Он – человек, наблюдающий, как его родной мир горит.

Он – человек, оплакивающий смерть своего отца.

Он – предатель всего, что когда-то считал священным.

«Рыцарь теней» Аарон Дэмбски-Боуден.

Общие сведения

Талос Валкоран, также известный как Ловец Душ, был апотекарием Первого Когтя Десятой Роты легиона Повелители Ночи. Впоследствии стал командиром Первого Когтя. Валкоран известен тем, что после Ереси Хоруса оказался одним из немногих лидеров Восьмого, кто пытался не позволить своим воинам безвозвратно погрязнуть во тьме порока. Он помнил учение Ночного Призрака и чтил его наследие.

Именно Талос сумел найти запись, на которой ассасин из Храма Каллидус по имени М’Шен входит в покои Конрада Кёрза на Тсагуальсе. По приказу Валкорана запись была распространена по всему легиону. Кроме того, Талос унаследовал проклятый дар своего генетического отца. Он мог предвидеть будущее, но эту способность невозможно было контролировать.

Жизнь Валкорана оборвалась в конце 41 тысячелетия. Он погиб от клинков легендарного Лорда-феникса Джайн Зар по прозвищу Безмолвная Смерть. Однако прогеноиды Талоса были спасены и пересажены следующему «пророку», которому суждено вновь объединить Восьмой. Вопрос один – для какой цели? Ибо эльдары видели в Талосе Валкоране смертельную угрозу для своего народа.

Талос Валкорна фигурирует в следующих произведениях: романы «Ловец душ», «Кровавый Корсар», «Разведчик пустоты», рассказы «Ядро», «Резня» и «Рыцарь теней», аудиодрама «Трон лжи» Аарона Дэмбски-Боудена, роман «Конрад Кёрз: Ночной Призрак» Гая Хэйли.

Судьба и боевой путь Ловца Душ

Неизвестно, в какой момент Талос Вакоран прошел генетическое вознесение. Хронологически мы впервые встречаем его в рассказе «Резня» Дэмбски-Боудена перед высадкой на Истваан V. В этом рассказе Талос назван «молодым апотекарием». Это значит, что он был рекрутирован незадолго до Ереси.

Также из «Резни» мы узнаем, что Валкоран был родом с Нострамо и к моменту начала Ереси успел послужить лишь на одном корабле, который назывался «Завет крови». Его сержантом был Вандред Анрати, впоследствии прозванный Вознесенным из-за демонического благословения Тзинча. Анрати, будучи мудрым лидером и одним из лучших пустотных командиров Восьмого, всегда ценил Талоса. Не только за его навыки апотекария.

В «Резне» Валкоран уже страдает от проклятого дара, который иногда проявляется лишь сильной головной болью, а иногда внезапно бросает воина в пучину неконтролируемого провидческого транса. Судя по всему, Вандред догадывается, что с Талосом что-то не так, но сержант не может понять причин странного поведения апотекария.

Я уже упоминал об этом на одном из предыдущих стримов про Восьмой – именно Талосу Аарон Дэмбски-Боуден позволил озвучить истинную причину, по которой Повелители Ночи присоединились к Луперкалю. «Это злоба», – сказал Валкоран, емко определив подтекст предательства Конрада Кёрза и его сыновей. Они предали, потому что ненавидели себя за то, кем стали. Ненавидели окружающий мир, потому что он был не лучше. Но больше всего они ненавидели Императора, потому что он превратил их в чудовищ, лишив выбора.

Дальше между Валкораном и Анрати происходит короткий диалог, в котором Талос пытается донести до сержанта, что бессмысленная резня и братоубийство – не путь Восьмого. Процитирую несколько важных строк из этого диалога:

– У моего отвращения философская природа. Если мы уничтожаем из злобы, не ради цели или необходимости, то подкрепляем утверждения других легионов о том, кем являемся. Стоит вырезать достаточное количество людей без реальной причины, и мы станем теми самыми монстрами, которыми нас считают наши кузены. Пророчество, исполняющееся само по себе.

