5 правил успешного бизнеса, от Алексея Успеха!
Или вся суть бизнес-тренеров...
Или вся суть бизнес-тренеров...
Кому-то хватило и нескольких глав "99 франков", чтобы уже никогда более не прикасаться к творчеству скандального француза, мой запас прочности оказался чуть большим и поэтому я взялся за ещё одну его книгу с той же самой темой и с местом действия, перенесённым из Франции в Россию. И, чтобы мне всё это было легче описывать, разделю книгу на три увиденные мной составляющие.
Бизнес.
«Не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого, аминь». Офигенный слоган! Современный мир живет по противоположному принципу: почти все мои коллеги получают деньги как раз за то, что с утра до ночи вводят во искушение ближнего своего. Это наша работа — мы искусители. Искусоведы на зарплате! (с)
Читать "99 франков" было тяжко и я бы даже сказал душно, а вот "Идеаль" не раз и не два вызывал злость, желание скрипнуть зубами и сжать кулак. Потому что одно дело, когда читаешь как верные слуги глобального бизнеса, то есть рекламщики сочиняют очередной слоган-титр, сценарий к рекламному ролику и дизайн плаката, чтобы сотворить блистающий великолепием фантик для того, что выйдет из строя или из моды уже через неделю, месяц или максимум год после покупки, но совсем другое, когда тебе описывают работу нанятых рекламными или модельными агентствами так называемых скаутов.
Оплачиваемые самыми разными брендами, охотники за юными красотками снуют по улицам и проспектам, рыщут по рынкам и наблюдают за девушками, выходящими из университетов. Опытные и искушенные скауты одним взглядом отбирают чьих-то дочерей по длине ног, объёму талии и бедер, чувственности губ и красоте глаз. Отобранные таким образом направляются на фото-пробы, где фотограф будет просить, а вернее требовать "любезно поунижаться" в самых разных позах, в одежде и без, чтобы понравиться, а вернее возбудить и самого фотографа, и тех, кто ему платит. И, если с фото-пробами всё проходит успешно, перед девушками открываются двери прекрасного и сияющего великолепием мира рекламы и высокой моды! И не беда, что за мимолётным успехом последует забвение. Быть может, красавице повезёт удачно выйти замуж? Впрочем, это всё в лучшем случае, а в худшем... служба эскорта или и вовсе сексуальное рабство у какого-нибудь олигарха. И боже упаси девушке и её родителям вздумать сопротивляться! Потому что, проблемы вроде бы есть, но... Какие могут быть проблемы, если на огонёк заглянули накачанные братаны, которым и всего-то надо, что осведомиться, есть ли у семьи какие-нибудь проблемы?
Не могу сказать, что исповедь бывшего сценаристом-креатором охотника за топ-моделями стала для меня откровением, но... Когда где-то там во Франции и в США месье трудится, кхм-кхм, в поте лица, чтобы самым наглым и в тоже время совершенно законным образом ограбить для себя и для больших боссов-глобалистов кошелек потребителя — это воспринимается вполне нормально. Ну циник, ну мизантроп, ну похабник, ну наркоман, зато как правду-матку режет! Иными словами, в основном я относился к Октаву нейтрально с долей сочувствия.
Но, когда тот же месье, как самый настоящий охотник, рыщет по городам и весям России "нулевых", выцепляя из общей массы ещё не достигших совершеннолетия девчонок по-сексуальнее, чтобы искушающая самцов и самок по всему миру индустрия на пару-тройку лет вознесла отобранную по всем правилам добычу на вершины славы и баснословного состояния, подложив в процессе под одного, другого, третьего богача, а затем без сомнений и сожалений выбросила бы отработанный материал за ненадобностью, когда об этом читаешь, сложно остаться нейтральным. Не раз и не два мне казалось, что на лице знакомого мне прохвоста проступают самые настоящие клыки эстетствующего хищника, которого хочется схватить за руки и обработать так, чтобы и думать забыл промышлять в России!
Драма.
Если в "99 франках" я видел истинную сущность Октава пусть и обессилевшей, сдавшейся порочному напору системы и развращённому химией тела рассудку, но всё-таки живой, то в "Идеаль" я как будто смотрю на конвульсивно содрогающийся труп того, что было Октавом, но всё-таки не уцелело, погибло, уступив всю полноту власти над судьбой конченному мерзавцу, для которого нет ничего святого. И поскольку "Идеаль" - это разделённая во времени одна большая исповедь Октава знакомому священнику в восстановленном храме Христа Спасителя, иной раз так и кажется, к святому отцу пришёл не человек, а искушенный демон, который раскаивается в том, в чём в общем-то и не собирается раскаиваться.
