Мало кто верит, но мне от этого нелегче.

Вспомнил тут один злополучный день в армии когда, хорошо погуляв в увольнении с сослуживцами, мы вернулись в часть такими отдохнувшими, что открыв утром глаза, не могли понять какого хрена мы делаем в казарме - увольнение-то нам на два дня дали. Само собой такое возвращение не могло остаться незамеченным дежурным по части. Мы же оказывается, как добросовестные отличники боевой и политической подготовки, прошли через КПП, нуууу «прошли» конечно громко сказано, так переместились из пункта А в пункт Б, а может быть и были насильно перемещены в этот пункт, будь он неладен. Утром командир роты естественно всё узнал, и теперь в своём кабинете придумывал, как с нами поступить. Вспомнив поговорку «Клин клином вышибают», незамедлительно вызвал нас на ковёр.

- Ну что соколы мои ясные, как отдохнули? Хорошо ли себя чувствуете? Может здоровье поправить, хотите? Если конечно после вас в городе вообще есть чем похмелиться! – иронизировал он.

Мы молча стояли, опустив головы, ожидая самого худшего. Кстати мы: это я и ещё двое бедолаг вляпавшихся в эту хмельную историю.

- В общем, так, надежда и оплот Руси матушки, рыцари мои ненаглядные втроём разбившие вчера всех немцев на Чудском озере, видок у вас как раз соответствует этому деянию! Подумал я тут совсем малость и решил. – капитан внимательно на нас посмотрел. – Если я вам сейчас морды начищу хорошенько, то для вас это будет всего лишь пяти минутным позором и всё равно в следующий раз снова лишите город стратегического запаса спиртного! Я же прав? Как никак командир ваш! Что говорите вчера пили-то?

- «Асланов»! – процедили мы.

- Ну, чтож, пусть будет «Асланов»! – улыбнулся капитан. – Я тут зарплату на всю роту получил, ну как, гульнём?

Мы просто опешили от такого поворота событий. А командир тем временем со спокойным и невозмутимым видом открыл сейф и достал пачку денег.

- Дневальный! – заорал он, не вставая с места, чем вызвал неприятные ощущения в наших ноющих от похмелья, головах. – Вот тебе деньги на литровую бутылку «Асланова», чтобы мне мигом слетал до ларька.

Теперь дневальный впал в ступор, не понимая: шутит сейчас командир или серьёзный приказ отдаёт ему, тот самый приказ из-за которого он и пошёл служить. Тот приказ, от которого зависит целостность государства, его границ и жизнь всех россиян, и это всё целиком и полностью ответственным грузом неожиданно упало на его хрупкие солдатские плечи. Солдатик мечтательно закрыл глаза, представив, как ефрейторские лычки падают ему на погоны… ну и пусть ефрейторские, а там глядишь и до генеральских звёзд рукой подать.

- Мигом! – повторил капитан, вернув солдата в реальность. – А вас Штирлицы, я попрошу остаться!

С этими словами командир вышел из кабинета, предусмотрительно заперев дверь на замок и оставив нас наедине со своими мыслями. Через закрытую дверь мы услышали, как наша рота с шумом покинула казарму, отправившись на завтрак.

- Тааак. – горько вздохнул я. – Значит, завтрака нас лишили. Что дальше?

- А я вообще ничего не понимаю?! – суетился один из товарищей. – Зачем дневального отправили за водкой? Не поверю, что у капитана приступ доброты, и он по отечески решил нам помочь!

- Хана нам мужики! Точно говорю, хана!

Через полчаса вернулся командир, но в кабинет вместе с ним зашли ещё несколько офицеров.

- Ну, как вы тут без меня? Не скучали? – поинтересовался капитан. – Я тут подумал, зачем пропадать такому шоу! Нашим звёздам нужны зрители!

