Забота.
Морские курорты Юго-Восточной Азии портят человека.
После них я слабо представляю, как можно комфортно себя чувствовать на пляже,
если мимо носа аборигены не несут вереницей арбузы и кокосы, не делают массаж
прямо на топчане, и чтобы вообще не было под тобой этого топчана, а сверху белого зонтика. Запотевшая кружка пива с креветками на веранде кафе прямо у волн.
За спиной - бассейн с озонированной водой, отливающей синим от кафеля, чтобы наслаждаться контрастом от купания в морской и пресной воде.
Вот о чем я печально думал, жопой на песке Святой Килды, главного пляжа Мельбурна. Бытовая неустроенность, какой я не видывал ни на одном пляже Советского Союза
– там всегда был хоть облезлый киоск с мороженым и будка с пивом, в сторонке подбитым мессершмитом дымила шашлычница.
Тут же – во всем блеске видны следы битвы большого бизнеса и власти, причем власти деятельной и заботливой, собянинского чекана.
На длинный пляж с тысячами загорающих – аккуратно с краю 1 умывалка и 1 туалет.
Больше ровно ничего – песок и солнце.
С другого боку одержал частичную победу отель – прорвался почти к морю.
Но до моря не дошел. Пляж перед ним остался, очевидно, в городской собственности.
Потому что на нем тоже ровно ничего и никого, кроме самих загорающих.
Но хоть кафе есть. За полосой пляжа дальше от воды – опять победа добродетельной
мэрии, метров триста зеленых насаждений и велосипедных дорожек.
И больше ничего.
Ты же купаться пришел?
Вот и купайся, любуйся зелеными насаждениями!
Я это долбаное зонирование начал понимать, решив купить бутылочку колы за 4 доллара
в магазине, а не за 8 в кафе. Типа, пройдешь лишних две минуты – сэкономишь 250 рублей
на наши деньги.
Ага, щас. Думаю, владельцы кафе и отелей такие попытки заранее просекли и пресекли в принципе. Потому что дальше началась их зона. Без единого продуктового магазина.
Она тянулась еще метров триста минимум, дальше мне надоело – купил колу в кафе.
Я бы пива лучше выпил, но не у воды неинтересно, а у воды – победа мэрии.
Ясен пень, оштрафуют не по-детски за распитие алкогольных напитков.
Выпив эту гребаную колу, пошел выбрасывать бутылку к торчащей неподалеку урне.
На урне был изображен согнувшийся раком человек, что-то в эту урну бросающий,
с дурацкой поучительной надписью: «Сделал правильное дело!».
Насторожило, что урна была совершенно пуста.
Да и какая кому выгода, чтобы она тут стояла?
Я уже начал понимать, что без выгоды в этих местах ничего не стоит.
Заметил маячащего за зелеными насаждениями копа, вообще первого увиденного мною
в Австралии, и поэтому внимательно прочитал мелкую надпись на урне:
«Категорически запрещено бросать коммерческий и бытовой мусор, штраф 500 долларов».
И я принялся думать.
С одной стороны, моя пустая бутылка мусор коммерческий, ибо куплена в кафе
и преступно вынесена за его территорию, тем самым загадив муниципальную.
С другой стороны, мой мусор явно бытовой.
С третьей, всё это конечно фигня, и скорее всего я имею право выбросить эту бутылочку.
Но не под угрозой же штрафа в 500 баксов!
С четвертой, а почему урна такая пустая?
Не к добру это.
Вот какие мысли ползали по мозгу Штирлица. Бутылку я взял с собой.
Люди, бойтесь заботы о себе государства и большого бизнеса. Любая монополия
на сколько-нибудь обширном клочке земли фатальна для всех, кого на этот клочок занесет.