KoluchiyUroboros

«Чернобыль» — это слово нам всем хотелось бы забыть. Оно напоминает о событии — взрыве ядерного реактора — которое произошло в апреле 1986 года, и открыло ящик Пандоры, полный невидимых врагов и неизвестных тревог и опасений в сознании людей. Чернобыльской АЭС. 

В дали как раз знаменитый 4 блок.

Фото с 16-этажки в Припяти на 4 блок.

Главная улица.

Здравствуй, школа!

Школа №1, гласило под фото.

Молодой атомоград с высоты. Припять была основана 4 февраля 1970 года.

В городе Припять было 2 проспекта — проспект Ленина и проспект Строителей, и 9 улиц — Курчатова, Спортивная, Гидропроектовская, Дружбы народов, Леси Украинки, Сержанта Лазарева, Набережная, Огнева, Заводская.

Фото в одном из дворов.

На фоне Энергетика.

На берегу реки Припять, на пристани. В будние дни здесь был большой наплыв отдыхающих — поплавать самим, на теплоходе, просто позагорать.

В городе Припять было 5 микрорайонов, а также коммунальный квартал, где размещались общежития, больничный комплекс (район МСЧ-126), и парковая зона. 6-й микрорайон не был застроен и в настоящее время существует лишь в виде так и не использованного по назначению землеотвода.

Блочный щит управления Чернобыльской АЭС.

Барабанщицы. Первое мая. Ура, товарищи!

Вопреки расхожим мнениям, Припять и Чернобыль — это совершенно разные города. Припять находится около 2 км (по прямой) от Чернобыльской АЭС и в ней на момент аварии в городе проживало почти 49 тыс. человек 134 национальностей СССР. Средний возраст жителей составлял 26 лет. Ежегодно здесь рождалось более тысячи детей. Этот город непосредственно относился к Чернобыльской АЭС им. В. И. Ленина, которая была градообразующим предприятием. Чернобыль — город расположенный на расстоянии около 12 км от АЭС с населением до аварии около 14 тысяч человек. Этот город никогда не имел сколь-либо серьезного отношения к АЭС. Оба города находились на территории Чернобыльского района Киевской области, и именно по названию района станция получила свое название. Ныне район упразднен и включен в состав Иванковского.

Весна в молодом городе. Все цветет, все благоухает. На заднем плане медицинский РАФ 2203.

На площади играют дети, прыгают, скачут, веселятся.

Молодожены, свадьба, ЗАГС. *Волга* с вайтволлами и куклой на радиаторе. Вот оно, счастье!

Припять до аварии на ЧАЭС

В ночь на 26 апреля вся жизнь, вся перспектива молодого города, коих в Стране Советов было еще 8-9, разделилось на ДО и ПОСЛЕ.

Игорь Костин был первый, кто снимал катастрофу. Спасибо ему огромное… Пусть земля ему будет пухом.

На этом все! Спасибо, до встречи!

Продолжу тематику, расскажу про очередную технику Зоны Отчуждения — БТРы и БРДМ.

Редкий снимок октября 1986. установлены балка *кошкин дом* и первые секции контрфорсной стены

Итак, в условиях тяжелого радиационного загрязнения, да и вообще, для разведки в полях активности (уровня радиации, площадь пятна загрязнения) использовали или БТРы или БРДМы. Почему? Их толстая броня способствовала хоть какой-то задержке от проникновения радиации и облучению людей. Плюс были готовые машины, БРДМ-2РХБ, для работы в условиях химического и иного загрязнения.

В первый же день, 26 числа, такие машины въехали в город для замеров уровня радиации, они первые узнавали, насколько все плохо. На уникальной видеосъемке в городе, днем, 26 числа мы видим эти машины.

Итак. Поскольку Зона оказалась довольно большой, то ездить для разведки надо было на транспорте, который отвечал бы определенным требованиям — быстрота, защищенность, вооружение (на крайний случай), проходимость. Последнее было тоже необходимо, замеры активности были везде. Наиболее маневренным (хотя и громко сказано), был БРДМ — боевая разведывательная дозорная машина.