На стол водрузили бутылку с белой, двухсотграммовый стакан и открытую консервную банку с холодной перловой кашей. Пока происходили приготовления, офицеры развлекались, делая ставки: кто из нас больше выпьет, кто первый упадёт и т.д. Почему-то меня тогда сильно ставками не баловали, считали, что много водки не осилю. В конце концов, подошло время приведения нашего наказания в исполнение.

Время – 9:00 утра. Бутылка открыта, и первый стакан до краёв наполнен. Мы как на расстреле стояли вдоль стеночки, ожидая начала. Я в середине. Первый, здоровый деревенский парень, Санёк, (кстати, ставили на него) с лёгкостью выпил всё до капли, и гордо обведя всех взглядом, мол – я вас не подведу, и ставки ваши не пропадут, с шумом поставил стакан на стол. Настал мой черёд. Конечно, такого здоровья и опыта у меня не было, поэтому, кое-как, давясь, я с трудом осилил свою порцию. Третий, Слава, но мы по-дружески звали его - Слива, также принял двухсотграммовую дозу. Пошли по второму кругу, но на мне содержимое в бутылке закончилось, одарив лишь половиной стакана, а это, слава богу, всё-таки меньше давиться.

Мы стояли, как ни в чём не бывало с чуть хмельными глазами, всё также у стеночки, пережёвывая скупую закуску в виде перловки. Голова уже не раскалывалась, появилось чувство смелости, и голос стал увереннее. Но всё это совершенно не нравилось капитану. Совсем другого результата он ждал, поэтому дневальный снова отправился за водкой. А нам присвоили статус друзей, были предложены сигареты и выделены три стула.

- Сегодня ваш праздник! Располагайтесь! – торжественно провозгласил командир.

Так как на мне закончилось предыдущее распитие, из новой, уже второй литровой бутылки до половины наполнили стакан и он словно по барной стойке проскользил в мою сторону. Вот эти сто грамм-то и были последним, что я помнил в тот день. Время было - почти 10:00 утра.

Очнулся я в час ночи в своей кровати, до такой степени пьяный, что еле с неё сполз. Горло жгло так, будто в моей глотке кипятили чай простым кипятильником.

- Наконец-то очнулся! – услышал обрадованные голоса сослуживцев.

- Ну, ты сегодня и устроил!

- Офицеры просто в шоке от тебя!

- Сколько я выпил? – чуть слышно прошептал я пересохшими губами. И услышал ответ, от которого мне ещё хуже стало.

- Четвёртый литр ты один допивал!

Санёк и Слива, даже не шевелились в своих койках. А мне на перебой начали рассказывать ту часть истории, о которой сам я уже никогда не вспомню.

Оказалось, что после третьего литра, Санёк уже мирно посапывал уткнувшись лицом в столешницу, а Слива чуть ранее как подкошенный свалился на пол и закатился под соседний стол. Ну а я, устроил бедлам с переворачиванием столов и забрасыванием книгами, офицеров. Сорвал с себя сержантские лычки, заявив, что отказываюсь быть командиром отделения. Материл почём зря своего командира, на что он мне отвечал:

- Я всё понимаю Саша, ты пей, пей!

Когда дневального снарядили в поход за четвёртым литром, я заявил, что вообще-то «Асланов» я не очень люблю, вот если б мне купили бутылку «Зверя», то я себя чувствовал гораздо лучше и считал бы, что праздник точно удался. Капитан щёлкнул пальцами, обратившись к дневальному:

- Заказ слышал? Выполняй!

И вот, стоя с последним, полным стаканом в руке, я всем объявил (кстати, это дословно):

- Хер, вы меня напоите шакалы, чтоб я упал! – залпом, уже как заправский профессионал, опустошаю стакан и замертво падаю на пол.

Утром, офицеры жали мне руки, объясняя, что столько им не выпить. А как оказалось, не выпить им - шесть двухсотграммовых стаканов на голодный желудок, да ещё и с похмелья.

Повторюсь: мало, кто верит, но мне от этого не легче. Хоть и прошло уже четырнадцать лет после того дня, водку до сих пор терпеть не могу!