И пока труп погибшего, уничтоженного происходящим вокруг Октава продолжает по инерции содрогаться от кипевшей в нём когда-то борьбы, демон наслаждается прогнившим миром и игрой в раскаяние, поучая священника о том, что стоящие в основе христианства, призывающие к борьбе с искушением идеи потерпели поражение и потому устарели. Позже, когда возникшие от одной, ставшей для него уникальной модели чувства набирают силу, Октав почти воскресает, но лишь для того, чтобы, предав свой последний шанс, возненавидеть сначала вконец разложившегося себя, а затем и весь мир.
Политота.
Раз уж автор перенёс действие из Франции и США в суровую, заснеженную Россию, могло ли обойтись без рассуждений о русской культуре и политике как уже развалившегося СССР, так и Путина, ставшего первым лицом страны вместо и после одного дедушки, который "устал и ушёл"? Нет, конечно. Да и странно бы было, если бы автор отправил своего персонажа в страну медведей, бабушек, балалаек и водки, не попытавшись описать через призму своих взглядов нашу культуру, живущих на необъятных просторах мужчин и особенно, конечно, женщин, а также сменяющие друг друга политические режимы.
В рассуждениях Октава об уникальной красоте и особенностях многонациональных традиций и ценностей, о людях вообще и о женщинах в частности ничего особенного по моему нет. Так или иначе знакомые с отзывами иностранцев о нашей суровой, непостижимой стране не найдут в книге ничегошеньки нового. А вот с политической позицией у Октава как-то странно…
В сети о Бегбедере написано, как об эстете, снобе и горячем стороннике коммунизма в общем и марксизма в частности, однако… Может быть, я чего-то не понимаю во внутренних конфликтах левых идеологий, но… Пережёванный глобализмом месье Паранго питает одинаковое отвращение как к СССР, история которого содержала в себе в том числе и правление Сталина, так и новой, сначала ельцинской, а затем путинской России. Последняя становится виновной вдвойне, потому что, став частью ненавистного Октаву мирового капитала, избрала себе президентом человека, бывшего некогда офицером КГБ, а затем служившего в возникшем из ужасающего прогрессивную общественность органа безопасности ФСБ!
Что-то подобное я встречал у Ремарка, персонаж которого в романе «Искра жизни» поставил знак равенства между советским коммунизмом (которого на самом деле так и не удалось добиться) и немецким фашизмом. Вот только, прочитав некогда подряд несколько книг Ремарка, я очень хорошо прочувствовал, что в глазах смертельно уставшего от изувечивших всю его жизнь ужасов и бед автора едва ли не всякая власть, имеющая стремление куда-то зачем-то тащить обычного человека, преступна по определению! А вот политическая позиция Октава Паранго так и осталась для меня загадкой. С одной стороны в одной из строк упоминается, что после событий «99 франков», Октав какое-то время работал в родной Франции пиарщиком кандидата от социалистов, с другой стороны — после двух книг, при всем его отторжении капитализма у меня не получается воспринимать его ни как социалиста, ни как либерала. Зато со всем вылившимся на страницы книг, беспросветным цинизмом самого Бегбедера и ставшим его вымышленным альтер-эго Октава Паранго запросто можно назвать нигилистами.
Ну и напоследок.
— Не знаю почему, но чем дальше, тем больше вещающий о жестокой реальности автор свалился во что-то несуразное и странное. И, если по ходу чтения здравый смысл заставил засомневаться в правдоподобии лишь пару раз, то в финале… В финале три бьющих в глаза идиотизма вроде бы и создали трагедию с подтекстом, но в тоже время заставили вздохнуть, покачать головой и спрятать лицо в ладонях. Возникло ощущение, будто Бегбедеру изменила муза или же он написал концовку «на отвали». Возможно, автор поджимали сроки сдачи книги в печать или…?
