Наткнулся на одном из сайтов, на такое описание к каждому видео. Видимо контент менеджер устал или постиг дзен.

Крымская война, первая оборона Севастополя, Малахов курган. Июня 1855 года французы пошли на решающий штурм. В критические минуты боя, когда волны атакующих французов ворвались в укрепление, и между орудий завязалась последняя, для русских уже безнадежная отчаянная рукопашная, комендант Малахова кургана Карпенко увидел своего товарища лейтенанта Лазарева. Разговоры разговаривать времени не было: пробегая площадку, раненый в живот Лазарев молча, поклонился коменданту, прощаясь, как подумали оба, навсегда. Карпова ждала рукопашная и минимальные шансы уцелеть, а Лазарев мог с чистой совестью уйти в тыл на перевязку. Вышло по-другому. Через несколько часов оба встретились в плену, делились пережитым.

Карпова в свалке ударили по голове, он даже не понял чем. Потерявшего сознание офицера подхватили три солдата Модлинского полка и отнесли в блиндаж. Двое из них были смертельно ранены, но очнувшийся Карпов застал всех троих стреляющими по неприятелю. Двое, ослабев, вскоре уже не смогли держать оружие, и только один долго посылал французам пулю за пулей. Карпов из блиндажа слышал крики «ура!», которые, то приближались, то удалялись и затихали, то раздавались с новой силой. Вдруг блиндаж загорелся. Карпов выскочил и был схвачен шестью французами. Один замахнулся на него тесаком. Карпов молча опустил голову, встречая смерть. Но что-то закричал французский офицер, и его объявили пленным, повели в тыл. Проходя мимо батареи, он заметил, что убитых французов вокруг лежит больше, чем русских. Только подле орудий рядами покоились русские, а французов почти не было.

Пленных офицеров, морских и сухопутных, в главной квартире французского генерала Боске собралось человек 16. Русские с гордостью отметили, что это всё, что союзники смогли захватить на бастионах Севастополя за 11 месяцев борьбы. Все были ранены, но по-настоящему опасно только Лазарев, которому пуля прошила живот навылет. Лейтенант остался в живых почти чудом. Простившись с Карповым, он отправился в тыл и был уже у самой горжи, когда силы его окончательно оставили. Наши отступали, и французы были уже в нескольких шагах. Лазарев обратился к шедшему со всеми инженер-поручику Орде:

- Проводи меня, пожалуйста, в спокойное место!..

Такового конечно на кургане не было, а самому Орде оставалось сделать пять шагов, чтобы выйдя за курган, он мог считать себя в безопасности, но просьба раненого товарища перевесила все иные соображения. Взяв раненого за руку, Орда отвел его в ближайший блиндаж, уложил на койку и перевязал рану носовым платком. Кроме них в блиндаже оказались один поручик-сапёр и четыре солдата, и ещё столько же тяжелораненых. Здоровые, конечно, хотели уйти, но высунувшись, они увидели, что Малахов курган занят неприятелем: кругом были одни французы, наших не было видно. Притаившись, они просидели несколько часов. Перестрелка гремела не умолкая. Наши пытались контратаковать.

Солдаты стали просить у офицеров разрешения пострелять из блиндажа. Те махнули рукой, что всё равно. Лежавшие против входа арабы были не лучшим соседством; заметь они русских, и пощады бы не было. К счастью, арабы не замечали, откуда стреляют: то один, то другой, хватались за руку, или ногу, или затихали не пикнув. Так русские стреляли более часа.

Всё разрешилось почти случайно. В блиндаж вдруг ввались три зуава, будто их кто втолкнул. Наши солдаты одного насадили на штыки, другого обезоружили и связали, но третий убежал и дал знать своим. Блиндаж окружили, французский офицер спросил, есть ли офицер в блиндаже. Орду вышел наружу.

- Вы сдаётесь? – спросил француз.

И вот тут, читатель, внимание, для автора, признаюсь, не совсем понятный момент.

Орду повернулся к солдатам и спросил, хотят ли они сдаться. Солдаты согласились и положили оружие.

Почему офицер «спрашивает» солдат, почему не приказывает? Почему вообще требуется «согласие» солдат? И сами солдаты, похоже, воспринимают такой стиль отношений с офицером как должное! Признаться, автору, как воспитаннику советского военного училища все эти аспекты взаимоотношений наших военных предков не совсем понятны. Комментировать не берусь.

Французы тотчас позаботились о русских раненых, а здоровых присоединили к остальным пленным, где Лазарев и встретился с Карповым. Правда, в тот же день, Лазарева отвезли в госпиталь, где он провел несколько месяцев, но в итоге оправился.