У меня необычная ситуация. Название этой игры, а точнее мода на первый Блицкриг, я знаю, и у меня даже остался один из двух дисков (что не имеет значения ведь привод у меня давно полетел). Это Блицкриг:Тотальная война

Это одна из трёх моих первых игр. И я её так и не до прошёл, что время от времени терзает меня, ведь ответ вроде как передо мной, и вроде бы нет. Проблема в том, что я вообще нигде не нашёл сайта на котором можно скачать её. И, на самом деле, я начал сомневаться что вообще существует такой мод как Тотальная война.

Дело в том, что игра из моих воспоминаний очень похожа на мод GZM. И создатели этой пиратской версии просто могли взять какую-то версию этой модификации, и представить её как самостоятельную игру. Но я ничего не смог найти, и мало уже в чём уверен.

Про саму игру: фактически, это просто Блицкриг, с некоторыми новыми юнитами, и полностью новыми кампаниями для трёх сторон конфликта. Вроде запомнил первую миссию союзников - это была атака окопов немцев, у нас была колонна лёгкой техники и пехоты. Предположительно миссия была во время первой мировой войны, т.к. я запомнил, что у меня были танки FT-17. Ещё, почему то, запомнилась миссия где мы управляли американскими десантниками-амфибиями, захватывали аэродром и окапывались на нём для обороны.

Автор: Никита Шмик.

Про факт чудовищной катастрофы, постигшей Францию в мае-июне далёкого 1940-го, знают все. Однако, как правило, дело ограничивается несвежими мифами про линию Мажино. Которая оказалась бесполезна, потому что её просто обошли. И шутками про не знающих что такое танковые дивизии французов, которые в итоге сдались после первых немецких атак. О том, что же творилось на полях Франции в мае 1940-го, я вам и попытаюсь поведать.

Для начала, а зачем вообще была нужна линия Мажино? Может, мой ответ кого-то удивит, но, помимо очевидных прикрытия мобилизации и защиты территории, строилась она в первую очередь для того, чтобы немцы её точно не атаковали. Задумка французского командования была проста. Понимая, что они гарантированно умоются кровью при попытке её штурма, подлые капустники должны были выбрать единственный оставшийся путь через страны Бенилюкса.

После этого на территорию Бельгии и Голландии должны были войти почти все крупные французские подвижные соединения, на весну 1940-го это 3 танковые, 8 моторизованных (мотопехотных) и 3 лёгкие механизированные дивизии (слово «лёгкие» не должно вводить вас в заблуждение, они имели больше танков и мотопехоты, чем обычные танковые дивизии), за ними следовали лучшие пехотные части и английский экспедиционный корпус. Таким образом на северном участке по линии реки Диль (собственно, и давшей название этому плану) формировался прочный фронт, начиналась новая позиционная война, шансов в которой у Германии не было.

Манёвр «Диль» собственной персоной.

И, что характерно, немцы клюнули! Первые планы, представленные ОКХ, немногим отличались от плана Шлиффена и предполагали обычное наступление на широком фронте через Бенилюкс.

Но тут вмешался случай. 10 января 1940 года у бельгийского городка Мехелен разбился немецкий связной самолёт. Примчавшие на место падения пограничники обнаружили майора Рейнбергера, который отчаянно пытался сжечь какие-то бумаги. Выстрелами в воздух офицера заставили поднять руки, а немного обгоревшие документы забрали. В этот момент полыхнуло уже у фюрера, ведь в бельгийские руки попал оперативный план всего 2-го воздушного флота, который раскрывал общий замысел наступления. В общем, Гитлер, которому первоначальный замысел и так не нравился, быстро приказал всё переделать. В этот момент свои мысли высказал командующий 38-го армейского корпуса Эрих фон Манштейн. Он предложил ударом по Нидерландам и Бельгии вызвать реализацию манёвра Диль, а затем мощной группировкой подвижных соединений ударить южнее, через считающиеся малопригодными для наступления Арденны, форсировать реку Маас и дойти до Ла-Манша, отрезав тем самым французов и англичан. План был дико рискованный, но фюреру понравился. А раз уж он сказал: «Надо!», то Вермахт ответил: «Есть!».

План Манштейна.

Осуществить получивший в последствии красивое название «Удара серпом» план было поручено танковой группе Клейста, имевшей в своём составе 5 танковых и 3 мотопехотные дивизии, а также моторизованный полк "Великая Германия" (всего ок. 1200 танков). По две танковые дивизии получили корпуса Гота и Гёпнера, действовавшие в Бельгии. Наконец, 9-я танковая отправлялась покорять Голландию.

10 мая 1940 г. немцы прервали утомительные месяцы «Странной войны». Одновременно со всеми в Арденнские леса хлынула и группа Клейста. Уже 13 числа передовые части корпуса Гудериана вышел к укреплениям "продлённой" линии Мажино и реке Маас под Седаном. Внезапность, хорошо подготовленная, хоть и тогда ещё немногочисленная, пехота танковых дивизий и град авиабомб (в этот момент на поддержку Гудериана работали почти 1500 самолётов) позволила им быстро сломить сопротивление оборонявшихся здесь французских резервистов.

