— Значит этого времени оказалось достаточно, чтобы они решили окончательно остаться во Франции, — подытожил Гарри, которому не понравилось, что волшебники так убегают из его страны.
— Да, — кивнула девушка. — Летом я иногда навещаю их. Мой отец старший в роде. Как и его отец, и отец его отца. Именно мой брат унаследует всё богатство Гринграссов.
— Но вас же двое, — не понял Гарри. — Ты и Астория. У тебя нет брата.
— Значит всё унаследую я. И даже в случае чего, я не собираюсь ничего передавать мистеру Гринграссу Кейлусу, — качнула головой слизеринка, не отрывая взгляда от двоюродного дяди.
— А можно взять эту родословную? — спросил Гарри. — Мэтлок перерисует её в мою.
— Нет, — односложно ответила Дафна.
Гарри вопросительно посмотрел на неё.
— Эта родословная ценность моей семьи. Ей больше века. Есть ещё родословные у других Гринграссов, но именно наша имеет самую важную роль. Мы можем убирать, добавлять и вносить изменения в другие родословные, как и отсекать их. Родословные других Гринграссов лишь оповещают о изменениях в их родах. Я могу дать её только тебе, но ни Бёрку, ни кому другому. И если ты вернёшь мне её в целостности и сохранности.
— Конечно, верну, — подтвердил Гарри.
— Тогда хорошо, — подтвердила девушка.
Друзья некоторое время сидели молча. Поттер не знал, что сказать, пока слизеринка прямо не посмотрела на него.
— Значит ты участвуешь в Ночи Морганы? — спросила она.
Гарри улыбнулся девушке и принялся за рассказ, умело держась в рамках того, что можно было поведать. Он не мог не заметить, что Гринграсс хватило достоинства не напрашиваться туда в отличии от Паркинсон.
На следующий день выяснилось, что у подручной Джеммы с поиском Селены Гойл всё обстояло весьма плохо. Со слов Фарли, та перерыла весь архив Министерства, Мунго и списки выпускников Хогвартса и сдавших экзамены за несколько прошлых веков, но безрезультатно.
— У меня этому два объяснения, — заявила девушка в сквозном зеркале, расчёсывая волосы в своём кабинете в Министерстве. — Как ты сказал, эти сведения прислала тебе магла. А значит или она что-то перепутала, или в их «архиве» записали не ту фамилию. Это же маглы! — словно само собой разумеющееся и полностью объясняющее ситуацию заявила Джемма.
— А второе, что это просто совпадение фамилий? — закончил за неё Поттер.
Волшебница недоуменно уставилась на него. Похоже, она имела ввиду что-то другое.
— Ну когда фамилии одинаковые, — принялся пояснять Гарри, — а сами люди не родственники. Ну это…
— Это называется однофамильцы, — уточнила Джемма и, отложив расчёску, покачала головой. — Нет, такое невозможно. У волшебников свои фамилии.
Она нахмурилась на какую-то мысль, пришедшую ей в голову, но поспешила изменить тему. Мальчик внутренне усмехнулся, вспомнив одинаковые имена у своей прабабушки из маглов и троюродной сестры чистокровной Гринграсс. Линн Гринграсс, студентки Шармбатона. Может его бабушка тоже была волшебницей?
— Так вот, — продолжила Джемма, — второй вариант, что Селена Гойл действительно существовала, но так как она решила предать семью, то Гойлы вычеркнули её из своей родословной. И постарались вымарать любое упоминание про неё. Разумеется, куда более вероятный вариант тот, что маглы напортачили.
— Предала семью? — не понял Гарри.
— Проклятый Мерлин, конечно! Она же вышла замуж за глупого магла!
Мальчик промолчал. Джемма вернулась к расчёсыванию волос. Гарри оглядел свой стол, и его взгляд наткнулся на родословную, которую ему дала Гринграсс. Бёрк должен был зайти к нему, чтобы они вместе переписали все сведения, а потом ему надо будет вернуть холст девушке.
— Мне свою родословную дала Дафна, — сказал он подруге. — Оказывается, род Гринграсс весьма древний.
Расчёска тут же была забыта.
— О, можешь её показать? — Фарли с нетерпением уставилась на него.
Мальчику пришлось встать, развернув зеркало к столу, и с помощью магии раскрыть холст.
— О! — тут же воскликнула Джемма в зеркале, которую теперь Гарри не видел. — Это волшебный холст, ведь так? Ты же не колдовал, слова я не слышала, а просто ткнул палочкой.
— Да, — подтвердил Гарри. — Тут очень много волшебников, родословная ведёт в древнее Средневековье.