— Кому-то было тяжело читать и «99 франков», и «Идеаль», потому что автор не стеснялся практически на всех без исключениях страницах расписывать что-то мерзкое, будь-то описание приёма очередной дозы наркотика или похабные кутежи. Мне же пришлось преодолевать себя, чтобы прочитать о российских похождениях так и не ставшего революционером сломленного человека, потому что по неизвестным мне причинам большая часть текста состояла из абзацев, занимавших не половину страницу и не страницу, а лист-другой безо всякой красной строки. Я, конечно, не профессиональный писатель, но с какой бы мрачностью не копался бы в себе персонаж, периодическое деление текста на удобоваримые абзацы — это что-то вроде элементарного и к тому же здорово облегчающего чтение правила хорошего тона для любого автора. Так что, как бы мне не понравилась дилогия, обличающая через Октава Паранго захватившие мир сначала рекламный, а затем и модельный бизнес, за такое вот оформление повествования вам, месье Бегбедер однозначный минус!
Давайте на секундочку представим случайного человека живущего в любой стране хотя бы более-менее развитой стране. Он сидит в своей квартире или частном доме перед экраном телевизора. Буквально секунду назад он смотрел очередной эпизод своего любимого сериала или выпуск новостей, но сейчас перед его глазами... реклама!
В обстановке только что завершенного евроремонта молодая, красивая женщина делится со зрителем своим счастьем от того, что в её жизни есть самое лучшее подсолнечное масло, самый вкусный, питательный и полезный йогурт, самая вкусная и аппетитная колбаса, самый качественный пылесос, стиральный порошок с самой удобной и надежной стиральной машиной. Женщина уступает место мужчине, которому не терпится рассказать о восхитительном лосьоне после бритья, домашнем инструменте и, конечно, автомобиле, от одного вида которого все соседи и коллеги будут умирать от зависти!
Одна реклама не вызовет никакого интереса и тут же забудется, другая увлечет и буквально врежется в память. Естественно, никто, кроме адептов секты надкусанного яблока, не вскочит с уютного кресла, чтобы побежать в магазин, вывернуть там свой кошелек и купить то самое, обязанное быть вкусным, питательным, качественным, но... Когда поход в супермаркет всё же состоится, ставший покупателем зритель не сможет пройти мимо прилавка с той самой, без всяких сомнений лучшей покупкой и не призадуматься о том, что в рекламе-то, наверное, не врут и оно того наверняка стоит, а, значит, нужно брать и идти к кассе, чтоб хотя бы на время стать счастливее бедолаги, у которого ещё нет, а, может быть, и не будет никогда заветного товара!
А теперь, пожалуйста, снимите розовые очки. Потому что, если вы этого не сделаете, успешный, но напрочь разочаровавшийся креатор, то есть сценарист рекламного агентства «Rosserys & Witchcraft» Октав Паранго осыпет вас градом пощёчин, а потом просто набьёт морду, облив потоком нецензурной брани, чтобы вы очнулись, открыли глаза, задумались и осознали что, зачем и почему собираетесь покупать!
"Вот так-то и завязывается длинная цепь рекламного презрения: креатор презирает агентство, агентство презирает рекламодателя, рекламодатель презирает потребителя, потребитель презирает себе подобных." (с)
Молодой, полный энтузиазма идеалист, ненавидящий и презирающий бизнес, сам становится его частью, чтобы попытаться сделать мир хотя бы немножечко лучше, совершить революцию изнутри! Конечно, его замысел терпит крах, а он сам приходит в отчаяние от осознания того, что и каким образом движет современное общество.
Если характеризовать "99 франков" в сравнениях, то книгу Бегбедера можно представить своеобразной смесью чёрной комедии "Волк с Уолл-стрит" с Леонардо Ди Каприо и "Исповеди экономического убийцы" Джона Перкинса. Особенно справедливым это сравнение становится с учётом причин, по которым ставший альтер-эго Бегбедера Октав Паранго взялся писать эту книгу.
Во-первых Октав открыто говорит о том, что хочет встряхнуть и разбудить ослепленного льстивыми обещаниями с экрана телевизора, из динамика радио и рекламных плакатов потенциального покупателя, готового уже раскошелиться на то, что ему на самом деле и не нужно. Во-вторых разочаровавшийся революционер-идеалист осознал, что буквально завяз в ненавистной ему системе, и потому засел за книгу, содержание которой должно подвигнуть боссов вышвырнуть его из агентства. Именно так, потому что уходить по собственному желанию, означает признать своё поражение в противостоянии с системой, а Октав ни за что на свете не хочет бросать своё знамя свободы к ногам глобального бизнеса! И, наконец, развращённый системой, но всё же хранящий в глубине души искорки идеалов хочет просто-напросто исповедаться перед читателем.