Анрати положил руку в перчатке на наплечник молодого воина. Пристегнутые к оплечью Талоса черепа затрещали о керамит, словно перешептываясь на каком-то приглушенном костяном языке.

– Талос, я никак не могу понять – то ли ты наивен, как пытаешься показать, то ли заблуждаешься, как кажется со стороны, то ли просто смеешься над всеми нами про себя.

– Возможно, истина где-то между всеми тремя вариантами, – наконец, произнес апотекарий. Давление в висках вспыхнуло настоящей мигренью, которая просачивалась сквозь череп, словно жгучая жидкость, и казалась омерзительным предостережением.

– Ты в порядке? – с настороженным удивлением поинтересовался Анрати.

«Он знает, – подумал Талос. – Он это чувствует». Что-то в лице апотекария выдало его неожиданную боль.

– Я никогда не убивал другого легионера, – сказал Талос. – Только и всего. Не могу не задаваться вопросом, на что это похоже.

– Брат, но я видел, как ты убивал многих. Наблюдал за этим собственными глазами.

Апотекарий наклонил голову, уступая.

– И да, и нет. Пытать и казнить – не совсем то же самое, что убивать.

Во-первых, в этом эпизоде сам Талос подтверждает, что Вандред догадывался о его проблемах (а после Истваана об этом уже знал весь Первый Коготь, потому что апотекарий провалился в транс прямо на поле боя). Во-вторых, слова Анрати говорят о том, что, несмотря на относительную молодость легионера, он уже был опытным убийцей, палачом и экзекутором.

В-третьих, сдержанная манера общения Валкорана, его жизненная философия, четкое видение реального положения вещей в легионе и абсолютная преданность учению генетического отца явно говорят нам, что Талос не был набран в рамках «теневой реформы» Гендора Скрайвока. О его происхождении мы знаем только то, что он с Нострамо и выживал на улицах Нострамо Квинтус вместе с Ксарлом. Нам ничего не известно о родословной Валкорана и том, как он попал в легион.

К сожалению, для нас остается загадкой, действительно ли Талос получил проклятый дар от Кёрза, либо изначально владел им. Ведь у нас есть пример Яго Севатариона, который был сильным псайкером (хоть и не проком) до вступления в легион и тоже не умел контролировать свои силы.

В «Ловце Душ» Дэмбски-Боудена Талос говорит аватару Тзинча: «Мой провидческий дар чист. А твой отравляет рассудок. Пошел прочь!» Да, Валкоран говорит эти слова одному из Богов Хаоса, что, во-первых, демонстрирует нам его дерзость и бесстрашие. Во-вторых, фраза «мой дар чист» может интерпретироваться двояко.

Возможно, Талос по какой-то причине считал, что его провидческие способности не связаны с варпом. Псайкеры в лоре Вархаммера могут использовать разные источники энергии помимо Имматериума, что я неоднократно подтверждал в предыдущих стримах. Однако мне не известны эпизоды, где эти альтернативные источники применялись бы для провидения. Поэтому фраза Талоса для меня остается загадкой, хотя было бы любопытно, если бы он действительно использовал не варп. Напомню, что этого персонажа с самого начала ведет Дэмбски-Боуден, а это не тот автор, который использует слова, прежде тщательно их не взвесив и не обосновав сюжетно.

Ересь Хоруса, Отступление с Терры, Охота за М’Шен

Из кампаний Великого крестового похода и Ереси Хоруса мы знаем только одну, где Талос Валкоран точно участвовал. Это Резня в Зоне Высадки на Истваане V. Вместе с ним под командованием сержанта Вандреда сражались многие воины, которые пройдут с Ловцом Душ до самого конца. Это, например, Ксарл и Сайрион (он же Кирион в некоторых переводах). Также в отделение Вандреда входил псайкер Рувен, с которым Талос еще пересечется в будущем.

