Анисия ( глава 4 )⁠⁠

Глава 4. Брачное ложе.

Никита сидел за кухонным столом и отрешенно смотрел в окно.

Над деревьями красиво садилось солнце, бросая последние свои лучи на уходящий день. Никите вспомнилась утопленница, которую он увидел на озере, и он дал себе слово никогда больше не употреблять неизвестные ему напитки. Судя по всему, настойка на мухоморах, найденная им в охотничьей сторожке, так жестко накрыла его, что ему привиделся настоящий кошмар, который он теперь боялся даже вспоминать.

На кухне было тепло и уютно. Анисия хлопотала у печки, разрумяненная от ее жара.

Никита совсем уже согрелся и чувствовал себя намного лучше. Вечерело, а это значит, что сегодня ему опять не удастся выбраться отсюда. Анисия что то весело напевала и суетилась у плиты, поминутно доставая оттуда то чугунок с ароматным тушеным мясом, то пироги со всевозможными начинками. На столе лежала чистая льняная скатерть с голубыми васильками по краям. По кухне распространялись ароматы блюд, которые Анисия приготовила сегодня на ужин. Девушка то и дело отбрасывала со лба непослушную прядь волос, которая выбивалась из-под ее косынки.  

Перемены, произошедшие с ней, были удивительны!

Она больше не была бледна и худа. Всего за сутки она преобразилась до неузнаваемости и напоминала теперь скорее дородную доярку из преуспевающего советского колхоза, чем ту бледную поганку, которую он встретил вчера.

Зато сам Никита явно не блистал здоровьем. Наверное, он действительно подхватил какой-то вирус, раз его так колбасило уже второй день подряд.

Между тем, на столе появились домашние заготовки. Это были и соленые огурчики и квашенная капуста с моченой клюквой. Не обошлось и без хрустящих груздей, которые Анисия сдобрила ароматным подсолнечным маслом, щедро посыпав их репчатым луком. Следом на ними на столе оказались запечённые яблоки с медом и орехами, большая кулебяка с капустой, пирог со щавелем и кувшин холодного домашнего кваса. Анисия, обжигая пальцы, поставила на стол чугунок с тушеной свининой и картофелем. От всего этого яства исходил такой волшебный аромат, что Никита не мог сдерживать эмоций и потирал ладони в предвкушении ужина.

Анисия ласково улыбнулась и погладила его по волосам.

- Отведай, Никитушка, что бог послал! – промолвила она и с гордостью поставила перед ним запотевшую бутылку Столичной водки.  

Настроение у Никиты заметно улучшилось, а Анисия, наконец тоже села за стол.

- Чем занимался сегодня? – как бы между прочим поинтересовалась она, накладывая жаркое.

- Да так…ничем особенным. На болото ходил… - ответил он, с аппетитом уминая кулебяку. - Деда твоего хотел там найти, да видно опять не судьба.

Он посмотрел на Анисию и перестал жевать. - Ты не поверишь, кого я там встретил …

Никита налил себе пол стакана водки и залпом опустошил его.

Он поморщился, как будто хлебнул ацетона и подцепив из миски хрустящий малосольный огурец быстро сунул его в рот.

- Невесту в белом платье! - выдохнул он, дожевывая огурец.

Анисия застыла и напряженно сжала уголок скатерти.

При свете свечи ее глаза выглядели испуганными.

- И что невеста? -  тихо спросила она.

- Да ничего особенного… - пожал плечами слегка захмелевший Никита, пытаясь поддеть вилкой шляпку соленого груздя.

– Все плакала и плакала дуреха! Видать, сильно замуж идти не хотела.

Анисия побледнела и опустила глаза, в которых блеснули слезы.

- Ты знаешь…- тихо ответила она. - Иногда девушек насильно выдают…против их воли.

Никита икнул и утвердительно покачал головой. Он уже изрядно опьянел и ловил себя на мысли, что ему уже как-то фиолетово, и до мертвых невест, и до всех остальных девушек. Алкоголь уверенно делал свое дело, и теперь ему меньше всего хотелось услышать от Анисии очередную исповедь про угнетенные женские права. Он и в городе был по горло сыт феминизмом!

Он молча налил себе водки, а заодно плеснул немного и Анисии.

- А давай выпьем за то, чтобы у всех на нашей планете, все было исключительно по любви! – торжественно произнес он и залпом опустошил стакан.

До кровати ей пришлось тащить Никиту на себе. Но так как девушка она была крепкая, то без труда справилась с этой задачей.  Она отволокла его в спальню и бережно положила на постель. Он пробурчал что-то в темноту и сбросил на пол кроссовок. На второй у него сил уже совсем не осталось. Анисия заботливо раздела его и вышла из спальни. Взглянув в последний раз на храпящего Никиту, девушка покачала головой и ухмыльнулась – Тоже мне жених!

И задув свечку, закрыла дверь.

Никите приснился странный сон. Как будто он снова оказался на озере. Он пробирался по заросшему кустами болоту и никак не мог найти дорогу домой.

А следом по его пятам шла утопленница и тянула к нему свои костлявые холодные пальцы.