Штурцкампфлюгцойги несут смерть свыше на позиции французов под Седаном.

Уже к вечеру на западном берегу реки была взята высота 301, та самая с которой Мольтке-старший командовал в победоносном для прусских войск сражении при Седане. Утром следующего дня на плацдарм переправились первые танки, и Гудериан не был бы Гудерианом, если бы сразу не отправил их вперёд. Попытка контрудара по плацдарму спешно переброшенной под Седан группой Флавиньи закончилась, даже не начавшись. В считанных десятках километров до цели у французских танков закончилось горючее, а когда его подвезли, смысла в атаке уже не было.

На Арденнском перевале. Малое количество и низкая пропускная способность местных дорог привели к тому, что корпуса проходили через район подивизионно.

К 15 мая за Маас подтянулись корпуса Рейнгардта и Витерсхайма, лавина немецких подвижных соединений двинулась на запад. Вскоре, к ней присоединились также Гот и Гёпнер.

Спешно перебрасываемые к месту прорыва французские резервы отчаянно пытались контратаковать или хотя бы удержать позиции, и местами, за счёт наличия более мощной техники, они это делали весьма успешно, однако многочисленность группы Клейста позволяла ей игнорировать локальные неудачи и продолжать движение к главной цели. 21 мая танки Гудериана вышли к устью Соммы, замкнув кольцо за спинами 1,3 млн бельгийских, французских, английских и голландских солдат (это в два раза больше, чем якобы попало в Киевский котёл, который у нас считают крупнейшим окружением в истории войн). В этот же день союзники нанесли свой последний контрудар. Используя толстобронные «Матильды», англичанам удалось потеснить 7-ю танковую дивизию Роммеля под Аррасом, но огонь Ахт-Ахтов (88 мм зенитные пушки) остановил и их.

«Удар серпом», по чему именно, додумайте сами.

Успех был настолько невероятным, что от него, не побоюсь этого слова, ахуели даже на немецкой стороне. Стремительность, с которой продвигались вышедшие на оперативный простор дивизии, порождала мысли о том, что это какая-то ловушка и сейчас оторвавшихся от пехоты танкистов отрежут, даже в голове фюрера. Собственно, именно поэтому Рундштедт (командующий группой армий «А», которой подчинялась группа Клейста) достаточно легко сумел убедить его в необходимости остановить начавшие было движение вдоль побережья танковые дивизии. Разгром котла поручили пехоте и авиации, и пусть они упустили 338 тыс. человек, в немецкий плен попало ок. 1 млн (правда, большую часть из них составляли бельгийцы).

После этого разгром Франции становился делом времени. Армия Третьей Республики осталась почти без подвижных соединений, а фронт от Мааса до Ла-Манша прикрывали 3,5 дивизии.

5 июня новое наступление (Хотя, какое к чёрту наступление? Максимум, добивание.) началось. Успевший получить под командование группу имени себя «Ураганный Хайнц»

Кстати, вот он в своём бронетранспортере.

двинулся к швейцарской границе, отрезая войска на линии Мажино, которые и без того были заняты отражением ударов группы армий «C». На реке Эна повторился сценарий Седана: поддержанная огнём с земли и неба пехота форсировала преграду 9 июня, после этого на плацдарм переправились танки и, отразив на следующий день вялый французский контрудар, рванули дальше. Переброшенная в район прорыва группа Клейста двинулась прямо на юг.

14 июня три дивизии 6-й армии (да-да, той самой) вошли в никем не защищаемый Париж, 16 июня новое французское правительство Петена запросило перемирия. Через шесть дней в Компьенском в лесу, в том самом вагоне, в котором немцы, считай, капитулировали 22 года назад, оно было подписано. Первый тру блицкриг закончился.

Источник: https://vk.com/wall-162479647_139

Автор: Никита Шмик (@Romanos575).

Альбом автора: https://vk.com/album-162479647_257645598

Живой список постов

А вот тут вы можете покормить Кота, за что мы будем вам благодарны)

Великобритания и Франция объявили Германии войну 3 сентября 1939 года, однако восемь с лишним месяцев на Западном фронте ничего не происходило, боевые действия не велись. Этот восьмимесячный период получил название "странная война" (drôle de guerre), у немцев бытовало название Sitzkrieg — "сидячая война".

Но все странное не бывает вечным. Десятого мая 1940 года, 80 лет назад, странная война враз окончилась, сменившись войной чрезвычайно маневренной и быстрой. Вместо зицкриг — блицкриг.

Итоги блицкрига были поразительны. Страна, считавшаяся первой военной силой Европы, повторила прусскую катастрофу. "За всю его долгую победоносную карьеру никогда, ни до, ни после, с Наполеоном не случалось того, чего он достиг в эту осень 1806 года. В один месяц, если считать от дня начала войны (8 октября) до дня сдачи Магдебурга (8 ноября), он вконец разрушил одну из четырех существовавших тогда великих европейских держав, с которыми до тех пор должен был считаться. Его победа была на этот раз такой сокрушительной и полной, как еще никогда. Паническая растерянность прусского правительства и прусских генералов, полный отказ от сопротивления после первых же ударов — все это в таких размерах Наполеон наблюдал впервые. Мамелюки в Египте сопротивлялись, австрийцы сопротивлялись, итальянцы сопротивлялись, русские очень храбро сражались. А тут армия, хвалившаяся традициями Фридриха II, страна с наиболее исправной администрацией, население, по своей общей культурности не уступавшее тогда никому в Европе, вдруг превратились в инертную массу. Вся Европа была потрясена и напугана".