Пример БРДМ-2РХБ. Стрелочкой указан фильтр для очистки воздуха. Только ЗА люком.

На наиболее загрязненных участках (промплощадка АЭС) ездили машины с дополнительной освинцовкой, которую делали сами.

По рассказам дозиметристов. Возросшая масса машины, а вес был и без того большим, сказалась на управлении, разгоне и расходе топлива. А тормоза у таких горели сразу — разогнавшаяся машина могла останавливаться очень долго. Но защита была хорошей.

Также, по рассказам, внутри тоже старались сделать защиту — теми же свинцовыми листам устилали пол, сиденья. Использовали мешки с дробью, чтобы утолщить стены.

Замер уровня происходил следующим образом. Состав из трех человек ездил по определенному маршруту. На необходимой точке дозиметрист выскакивал (через люк, боковые выходы были заблокированы во избежание лишнего загрязнения) и замерял уровень — воздух, на высоте метр от земли и сама земля. Командир записывал и они ехали дальше.

Понимая, что техника уже не выедет за пределы Зоны уже никогда, помечали таким способом. В круге надпись Зона и дополнительно бортовой номер сбоку (у некоторых дублировали и спереди).

Но машины были нужны! Новую никто не даст, сильно загрязненную обызаны были списать, если дезактивация уже не спасала. В конце *рабочего дня* технику обрабатывали на санпропускниках. Дозиметрист мерил фон у колес и днища, затем, независимо от полученной дозы (под конец она все равно большой была), машину отправляли на мойку.

В некоторых местах пропуск был строгим. Если загрязнение было выше допустимого и не отмывалась, машина могла остаться в внутри какой-либо зоны. Например, машина из 10-километровой уже не могла выехать в 20-ти, уровень был не тот.

Внутри БРДМ.

Дозиметристы в ОЗК проверяют на загрязнение. На одном из санпропускников.

По окончанию работ по ЛПА, все эти машины были отправлены в Рассоху. Фото уже старое. На данный момент кладбище уже не существует, все отправили на переплавку.

Примерно вот так это и происходило.

У специальных машин, подготовленных с заводы для химразведки, было приспособление, которое выстреливало штырями с приделанными к ним щитками со знаком радиации. Дабы лишний раз не облучаться, выстреливали штырем, который хорошо вонзался в землю.

Вторыми были БТРы. Автомобили такого рода использовали на самой промплощадке. И когда машину Кибенка вытаскивали, и когда проводили замеры у стен реактора. А кто такой Виктор Кибенок, можете прочесть здесь.

БТР с дополнительной листовой освинцовкой.

За достоверность ручаться не буду, предположу. Персонал для работы на энергоблоке по дезактивации помещений и тд, из автобуса пересаживался на БТРы и передвигались на объект. Или же это делегация. ИЗ БТРов снимали на кинокамеру многие уникальные кадры по ликвидации последствий аварии…

Пример внутриЗоновского обозначения. Бортовой номер БТРа. Учет был строгим. Иногда водители халтурили. Даже если машину уже не могли отмыть, на очередной круг уже не заезжали, а окольными путями линяли на стоянку. Делалось не от хорошей жизни, но все же. А еще такими машинами давили автомобили мародеров.

Уже на Рассохе. Хватанул недопустимую дозу. На заднем плане грузовик Татра.

БРДМ, на разведке.

Ликвидация ликвидацией, а поднятие духа людей тоже было необходимо. Давали концерты певцы, устраивали представления. Приезжали кто на чем, плюс удобно было, с высоты посмотреть.

Музей техники в Чернобыле. Автомобили принимали участие в ЛПА. Фонят, да. УРАЛ цистрена на заднем плане справа, считается, принадлежал Виктору Кибенку. Но это неправда. Машина этого пожарного была у самого реактора, причем довольно долгое время. Уровень радиации крайне высок. Как хотели другие ликвидаторы, поставить на постамент, не получилось. Машина захоронена. А вот на Буряковке или в стене Саркофага — история умалчивает и укрывает стеной радиации…

Вдвойне уникальное фото. На разведке у цементо-перевалочного пункта.

