Семья Хильтовых

Два года священник Николай Хильтов помогал партизанам, пока среди его прихожан не нашелся иуда. Батюшка попал в один из самых страшных концлагерей, где был сожжен заживо на потеху надзирателям.

Для семьи священника Хильтова принцип «моя хата с краю» никогда не был приемлем. Поэтому помогать партизанам начали сразу после их появления в Клецком районе. За что не только Николай и его брат Георгий, но и их жены заплатили жизнью. Рассказываем об удивительной судьбе батюшки, создавшего для партизан лазарет под прикрытием «дома отдыха и замученного в Колдычевском лагере смерти.

Настоятеля церкви Иоанна Предтечи из соседней деревни Садовая Николая Хильтова все знали как партизанского батюшку. Его дом стоял на краю деревни Блятчин, что в паре километров от деревни Зубки. И сегодня в этих краях о непростой судьбе отца Николая не забывают. Десятиклассницы Зубковской средней школы Клецкого района Ангелина Ненартович, Ангелина Кулага и Катя Мозолевская в этом году проделали большую исследовательскую работу, с которой вышли на районный конкурс «Дерзайте, вы – талантливы!»

Слева: Николай Хильтов с женой и дочерями. Справа: Георгий Хильтов.

– Семья священника меньше всего вызывала подозрений у врага. В его доме был одновременно и госпиталь, и база отдыха, а если нужно – и штаб для диверсионных групп. И даже склад оружия и боеприпасов. Отец Николай никому не отказал в помощи – как мог, помогал всем. В доме священника собирали винтовки, патроны, гранаты и передавали их в лес, – отмечает Ангелина Ненартович.

Буквально под носом у фашистов Николай и его жена Наталья делились с односельчанами последними новостями с Большой земли. Отец Николай нес слово правды и во время проповедей в церкви. Он не побоялся зачитать обращение митрополита всея Руси Алексия, который призывал население оккупированных территорий помогать партизанам громить немецких захватчиков. Люди верили батюшке. Многие помогали через него партизанам. Приносили картошку, хлеб, сало, яйца – все, что Бог послал, а Николай Хильтов переправлял в лес народным мстителям.

Когда другие люди находились в опасности, для Хильтовых был неприемлем принцип «моя хата с краю».

– И все-таки частые, в основном ночные визиты партизан подвергали всю нашу семью большой опасности, –рассказывала позднее старшая дочь отца Николая Надежда, бывшая учительница Зубковской школы, воспоминания которой хранятся в Клецком краеведческом музее. – Мы все это понимали, тем не менее никто из моих родных не высказался за прекращение связей с народными мстителями. Ненависть к врагам Родины была выше страха перед ними. Бывали и такие ночи: только уедут партизаны, как в окно стучатся местные полицаи.

Брат за братаДоверяя Николаю, командиры партизанских отрядов аналогично относились и к его брату Георгию, настоятелю Святопокровской церкви в Клецке. Так было и в деле с вербовкой начальника Клецкой полиции Гурина. Роль связного доверили Николаю Хильтову, который вместе с Михаилом Шершневым пришел в городскую управу Клецка – прямо в кабинет Гурина. После долгих переговоров полицейский согласился помогать народным мстителям.

Дальнейшие встречи Гурина с партизанами проходили уже на квартире священника Георгия Хильтова. Глава полиции также передавал через Георгия Александровича информацию о планируемых засадах, разведданные, даже оружие.

Как-то пятеро партизан из диверсионной группы остановились в доме отца Николая. В это время к нему как раз заехали полицаи с немцами – выпить-закусить. Священнику пришлось запереть партизан в одной из комнат, в которой, по версии для гитлеровцев и полицейских, мылись жена с девочками. Отправляя их, он четко сказал:

– Будьте готовы ко всему: держите оружие наготове! Но без моей команды не стреляйте. Постараюсь их занять, напою и выпровожу. А если все-таки зайдут к вам и я не смогу их задержать, бейте супостатов, про нас не думайте!

В результате, когда враги ели и пили, сидя за столом, в другой комнате один из партизан лил воду в корыто, Наталья Ивановна плескала ладонями по ней, а Надя по приказу матери бегала на кухню – то за ведром с водой, то за мылом, то за мочалкой. Так, изображая мытье и держа наготове автоматы, дождались ухода непрошеных гостей.

Надежда Николаевна вспомнила еще один случай. Тогда ее родители спрятали в доме троих преподавателей Клецкой технической школы, которые сбежали на автомобиле немецкой пожарной управы:

–Уходя от погони, бросили машину и скрылись в нашем доме. Позднее они были переправлены к партизанам.

Дети и войнаНаталья Хильтова слыла такой же смелой, как и ее супруг – отец Николай. Вместе с домработницей Павлиной матушка распространяла по окрестным деревням, Клецку и Несвижу газеты и листовки. Их дочери, 14-летняя Надя и 11-летняя Кира, переписывали сводки Совинформбюро – множили листовки.

В 1942-м в Клецк перевезли группу воспитанников детского дома из Минска, среди которых было много евреев. Чтобы спасти их, настоятель местного Святопокровского храма Георгий Хильтов окрестил еврейских ребят, дав им христианские имена, назвал их белорусами и выдал для надежности необходимые документы.

Спасая других, Николай и Георгий Хильтовы сильно рисковали собственными детьми. Георгий и Николай, а также их жены Наталья и Лидия понимали, что на все – воля Божья, и поступить иначе они не могли.