Ее платье цеплялось за колючие ветки, и она постоянно спотыкалась и падала.

Но каждый раз она упрямо поднималась и продолжала идти.

Он удивлялся ее настойчивости и никак не мог понять, какого лешего она к нему прицепилась? Ему всегда удавалось быть на шаг впереди ее, но сердце все равно бешено колотилось, стоило ему представить, что он оступится или упадет.

На одной из кочек девушка неловко подвернула ногу и провалилась в глубокую трясину.

Болото начало быстро засасывать ее, и она барахталась в воде, пытаясь выбраться наружу. Ее пальцы отчаянно хватались за мох, но безнадежно соскальзывали. В конец обессилев, она заскулила и протянув руки к Никите, голосом Марины простонала – Спаси меня!

Но вместо того, чтобы помочь, он хладнокровно наблюдал за тем, как она тонет.

Она мучительно долго уходила под воду, а он спокойно смотрел как ее рот беспомощно глотает грязную жижу, а глаза с мольбой взывают к нему. Наконец, все было кончено, и болотная ряска сомкнулась над ее головой.

Трясина жалобно простонала и на поверхность всплыла белая свадебная фата.

Никита проснулся в холодном поту. Была уже глубокая ночь и невозможно было разглядеть ничего даже на расстоянии вытянутой руки. С похмелья во рту пересохло и ужасно хотелось пить.

Он был еще под впечатлением от этого жуткого сна и что бы немного успокоиться, закрыл глаза и начал медленно считать.

-Раз, два, три…четыре, пять, шесть…семь, восемь, девять…десять

И тут что-то прошмыгнуло под его одеяло. Он напрягся и едва дышал от страха.

Его груди нежно коснулась чья-то рука.

Было темно, хоть глаз выколи.

- Фу ты черт! Анисия, это ты? Я чуть со страха не помер - выдохнул Никита.

Но она не ответила. Сжав его бедра, она принялась целовать его живот, опускаясь все ниже.

Никита застонал и отбросил одеяло. Он лежал, раскинув ноги и наслаждался ее ласками, закрыв глаза. От выпитого алкоголя у него все еще кружилась голова, но молодая кровь делала свое дело. Он застонал. Черт возьми, она была действительно хороша!

Ему захотелось погладить ее волосы.

Но рука уперлась во что-то, похожее на ткань. Он быстро открыл глаза и с ужасом увидел перед собой белую фату, которая ритмично двигалась у него между ног.

Девушка ни на секунду не останавливалась и продолжала ласкать его.

Никиту мгновенно парализовал страх. Но организм тут же выплеснул лошадиную дозу адреналина, и он был буквально на волоске от оргазма.

Невеста чуть не захлебнулась и проглотив все до последней капли, медленно приподняла фату. Никита заорал от ужаса. Перед ним была глухонемая старуха, бабушки Анисии.

Она резким движением запрыгнула к нему на грудь и крепко схватила его за руки.

Он перестал дышать.

Так обычно действует сонный паралич, намертво сковывая движения своей жертвы.

Обездвиженный, он с ужасом наблюдал как над ним нависла голова мертвой старухи. Ее ноздри расширялись, и она как будто принюхивалась к чему-то.

Никите немедленно захотелось умереть, лишь бы только не видеть этого!

Она открыла свой дряблый рот, из которого тотчас вывалились черные пиявки.

Извиваясь, они упали ему на шею и тут же, присосавшись, начали пить его кровь.

Старуха оскалилась, обнажив гнилые зубы и резко прильнула к его губам.

Он похолодел от ее адского поцелуя.

А она, облизав его губы обрубком языка, начала ритмично ублажать свою дьявольскую похоть.

По комнате распространился запах болотной тины.

Никита потерял счет времени, призывая господа остановить это безумие.

Он мечтал лишь об одном – умереть, только бы не видеть и не чувствовать это.  

А проклятая старуха, схватив его за шею, задергалась в конвульсиях и неистово зарычав, изрыгнула ему на лицо теплое месиво из крови и гнили.

Никита заорал от ужаса и проснулся.

Он лежал и не моргая смотрел в потолок.

- Не волнуйся, Никитушка! – услышал он рядом взволнованный голос Анисии.

– Это был всего лишь кошмар!

Наконец до него дошло, что это опять был сон, точнее говоря - сон во сне, когда человеку снится, что он просыпается, испытывая череду сновидений.

Анисия обняла его, пытаясь успокоить.  Она уткнулась теплым носом в его плечо и нежно поцеловала в щеку.

От нее слегка пахло водкой.

- Ты немного перебрал и сразу же уснул… - прошептала она, гладя его по груди.

Он обнял ее за плечи и поцеловал. Ее волосы пахли лавандой и мятой.

- Прости милая, но я сегодня уже не боец….

Она засмеялась и слегка укусила его за мочку уха.  И только лишь сильнее прижалась к нему.  

Она шептала ему какие-то слова, но он ее уже не слышал.

Слова Анисии погрузили его в спокойный и безмятежный сон.

- Отдыхай любимый…. Просто спи… - произнесла она и закрыв глаза, с наслаждением вдыхала запах его плоти.

Ее острые клыки жадно впились в его шею.