С заменой Наполеона на Гитлера и пруссаков на французов картина получилась один к одному. Париж сдался без боя 14 июня 1940 года, капитуляция была подписана 22 июня — в том же Компьенском лесу и в том же специально пригнанном из музея штабном вагоне, что и перемирие 11 ноября 1918 года. Но фактически судьба Франции была решена за неделю. Уже к 17 мая произошла полная деморализация армии. О беспорядочно отступавших войсках писал генерал Де Голль: "Механизированные отряды врага приказали бросить винтовки и двигаться на юг, чтобы не загромождать дороги. "У нас нет времени брать вас в плен!" — говорили им".

Правительство в Париже потеряло контроль над ситуацией. В довершение хаоса дороги Франции заполнили беженцы, даже не очень понимающие, куда и зачем они бегут. До четверти французов тогда оказались в пути — на автомобилях, на телегах и пешком. Информированности было ноль — ни газет, ни радио, и в толпах распространялись слухи о вездесущих — и всемогущих — немецких шпионах и диверсантах, переодевающихся и в женщин, и в кюре. При отсутствии уже всякой веры и в собственное правительство, и в английских союзников вспыхивали отчаянные слухи то об обращении Парижа к США с просьбой о немедленной помощи (последующая история Второго фронта показала, сколь эта помощь могла быть быстрой — притом что счет событий шел на часы), то о том, что СССР объявил войну Германии. Утопающие хватались и за соломинку — к тому же существовавшую лишь в их воображении.

Немцам оставалось только пожинать плоды французского хаоса — об организованном сопротивлении вторжению или даже об организованном отходе речи уже не было. Подтвердилась сентенция, произнесенная при Ватерлоо: "В наступлении француз страшнее льва, а в отступлении — хуже зайца".

Притом что объективное соотношение сил на момент начала блицкрига не предвещало такого погрома. Франция не была ни Бельгией, ни Голландией с их маленькими армиями. По числу штыков, количеству самолетов, танков и пушек силы были примерно равны. А на стороне обороняющегося всегда есть преимущество. Назвать вероломным нападение Германии тоже затруднительно — какое вероломство, если Германия и Франция уже восемь месяцев находились в состоянии войны?

Указываются разные причины катастрофы 1940 года. Франция сильно пренебрегала заветом "Учиться военному делу настоящим образом" — в отличие от Германии, чей генералитет усердно внедрял всякие военные новшества. Руководство страны было откровенно слабым и не допускало, что война может из странной перейти в настоящую, решающую судьбу нации. Сказался и надлом 1914-18 годов. Тогда Франция понесла огромные потери, и народ был не готов вновь жертвенно сражаться, как это делали их отцы.

Результат же был трагическим. Последующий коллаборационизм в глазах очень большого числа французов был оправдан тем соображением, что раз все пропало, то и следует опираться на лидеров Виши и на маршала Петена, которые хотя бы могут выторговать у немцев не очень тяжелые условия мира. Логика осени 1939 года "стоит ли умирать за Данциг?" преобразовалась в логику "стоит ли вообще сопротивляться?". Генерал де Голль, взывавший из Лондона: "Франция проиграла сражение, но не проиграла войну", был тогда вопиющим в пустыне.

Двадцать второго июня 1940 года была подписана компьенская капитуляция, а спустя ровно год — день в день — германские войска перешли советскую границу.

Можно много и часто обоснованно критиковать советское военное руководство. Но факт остается фактом. На западе германский блицкриг увенчался полным успехом. На востоке — не увенчался.

Источник : https://ria.ru/20200511/1571269356.html

Очень часто, читая о событиях лета 1941 года, сталкиваюсь с сожалением, что мол если бы Красная Армия успевала бы взрывать все мосты, то блицкриг бы провалился значительно быстрее. Это всегда удивляло своей наивностью. Будто бы если исчез мост, то раз - и ты уже в домике, не достанут.

Конечно, отрицать важность и значимость мостов, особенно через крупные водные преграды, глупо, да и не получится. Но и преувеличивать не нужно. Увы, Германия была значительно более развитой в промышленном отношении страной и значительно более богатой. Имелись у немцев и лодки с моторами, способные тащить понтоны для быстрого форсирования рек, но главное - у них были коогераты - сборные металлические мосты. Такие конструкции позволяли быстро, часто в течение часов, наладить переправу или восстановить взорванный мост. Иногда можно видеть, как пролёт капитального моста заменён такой секцией и по нему движется техника.

Вот они на фотографиях.

Ссылка на ролик историка Алексей Исаева, где он об этом рассказывает