Судя по множественным отсылкам в «Ловце Душ» и «Кровавом Корсаре», Первый Коготь в полном составе участвовал в Осаде Терры. При этом в «Кровавом Корсаре» также сказано, что Вандред Анрати спас Талосу жизнь. После Осады Малкарион, капитан Десятой Роты, был погребен в саркофаге дредноута и предан почтенному сну на борту «Завета крови». Тогда командующим Десятой стал Вандред Анрати. Возможно, примерно в это время Талос стал командиром Первого Когтя. В «Ловце Душ» назван его порядковый номер «1-2-10», что означает «Первый Коготь, Второй Астартес, Десятая Рота». То есть по старшинству он шел вторым после сержанта и его назначение было бы логичным.

С другой стороны, в «Кровавом Корсаре» Талос говорит Вандреду, что «уже 40 лет не носит ритуальных инструментов». Это может указывать на то, что он командует Первым Когтем всего 40 лет. С другой стороны, нет никаких препятствий тому, чтобы апотекарий командовал отделением. Тем более, что номинально Валкоран никогда не получал звание сержанта. Ксарл, Кирион, Узас и другие подчинялись ему из уважения и лидерских качеств. Хотя сам Ловец Душ никогда не хотел власти. Вандерд не верил в это, называя Талоса «клинком у своей шеи». Однако Талос никогда не посягал на статус Возвышенного, хотя мог, потому что имел значительную поддержку среди воинов.

В «Разведчике Пустоты» сказано, что после отступления с Терры Первый Коготь стал варбандой, базировавшейся на Тсагуальсе. Это подтверждается в романе «Конрад Кёрз: Ночной Призрак», где сказано, что Талос Валкоран был одним из первых, кто прибыл на Тсагуальсу, услышав зов Конрада Кёрза. Тут нужно отметить, что Талос и Кёрз были довольно близки. Как минимум, они часто беседовали наедине, и возможно Ночной Призрак доверял Валкорану (если он вообще мог кому-то доверять в последние годы).

Когда примарх узнал о приближении имперского убийцы, он приказал своим воинам пропустить ассасина Храма Каллидус. Талос, как и остальные, выполнил приказ Кёрза, позволив М’Шен исполнить то, зачем она пришла. Кёрз также приказал позволить ассасину принести доказательства его смерти на Терру, но Валкоран был разбавлен смертью отца. Его захлестнула ярость и он бросился на М’Шен. Именно действия Валкорана привели к тому, что Повелители Ночи объявили всеобщую охоту на ассасина. Вскоре они достигли цели. Талос лично убил М’Шен, которая украла несколько реликвий легиона, включая Корону Нокс, символ власти Кёрза. Корона досталась Зо Сахаалу, который, спасаясь от внезапного нападения эльдар, сбежал в варп.

В эпизод с убийством М’Шен особый интерес представляют слова, который Талос сказал ассасину прежде, чем выпотрошить ее цепным клинком:

Отец рассказал мне об этой ночи. И я ему не поверил. Я не мог поверить, что однажды нарушу его приказ, – до тех пор, пока не пришла ты и не отняла его у нас.

То есть Конрад Кёрз знал, что Талос нарушит его приказ и убьет ассасина. Но Ночной Призрак ничего не сделал, и это удивляет. Ведь для него было важно, чтобы М’Шен принесла на Терру весть о его смерти и рассказала об обстоятельствах. Рассказала о том, что он не сопротивлялся и принял свою судьбу, чтобы показать – отец ошибался. Об этом говорят и последние слова Кёрза: «Смерть – ничто, по сравнению с оправданием всей жизни». Для этого он и позволил убить себя.

Но из слов Талоса следует, что Ночной Призрак заранее провидел – его планы не исполнятся из-за действий Валкорана. Тем не менее, он не убил апотекария, хотя из-за него смерть примарха теряла свой символизм. О чем это говорит? У меня несколько версий. Возможно, Конрад Кёрз все же не умер, хотя Талос своими глазами видел, как М’Шен несла его голову в руках. С другой стороны, кто знает? Голова могла быть бутафорией, ибо сам момент убийства и обезглавливания не видел никто. Но если Кёрз был жив все эти годы, его мотивы и планы еще более загадочны.

