За окном маленькой уютной кафешки шел снегопад. Черная вышина неба низвергала мертвые частички жизни белого цвета, ниспадая в хаотичном порядке и устилая ровным белым ковром от горизонта до горизонта. В купе с беснующимся беспорядком загруженного траффика, окружающий мир представлял собой извечный лейтмотив борьбы добра и зла, в котором белое и светлое не всегда являлось добром, а черное и темное не всегда являлось злом. Там, за фронтом тверди земной и небесной, на другом конце света где-то была она.

Черный кофе в его стакане давно остыл, а на вкус уже был как тот картон, из которого стакан был сделан. Радиатор под боком скорее не согревал, а сжигал его бок, но холод тянущийся от окна был слишком резок и лишний раз напоминал о хаосе снаружи. Он не мог ни замерзнуть, ни согреться, его мысли занимала лишь предстоящая встреча. Полугодовалое ожидание подходит к концу.

Его эмоции к ней нисколько не переменились, скорее даже усилились. Ее голос ласкал слух, словно треск и легкий шум виниловых пластинок старых проигрывателей. Сама она была легка словно ветер, очарует веселой улыбкой и мягким румянцем с легким вкраплением задорных веснушек. Нежный взгляд то зеленых, то голубых глаз всегда вдохновлял его, помогал не опускать руки. Хотя сколько раз хотелось все бросить в глухом, слепом отчаянии и с гулкой яростной ревностью в сердце бросить все и уйти. В степные ли просторы, в горные цепи ли, в озерные края, не так важно. Лишь бы бежать, куда глаза глядят. И желательно к ней.

Струя холодного воздуха вернула его в действительность. Не смотря на небольшой тамбур, кафешку от холодного воздуха это не спасало.

- Два капучино, пожалуйста.

- Классический или с сиропом?

- Один классический с корицей, один с имбирным сиропом.

Шум работающей эспрессо-машины заглушил небольшой гул стоявший в кафешке.

- Присядьте, я вас позову.

Барную стойку облепила молодёжь. Кто-то играл в шахматы с бариста, кто-то обсуждал текущие планы на Новый год, кто-то жаловался на несданную сессию и «препода-придурка», кто-то просто кидал остроты и балагурил над незамысловатой игре слов. За столиками, окружавших на некотором отдалении от бара, в свою очередь сидели люди разных возрастных групп: От стариков наслаждавшихся приятным вкусом и ароматом кофе, до молодых парочек перекидывающихся набором несвязных фраз и влюбленно смотревших друг на друга.

Он прикрыл глаза и вновь погрузился в свои мысли. За без малого четверть века в родных пенатах своего города он так и не нашел кого-то, кто по-настоящему мог со спокойствием и умиротворением в душе взбудоражить его чувства, как она. Его переписка с ней за эти полгода имели скорее шутливый, дружеский характер. Но не обо всем она рассказывала. Какие-то вещи он узнавал от ее друзей, с кем она переписывалась помимо него. Отчасти это пробуждало в нем маленький огонек зла и демон, кипящий внутри, требовал высвобождения. Он знал к чему этот огонек мог привести. Приходилось убивать себя в спортзале, чтобы огонь от собственной усталости затухал и тлел. Маленькая дезинтеграция пространства, предназначенного для нее, исчезало и не тяготило в обычной и повседневной жизни, ожидая своего часа, когда оно будет востребовано.

Они познакомились за две недели до ее отлета в этой же кофейне, у старого соснового парка. В течении года они ходили в нее и ни разу не пересекались, не подозревая о существовании друг друга. За неделю до ее отлета в Монреаль он пригласил ее на свидание в кафешку самом центре даунтауна. Им обоим рекомендовали эту кафешку, но посетить ее у обоих не было времени до сего момента. По случайному (?) совпадению эта кафешка прекратила работать на следующий день. Он сильно надеялся, что Предвидение не послало, таким образом, ему знак о бессмысленности знакомства. Но отметил про себя, что все равно бы совершил эту ошибку и провалился бы в эту бездну чувств. Просто потому что это было неизбежно. Общение было легким и непринужденным, как будто они были знакомы еще из их предыдущих воплощений.

Ему так и не удалось попрощаться с ней лично. И жалел, что не попробовал, ведь в принципе его ничто не останавливало. Ее скорый отлёт из жаркого сухого, солнечного и непостоянного по своей погоде Урала был неминуем, как встреча с землей во время падения с парашютом.

Сентябрь был сложным для обоих. У нее - незабываемое приключение с гаммой новых чувств, эмоций и одиночества, им же владели любовь и сомнения. Отношения на расстояния тяжело поддерживать, даже если влюблен. Любой эмоциональный клин между ними, мог стать гвоздем, заколоченным в гроб их отношений..

Голоса померкли, и сознание стало затуманиваться в лёгкой дреме:

Он поднялся резко ввысь, в кружащий бал снежинок. Они выплясывали древний и один им ведомый танец то взмывая вверх то падая в крутом пике вниз, будучи подхваченные воздушными потоками, фоном играла фуга фа минор Моцарта. К фортепиано постепенно присоединился мелодичный перезвон колокольчиков. Все выше и выше…

Шум города вернулся, вкрадчивый голос бариста произнес своё привычное приветствие:

- Здравствуйте!

Прочие фоновые звуки – тоже.

- Смотрите, кто приехал?!

- ПРИВЕТ!!!

- Хэ-хэй.

Пару шагов в его сторону.

Полгода. Вроде бы небольшой срок.

- Здравствуй.

Он улыбнулся, открыл глаза и уставился то ли в синие, то ли в зеленые глаза. Это была Она.