После завершения строительства Саркофага и ЛПА, зимой 86/87 годов объезд территории населенных пунктов совершали на все тех же БРДМах. 

Зимой в городе. Пленка на решетке у Волги для защиты радиатора от радиоактивных частиц. Не пишите, что для прогрева! У 24-ки есть жалюзи перед радиатором! Это сделано для более легкой мойки.

Переговоры в ночь на 26 апреля. После взрыва.

Видео не рассекреченное. А ведь там участвовали мужчины, которым не было и 20!

Надеюсь, было интересно. До встречи!

Сегодня речь пойдет о кранах, которые перегружали стойматериалы, поднимали вверх части будущего Саркофага. Они — одни из главных помощников в ЛПА на ЧАЭС.

Это — портовые краны. Их было несколько, один из них плавучий. С их помощью на берег сгружали щебень и песок, цемент и прочие материалы для строительства будущего Саркофага над четвертым энергоблоком. Порт был относительно молодым и в полную силу работать так и не смог.Плавучий кран.

Плавучий кран.

Портальные краны. Модель этого крана КПП 10/12,5

Про их технические характеристики вы можете прочесть, пройдя по этой ссылке.

Сталкер Андрей МШ в ходе своей, уже позапрошлогодней, вылазки в ЧЗО, отснял кое какой материал по этому порту. С чем и вас хочу ознакомить. Если видео не работает, то можете посмотреть его здесь.

А вот те краны, которые принимали непосредственное участие в строительстве. Это краны марки Demag, судя по информации, взятой с rcforum-а:

Всего было три крана серийные номера: 41016, 41020, 41021 далее краны различаются по "боевым номерам" последним цифрам заводских номеров (16,20,21)

— первый (номер 16) не имел суперлифта его можно отличить по отсутствию решетчатой распорки позади башни (см фото). он имел грузоподъемность 500 тонн

также на нем кабина расположена не сбоку а по центру башни, кроме того внизу на башне имеется что-то типа балкона.

— второй и третий (номер 20 и 21) имели суперлифт (дополнительный противовес на пневматических шинах подвешиваемый к распорке) т.е. на них имелась решетчатая распорка к которой подвешивались тележки противовеса общим весом 480 тн эти краны имели грузоподъемность 650 тонн.

— по поводу расположения то 16 и 21 работали рядом со стороны энергоблока (там где смонтирована основная конструкция "Саркофага") а кран номер 20 работал со стороны машинного зала.

1-й в 1987 году отправили на ЛАЭС.

2-й (после падения) был дезактивирован и захоронен… непосредственно за самой промплощадке. Частично, потому как при строительстве нового Саркофага была выкопана часть гусеницы.

3-й в 1997 был разобран и строительной фирмой из Чернобыля продан (в одну из прибалтийских стран)

Номер 21 предположительно, т.к. кабинка облицована и нет суперлифта.

Те краны, что работали у стен Саркофага, имели видеокамеры, по которым и ориентировались при установке детали конструкций. Угол обзора и условия работы были тяжелейшими, нужно было уметь попасть точно в цель, дабы установить многотонную конструкцию на свое место.

"В середине июня на станцию Тетерев начали поступать платформы с конструкциями трех кранов «Демаг». Их стали различать по последним цифрам заводского номера. Таким образом, краны с заводскими номерами 41016, 41020, 41021 превратились в короткие боевые — 16-й, 20-й, 21-й.Работы по монтажу этих кранов были поручены МСУ-116 треста «Спецмонтажмеханизация».