Второй вариант – ассасин действительно убила примарха, но его слова о символизме собственной смерти были ложью. Зная все наперед, он планировал, что Валкоран найдет и покарает М’Шен, а потом заберет Корону Ночи, в которую вправлен кристалл неизвестного происхождения. Сюда же добавим внезапное нападение эльдар в тот момент, когда Повелители Ночи добрались наконец до ассасина и до Короны. Может ли это быть совпадением? Едва ли. Сумма фактов подтверждает популярную версию о том, что кристалл в Короне Ночи – это камень душ или нечто подобное, и в нем теперь заключена сущность Кёрза. Возможно, он таким образом хотел переродиться в пророке, но все пошло не по плану и Короной Завладел Сахаал, а потом потерял ее.

Еще один любопытный момент – фраза Талоса «ты отняла его у нас». Звучит довольно чувственно. Воин не использовал слово «убила». Он сказал «отняла». Опять же, учитывая, что это написал Дэмбски-Боуден, я не могу не увидеть здесь подтекст, который говорит, что Валкоран любил отца. Сильно и искренне. Хотя далеко не все Повелители Ночи испытывали те же чувства к Кёрзу. И Талоса это злило. Когда М’Шен бежала с Тсагуальсы, многие воины говорили не о том, что их отец погиб, а о том, что пропали завещанные им артефакты Ночного Призрака. Вот, что Талос думает в этот момент:

И вот тут-то их лицемерие проявилось в полную силу. Теперь они требовали, чтобы весь легион совершил во имя их алчности то, что Талос пытался совершить из мести и за что они только что его проклинали. Как быстро братья променяли любовь и веру в отца на пустые сомнения! Им стоило лишь осознать, что ассасин похитила реликвии и оружие. Те самые реликвии и оружие, которые они считали своими по праву. Какая алчность. Какая жалкая и омерзительная алчность. Сейчас Талос презирал их всех. Никогда прежде недостойные притязания его братьев не проявлялись так открыто. Так родилась ненависть, не угасающая с годами.

Обратите внимание, что Ловец Душ противопоставляет алчность братьев своей мести. Он говорит о мести, но гений Дэмбски-Боудена вкладывает в его слова другой смысл. На самом деле, Валкоран говорит о любви к отцу. Просто он не знает, как определить это чувство, и заменяет его простым и понятным понятием. Месть. Воздаяние. Кара. Это то, ради чего были созданы Повелители Ночи. Ради чего был создал Талос Валкоран. Хотя, похоже, судьба с самого начала уготовила ему нечто большее.

Возможно, Талос рассказал кому-то о словах Кёрза: «Одна душа, сын мой. Одна охота во имя отмщения. Ты бросишься в погоню за этой единственной сверкающей душой, когда все остальные откажутся от мести». Потому что именно из-за этих слов Валкорана в легионе прозвали Ловцом Душ.

В «Разведчике Пустоты» Талос говорит, что после Осады Первый Коготь 200 лет сражался против Империума. Затем они были вынуждены отступить в Око Ужаса, и когда вернулись в 41к, для них прошел всего один век. То есть технически к этому моменту Талосу Валкорану было около 350 лет (учитывая 17 лет Ереси и то, что его рекрутировали незадолго до нее, возможно лет за 20-30). У нас нет данных о том, все ли эти годы Валкоран воевал под командованием Вандреда Анрати, но вероятнее всего это так.

Хотя, например, в рассказе «Трон лжи» Талос действует самостоятельно. К сожалению, у нас нет сведений о том, в какой момент времени происходит действие этого рассказа. Зато в «Рыцаре теней» Талос командует Первым Когтем, сражаясь против Кровавых Ангелов в 41к, и в этом рассказе Кирион обращается к Атраментару с фразой «Сообщи Вознесенному. Его пророк страдает еще одним ведением». Оборот «его пророк» однозначен. Так что, скорее всего, Талос все это время действительно шел за Вандредом, периодически действуя по своей инициативе, но с санкции Вознесенного.