— Опусти зеркало ниже, — попросила девушка. — Не так быстро, веди медленнее. Ещё ниже и правее. Так.
Несколько минут она изучала огромный холст.
— Оно же бесценно! — внезапно заявила Фарли куда тише.
— Дафна сказала, что ему пару веков, — зачем-то оправдываясь, пояснил Гарри.
— Да быть того не может! Минимум тысячелетие! Я читала про эту родословную, это именно она. Смотри, там даты до нашей эры есть! Сто семнадцатый год. Я читала, если применить чары, то дата сменится… Нет-нет, — возбуждённо поправилась девушка, — ни дата, а настоящая система исчисления! Наверняка, тогда Гринграссы жили в Риме. Попробуй! Приложи палочку.
Гарри приставил конец палочки к указанной дате на холсте. Ничего не происходило.
— Попробуй, скажи что-нибудь, — предложила Джемма. — Покажи дату по старой системе! По римской.
— Покажи дату по старой системе исчисления, — послушно повторил Гарри.
Внезапно цифры мигнули и принялись вращаться на холсте, чтобы через секунду превратиться в другие.
— Шестисотый год! — возбуждённо воскликнула Джемма. — Никакого тебе проклятого Мерлином до нашей эры! Это именно та, древняя летопись Гринграссов. Она древнее Стоунхенджа!!! Ты можешь прислать её мне?
— Дафна попросила не давать никому, — категорически отверг предложение Поттер. — Да и надо будет ей завтра или послезавтра отдать.
— Ну… хотя бы сфотографировать. Или я трансгрессирую к тебе, — тут же предложила девушка.
— Хогвартс же закрыт дементорами от Блэка, — напомнил Гарри; ему почему-то не хотелось давать Джемме родословную Дафны, словно это было бы предательством по отношению к последней.
— Проклятый Мерлин! — расстроилась Джемма.
— Скоро придёт Бёрк, мы вместе всё перепишем, а в Хогсмиде ты заберёшь мою родословную. Так что всё хорошо.
Джемма насуплено молчала. Мальчик с запозданием сообразил, что сам отказался встретиться с ней. А ведь он мог прямо сегодня увидеть подругу, обнять её. Сердце кольнуло сожалением, и он с печалью смотрел на расстроенное лицо Фарли. Что же делать?
— Ладно, — пришла в себя Джемма. — Надеюсь, Бёрк всё верно перепишет. Ты проконтролируй его, пожалуйста. Мне просто хотелось самой прикоснуться к этой родословной. Эта же такая древность. Даже странно, что Дафна отдала её тебе, — она изучающе рассматривала Гарри. — Выходит, что она тебя очень ценит. Ладно, есть другой вопрос, — девушка скрепила пальцы между собой, внезапно напомнив ему Дамблдора. — Насчёт того эльфа, ты помнишь, что просил провести поиски украденных подарков. Сообщаю, что успехи есть. У Малфоев действительно есть такой эльф. Я сделала визит в их особняк, — глаза девушки блеснули. — Просто огромный коттедж, с изумительным парком. Беседовала с мистером и миссис Малфой. Во время обеда появился указанный эльф. Жалкое создание, — безжалостно сказала колдунья. — Я аккуратно подняла эту тему, и постепенно вся правда вышла наружу. Этот воришка под давлением мистера Малфоя во всём сознался. По его словам, он как-то хотел тебя защитить таким образом, крадя письма и подарки. Мистер Малфой был в ярости. К сожалению, часть подарков уже испортилась. Или эльф сам их съел. Я побрезговала такое передать тебе, всё же не стоит кушать то, что ело это существо. Но книги, наколенники для квиддича и ещё некоторые запакованные подарки остались целыми. Они лежали на чердаке.
— Как здорово! — обрадовался Гарри такому быстрому и простому решению проблемы.
— Я их забрала. Наверное, лучше будет, если останутся в нашем доме. Когда приедешь на каникулы, то посмотришь.
— Но через месяц матч по квиддичу! — возмутился мальчик. — Я хотел бы одеть эти наколенники.
— Ладно, возьму их в Хогсмид, — смилостивилась девушка.
— А тренировки по квиддичу? — засопел Гарри. — Наверняка они мне помогут на них. Они же волшебные!
— Хорошо, — вздохнула волшебница. — Отправлю тебе завтра их совой.
— Спасибо, — улыбнулся Поттер.
— Пожалуйста, — кивнула Джемма.
— А что Люциус Малфой? — вспомнил Гарри.
— А что с мистером Малфоем? — не поняла Фарли.
— Ну его эльф воровал мои вещи. Проник в дом маглов.