Монтировались они на расстоянии около одного километра от четвертого энергоблока.Чтобы представить все трудности и опасности этой работы, достаточно сказать, что узлы и детали каждого крана занимали при перевозке 32 железнодорожные платформы, а весил кран в собранном виде 1200 тонн.На монтажной площадке, где велась сборка, радиационный фон составлял 200 мр/час.Но монтажники МСУ-116 под руководством начальника управления — Владимира Анатольевича Ковальчука и главного инженера управления Валерия Давыдовича Мучника на площадке, расположенной в 15 минутах ходьбы от разрушенного блока, в кратчайшие сроки выполнили поставленную задачу.К 8 июля конструкции всех трех «Демагов» были доставлены в Чернобыль и уже 21 июля, раньше установленного срока первый «Демаг» — № 16 самоходом двинулся к аварийному четвертому блоку.

В самые ответственные моменты сборки, наладки, а потом и доставки кранов к блоку рядом со своими работниками находился К.Н.Кондырев. Причем его оптимизм и уверенность в успехе заставляли делать практически невозможное".

Любая поломка кранов, приводящая к их остановке, парализовала сооружение «Саркофага». Следовала незамедлительная реакция со стороны Правительственной комиссии, больших и малых начальников, работа которых напрямую зависела от исправности кранов. Телефонные звонки и угрозы раздавались со всех сторон, но, несмотря на крайне нервозную обстановку, истощение физических сил, наши люди делали подчас невозможное.Краны работали. График строительства выполнялся.

По трое-четверо суток, когда шел монтаж каскадных стен, перекрытия машзала, основных несущих балок и других крупногабаритных конструкций, наши люди не покидали станцию. В «бункере» (6-я отметка ХЖТО) формировали ремонтные бригады, принимали оперативные решения, ели пищу, привозимую в полиэтиленовых пакетах из Чернобыля. Если удавалось, то прихватывали часок-другой сна на стоящих здесь же койках, покрытых поролоном.Огромную помощь нашим специалистам оказывали призванные на шестимесячные сборы военнослужащие, которых, видимо, за их полувоенный вид, все называли «партизанами».Умудренные жизненным опытом отцы семейств, часто высококвалифицированные специалисты 40 — 45-летние мужчины не отказывались ни от какой работы, лишь бы скорее выполнить свой долг и вернуться домой.Подчас, не понимая, какая опасность им угрожает при длительном нахождении в радиационной зоне, они выполняли самые тяжелые работы. Добровольно под руководством наших специалистов ремонтировали узлы и агрегаты кранов, меняли поломанные двухметровые траки гусеничного хода. Демонтировали проколотые арматурой огромные пневмоколеса суперлифта, вручную разгружали и догружали свинцовыми 40-килограммовыми чушками контейнеры самоходного противовеса.В случаях, когда выполнение задания бригадой принимало затяжной характер, принимали решение о выводе людей из радиоактивной зоны и подписывали ходатайство перед командиром части о досрочной демобилизации «партизан>На смену им приходили новые добровольцы и доводили дело до конца.

Фото из серий — почувствуй себя маленьким. Гусеницы крана Demag.

В помощь этим мастодонтам были еще одни телескопические краны — Liebherr.

Всего в различных источниках упоминается 3 крана марки Liebherr. 1-ый кран – LT-1300, рассчитанный на 300 тонн. Ещё 2 крана рассчитанные на 80 тонн (источник rcforum).Краны Liebherr использовались при сборке кранов Demag, при строительстве ОУ, а так же при очистке крыши 3 энергоблока от радиоактивного мусора. Дальнейшая учесть данной техники достоверно не известна, но Liebherr LT-1300 точно хранится вместе с остатками одного из Demag-ов (где – неизвестно).

"Он, ЛИБХЕР г/п 250т (а то и 350, уже не помню), должен был прийти на строительство Игналинской АЭС (Лит. ССР), но не судьба. Поэтому его, не разгружая, (5 вагонов) отправили в Сосновый Бор, где обе кабины и компьютер облицевали свинцом. Прицепили ещё один вагон, пассажирский, и литерным (после освинцевания габариты вышли за допуски железнодорожников) отправили в Чернобыль. Сопровождающие в дороге немного попили. На конечной не досчитались 1 вагона, с ЗИПом, поискали, да не нашли. ЗИП крану так и не понадобился.