Интересно, что в «Разведчике Пустоты», во время беседы Талоса с призраком Рувена, Ловец Душ демонстрирует исключительную стойкость своих принципов. Ко времени 41к многие Повелители Ночи попросту забыли, ради чего вообще вступили в эту войну. Не забыли единицы вроде Зо Сахаала, для которого десять тысяч лет минуло как один миг. Талос тоже не забыл, вот что он говорит по этому поводу:

Мы восстали, потому что должны были восстать. Пацифизм Империума обречен на неудачу. Порядок можно сохранить только тогда, когда подданные боятся возмездия. Контроль посредством страха. Мир посредством страха. Мы были тем оружием, в котором нуждалось человечество. И все еще остаемся им… Ненависть – все, что мне нужно… Моя ненависть чиста. Мы заслуженно мстим отступившемуся от нас Империуму. Мы были правы, наказав те миры за их грехи и угрожая гибелью тем, кто нарушал наши законы. Контроль. Посредством. Страха. Те системы, что мы умиротворили… Я считаю правильным то, что я сделал. Я считаю правильным то, что мы все сделали.

Можно подумать, что это говорит сам Конрад Кёрз. Но возможно, Валкоран даже мудрее своего генетического отца. Вот, о чем он размышляет дальше:

Население решалось восстать лишь тогда, когда ботинок переставал давить им на горло. И в этих случаях винить следовало покорителей, проявивших слабость, а не взбунтовавшихся покоренных. Сопротивление у человека в крови. Нельзя ненавидеть за это весь человеческий род.

Обратите внимание – Талос ни в чем не винит людей Империума. Он винит себя, свой легион и Империум в целом, как гоббсовского Левиафана. Тут мы в очередной раз видим его мудрость, тонкое понимание окружающего мира. Будь у Валкорана больше амбиций, он, возможно, действительно сумел бы восстановить и объединить Восьмой. Но Ловец Душ не считал себя достойным. Сложно сказать, было ли это скромностью или бывший апотекарий просто никогда не задумывался о подобном развитии событий.

Первый Коготь под командованием Возвышенного

История Первого Когтя в 41к начинается с захвата Вольного Торговца у ничем не примечательного астероида, который двигался по непредсказуемому вектору. Возвышенный привел своих людей к астероиду, прислушавшись к очередному видению Талоса. Астероид оказался осколком Нострамо. Среди прочих членов экипажа, захваченных на Вольном Торговце, числилась Эвридика Мерваллион, которую Валкоран сделал своей рабыней и дал ей имя Октавия (от латинского «octo», что значит «восемь», Талос всех своих рабов называл номерами).

После этого Возвышенный направляется на большое собрание легионеров-предателей, организованное Абаддоном Разорителем в Скопление Крит. Там Первый Коготь под командованием Талоса был задействован в абордаже имперского Гранд-крейсера класса «Мститель». Вскоре Абаддон призвал к себе Талоса, но только его, а не весь Первый Коготь. Разоритель, гордо именовавший себя новым Воителем, предложил Валкорану место в Черном Легионе. Абаддон был наслышан об уникальных способностях Ловца Душ и хотел заполучить пророка.

Разумеется, Талос отказался, потому что не считал достойными мотивы Абаддона и его не интересовали все эти Черные крестовые походы. Тогда Абаддон воспользовался услугами Рувена, того самого псайкера, который когда-то служил в Первом Когте вместе с Талосом под командованием Вандреда. Рувен вызвал аватары Богов Хаоса, чтобы они явили Валкорану истинную силу темных даров и сманили его на свою сторону.