«Товарищ Хильтов систематически передавал ценные сведения по разведке, вел работу по разложению полицейского гарнизона г. Клецка, своевременно сообщал о полицейских и немецких засадах. Обеспечивал партизан необходимыми продуктами питания. Все задания выполнял добросовестно и аккуратно.

Воложин, комиссар отряда».

Гибель подрывникаПеред выходом на железнодорожную линию Городея – Погорельцы к Николаю Хильтову не раз наведывалась группа подрывников, в которой состоял красноармеец Николай Анохин. Красавец сибиряк служил до войны в Лиде. Попав в окружение, ушел в партизаны. В ноябре 1942-го в перестрелке с карателями был смертельно ранен.

– Подрывника не удалось спасти, отец Николай его отпел и похоронил во дворе. После войны, когда мне было 14 лет, останки партизана военнослужащие одной из воинских частей перенесли в нашу деревню. Мы, школьники, вместе с жителями обеих деревень сопровождали процессию и присутствовали на перезахоронении Николая Анохина, –рассказывает учитель истории Зубковской школы Елена Сорокина

– Позднее отец Николай Хильтов напишет письмо командиру партизанского отряда Еременко, в который входила диверсионная группа Николая Анохина, – говорит научный сотрудник музея истории Клетчины Анна Байрашевская. – В нем он просил отправить Михаила Шершнева, тяжело переживавшего смерть своего командира Николая Анохина, в «дом отдыха для физически и психически больных».

Этот «дом отдыха» был создан отцом Николаем Хильтовым при храме. Там партизаны поправляли свое здоровье. Чтобы не вызвать подозрения немцев о настоящих «отдыхающих», батюшка вместе с доверенными прихожанами распространяли слух о больных тифом, которые там якобы лечатся. Немцы, естественно, не рисковали туда заглядывать – обходили это место стороной.

Два года Хильтовы сотрудничали с партизанами. Не раз были в шаге от провала, но как-то все обходилось. Многие прихожане и местные жители знали или догадывались, чем занимаются братья-священники, но предателей среди них не было. До поры до времени.

6 апреля 1944 года братьев схватили: иуда все-таки нашелся.

– Папу и дядю Жоржа арестовали 6 апреля 1944 года, – вспоминала Надежда Николаевна, рассказ которой записали сотрудники Клецкого музея.

Существует две версии. По одной – батюшку задержали, когда тот отправился ремонтировать пулемет в деревню Лань. По второй – комендант полиции пригласил Хильтова на беседу в застенке Кунцевщина. Матушка повезла отца Николая туда на повозке. По дороге заехали в Зубки, к местному священнику. Отец Георгий, почувствовав неладное в таком приглашении, посоветовал супругам бежать. Хильтовы не поверили: «Будем ехать назад, заедем на завтрак!»

Назад вернулась только Наталья – вся в слезах. В этот же день в Клецке арестовали и Георгия Хильтова. Так братья оказались в Барановичском СД, а пару дней спустя – в Колдычево, одном из самых страшных лагерей смерти, где было уничтожено более 20 тысяч узников. Зверства там творились руками наших же соотечественников. Охрану лагеря несла 7-я рота 13-го белорусского батальона при СД. Они вспарывали животы беременным, а младенцев сбрасывали в яму, пальцы рук давили дверями, соревнуясь в жестокости и шокируя даже немцев.

Жены Николая и Георгия Хильтовых Наталья и Лидия отправились в Барановичи спасать мужей. При этом Наталья взяла с собой старшую дочь, которую, приехав в город, оставила у знакомых. Женщины отправились к начальнику СД Радославу Островскому, который был когда-то учителем Николая Хильтова, просить помощи. Однако из СД они вышли ни с чем.

Домой ни Лидия, ни Наталья не вернулись – оказались в концлагере, как и мужья.

Николай Хильтов погиб в последние дни мая 1944 года. Палачи привязали его к железной кровати и, облив бензином, подожгли. «Поставьте крест на моей могиле!» – прокричал священник, умирая. Узники погребли то, что осталось от его тела, на лагерном кладбище, поставив на холмике самодельный крест.

Матушку Наталью, как и Лидию Хильтову, расстреляли. Георгий Хильтов погиб в ночь с 1 на 2 июля 1944-го, когда состоялся последний колдычевский расстрел. Узников подводили к большой яме, где их ждали каратели с автоматами. Тогда было расстреляно 574 человека.

На рассвете убийцы подожгли и взорвали все лагерные постройки. О судьбе братьев-священников и их жен, разделивших с мужьями участь, рассказал один из выживших узников лагеря Сергей Новиков-Пеюн. Он был свидетелем суда над карателями, служившими фашистам и убившими сотни наших соотечественников.

Свидетели счастьяМы побывали в Садовой, где рядом с многовековым дубом стоит дом Ивана Новицкого – дедушки Нади и Киры Хильтовых, которые росли здесь с бабушкой после гибели родителей. Дуб и дом – свидетели истории жизни и любви Николая и Натальи Хильтовых, их подвига. В нескольких метрах от этого знакового места – Святопредтеченская церковь, восстановленная в 2005 году. Храм точь-в-точь такой, который стоял на этом месте, где почти 80 лет назад нес людям Божье слово и слово Правды священник Николай Хильтов. За калиткой, у входа – мемориальная доска с портретом улыбающегося партизанского батюшки.

Тамара МАРКИНА, газета «7 дней».
Фото Виталия Пивоварчика.