Уже через несколько часов после выступления по радио В.М. Молотова с сообщением о нападении фашистской Германии на Советский Союз все те, кто не подлежал общей мобилизации стали осаждать военкоматы, чтобы попасть в ряды ополченцев. Так в ряды ополчения для защиты Москвы встали около 160 тысяч человек.

Москвичи с гневом и возмущением восприняли сообщение о вероломном нападении фашистской Германии. В ополчение записывались люди, не считаясь с состоянием своего здоровья и возрастом. И несмотря на известные возрастные ограничения (от 17 до 55 лет) на фронт стремились 16-ти и даже 15-ти летние юноши и девушки, а также пожилые люди, которым перевалило за 60, а в ряде случаев и за 70 лет.

В дивизии были роты, которые неофициально называли «писательской» и «научной». В первую записались служить члены Союза писателей СССР, вторая состояла из профессорско-преподавательского состава и студентов. Еще две роты сформировали из музыкантов - они себя называли «батальоном имени Чайковского». В ополчение ушли писатели Василий Гроссман, Александр Бек, Юрий Либединский и многие другие люди совершенно мирных профессий.

Шли на фронт и школьные работники. В ополчение вступили 27 директоров и почти 1900 учителей. Вместе с ними на фронт записывались вчерашние школьники. Уходили порой целыми классами.

Почти ни у кого из ополченцев не было боевой подготовки. Их вооружение, как правило, было устаревшим и состояло из винтовок, ручных и станковых пулеметов периода Первой мировой войны.

Из воспоминаний писателя Константина Симонова о встрече на фронте с бойцами дивизии народного ополчения: «В следующей деревне мы встретили части одной из московских ополченских дивизий, кажется, шестой. Помню, что они тогда произвели на меня тяжелое впечатление... Думал: неужели у нас нет никаких других резервов, кроме вот этих ополченцев, кое-как одетых и почти не вооруженных? Одна винтовка на двоих и один пулемет. Это были по большей части немолодые люди по сорок, по пятьдесят лет. Они шли без обозов, без нормального полкового и дивизионного тыла — в общем, почти что голые люди на голой земле. Обмундирование — гимнастерки третьего срока, причем часть этих гимнастерок была какая-то синяя, крашеная. Командиры их были тоже немолодые люди, запасники, уже давно не служившие в кадрах. Всех их надо было еще учить, формировать, приводить в воинский вид».

Гитлер планировал взять Москву быстро. Операция «Тайфун», утвержденная в сентябре 1941 года, предполагала уничтожение советских Западного, Резервного и Брянского фронтов и захват города уже к середине ноября. Благодаря героизму советских солдат и ополченцев планам фюрера не суждено было сбыться.

Соотношение сил было неравным. Личный состав вермахта был больше Красной армии в четыре раза. Артиллерии – в шесть, в танках – и вовсе в 31 раз. В бой вместе с солдатами шли бойцы ополчения. Стояли на смерть до последнего вздоха. Бойцы Краснопресненской ополченской дивизии погибли всего за день – встали живым щитом на пути врага.

В октябре 1941 года кровопролитные бои развернулись в Вязьме под Смоленском. По сути, последний шанс сдержать противника, который уже почти добрался до Москвы... Бойцы Красной армии вместе с ополченцами оказались в окружении немецких войск. Буквально за две недели потери составят почти миллион человек. Раненые, пленные, погибшие. Но те, кто мог, продолжали биться, чтобы выиграть время для подготовки обороны столицы.

Они сумели надолго сдержать врага. А советское командование за это время усилило Можайскую линию обороны. Это сыграло ключевую роль в битве за город. Под Вязьмой погибла большая часть Московского ополчения. Пять ополченских дивизий после октября 1941-го были расформированы. В боях они понесли наибольшие потери. Остальные остались в строю до победного конца, пока фашисты не были окончательно сломлены. Ценой своих жизней добровольцы спасли столицу в самые трудные дни войны.

источник