Выше я привел цитату, в которой Талос буквально «посылает» Тзинча. Аналогичным образом он поступил с другими тремя, для него это вообще не было испытанием. Талос показал, что его невозможно свернуть с пути и его принципы незыблемы. Вот часть последующего диалога между Рувеном и Абаддоном:

– Он отверг Темных Богов, мой господин. Он рассмеялся им в лицо. И это было не какое-то пустяшное заклинание – я вызвал тени Четырех, чье могущество коренится в самом варпе. Каждый из них предложил ему свои дары.

Святотатственные символы, выжженные в плоти Абаддона, отозвались мучительной болью.

– Что же он видел? Что он отверг с такой легкостью?

– Я не знаю, мой господин. Но его видения были истинными. Я чувствовал присутствие Четверых. Их мимолетный взгляд, если вам угодно.

Абаддон хмыкнул, но в смешке его не крылось и тени веселья.

– Бездарно и прямолинейно, но весьма зрелищно.

– Верно, мой господин.

– Возвращайся на орбиту, Рувен. Тебе больше нечего здесь делать.

Маг колебался, сжимая в руке посох из костей тиранидов.

– Вы не желаете, чтобы я перехватил Повелителя Ночи и предпринял еще одну попытку?

Абаддон наблюдал за колонной. Там один из черных легионеров вытащил из рядов вопящего узника. Взмах клинка, и голова смертного покатилась по земле.

– Он почувствовал свою уязвимость, и его легион кажется ему сейчас еще слабее, чем раньше. Его решимость треснула и скоро разлетится на куски. Я никогда не думал, что этого твердолобого ублюдка удастся обратить за один раз. Это было лишь первым ходом в длинной партии.

Из этого диалога помимо прочего следует, что Талос действительно был нужен Абаддону. Насколько сильно, что новый Воитель готов был выжидать. Затем Абаддон говорит еще одну любопытную фразу: «Я сам поговорю с Вознесенным, и сообщу ему, что его ручной предсказатель остался незапятнанным». Интересный выбор формулировки – «незапятнанным». Помните, как Талос говорил, что его дар чист в отличие от даров Тзинча? Возможно, имеется ввиду, что для прорицания он не использует силу Хаоса, но использует силу Имматериума, ведь это не одно и тоже. В конце концов, Корвиды Тысячи Сынов прозревали без помощи богов или демонов.

Но вернемся к Криту. Пока Талос находился под действие заклинания Рувена, на его «Громовой Ястреб» напали культисты. Они ранили Септимуса, раба-пилота Валкорана, и забрали Октавию. Вернувшийся Талос наскоро залатал раба и отправился спасать девушку. Нужно ли говорить, что культисты получили сполна?..

Несмотря на этот инцидент, Талос по-прежнему подчинялся Возвышенному, а тот принял сторону Воителя. Первый Коготь с другими частями Повелителей Ночи участвовали в нескольких наземных атаках на центральный мир скопления, который соответственно назывался Крит. Вскоре Седьмой Коготь был практически полностью уничтожен, поэтому двух оставшихся в живых легионеров перевели к Талосу. Это были Адемар и Меркуций. Также Первому Когтю удалось захватить принцепса имперского титана, что было ценным бонусом.

После всех этих событий Валкоран, наконец, принял решение изменить положение дел в варбанде. Он не поддерживал действия Абаддона, но их поддерживал Вандред. Талос не хотел устраивать переворот, хотя, как я говорил выше, многие воины поддержали бы его. Но Ловец Душ не желал действовать бесчестно. Он считал, что субординация и преемственность власти должны сохраняться. Тем более, что и так уже пролилось достаточно братской крови. Поэтому Валкоран поступил иначе – он пробудил Почтенного Малкариона, которого называли Мудрецом Войны (или Военным Теоретиком в некоторых переводах).

Заручившись поддержкой техножреца Делтриана, Талос взял с собой Меркуция, Ксарла и Кириона, и отправился к саркофагу дредноута. Пока техножрец пробуждал древнего воина, Первому Когтю предстояло выдержать бой, ведь Возвышенный не мог не узнать о происходящем и однозначно должен был послать кого-то остановить Валкорана. Он послал Враала, овеянного легендами Атраментара, который убил бы всех, кто был с Талосом, если бы Малкарион не пробудился и первым же делом не убил самого Враала.