Когда кран работал на площадке, к нему на автобусе подвозили водителя и крановщика, быстро менялись местами с предыдущим экипажем. Работали не более получаса за заход. Следующий зависел от полученной дозы.

Краны Liebherr использовались при сборке кранов Demag, при строительстве ОУ, а так же при очистке крыши 3 энергоблока от радиоактивного мусора. Дальнейшая учесть данной техники достоверно не известна, но Liebherr LT-1300 точно хранится вместе с остатками одного из Demag-ов (где – неизвестно).

На данный момент в строительстве принимает участие гусеничный кран Manitowoc.

Закончу рассказ про краны вот этим. Отчасти потому, что с помощью и тех же кранов этот "батискаф" был в самом сердце источника зла — в самом развале реактора.

Для радиационной разведки сделали камеру, внешне похожую на глубоководный батискаф. Ее корпус изготовили из стали и свинца, а иллюминатор – из специального толстого стекла, не пропускающего радиацию. Специалистов, садившихся в этот “батискаф”, поднимали над ядерными руинами на подъемном кране. Одну такую кабину ликвидаторы изготовили самостоятельно еще в июне в Чернобыле и использовали первоначально для небольшого отдыха — человек следил за выполнением монтажных работ, затем выбегал, стропил и возвращался под защиту свинца. Второй «Батискаф» был заводской, весом 25 тонн. Внутренние размеры — 1,5 на 2 метра. Сверху он цеплялся крюком крана и поднимался им на любую высоту.

В кабине обязательно находился дозиметрист и была рация. «Батискаф» можно было закрепить на перекрытии, на стене, в завале и на короткое время выйти из него, он мог просто зависать в воздухе для осмотра, замера любого места. За бортом кабины — 150 р/час, а внутри — всего 0,2 рентгена. В «Батискафе» «летали» инженеры, конструкторы, проектировщики, монтажники.

На этом все, до встречи!

Поскольку тема Чернобыльской катастрофы для меня не безразлична, поведаю вам немного о, в своем роде уникальной технике, которая принимала участие в ликвидации последствий аварии на четвертом энергоблоке.

После принятия решения о том, что будет происходит с реактором, началось строительство объекта "Укрытие", про который я писал ранее. Если сказать проще — реактор решено было закрыть бетонным Саркофагом. А вот как этот бетон туда укладывать — другое дело. Для этого из Германии были пригнаны несколько бетононасосов фирм "Putzmeister" и "Schwing" на базе грузовых автомобилей MAN. С их помощью возводилась северная, каскадная, стена, наиболее пострадавшая при взрыве. Про фирму "Worthington" ничего найти не удалось.

25 июня 1986 г. металлоконструкции «биологической» стены были смонтированы.

Из воспоминаний Сергея Григорьевича Дмитриева: «Когда 2-й район начал бетонировать стены саркофага, В.К. Сперанский взял к себе всех шоферов со своей стройки. Не думайте, что хвалюсь, но шоферы с нашей стройки опытные. Подъезжаем под погрузку к бункерам или на разгрузку к бетононасосам – и никогда у нас такого не было, чтобы кто-то дверь открыл, когда назад сдавал. Мы по зеркалам точно подъезжали».

Из воспоминаний Николая Васильевича Борисенко: «Насосы часто ломались. Наши отечественные насосы там вообще не работали. Для них нужен цемент и гравий, а были только цемент и щебень из реки Припять. Смесь получалась, как гречневая крупа, собиралась в комья. Наши насосы, так получилось, все сверху позаливали бетоном, даже моторы случайно «забетонировали». Работали только немецкие насосы – «Швингх» и «Пультмастер.

Все бетононасосы были оборудованы пультами дистанционного управления и видеокамерами для дистанционного управления.