— Да, — чуть напряжённо сказала Джемма. — Мистер Малфой извинялся. Он обещал, что серьёзно накажет этого эльфа. Ещё он сказал, что напишет тебе письмо с извинениями. Нарцисса… Миссис Малфой весьма благородная волшебница. Она тоже принесла извинения тебе, признав, что такое поведение недопустимо.
— Понятно, — протянул Поттер.
— Они явно постараются загладить вину, — ухмыльнулась девушка. — Собираются пригласить тебя на каникулы. Наверняка подарят что-то дорогое.
— Они заплатили тебе? — напрямик холодно спросил Поттер, заставив темноволосую волшебницу застыть.
— Что? — уставилась на него Джемма в изумлении.
— Я спросил тебя, заплатили ли они тебе? — ровным голосом спросил Гарри. — Сколько галлеонов?
— Да как ты смеешь! — зашипела оскорблённая Фарли. — Я… я не беру взятки! — девушка поморщилась словно от зубной боли. — В данном случае. Я не брала с Малфоев ни кната! Честное слово волшебницы.
— Ты не брала с них золота? — усомнился Гарри.
— Вот представь, не брала, — свирепо подтвердила Джемма. — Как такое тебе вообще в голову втемяшилось?!
— Родителей Коппера ты же отправила в Азкабан, — удерживая ровный тон, сказал Гарри. — Ну за то, что они прислали проклятый кулон.
Колдунья словно пропустила удар, недоумённо заморгав и чуть приоткрыв рот.
— Но это уже совсем другое! — справившись с собой, куда спокойнее заявила она. — Копперы сами отправляли тебе этот проклятый кулон, собираясь причинить вред. А эльф действовал за спиной Малфоев. Ну и Копперы маглы, какой с них прок? А Малфои — очень уважаемая семья. Мистер Малфой прекрасно дружит с министром Фаджем. А Нарцисса приятная в общении волшебница. Мы с ней мило беседовали. Такое знакомство может быть весьма полезным для меня. А значит и для тебя, — тут же добавила волшебница, кивнув ему. — А этот эльф больше тебя беспокоить не будет. Подарки мне вернули, а испорченное мистер Малфой обещал компенсировать.
— Почему ты так уверена, что Добби действовал за их спиной, а не они отправили его к мне? — усомнился Гарри.
— У меня тоже были сомнения, поэтому я внимательно наблюдала за их реакцией и за тем, как эльф рассказывал правду. Да, Малфои были не в курсе его действий. Это совершенно точно и всё на это указывает! Иначе Малфои просто бы уничтожили подарки, зачем им хранить на чердаке шоколад и письма тебе, это же улика!
— Ну да, — мальчик тоже успокаивался. — Только тебе не кажется, что у тебя разное отношение к ним обоим? Ты…
— Так они и разные семьи! — перебила его Фарли. — И проступки их разные. Копперы злонамеренно пытались тебя проклясть. А Малфои ничего такого не делали. Но Копперы компенсировали нанесённый вред, так и Малфои тоже компенсируют, — девушка пристально рассматривала мальчика. — Но твоя правда тоже есть. Да, всё верно. Дело в том, что Копперов я могла посадить в Азкабан, а Малфоев — нет. Так и то, что именно как я провела дело, чтобы получить самые выгодные преференции для нас.
— А ты не считаешь, что попала под влияние Малфоев? — спросил Гарри; девушка сузила глаза, но мальчик её ошарашил: — Ты была в их доме, вдруг они тебе что-то подлили в еду. Или заколдовали.
Джемма изумлённо смотрела на него.
— Почему ты так подумал? — громко спросила колдунья. — Они… весьма уважаемая семья, которая занимается благотворительностью.
— Ты имеешь ввиду «даёт взятки»? — уколол Гарри.
— И это тоже, — не моргнув глазом, подтвердила Джемма. — Как бы то ни было, я не наивная магловка, которую легко сглазить. Помнишь, я подарила тебе кулон? У меня есть такой же, чтобы я знала, что у тебя всё хорошо, — девушка просунула руку за воротник блузки и вытащила цепочку с кулоном змеи, который до этого покоился у неё на груди; изумрудные глаза блеснули. — Если тебя проклянут, то мой кулон тут же нагреется. Но это работает и в обратную в сторону. Если я подвергнусь заклятию, то твой кулон сильно потеплеет. Теплел ли он утром? — с некоторым напряжением спросила девушка.
— Нет, — покачал головой мальчик.