Малкарион взял на себя командование. Но, так как сделка с Абаддоном уже была заключена, он посчитал, что ее необходимо выполнить, поэтому продолжил завоевание Крита в авангарде сил Воителя. Однако вскоре Талоса посетило видение, которое говорило о прибытии карающего флота Кровавых Ангелов. Малкарион приказал отступить. Пока Повелители Ночи свертывали позиции, Первый Коготь оказался единственным подразделением, противостоящим Кровавым Ангелом. Тем не менее, воины Талоса продержались до прибытия подкрепления во главе с Малкарионом.

В том бою Малкарион сошелся в поединке с Рагуилом Мучеником, Капитаном Седьмой Роты Кровавых Ангелов. Малкарион и Рагуил уже сражались на ступенях перед Императорским Дворцом во время Осады Терры. Тогда Рагуил был смертельно ранен и его тоже поместили в дредноут. На мой взгляд, их вторая и последняя схватка представляет собой один из самых эпичных поединков в этой художественной вселенной. Возможно, причина в том, что мы видим ее глазами Валкорана, взгляд которого не лишен некоторой поэтичности:

Бой разыгрался в двух измерениях, и до своей последней ночи Талосу так и не суждено было узнать, какую из битв он действительно видел. В повседневном, примитивном, чувственном мире, в мире мучительной тряски и боли, два бронированных колосса терзали друг друга когтями и молотили кулаками. Керамит рвался в их руках как бумага, и осколки брони летели во все стороны, словно град, хлещущий из грозовых туч над мертвой планетой.

Но плавающие в амниотической жидкости трупы не видели и не чувствовали этого.

Там, где они сражались, стены сверкали золотом. Оба воина были облачены в гордые доспехи своих легионов, и оба бились за Терру: первый – чтобы защитить ее и умереть за Империум, второй – чтобы покорить ее и принести Империуму гибель.

В этом поединке Малкарион получает критические повреждения и Талос полагает, что он пал, но позже Делтриану удается его реанимировать. Кровавого Ангела, недееспособного, но еще живого, Ловец Душ добивает сам. Чуть позже между Талосом и Делтрианом происходит короткий диалог, в котором Механикус безошибочно определяет настрой воина:

– Делтриан.

– Да, один-два-десять. Я здесь, Талос.

– Мудрец Войны Малкарион пал в битве.

– Судя по вашему голосу, такое развитие событий вас опечалило. Если выражение сочувствия облегчит вашу боль, я вам сочувствую.

– Благодарю, но это еще не все.

Похоже, Талосу действительно было жаль своего командира. Он переживал по поводу его смерти. Это говорит о том, что Ловец Душ, несмотря ни на что, продолжал оставаться человеком. Потому что мог еще чувствовать боль утраты.

Кстати, именно в том бою на Крите Вандред Анрати начал бороться с демоном Тзинча, который им овладел. Увидев, что Повелители Ночи играют в планах Абаддона роль пушечного мяса, Вандред отказался действовать по его указке и участвовал в организации эвакуации сил Восьмого с планеты.

Судя по всему, хронологически дальше идет сюжет аудиодрамы «Трон лжи». В этом коротком произведении Талосу удается обнаружить тайный Храм Каллидус на Урии-3, где должна храниться запись с убийством Кёрза. На зов Валкорана собираются значительные силы. Настолько значительные, что Талос с восхищением говорит Кириону: «Клянусь кровью нашего отца! Мы со времен Осады Терры не собирали столько бронетехники для одного боя». Тем не менее, запись, обнаруженная Первым Когтем, была лишь копией и ассасины специально оставили ее.

