Чего не сделаешь, чтобы угодить матушке-императрице⁠⁠

В ночь на 26 июня (7 июля) 1770 г. русские корабли под началом генерал-поручика Алексея Орлова, адмиралов Григория Спиридова и Джона Эльфинстона вошли в Чесменскую бухту и начали обстрел турецкой эскадры. Основные силы турецкого флота были построены в две линии, а вспомогательные суда разместились прямо за ними, ближе к берегу. Слишком тесное построение упрощало задачу русским артиллеристам и способствовало распространению пожаров и горящих обломков от взлетевших на воздух кораблей. Апофеозом сражения стал грандиозный взрыв турецкого 100–пушечного флагмана капудан-паши Ибрагима Хасамеддина. Огонь быстро распространился на другие суда, стоявшие в бухте. Довершили разгром неприятельской эскадры русские брандеры, запалившие большинство из оставшихся турецких кораблей.

По окончании войны победоносную эпопею русского флота было решено запечатлеть в серии батальных полотен. Когда русская императрица Екатерина II начала искать живописца, способного представить во всей красе славу русского оружия, кто-то рекомендовал ей обратить внимание на немецкого художника Якоба Филиппа Хаккерта.

К этому времени живописец уже объездил всю Италию и заработал себе репутацию лёгкого на подъём, талантливого и весьма плодовитого на работы пейзажиста. Однако, как оказалось, в этом и крылся главный подвох – картины мастера прекрасно передавали южную природу – открытые пространства, горные долины, развалины, коровки, козочки, собачки, но совершенно не соприкасались с военным делом.

Тем не менее, Хаккерта утвердили в роли придворного художника и снабдили подробными описаниями сражения и планами Чесменской бухты, а участники баталии, в том числе лично граф А.Г.Орлов, адмиралы Г.А.Спиридов и С.К.Грейг, достаточно красочно и бодро описали ему события. Мастер, не откладывая заказ в долгий ящик, принялся за работу. Картина была написана в свойственной ему манере – прекрасный ночной пейзаж с гористой, волнообразной линией берега, на фоне которого какие-то условно русские корабли сражались с условно турецким флотом. Спустя несколько месяцев, работа была представлена русским офицерам.

Полотно вызвало крайнее неудовольствие графа Орлова:

- Вас порекомендовали как серьёзного человека, как мастера своего дела, а вы прости господи, намалевали такое…Где вы видели такие русские корабли? Что это за взрыв!!! Это не взрыв, а какая-то гигантская горящая каракатица!!!

К удивлению Орлова, Хаккерт признался, что никогда не видел ни русских кораблей, ни взрывающихся и горящих судов, ни залпов бортовых батарей. Художнику немедленно была организована поездка в Ливорно, где на рейде в это время стояла русская эскадра и корабли можно было спокойно писать с натуры. Но, главный вопрос остался: как показать взрыв?

По личному указанию императрицы Екатерины II была проведена наглядная демонстрация - в присутствии художника на рейде Ливорно был взорван старый корабль «Святая Варвара». Фрегат набили порохом и дровами, после чего отвели подальше от берега и обстреляли орудиями линейных кораблей. «Святая Варвара» загорелась, а вскоре бухту потряс взрыв чудовищной силы. Корабль взлетел на воздух, исчезнув в эффектном огненном смерче.

"Гибель турецкого флота в Чесменском бою", 1771 г. Художник Я.Ф.Хаккерт. В настоящее время полотно выставлено в Государственном Эрмитаже.

Все отмечали, что вторая картина «Гибель турецкого флота в Чесменском бою» вышла гораздо реалистичнее. В композицию были внесены ряд существенных изменений, а взрыв турецкого флагмана и зарево над неприятельской эскадрой заслуживали отдельного уважения. Особое внимание было обращено мастером на детали – русские корабли были прорисованы более отчётливо, Андреевский флаг на грот мачте флагманского линейного корабля «Три Иерарха» был заменён кайзерс-флагом.

Отголоски этой истории вскоре прокатились по салонам «просвещённой Европы», обрастая всё новыми и новыми подробностями:

- Вы слышали, что опять учудили эти русские!!! Ради какой-то картины взорвали новый линейный корабль!!! Прямо вместе с экипажем!!! Сущие варвары!!!