Собрав в кучку все три причины, Октав выворачивает наизнанку прогнившие нутро великолепной снаружи, но аморальной, омерзительной, насквозь лживой, полной похоти, цинизма, алчности и эгоистичного расчёта системы. Системы, которая из кожи вон лезет, чтобы уверить потенциального покупателя в том, что работа производителя, то есть рекламодателя и рекламного агентства происходит исключительно во имя пользы, радости и счастья простого человека, когда на самом деле... На самом деле боссы мировых брендов давно поставили выкачивание прибыли на максимум, выкидывая на прилавки не всё более и более качественное, а всё более и более новое, в новой, яркой упаковке, щеголяющее цифрой, обозначающей якобы революционную, с до того невиданными и немыслимыми преимуществами версию трудов химиков, кулинаров, инженеров, программистов и дизайнеров, обязанное стать мечтой для тех, над чьей головой потрудились рекламные агентства. Потому что, если ставить на качество, и расходов на производство продукта больше, и однажды отоварившейся покупатель когда ещё вернется к прилавку, чтобы сменить старое новым. Нет, максимальный профит здесь и сейчас! И завтра, во что бы то ни стало нужен максимум из кошелька потребителя! И послезавтра! 365 дней в году и вечно! Кто-то против? Что-то там вещает о совести? Вот ведь примитивный пережиток допотопных времён, не способный осознать тенденций.
Вместе с Октавом читатель посетит совещания, на которых каждый из работников стремится подсидеть коллегу, чтобы выслужиться перед боссом. Затем погрузиться в работу корпящих над разными версиями сценария креаторов, которым за один удачный титр, то есть слоган впоследствии отвалят столько денег, сколько никогда в жизни не видывал добропорядочный гражданин. Потом погуляет по солнечным пляжам и проспектам Майами, наводнёнными слетевшимися со всех концов земли работничками рекламных, модельных и других агентств вместе с множеством других сорящих деньгами и знающих толк в самых разных извращениях особ. Вы даже заглянете на церемонию вручения международного фестиваля рекламы в Каннах, куда помимо номинированных в тех или иных категориях креаторов прибудет великое множество мультимиллионеров и миллиардеров, владеющих уже известными и ещё только набирающими силы, амбициозных брендами.
И раз уж книга задумывалась рассказом не только о рекламной индустрии, но и об одном маленьком человеке внутри всей этой свистопляски, постарайтесь не потерять его, чуть менее, чем полностью, завязшего в хищном болоте, обретающего против своего желания успех. а затем теряющего всё. Да и возможно ли вообще стать частью безжалостной системы, а потом, не потеряв себя, развалить её изнутри? Или система неизбежно изменит наивного идеалиста, либо перевернув все его устремления с ног на голову, отвратив от прежних идеалов, пропитав соблазнами, либо оставив от человека действующую на автопилоте оболочку с потерявшей управление, обессилевшей, разочаровавшейся вообще во всём личностью внутри?
Минус у книги только один - неприемлющий нецензурной брани, обильного цинизма, такого же обильного описания всяческого похабства и регулярного употребления наркотиков читатель может сплюнуть и даже не отложить, а с отвращением и омерзением отшвырнуть книгу, черкнув себе в памяти никогда более не прикасаться ни к какому творчеству Бегбедера. И спасения от этого нет ни в одной из глав! Всё, о чём я только упомянул, размазано ровным ровным слоем едва ли не первой и до самой последней страницы. Либо мы читаем, как сам Октав перемежает срыв покровов с глобального рекламного бизнеса с потреблением очередной дозы кокса, от которого у него по утру немеет нос, и тестированием всех поз Камасутры сначала со своей пассией, а затем с элитной проституткой, либо тем же самым дома, на работе, в номере отеля, на пляже, у бассейна, да и вообще везде, где захочется, занимаются его коллеги, сотрудники других рекламных агентств и прочие, способные позволить себе оттянуться таким образом.
С одной стороны гадко и не просто гадко, а до такой степени, что буквально задыхаешься от вони аморальности, какой пропитана жизнь так называемых успешных людей, с другой стороны... Читатель хотел познать изнанку мира гламура, в котором текут реки из сотен миллионов и миллиардов франков, евро, долларов и прочих валют? Так получите и распишитесь! Иными словами, всё, что ни есть, в книге отвратительного, абсолютно органично. Поэтому, книга не столько для тех, кого интересует как так рекламщики по заказу финансовых воротил ведут к прилавкам толпы легковерных, сколько для тех, кто в силах выдержать близкое знакомство со стоящим в ослепительном свете прожекторов, разодетым в сверкающие одежды хитроумным, гниющим монстром.