Что интересно, у этих автомобилей отсутствовала защита кабины водителя от радиации. Автомобиль просто устанавливался и с его помощью производилась укладка бетонной смеси в опалубки. Бетон на промплощадку доставлялся всеми возможными способами — миксерами, самосвалами, бочками… Чаще в хронике попадаются именно КамАЗы миксеры. Бетонные заводы уже были развернуты. Одна из основных задач — довести эти заводы до проектной производительности, потому что мало возвести саркофаг, его надо забетонировать. Заводы находились в относительно чистой зоне, а саркофаг — в Черной зоне. Бетон возили миксерами, и каждый этот многотонный самосвал-миксер надо было загрузить и перегрузить, чтобы уменьшить радиоактивную нагрузку на чистую зону. Бетонные заводы расположили в Лелеве, а перегрузочный пункт — возле Копачей. Сейчас он как монумент стоит. А тогда, в те дни, самосвал въезжал на эту эстакаду и вываливал бетон в стоящие внизу миксера, которые шли в Черную зону. Эти миксера подъезжали к саркофагу и давали бетон на бетононасосы.

Доставка свежего бетона. Данные автомобили больше не покинут зону отчуждения ввиду сильного радиационного загрязнения.

Бетонирование первого яруса каскадной стены.

Миксера один за другим подвозят бетон, обеспечивая бесперебойную работу бетононасоса.

Контейнеры с зараженным грунтом и зараженную технику в процессе очистки территории забрасывали за стену высотой 5 метров. В результате всех этих работ образовалась плита толщиной 5 метров. Для заезда автомашин на эту стену был отсыпан пандус. Это дало возможность монтажа первой стены каскада.

Не первый ярус уже, но все равно видно, что происходило.

Из воспоминаний Александра Васильевича Туркулецкого:

«Мы пару дней потренировались работать с насосами, и уже 1-2 июля погнали первые бетононасосы в зону, к самой ЧАЭС, и начали их устанавливать в ангары из бетонных блоков. Сами же операторы размещались в полукилометре от насосов, в относительно чистой зоне, сидели в бункерах, которые между собою называли «скворечниками». Нас подвозили к кабинам бетононасосов на БТР-ах. Подвозят одного оператора к «скворечнику», он стукает в дверь. Тот, оператор, что находился в кабине, выскакивает – в БТР и в бункер. А сменный оператор занимает его место в кабине «скворечника».

Работа на первом ярусе. Вероятно это не МАN, кабина не похожа.

Бетонирование следующих каскадных стен саркофага.

Из воспоминаний Сергея Петровича Проскурякова: 

«Первый раз я увидел реактор 12 октября. В то время это была уже 3-я вахта, и как такового взорванного реактора уже не было, то есть, заканчивали возводить каскадную стенку, а также возводили разделительную стенку между 4-ым и 3-им энергоблоками. Мы уже подводили реактор под крышу. Тогда первый раз я сел в миксер за руль и стал работать самостоятельно».

В то время импортная техника подобного рода не могла войти ни в какое сравнение с нашей. Варианты трансформации и работа была совсем иного уровня. Поэтому эти машины гоняли "и в хвост и в гриву", дабы как можно быстрее закончить строительство Саркофага. А вот так "трансформировалась" машина, точнее, как "рука" насоса могла изгибаться, чтобы производить укладку смеси.

Схема строительства Саркофага в целом. Расположение бетонасосов на ярусах при строительстве.Бетонирование последующих ярусов.

Загрузка бетонной смеси КамАЗом в "Пультсмастер".

Своего рода уникальная фотография — что находилось в каскадной стене последнего яруса. Внутри этих ящиков — радиоактивный мусор, сильно радиоактивная техника, принимавшая участие ранее, прочий мусор и тд. 

30 ноября 1986 официально было закончено строительство Саркофага над 4 энергоблоком Чернобыльской станции. В честь этого на "рукаве" бетононасоса был вывешен красный флаг, как символ победы над "мирным атомом".

Сам флаг в кадр не попал.

Как-то так. Спасибо за внимание!