С поста главного редактора книжного обозрения газеты New York Times уволили Иана Буруму — человека-легенду. За то, что он опубликовал статью канадского тележурналиста, павшего жертвой движения #MeToo.
И сразу — главное: канадец по имени Цзян Гомеши был оправдан судом. То есть он никого не "харассил" и тем более не насиловал. Он один из тех людей, на которых феминистки — точнее, неофеминистки, потому что прежняя, более вменяемая волна феминисток сама в ужасе от явления этих экстремисток — писали жалобы без всяких доказательств. То есть речь о заведомо ложных доносах и организованном издевательстве с элементами садизма. Канадец — жертва этого издевательства.
Мы к этим американским забавам стали всерьез присматриваться совсем недавно — начиная с дела голливудского продюсера Харви Вайнштейна. Сразу выяснилось, что то был не единичный случай. Одновременно в нескольких странах, прежде всего в США, Великобритании и Канаде, но не только там, тщательно подобрали похожих жертв. Знаменитые и успешные мужчины, которых нужно было раздавить, чтобы не такие сильные и успешные и подавно боялись. В общем, устроили глобальную акцию и начали отслеживать, в какой стране она сработает лучше.
Но все начиналось раньше: канадец с китайско-индийским именем пал жертвой такой же акции еще в 2014-м, оказался в суде и вышел оттуда победителем. А что с ним случилось дальше — он и описал в статье, появившейся на сайте знаменитого нью-йоркского книжного обозрения.
Цзян рассказывал, как невиновный человек превратился в изгоя, которого никто не берет на работу и с которым не общаются бывшие "друзья".
И ведь он мог бы сказать, что вообще-то в законодательстве и Канады, и США, и любых других стран достаточно статей, чтобы засадить террористок-провокаторш на много лет. Он мог бы призвать единомышленников каждый день в соцсетях или где угодно напоминать, что неофеминистки — угроза обществу. А он вместо того размышлял — а не слишком ли был требователен и суров с подругами.
Не надо думать, что каждый американец сидит и боится, не он ли следующий. Сопротивление есть. Некоторых жертв атак встречают овацией. И вот возник Иан Бурума. Автор книг и очерков, лауреат премии Эразма за "вклад в культуру, общество и общественные науки" в Европе, включен в сотню ведущих интеллектуалов Америки в 2008 и 2010 годах. Ему 66 лет.
Что же такого страшного он сделал, напечатав жалобную статью жертвы неофеминисток? Всего-то хотел "открыть дискуссию о том, что делать с людьми, которые поступили неправильно, но были оправданы судом".
Какие там дискуссии, какой обмен мнениями, какой суд.
Единственное, что имеет право сказать обвиненный американскими хунвэйбинами женского пола, — это, в полном соответствии с нормами культурной революции, "я плохо изучал труды Мао Цзэдуна, разбейте мою собачью голову".
Самое интересное в этой истории — именно судебный фактор. Суд признал, что человек невиновен. Но толку от этого никакого.
Примечательно в движении #MeToo то, что оно отрабатывает технологии уничтожения людей в обход и вопреки системе, на которую в США вроде как принято молиться: та предполагает, что обвиняющий должен как-то доказывать свои слова фактами, обвиняемый невиновен, пока его не признает виновным суд, а у любого человека есть какие-то там права. Вдобавок за ложные обвинения надо отвечать, право на честную дискуссию есть у каждого и так далее. Система кое-где плохо работает, но в виде идеала существует в любых цивилизациях.
Так вот, неофеминистки занимаются сломом этих основ существования любых обществ.
Но далеко не только они. Вот что-то нам знакомое: вы отравили Скрипалей, факты мы вам не предъявим, да и вообще, какие еще факты? Мы вас обвинили — и этого достаточно. Или вот — по части опять же фактов — о том, кто сбил малайзийский лайнер или как там с химическими атаками в Сирии…
Не весь мир, но уж точно западная цивилизация погружается в какую-то новую реальность, когда при словах "факты и доказательства" у определенных персонажей начинается настоящая истерика. И это касается далеко не только России. Процесс начался с уничтожения американского общества.
Технологии тут применяются разные, но в конкретном случае с Ианом Бурумой было так: ну хорошо, речь о ведущем дискуссионном издании американской интеллигенции (а она есть) тиражом в 130 тысяч экземпляров, там не привыкли бояться звонков, писем и прочих методов воздействия. Интеллектуальный дискурс, устаревшее "я ненавижу ваши взгляды, но готов отдать жизнь за ваше право их высказывать", и все такое.
Но тут в книжное обозрение позвонили издатели, от чьей рекламы зависит его существование. Как неофеминистки терроризировали издателей, не сообщается. Но Буруму с его славой и наградами уволили мгновенно.
Теперь о том, зачем я это пишу: развлекаю ли нашего читателя занимательной американистикой? Нет. Пару недель назад я давал интервью весьма седовласому персонажу — нашему соотечественнику, никакому не американцу — и сказал ему: вот представьте, что через десять секунд какая-то дама напишет на вас донос о том, что лет двадцать назад ей с вами на самом деле ничего не хотелось, то есть это было изнасилование. И вам, как и десяткам обитателей Запада, придет конец, потому что бесполезно бороться и указывать на закон, презумпцию невиновности и отсутствие фактов.
А он мне в ответ просто нехорошо улыбнулся. Наверное, подумал, что у нас такого не может быть. А зря. Американцы, наверное, когда-то тоже так думали.
Вот для таких, как он, и пишу.
Источник