Вскоре варбанда Возвышенного оказалась в затруднительном положении из-за того, что ее запасы стремительно убывали без возможности пополнения. Это вынудило Вандреда спланировать атаку на крепость Странствующих Десантников на планете Ганг. Повелители Ночи использовали Септимуса в качестве лазутчика и смогли подвести «Завет крови» к крепости незамеченным под прикрытием поля помех. В процессе захвата крепости Первый Коготь получил еще одного раба – Маруха. Он стал помощником Септимуса, который уже не успевал чинить доспехи легионеров. Перед атакой на крепость доспехи в очередной раз пострадали из-за междоусобной стычки между Первым и Третьим Когтями, верх в которой, разумеется, взял Первый.

Атака на крепость Странствующих Десантников не дала требуемого результата. «Завету крови» нужен был тотальный ремонт и пополнение запасов. Поэтому Возвышенный пошел на риск, отправившись к Зрачку Бездны, который контролировал Люфтг Гурон по прозвищу Черное Сердце, Магистр ордена-отступника Астральные Когти, а теперь командир Красных Корсаров. В Зрачке Бездны Первый Коготь встретил двух легионеров Восьмого – Вариэля по прозвищу Живодер, который теперь был апотекарием Красных Корсаров, и псайкера-колдуна Рувена, которого Абаддон отдал Гурону после Крита.

Гурон согласился помочь с восстановлением «Завета крови» в обмен на «трудовой долг». Группа Вандреда должна была сопровождать силы Гурона в качестве авангарда во время следующей военной кампании. Повелители Ночи согласились в том числе потому, что среди судов Красных Корсаров они увидели ударный крейсер «Яд первородства», в котором узнали корабль своего легиона «Эхо проклятия» и решили его вернуть.

Гурон повел свои корабли на Вилам, крепость-монастырь Странствующих Десантников. Первый Коготь проник в крепость до общей атаки и устроил в ней хаос, чтобы отвлечь внимание обороняющихся от генераторов пустотных щитов. Отключение щитов позволило ударным силам Гурона телепортироваться внутрь крепости. Некоторое время силы Возвышенного, включая Первый Коготь, сражались рядом с Гуроном согласно плану, но затем начали незаметно отступать.

Рувену, которого ранее вызволили из тюрьмы, позволили исполнять обязанности навигатора на «Завете крови», тогда как Октавия присоединилась к Первому Когтю, который направился на «Эхо проклятия». Апотекарий Вариил, решивший вернуться к братьям по легиону, помог захватить крейсер, выбросив большинство Астартес в открытый космос, просто открыв десантные отсеки ледяному вакууму. Навигатора «Эха проклятия» казнили, заменили на Октавию и два корабля Повелителей Ночи одновременно ушли в варп.

Так как корабли материализовались в Материуме не одновременно, бросившиеся в погоню Красные Корсары атаковали сначала «Завет крови». Когда прибыл «Эхо проклятия», крейсер, управляемый Анрати, был уже сильно поврежден. Близость смерти позволила Вандреду, который уже долгое время вел борьбу со своим демоном, окончательно освободиться от скверны Хаоса. Не могу не процитировать момент, когда Анрати победил демона:

Вандред вложил в удар все, что старательно прятал эти годы. Воспоминания о братстве, о битвах под пылающими небесами, о победах в пустотных дуэлях во имя легиона, за который он был готов умереть в любую секунду. Все богатство человеческих эмоций и опыта, от полузабытых детских страхов до гордости убийцы, обагрившего кровью бледную плоть.

Воспоминание за воспоминанием, ощущение за ощущением хлынули в их общий разум. И ни одно из них не принадлежало Вознесенному.

Вандред закричал. Крик зародился в его сознании…

…и ревом вырвался из чудовищной пасти.

Первым, что поразило его, была необходимость дышать. Боль. Легкие жгло огнем. Ощущения захлестнули его, словно он только что вырвался из тесноты материнского лона на простор яркого и холодного мира.

Он снова взревел, но на сей раз рев перешел в торжествующий смех.

Став самим собой, лучший пустотный командир Восьмого приказал экипажу эвакуироваться на «Эхо проклятия».

Ограничение по символам. Дальше здесь.