— Вот видишь? — расслабилась волшебница. — Тем более кулон работает на манер вредноскопа и в случае опасных зелий тоже предупреждает хозяйку. А ещё у меня есть вот это, — девушка покачала ладонью перед зеркалом, демонстрируя тонкое серебряное колечко на безымянном пальце. — Тоже магическая вещица, помогает распознавать яды и другие гадости. Ни разу не пригодилось за всё время, — с каким-то сожалением вздохнула колдунья. — К тому же в Министерстве есть своя магическая защита. Со мной не может случиться ничего плохого.
— Я понял, — с облегчением признался Поттер. — Просто…
— Что? — спросила Джемма.
— Ну что? — надавила она, наклонившись ближе к зеркалу.
— Я заволновался за тебя, — тихо ответил Гарри, ощутив, как сердце что-то сжало.
Колдунья моргнула. Потом отвела взгляд.
— Спасибо, — она повела плечом, а потом потёрла ладонью запястье левой руки, скрывая смущение. — Но всё же, почему ты считаешь, что Малфои могли на такое решиться?
— Я думаю, что Люциус Малфой — Пожиратель Смерти, — прямо заявил Поттер.
— Я очень хорошо знаю Драко, — продолжил Гарри. — В его семье целиком и полностью поддерживают взгляды Волан-де-Морта.
Девушка, явно ища возражения, вздрогнула.
— Вспомни, как часто они звали меня летом к себе? — спросил мальчик. — Наверняка, Малфой подозревает, что дневник Волан-де-Морта у меня. Он же Попечитель Хогвартса. Наверняка сам и пронёс его в Хогвартс. А побег Блэка? Кто ему мог помочь, как не Люциус Малфой, как ты сказала, могущественный волшебник, который даёт взятки сотрудникам Министерства? Наверняка он разузнал, как можно вытащить Блэка из Азкабана. И сделал это! Почему бы ему не помочь своему другу-Пожирателю Смерти, тем более родственнику? Нарцисса Малфой же его двоюродная сестра, а Драко племянник. Наверное, Малфой хотел и Лестрейнджей вытащить, но не получилось. Да ты вспомни, Малфой же сам подозревался, как Пожиратель Смерти, двенадцать лет назад! На ровном месте же подозрения не возникнут?
Последний довод явно зародил сомнения в Фарли.
— Я даже не знаю… — после некоторого молчания, наконец пробормотала Джемма. — Ты… вроде говоришь логичные предположения, но очень уж маловероятные, построенные на зыбких догадках. Но если их объединить…
— Что думаешь? — спросил Гарри, чуть помедлив.
— Мне не по себе от услышанного, — призналась севшем голосом Джемма. — Страшно. Да, мне страшно, что я могла обедать и беседовать с Пожирателем Смерти. Я, наверное, обследуюсь у целителей, исключу малейшую возможность. Тебе нельзя к ним ехать на каникулы! — остро взглянула девушка так, словно мальчик сам яро просился туда поехать, а не она предложила ему пару минут назад. — Там может быть Сириус Блэк. Так, — кровожадная улыбка скривила её губы. — Похоже, что неплохо было бы устроить обыск в коттедже Малфоя. Вот там-то мы Пожирателя не искали! Да! — с энтузиазмом воскликнула она. — Наверняка он там! То-то я голову сломала, куда делся этот гад! А он там сидит! Ух, проклятый Мерлин, прокляни его! — воскликнула девушка. — А если нет, то всё спихнуть на Артура Уизли, тем более, что в прошлом году он уже устраивал обыски. Пусть и в этом году поработает. Заодно и остальные дома возможных Пожирателей надо обыскать! Репутации Уизли и так ниже некуда, ему терять нечего. А вот если поймать Блэка… Это всё окупит.
Желание поймать Блэка явно пересилило весь возможный пиетет перед Малфоями в глазах Фарли.
— Хорошо, только будь осторожна, — попросил Гарри.
— Да, буду, — заявила Джемма. — Кстати, пока не забыла. Мне пришло в голову, что твоя Селена Гойл могла быть сквибом. Поэтому её и изгнали из семьи. Это такой позор. Даже не знаю, что хуже: быть сквибом или выйти замуж за магла.
— Ужас! — зябко повела плечами волшебница. — Ладно, Гарри. Надо бы придумать, как совместить это с кампанией против Снейпа. Он же тоже Пожиратель Смерти. Заодно пусть и у него обыск проведут. Будет сразу два действующих лица, две удобные ширмы, за которыми я спрячусь: Уизли и старушка Долгопупс. Хорошо, что декан отравил жабу этого олуха. Да, весьма удобно. Я займусь этим, — кивнув самой себе, девушка начала прощаться, напоследок добавив: — не забудь про родословную Гринграсс.
